Ложь во спасение
В сомнениях о том, использовать дар или нет, я провела остаток вечера. Зато засыпая, думала лишь о красивом волке, который заперт в последней комнате. Это так неправильно. Он должен бегать, быть свободным. Неужели все эти ученные не видят, что медленно убивают его, лишая свободы?
Почему он там? Почему вообще все эти оборотни заперты?
Но это ведь не мое дело. Главное теперь – покормить и уйти, а раз все они сидят там под замком и мощной охраной, значит, так надо. Вдруг они преступники и сделали что-то плохое, но тот волк… Нет, не верю, что он плохой, скорее несчастный. Странная грусть отражалась в его золотых глазах.
Может ли одиночество и грусть довести до клетки?
Решено, не знаю, как про остальных, но про этот экземпляр я попробую узнать. Я ведь девушка, можно побыть и любопытной.
На следующий день проснулась довольно бодрой. И даже с каким-то предвкушением и энтузиазмом шла по коридорам. Здоровалась с охраной, которая спокойно пропускала меня.
У первой комнаты с моими подопечными меня уже ждал Герман с тележкой.
– Привет, Светлана. Вижу, вчерашний день тебя не сильно напугал, это хорошо. Итак, сегодня будешь делать все сама. Если что, охрана у входа тебя подстрахует. Помни, если что-то не так, просто кричи, не геройствуй!
– Не пугайте, я думаю, все не так плохо.
– Хороший настрой! – кажется, Герману понравился мой ответ.
– Скажите, а можно один вопрос? – спрашиваю, беря первый кусок в руки.
– Если быстрый, то давай.
– Почему они здесь? Я имею в виду в клетках. Они преступники?
Начальник хмуро переглянулся с охраной, которая только пожала плечами. Пока он думал, я успела покормить пару волков. Неужели это такая тайна, что мне нельзя рассказать?
Когда я закончила с одной комнатой и начала толкать тележку ко второй, Герман заговорил.
– Они не преступники, скорее, вынужденные пациенты, которым мы пытаемся помочь, и в то же время уберечь от них других.
– Но что с ними могло такого случиться, от чего они одичали?
– Правильное слово подобрала, одичали. Ты ведь знаешь, что у нас две сущности, – молча киваю и беру второй кусок. Разговор разговором, но и работать надо.
– У каждого из них своя история. Кто-то потерял друга, брата, невесту, родителей. Если человек просто медленно сходит с ума или напивается, то у нас человеческая суть уходит на второй план, уступая место зверю, который тоже пытается справиться с потерей.
Неожиданно, и очень интересно. Получается, все те, кто в клетках, перенесли серьезную потерю? Мне даже стало их жаль, и теперь я смотрела на них иначе.
– Почему они не обернутся обратно, и можно ли их вылечить?
– Можно. Кому-то просто нужно время. Постепенно человек вернется и возьмет верх. Кто-то в ярости настолько, что приходится колоть лекарства, чтобы унять боль. В клетках они сейчас, чтобы не навредили в таком состоянии ни вам, ни нам.
– А как же ваши альфы? Говорят, они могут подчинять, почему просто не прикажут им прийти в себя? – этот момент я обдумывала, так как сравнивала с собой. И хоть я не волк, но талант у нас схожий.
– Они приезжают периодически и призывают обернуться. На ком-то срабатывает, на ком-то нет. Пойми, Светлана, наши альфы не всесильны. И как бы это ни было печально, всем не помочь! – с грустью произносит он, смотря на ряды клеток, где, возможно, заперты его друзья.
– Мир и вам дался тяжело. Мне жаль, – прошептала, сжимая кусок мяса. – Зачем тогда нужно было все менять? Вы спокойно жили в тени, никому не мешали, и на вас не вели охоту. Почему все изменилось?
Возможно, я была резкой и наглой, но мне хотелось знать правду. Они ведь точно не первое столетие живут рядом с нами, так почему именно сейчас?
– Так решили древние, и я доверяю им. Они наш компас, который всегда указывал в правильном направлении. Если они сказали, что так будет лучше, значит так и есть. И знаешь, несмотря на трудности в первые годы, мы действительно стали жить лучше, легче!
