Из Крыма с любовью

Внимание читателю! В книге представлены сцены употребления алкогольной продукции. Чрезмерное употребление алкоголя наносит вред вашему здоровью.

Глава 1. Мотоцикл, «Бриллиантовая рука», больница или история о том, как не сбить пешехода.

Что может быть прекраснее солнца и моря? Ну, наверное, только солнце, море… и Крым.

«А ещё – заветная мечта, любовь, молодость», – добавил бы Рыбников Леонид Иванович, вздыхая. Он вспоминал свои молодые годы с нежностью и теплотой, добавляя, что когда он не был настолько обременён про́житыми годами, ему было по колено любое море и по плечу любые горы, но сейчас уже не молодой возраст, отдышка и больная поясница не дают ему спокойно подняться даже на третий этаж. Именно на этом этаже в многоквартирном доме недалеко от Комсомольского парка жила его дочь с внуками.

Виделся он с ними, конечно, редко, что сильно огорчало старика.

Внуки выросли, перестали приезжать к нему в станицу Н., закончили в этом году техникум и были заняты тем, что работали с утра до ночи распространителями экскурсий, проводя редкие выходные с друзьями или гоняя на мотоцикле, который по случаю успешного завершения учёбы подарил им отец.

Дочь же после развода работала часто в две смены в больнице медсестрой. Она уверяла себя, что благодаря дополнительному заработку смогла дать своим детям всё самое лучшее. Но на самом деле она погрузилась в работу лишь для того, чтобы не вспоминать измену Астахова, дальнейший развод и неустроенность в личной жизни.

Сам же Алексей Астахов, конечно же, помогал своей экс-супруге и детям, как мог, но делал это урывками, чтобы его нынешняя жена Анжела (меркантильная и падкая на деньги женщина, по мнению Леонида и Ольги) меньше на него срывалась.

Леонид Иванович всё прекрасно знал и понимал, и единственным правильным решением в сложившейся ситуации – это приехать самому в гости.

Неспешной походкой он брёл знакомой дорогой от автовокзала до дома, в котором жила его дочь с детьми, перекинув через плечо небольшой рюкзак с вещами. Прогулка размеренным шагом для Леонида (или просто Лёни, как он просил себя называть) была в удовольствие после нескольких часов сидения в душном автобусе.

Всю дорогу он думал о чём-то своём и, подходя к дому, не заметил, как из двора выезжает мотоцикл, на котором сидели двое молодых людей. Леонид успел отпрыгнуть в кусты, а ребята на мотоцикле, избегая столкновения с человеком, свернули в противоположную сторону и рухнули с транспортным средством на землю в нескольких метрах от старика.

Лёня почувствовал, как у него закружилась голова. Он потрогал лоб. Резкая боль в правом виске. Он отдёрнул руку. На пальцах осталась кровь. Один из парней подбежал к нему и робко коснулся его плеча.

– С вами всё в порядке? – прозвучал знакомый голос.

– А? Что? Я, может быть, и не в порядке вовсе, – ответил Лёня, ещё раз коснувшись своей головы.

– Дедушка?! – удивился подошедший парень.

– Дениска?! – пробубнил Лёня.

– Ты тут откуда?

– Вот, к вам приехал в гости. А вы меня задавить, что ли, решили? Вот вам и «тёплый приём»! Гоняете в жилой зоне, как сумасшедшие.

– Мы просто ехали, а ты выскочил из угла, и…

– Денис! – позвал Никита. – Я, по ходу, руку сломал.

– Вот чёрт! – произнёс Денис, метнувшись к брату. – Нас мама в землю закопает. Мало того, что деда чуть не сгубили, так и рука у тебя сломана.

– Главное, что мотоцикл не сломан, – иронично произнес Никита. – Всё же папин подарок. Если бы и это сломали через месяц после того, как он нам его подарил, то он бы нас закопал поглубже, чем мама.