Нам больше не надо таиться, умалчивать и хранить секреты нашего вида, мы спокойно можем теперь поехать в лес и обернутся. Теперь я без косых взглядов могу закупаться в магазине.
Нам не нужно переделывать документы снова и снова. Знаешь, какая это морока? Хоть и выгляжу я на тридцать, но мне уже триста сорок. Представь, сколько раз я переделывал документы. И я говорю не только про паспорт!
Не нужно больше переезжать с места на место, ведь к нам присматриваются, а мы почему-то не стареем. В общем, цена оправдывает средства, ради того, чтобы мы могли свободно дышать и не оглядываться назад. Хранить тайну столетиями так тяжело. Но тебе не понять.
Еще как понять. Я тоже храню тайну, хоть и не настолько масштабную, но мне и этого хватает.
– Теперь в мире стало на одну тайну меньше! – и я хитро посмотрела на начальника. – Знаете, я рада, что фильмы о вас оказались правдивы. Увидеть оборотня-задохлика было бы самым большим разочарованием в моей жизни, а вы вполне оправдываете ожидания!
Брови Германа взлетели вверх, а потом он засмеялся вместе с охраной.
– Ох, Светик, умеешь же ты рассмешить.
– Это правда! И кстати, мне пора работать! – беру кусочек мяса и вхожу в комнату.
– Всем доброго утра, кто хочет есть?
Они почти люди, и относиться к ним надо соответственно, а не как к зверям. Пусть и выглядят сейчас они страшно, но внутри живет человек, до которого все здесь пытаются достучаться. Может, и мне стоит попробовать? Если раньше меня оборотни слушали, вдруг и здесь получится?
Да, я хотела больше не использовать дар, но ведь во благо можно! Я тоже хочу помочь несчастным. Возможно, сама судьба направила меня именно сюда, стоит рискнуть!
– Приятного аппетита! – желаю мишке, который, как и в прошлый раз, с ленцой пододвинул мне миску. Но после моих слов поднял морду и даже с интересом стал рассматривать.
Когда я вернулась за очередным куском, Герман придержал меня.
– Что ты делаешь?
– Пытаюсь достучаться до их человечности, обращаясь как к людям, вы ведь тоже этого хотите.
– И тебе не страшно?
– Страшно. Я давно вас боюсь! Но… – и с грустью посмотрела в комнату. – Они такими стали не по своей воле. Люди тому виной. И мне жаль, что всё не могло решиться мирным путем. Я не могу просто сказать «извините», этого будет слишком мало. Но я могу попытаться сделать хоть что-то. Возможно, это и мне поможет понять вас. Знаете, мне недавно один из ваших дал совет. Мне нужно попробовать начать жить в новом мире без страха, ведь старое не вернуть.
– Не знаю, кто это сказал, но совет правильный. Хорошо, работай как знаешь. Но все же будь осторожна, они оборотни, Светик, а не люди, и повадки у них звериные.
На этой ноте мы и разошлись. Вернее, я – толкать тележку дальше, а Герман ушел по делам. Лишь охрана осталась стоять на местах и теперь как-то иначе смотрела на меня. С теплом, что ли.
Привыкай, Светлана, они часть нового мира, в котором ты сейчас живешь.
Кстати, как там поживает мой серый волк?
Глава 8
Двери последней комнаты еще не открылись, а все звуки вмиг стихли.
– Смотри-ка, чует тебя даже отсюда, – усмехнулся охранник, открывая двери, а там меня ждал пронзительный взгляд золотых глаз.
– Думаю, он просто голоден, – решаюсь сказать парням хоть что-то, пока выбираю кусочек побольше. Своего волка хотелось покормить получше.
Так, стоп! Это когда он вдруг стал моим?
Да, меня привлек этот оборотень, но не более. А еще мне его жалко. Ведь если он в клетке, то и у него случилась трагедия.
– Привет, – здороваюсь со всеми, входя, в ответ мне лишь легкое рычание.
Пара волков нервно гуляет вдоль решётки, пантера сегодня на удивление притихшая, лежит и с ленцой смотрит на меня. Мишка и вовсе дрыхнет.