– Может, хватит, а? – сказал дедушка. – Оля дома?

– Она на работу собирается. Она сегодня в ночную смену.

– Что тут происходит? – Леонид сразу узнал звонкий голос дочери.

Ольга подошла и оценила происходящее.

– Пап? Ты вообще, чего тут делаешь? Что с тобой случилось?

– Я к вам в гости приехал. А мои внучки чуть меня от радости не сшибли.

– Мы, это… мы… не специально, – начали братья.

– Ну, вы, блин, даёте! – строго произнесла Оля, обращаясь к сыновьям. – Не успели вы на права сдать, так вы уже людей сбиваете. Вот черти!

– Мы случайно, – сказал Денис. – У Никиты рука сломана, – добавил он.

– Тысяча несчастий на мою голову! С вами я скоро буду совсем седая, – произнесла Оля, вытирая стекающую каплю крови с лица папы. – Что же мне с вами делать-то со всеми?

– Дочь, может скорую, а? – произнёс Леонид.

– Какая скорая? Да ну тебя! Тут до больницы дойти можно. Папа, ты идти хоть сможешь? Всё хорошо? – после того, как тот кивнул, Оля продолжила. – Денис, откати мотоцикл куда-нибудь, чтобы он никому не мешал, потом отнеси вещи дедушки к нам, найди на полке в коридоре мой шёлковый платок. Надо зафиксировать Никите руку, – произнесла она, после чего Денис скрылся за углом, толкая мотоцикл.

– Пап, ты бы мне позвонил, что ли. Я бы тебя встретила, – нежно сказала Оля, обращаясь к отцу.

– Ну что ты, Олечка! – ответил Лёня, садясь на бордюр рядом с внуком и прижав к ушибленному месту носовой платок. – Я не хотел вас беспокоить. Я просто хотел сделать вам сюрприз.

– У одного травма головы, у другого рука скоро в гипсе будет. Сюрприз удался! Молодцы! – иронично произнесла Ольга.

– Мам, не серчай. Мы, действительно, не специально, – произнес Никита.

– Специально или не специально, – мне всё равно!

– Оль, действительно, довольно. Все живы, и на этом хорошо, – остановил её отец. Ольга переменилась в лице: ей стало от чего-то очень грустно.

– Всё будет хорошо, – произнес Леонид, обнимая дочь. Дороже её и внуков для Леонида Ивановича никого не осталось на целом белом свете, и он всячески пытался поддержать своих родных людей пусть не делом, но хотя бы словом.

Денис вернулся минут через десять. Он толкал перед собой раскладное инвалидное кресло, потрёпанное, но весьма добротное.

– Откуда ты взял это? – спросил дед.

– У нас на первом этаже жил старый ветеран Афгана без ноги. Он умер пару лет назад. Это я у его сына попросил коляску, – пояснил Денис.

– Со мной всё в порядке. Мои ноги целы, – начал Никита. – Давайте дедушку в него посадим.

– С чего это вдруг?! – возразил Леонид. Перспектива того, что его посадят в инвалидное кресло и будут везти так в больницу, его не прельщала.

– Ты ударился головой. Мало ли как это сказалось на твоей координации. Еще ты медленно ходишь, – произнёс Никита, и Леонид без особого желания согласился. Оля зафиксировала руку Никиты, прошептала сыновьям «чтобы больше без наездов на людей», после чего процессия во главе с Леонидом Ивановичем, инвалидную коляску с которым толкал Денис, двинулась в сторону больницы.

– Когда мы придём, врачи будут спрашивать, как вы получили эти травмы, – начала Ольга. – Это их работа. Они должны убедиться, что ничего криминального не было…

– Ведь криминала не было. Правда, Никита? – спросил Денис у брата, ища хоть какой-то поддержки.

– Правда, сынок, в том, что вы чуть не сбили человека, причём в жилой зоне, – строго констатировала Ольга, не дожидаясь, что ответит на реплику брата Никита.

– Тогда что нам сказать? – спросил сын.

– Сынок, ты скажешь, что катался с братом на велосипеде, а дедушка за вами наблюдал. Ты наехал на ветку и повалился в сторону дедушки. Он ударился головой, а ты сломал руку.

– Ха-ха, катались на велосипеде! – засмеялись ребята. – Ты ещё скажи, что катались на трёхколёсном, детском велосипеде, а дедушка нас этому учил. Что за детский сад?

– В детский сад «строгого режима» на перевоспитание я вас отправлю, если так не скажите, – ответила их мать. Она не хотела, чтобы правду узнал кто-то ещё: слухи в небольшом курортном городке расходятся быстро, и тот факт, что отец ребят – начальник местной полиции, не сыграет никому на руку.

– Мам, это же не серьёзно…

– С вашей мамой я бы не спорил, – произнёс Леонид. – Она может сделать всё, что угодно, и перевоспитание в детском саду для вас покажется ещё цветочками, – и Оля, когда её отец окончил говорить, заулыбалась с заметным ехидством на лице.

– Хорошо. Велосипед так велосипед, – ответили братья.

*** *** ***

Когда они пришли, Ольга оставила сыновей и отца в травматологии, сказала, что вернётся через двадцать минут, и ушла по делам.

Врачи, конечно же, спросили, что произошло, со скептицизмом выслушали пострадавших и оказали всю необходимую помощь. Висок Леонида Ивановича обработали и налепили сверху пластырь. Врачи обнадёжили старика, сказав, что это «всего лишь ссадина и ничего больше».

С Никитой было посложнее: его отправили делать снимок. Как только снимок был готов, врач огласил свой вердикт.

– Перелом лучевой кости левой руки. Радоваться надо, что без смещения, – произнёс врач-травматолог, высокий, крепкий мужчина, своей внешностью больше походивший на мясника или человека, который лёгким движением руки ломает кости, а не вправляет их. – Если бы было смещение, отправили мы Вас, молодой человек, к уважаемому дядюшке-хирургу, который посадил бы вашу кость на железные саморезы, – от его слов Никита вздрогнул. Врач отдал распоряжение медсестре, чтобы та наложила на руку парню гипс.

– Только сразу не уходи, – продолжил врач. – Посиди в коридоре и подожди, пока гипс затвердеет, – на что Никита просто кивнул, не произнеся ни слова.

– Придёшь ко мне через 10 дней. Посмотрим, как твой перелом срастается, – добавил мужчина.

Ольга вернулась, как и обещала, но уже к тому времени переоделась в свою рабочую одежду. Она застала в коридоре только отца и Дениса.

– Где мой «сломавшийся» ребёнок? – произнесла она, застёгивая на себе халат.

– Гипс накладывают Семёну Семёновичу. Чёрт побери! – ответил дедушка, улыбаясь своей «золотозубой» улыбкой.

– Кому-кому? – спросил Денис.

– Семёну Семёновичу.

– Кто это?

– «Бриллиантовую руку» смотрел?

– А-а, тот самый! Никулин!

– Ага, тот самый! – подтвердил дедушка.

– Ну, что там у него? Он выходил к вам, говорил что?

– Перелом без смещения, – сказал Денис. – Его хирургом запугали, – хихикая, добавил парень.

– Чего? – с сарказмом произнесла Оля. – Всё так печально?

– Ему сказали, чтобы он лучше руку ломал, а то без него хирург с железными саморезами скучает и не знают, чем себя занять, – и все трое рассмеялись.

В этот момент из перевязочной вышел Никита, бледный и встревоженный.

– Что-то не так? – поинтересовалась мать. – Ты выглядишь как вождь бледнолицых, – иронично добавила она.

– Месяц без купаний в море и минимум физических нагрузок, – ответил Никита.