А вот серый волк сидит, и лишь его хвост дергается то в одну сторону, то в другую.
Медленно подхожу к его клетке и кладу мясо в миску, но вот ноги будто приросли и дальше не двигаются. И дело в странном взгляде, которым меня буквально прожигает. А в голове раздался тихий голос, который просил протянуть руку, и я сама не поняла, как потянулась к волку.
Мне оставалось всего каких-то пять сантиметров, и я бы ощутила, какая у него мягкая шёрстка, но меня вмиг отдернули от клетки, а потом начался хаос. Звери как с цепи сорвались и начали кидаться на решетки и рычать, лаять, выть.
Больше всего озверел именно волк, он рычал на охранника, который меня отдернул, так яростно, что мне стало страшно.
В коридоре оказалась за секунду, а там к нам бежал взволнованный Герман.
– Светлана, я что тебе сказал? Оставляешь мясо и все, ты куда руки потянула? Захотела их лишиться? Есть пара запасных? – сокрушался начальник, пока я испуганная сползала по стенке.
– Я, я…
– Так, зачем ты потянулась к нему? – уже мягче спрашивает он, садясь передо мной на корточки.
– Я не сама, это он попросил. Честно, я слышала голос, и он просил протянуть руку! – плача, попыталась отвечать, так как меня стала бить дрожь.
– Попросил? Ты слышала его? – мне кажется, или Герман поражен.
– Это правда. Голос в голове словно приказал!
– Ну все, успокойся, все нормально. Можешь идти к себе, парни докормят оставшихся пациентов, – звучало мягко, и я даже почувствовала, как меня погладили по голове, утешая.
– Но вы сказали, что кормят только девушки.
– Они и так уже сорвались с цепи, хуже не будет, а вот тебе надо отдохнуть. Жду в обед!
Нет, я не хочу опять!
Кажется, все было написано на моём лице, так как начальство ответило уже строже.
– Светлана, это твоя работа. Сходи, отдохни, кофе попей, прогуляйся по территории, а потом возвращайся! Обещаю, больше такого не повторится!
– Хотите сказать, я больше не захочу его погладить?
Эта зверюга заворожила меня! Меня, моим же даром!
Вернее, похожим. Мне все же нужно было говорить и смотреть на объект, а тут без голоса, только глаза в глаза. Силен, и даже очень.
И черт, я ведь слышала человеческую речь!
– Нет, я о том, что охрана больше вмешиваться не будет.
– Что? Но он мог меня съесть. Сами же только что кричали про новую пару рук.
– Я не знал, что произошло. Если альфа тебя попросил, это все меняет. Светлана, ты даже не понимаешь, что происходит. Человек в нем просыпается, а это значит, он скоро обернется! Зверь не умеет завораживать, только человеческая сущность. Ты ведь слышала внятную речь, не рык?
– Нет, был голос, мужской, – подтверждаю, и начальник сияет от счастья.
– Слушай, ты ведь хотела помочь, так? – неожиданно меняет тему и смотрит в комнату, где все еще бесились звери.
– Да, но…
– Будешь приходить к нему. Я распоряжусь, чтобы его перевели в отдельную комнату. Будешь только ты и он!
– Что? И чем это поможет?
– Будешь сидеть с ним и просто общаться.
– Как мне с ним общаться, он ведь не отвечает! – что за бред!
– И что, расскажи анекдоты, стихи почитай. Можешь взять книгу и просто ему почитать. Решено! Каждый день после кормежки будешь сидеть с ним по паре часов, – и пока я не успела ответить, довольный начальник просто ушел, оставив меня растерянную сидеть на полу.
– Соглашайся, девочка. Глядишь, если обернется, то на одного пациента у нас будет меньше. Тебе же в плюс, – неожиданно сказал охранник и потянулся к куску мяса.
– Стойте, давайте я сама, не пачкайтесь.
– Уверена?
– Да, как раз и проверю кое-что.
Парни спорить не стали, а опять открыли дверь.
Стоило волку меня увидеть, как он знакомо рыкнул и все смолкли. Невероятно!
– Он словно помогает тебе. Чует твой страх.