– Ты и так на море всю жизнь живёшь. Успеешь накупаться и всеми остальными делами заняться, – сказала Оля.

– Он больше за мотоцикл переживает, – сказал Леонид. – Не сможет кататься.

– Да, именно, – с грустью произнёс Никита.

– Значит так. На период твоего выздоровления я запрещаю тебе садиться на мотоцикл, – строго произнесла Оля. – И тебе тоже я запрещаю, – обратилась она к Денису. – Не хватало, чтобы у меня двое сыновей были в гипсе. Ключи! Отдайте мне ключи от мотоцикла.

Братья не торопились.

– Ключи! – более строго сказал Оля. Денис пошарил по карманам и неохотно протянул матери ключ.

– Вот и славно, – произнесла она. – Ладно, идите домой. Дома есть горячий суп и картошка с котлетами. Я с утра приготовила. Идите, поешьте. А мне работать надо. Приду завтра утром часов в девять. И без глупостей. Понятно?

– Да, мам.

Когда троица дошла до дома, начало смеркаться. На юге России летом темнеет раньше, чем на севере, и в конце июля в начале восьмого вечера начинают наползать вечерние сумерки, длинными тенями захватывая всё вокруг.

Шум города затихал, и песнь цикад, которые невидимыми призраками прятались в растительности, становилась отчётливее. Пение птиц меняло свою тональность, словно весь птичий мир готовился отойти ко сну. Даже голоса стрижей, с огромной скоростью проносящихся над головами, становился каким-то другим, более безмятежным и звонким.

Глава 2. Пенная вечеринка, пляж 117, «Брат Луи»  или история о том, почему не стоит ночью купаться с дельфинами.

Дома, ужиная, Леонид расспрашивал внуков, чем же сейчас увлекается современная молодёжь, рассказывал, чем в те года, когда он был молод, увлекались юноши и девушки.

– Мы любили читать друг другу стихи, пели песни под гитару у костра, – говорил Леонид. – Мы ходили в походы, открывали новые места. Уже к двадцати пяти лет я побывал в походе и на Урале, и на Кавказе. Я с туристами и одногруппниками объездил весь Крым. Замечательное было время. А сейчас что? Молодёжь дальше телефонов и компьютеров ничего не видит, а остальной мир узнают только по телевизору.

– Дедушка, ты не прав. Молодёжь умеет отдыхать и в наше время, – сказал Денис. – И телевизор сейчас практически никто не смотрит.

– Ой, знаю я ваш отдых! «Секс, наркотики, рок-н-ролл», или что там у вас сейчас в новинке?

– Не-е. Да разве мы похожи на тех людей, которых ты назвал «секс, наркотики, рок-н-рол»? – спросил Никита.

– После того, как вы на меня наехали, то я уже было подумал, что вы что-то такое-эдакое приняли и других людей не замечаете.

– Нет, дедушка. Мы точно не такие! Если хочешь, мы можем рассказать, ну, или показать тебе, как отдыхает молодёжь, – произнёс Денис.

– Это как ещё «показать»?

– Ты действительно этого хочешь? – поинтересовался парень.

– Ну, валяйте! Гулять, так гулять! Отдыхать, так отдыхать! – сказал дедушка, и братья переглянулись, улыбаясь. Глаза ребят засеяли, а в их головах зародился какой-то план.

– Ну! Я жду, – проговорил Лёня.

– Пенная вечеринка?! 117?! – спросил у брата Никита, на что тот ответил широкой улыбкой.

– Что за пена? Что за «117»? – произнёс Леонид.

– О! Это самый лучший пляж в городе, – наперебой начали братья. – Он находится тут, недалеко, на 117-м километре трассы «Керчь – Симферополь», отсюда и название. Золотой песок, лепота. Много кафе и ресторанов у моря. Если отдыхать, то только там!

– А как мы туда доберёмся? Уже скоро ночь наступит, – спросил дедушка. Денис порыскал по карманам и достал ключ.