– Страх можно учуять? – удивленно спрашиваю.
– А то, он отдается горечью на языке. Ты не поймешь, но просто поверь.
Молча киваю и продолжаю свою работу.
На меня больше не рычали, даже косо не смотрели. Только волк лег на свои лапы и следил, как я передвигаюсь по комнате.
Положив последний кусок мишке, глянула на охрану, которая на меня не смотрела. Можно рискнуть.
Быстро подошла к клетке с серым волком и медленно просунула руку сквозь прутья. Робко коснулась шерстки на мордочке.
Волк не шевелился, словно не верил в происходящее, да что уж там, я сама не верила. Да что я вообще творю!
Но рука уже гладила волка по холке.
– Откуда я тебя знаю?
Естественно, мне не ответили.
Убираю руку, и волк начинает рычать.
– Я приду снова, обещаю, но и ты не буянь. Мне все еще страшно, – признаюсь ему, и он, выдохнув, опять кладет свою могучую голову на лапы.
– Что же с тобой случилось? Почему ты здесь?
– Бросили его, пара сбежала, – прозвучал голос Николая Петровича от дверей.
Резко развернулась и увидела начальника по лаборатории.
– Невероятно, он принял тебя, хотя ты чужая. Скажи, Светлана, у тебя есть сестры?
– Нет, я единственная в семье.
– А двоюродные или троюродные?
– По линии матери была парочка, но они гораздо старше меня. У них семьи.
– А по отцу? – не унимался профессор. И что за странный допрос?
– Не знаю, он из детдома.
– Тогда все возможно. Кстати, я уже поговорил с Германом и одобряю его идею, – вот это скорость. Прошло сколько, минут семь?
– Знаете, я не совсем уверена, что справлюсь. Ваш вид все еще пугает меня, и …
– И это отличная идея побороть твой страх. Как раз наш Виктор успокоится, и ты притрешься к нам.
Виктор? Опять это имя!
И почему все мужчины с этим именем оборотни! Видно, вещий сон недавно был не просто так.
– Так как, ты не против? – спросил Николай Петрович.
– А если скажу «нет», что тогда?
– Если честно, ничего. Я просто прикажу охране, и она приведет тебя. Но мне бы хотелось, чтобы ты пришла добровольно.
Что и требовалось доказать. По сути, я расходный материал, который не жалко, и от этого обидно.
Взглянула на волка, который смотрел на нас, не отрывая взгляда, и словно понимал, о чем говорим.
И как его вот так оставить?
– Хорошо, я приду после обеда.
– Вот и отлично! Правильный выбор.
Кто бы сомневался.
Кстати, что там сказал охранник? Если волк обернется, то его тут же выпишут и на одного пациента станет меньше?
Это ведь касается и других. А что, если мне ускорить процесс?
Нужно это хорошенько обдумать.
А если все же я решусь, как провернуть это незаметно?
Глава 9
Как мне и посоветовали, я пошла прогуляться по территории учреждения. Интересно, где мы? Вокруг находился смешанный лес, и это давала надежду, что мы все еще в России, но кто знает. Судя по строениям, а это несколько трехэтажных зданий, соединенные закрытым переходом на уровне верхнего этажа, все здесь новое. От силы строениям года три, а это значит, лаборатории сделали после пришествия. Неужели не были готовы к этому, или просто решили расшириться, или переехали на новое место?
– Эй, Светик! – вдруг раздался голос Мари, отвлекая меня от раздумий. Обернувшись, увидела бегущую и счастливую подругу.
– Привет, – как ни крути, но я была рада видеть её. А еще хотелось простого общения.
– Ух, совсем я запыхалась с этой работой. Кстати, ты это, прости меня, я не…
– Не стоит. Что случилось, то случилось. Лучше скажи, тебе не сильно тяжело? Меня ведь перевели временно на другое место.
– Нет, ты что, наоборот! Из-за того, что работы пока много и её делать некому, я выбила себе премию! Представляешь, мне заплатят! – радостно сообщает подруга, а я в шоке. А где моя премия?
– Если судить по твоему лицу, ты не знала про деньги?