– От мотоцикла, – произнёс молодой человек, кладя ключ на стол.

– Денис, ты же отдал его Оле, – удивился Леонид Иванович.

– Дедушка, мы, по-твоему, дурные совсем, чтобы отдавать маме ключ от мотоцикла? – сказал Денис. – Да, я ей отдал ключ, но от подвала. Мама туда ходит очень редко и не помнит толком, как выглядит ключ от него. Тем более она не знает, как выглядит ключ от мотоцикла. Если она и заподозрит подмену, то не сразу.

– Мы втроём не сможем уместиться на одном мотоцикле, – сказал Лёня.

– У соседа, у которого я брал сегодня кресло-каталку, раньше был мотоцикл с люлькой. Он иногда возил своего отца то туда, то сюда. Мотоцикл он потом продал, а люлька осталась.

– А что, он тебе даст люльку просто так?

– Почему просто так? – удивился Денис, открыл антресоль, некоторое время там что-то поискал, и через мгновение в его руках была бутылка водки.

– Наш сосед после смерти отца пристрастился к выпивке. Иногда вообще не просыхает днями напролёт. Он и до этого, конечно, выпивал, но меньше. Он и продал отцовский мотоцикл, чтобы на выпивку больше хватало. За халявную бутылку водки он согласится люльку нам хоть подарить! – заявил Денис.

– Ну, так чего же мы ждём? – поинтересовался Лёня.

Сосед, которого все величали просто по отчеству – Шурикович, уже был выпивший. Запах коньяка и табака шёл от него за версту. Он открыл дверь. Одной рукой он держался за дверной косяк, немного пошатываясь, а другой рукой поправлял на себе трико и белую майку, на которой уже красовались непонятного цве́та разводы то ли от кетчупа, то ли от борща.

– Что на этот раз? – грубовато сказал мужчина.

– Шурикович, спасибо тебе за кресло, конечно, – начал Никита, закатывая одной рукой кресло в его душную квартиру. – Но у нас ещё одно дело к тебе.

– Нам нужна люлька, – добавил Денис.

– Малых детей не имею, – ответил Шурикович и громко икнул.

– Да нет, не та люлька. А люлька для мотоцикла, – начал Никита.

– А с чего вы взяли, что я вам её дам?

– Ну, мы же не просто так просим. Никиту надо везти в Симферополь на обследование, – начал приукрашать Денис. – Сложный перелом, все дела.

– Пусть вам скорою в помощь дадут, – кратко ответил сосед, почесав свой живот выше пупка.

– Нам сказали, что с таким переломом не положено, – ответил Никита. – Сказали, что если была нога сломана, спина или что-то посложнее, – и он указал на голову, – то тогда дали бы скорую. А в автобусе ехать не очень хорошо, когда у тебя перелом. Могут и задеть, и толкнуть ненароком…

– Будет тогда ещё хуже. Ты же не хочешь, чтобы твой молодой сосед калекой остался? – добавил Денис.

– Ну-у, – затянул Шурикович. – Ладно. Дам вам люльку. Но не бесплатно.

Денис протянул соседу бутылку водки, которую всё время прятал за спиной.

– О, это я понимаю! Как приятно работать с деловыми людьми! – произнёс сосед, протягивая руку к бутылке, но Никита успел руку одёрнуть назад.

– Сначала люлька, – сказал он.

– Не вопрос. Она в подвале под брезентом. Правда, люлька закреплена цепью к трубе отопления на тот случай, чтобы её не украли. Замок кодовый, – ответил Шурикович.

– Нам нужен ключ. И код от замка, – пояснил Денис.

– Код! Код?! Какой же там код? – произнёс мужчина, почесав голову. – Три, сем, два. Или два, семь, три. Или семь, три, два. Какой-то из них.

– А ключ? – спросили брать в один голос.

– А у вас, что ли, нет своего?

– Он у мамы.

Шурикович отдал ключ, который лежал, почему-то, в холодильнике, в пластиковом контейнере для яиц.

– Потом, когда вернёте, оставьте люльку в подвале, а ключ от него киньте в почтовый ящик.

– Хорошо, спасибо, – ответили ребята и уже засобирались уходить, как их окликнул сосед и жестом предложил выпить с ним, приподняв бутылку водки.

– Нет, спасибо. Мы не пьём, – ответил Денис, и двойняшки вышли, прикрыв за собой дверь.

Денис с дедушкой зашли в подвал. Освещение там не работало уже давно, и юноша подсвечивал себе путь фонариком на телефоне. Им потребовалось около минуты, чтобы отыскать люльку среди гор ненужных вещей, которые годами собирали жильцы данного дома, и ещё несколько минут, чтобы подобрать нужную комбинацию цифр на замке и вынести люльку на улицу. Они быстро прикрепили люльку к мотоциклу, завели его и собирались уже ехать, как дедушка сказал:

– А мне шлем?

– Извини, но у нас только два шлема. Если вдруг мы будем проезжать мимо полицейских, пригнись, чтобы тебя было меньше видно. А то нам влетит, что пассажир ездит без шлема, – ответил Никита, садясь позади брата.

– Хорошо, – сказал Лёня, и они поехали.

Улицы были уже на так загружены, как днём, но транспорта всё равно хватало. Курортный город продолжал жить даже ночью: люди перемещались с песчаных пляжей в сторону различных питейных заведений, продолжали искать себе развлечения на любой вкус и кошелёк. Ночь манила тех, кому дня была мало, или тех, кого дневные развлечения не прельщали. Ночь, как паучиха, плела свои невидимые сети, заманивала в свой капкан мотыльков, летящих, как приворожённые, на свет веселия и кутежа.

Троица прибыла на место. Поставить мотоцикл было проблемой: все хорошие места заняты, а оставлять их любимый транспорт около трассы двойняшкам не хотелось. Но братья помнили про весёлого дядю Тамраза, который держал небольшую гостиницу при въезде в Феодосию и шашлычную на пляже 117. Тамраз (или просто дядя Тамраз, как его величали многие, кто знал его) был старым приятелем Алексея Алексеевича, отца Никиты и Дениса. Братья подрабатывали у него на доставке домашней выпечки и шашлыка, когда ещё учились в техникуме. На парковке вблизи его заведения для ребят всегда было свободное место.

– Салям, мои дорогие, – громко заговорил Тамраз, нанизывая мясо на шампур. – Вы отдыхать пришли?

– Да, дядя Тамраз. Только мест нет, – произнёс Денис и пробежал глазами по залу.

– Как нет?! Сейчас будет, – ответил дядя и закричал на своём непонятном тарабарском языке кому-то в подсобку, где трудились повара, и куда забегали и выбегали официанты. Братья не знали, кем был по национальности дядя Тамраз. Если судить по внешности, то он был олицетворением всех Крымских и Кавказских народностей, а его речь порой походила на жгучую, как аджика, смесь из нескольких языков вместе взятых.

Когда громкий разговор с кем-то из подсобки закончился, оттуда вышли двое парней и вынесли раскладной стол, отнесли его, обходя аккуратно гостей заведения, и поставили в дальнем свободном углу, потом они же вынесли три стула, поставили вокруг стола, а на сам столик поставили табличку «забронировано».

– А кто это с вами? – спросил дядя Тамраз.

– Наш дедушка Леонид.

– Дядя Тамраз, – и мужчина обтёр руку о полотенце и протянул её вперед.

– Леонид Иванович, – ответил дедушка и пожал Тамразу руку.

– Очень приятно. Что будите, дорогие мои? Шашлык? Пиво, вино, чача? Или домашний кумыс, а?

– Мы не пьём ничего, кроме безалкогольного…, – братья хотели сказать «безалкогольное пиво», но дедушка их одёрнул.

– А чача тоже домашняя? – произнёс он.

– Обижаешь, дорогой! Конечно, домашняя! Чистейшая, как слеза младенца, – с наигранным акцентом ответил дядя Тамраз.

– Тогда каждому по чаче, кумысу и шашлыку.

– Хорошо! Будет сделано, – ответил мужчина, доставая из-под стола ещё одно ведёрко с маринованным мясом.

На том и порешали, и троица пошла за свой столик.

– Ну, давайте, ребятки, – начал дедушка, обращаясь в полголоса к внукам, – быстро едим, расплачиваемся и идём дальше на вашу, как там её, мыльную вечеринку.

– Пенную, дедушка! Пенную вечеринку, а не мыльную! – поправил его Никита.

– И никуда мы потом не пойдём, – добавил Денис.

– Почему? – поинтересовался дед.

– Пенная вечеринка прямо здесь. Видишь стойку с колонками в нескольких метрах от нас, за которой парень включает разную музыку?

– Ну да.

– Это Ди-Джей. Его зовут Саша. Он наш сосед.

– Кто-кто?

– Алло, гараж! Ди-Джей! Это такой человек, который отвечает за музыку. Типо музыкального тамады. Через некоторое время, когда алкоголь даст о себе знать, всем захочется танцевать, и люди пойдут на подиум в центре зала. Вот тогда пена и будет.

– А сколько ещё ждать? – спросил Леонид.

– Дедуль, да ты выпей сначала, – отмахнулся от него Никита.

В этот момент один из тех парней, кто выносил стол, подошёл к ним с подносом и поставил один графин с чачей, второй с кумысом, тарелку шашлыка, три тарелки с салатом, корзиночку с хлебом и столовые приборы.

– А салат мы не заказывали, – сказал Никита.

– Это от дяди, – ответил парень, работающий у Тамраза и грузчиком, и официантом, и барменом в одном лице. Кем работал этот парень, было понятно ещё и потому, что к нему обратились с соседнего столика и попросили сделать ещё «три таких же коктейля», а также подать пол-литра водки, на что официант ответил «хорошо» и удалился к бару, находящегося рядом с тем местом, где дядя Тамраз жарил шашлык.

Денис, Никита и их дедушка начали с того, что выпили кумыса и закусили мясом. После очередного тоста, разговор пошёл бойко, так как потребляемый внутрь напиток пробудил в собравшихся за столом охоту на длинные и красивые речи.

Братья наперебой стали хвастаться перед дедом успехами на работе. Они также поговорили про спорт, даже затронули тему любви, после чего Леонид немного приуныл. На вопрос, что случилось, дедушка улыбнулся и сказал, что он безумно любит своих внуков и очень по ним соскучился. Братья переглянулись. Они знали, что дедушка по ним, конечно, соскучился, но официальную причину своего визита не афиширует и явно что-то от них утаивает.

К тому моменту были люди, которые уже начали танцевать. Дедушка выпил ещё одну стопку чачи, кинул в рот кусок хлеба и пошёл на танцпол с фразой «надо тряхнуть стариной».

– Тебе одному кажется, что дедушка сюда приехал не просто так? – спросил Денис у брата.

– Наверное. Да пойди, разбери, зачем он приехал. Может, и к нам приехал, а, может, и по другой причине. Он же нам особо ничего не рассказывает.

– Расскажет. Надо как-нибудь выудить у него его «секретки», – добавил Денис. – Ладно, за крепость твоей руки, – и братья выпили.

В стороне послышался смех. Группа из одного молодого человека и трёх девушек остановились у входа в кафе. Они оглядели зал и, поняв, что все столики уже заняты, хотели уже уходить, но Денис заметил их и дал знак брату.

– Смотри, кто пришёл, – сказал он, после чего прислонил пальцы ко рту, громко свистнул и подал знак рукой пришедшим.