– Премии? – она ведь говорит во множественном числе, значит ли это…
– Ну да, сама видела документ на тебя подписанный! Так что жди деньги! В магазин сходить нельзя, но, может, можно устроить доставку? Как думаешь?
– Если честно, я не уверена, что сюда кто-то поедет. Да и куда нам перечислять, карт то нет, – странно, а почему мне ничего не сказали, или так заняты? В любом случае я не против лишней копейки.
– Точно, но можно охрану подкупить. Они-то в город ездят. Хочу огромную пиццу и ведро мороженого! – от таких желаний я рассмеялась. Оказывается, человеку нужно не так и много. Небольшие радости для желудка, и мы самые счастливые.
– Думаю, парни не откажут. Только предупреди, чтобы все привезли в целости, а то с них станется попробовать. А аппетит у них тот еще! – и это я знаю не понаслышке. Не меньше десяти кило на одну пантеру, а то и больше! Кошмар, как они не разорились на мясе, остается загадкой.
– Кстати, как твоя работенка. Не слишком страшно?
– Нормально, стараюсь увидеть в них людей, а не воспринимать как животных в зоопарке, – теперь на меня смотрят в недоумении.
– Светик, тебя что там, об стенку приложили? Они звери, и ничего человеческого в них нет! А здесь они, потому что опасны даже для своих! Как по мне, отстреливать больных и бешеных надо, а не держать взаперти, – после таких слов Мари хотелось ударить.
Как можно убить того, кто болеет! Что за жестокость. Кажется, я все больше понимаю именно оборотней и все больше разочаровываюсь в людях. Это мы ведем себя зверски, не они.
– Прости, мне нужно поесть чуть раньше, а то потом могу не успеть и вовсе перекусить.
– Хорошо, Свет, ты что обиделась?
– Они не бешеные, Мари, просто им не повезло, и причина тому – люди! А желать кому-то смерти слишком жестоко. Прости, мне пора.
Пока подруга открывала и закрывала рот, в шоке смотря на меня, я быстренько ушла в столовую. Близилось время обеда, значит, можно занимать столик и спокойно есть. Протягиваю свою карточку девушке у стойки, чтобы получить порцию обычного супа и немного второго, а также компот и, если сегодня дают, еще и булочку. Почему не большую, так порции у оборотней в три раза больше и в четыре раза роскошнее. Каждый день им давали мясо, жареное, тушеное или приготовленное на огне. От одного вида шашлычка живот сводило, но, увы, мне это не светит. Я жалкая прислуга, к тому же заключенная.
Женщина провела моей карточкой по аппарату, прочитала, что там сегодня дают, и ушла на кухню, чтобы через пару минут вернутся с аппетитной тарелкой супа, которая была в два раза больше обычного, а также с тарелкой жареного мяса и свежими овощами.
– Чай, кофе, сок? – спрашивают меня, а я в недоумении смотрю на тарелки в своих руках. Она серьезно?
– Простите, вы, кажется, что-то путаете, это не мой обед. У меня серый код доступа.
– С сегодняшнего дня стоит, что зеленый. Девушка, давайте быстрее, за вами уже очередь. Что пить будете?
– Сок, пожалуйста, – тут же отвечаю.
Девушка опять отошла, а я с какой-то детской радостью смотрю на свои тарелки. Пируем!
Мне выдали сок, и я быстренько убежала занимать пустой столик. Ох, мой супчик, еще и хлебушек свежий и хрустящий. А как аппетитно выглядит мясо! Пожалуй, такой приятный бонус стоит опасной работенки, да и не так страшно это оказалась. Как говорится, посмотри на дело под другим углом, и все получится.
Теперь, когда я стала понимать, что в бешеных зверях есть вполне нормальные люди, которые были очень обиженны и расстроены, работка давалась проще. Осталось придумать, как применять свой дар без подозрения.
Уже за обедом в голове стал формироваться план. Я каждый день буду разговаривать с оборотнями и как бы случайно задавать вопросы, не желают ли они обернуться ради беседы или высказать, что хотят, кроме мяса. С виду шутка, но время от времени я буду использовать приказ, тогда-то они и должны обернуться. Надеюсь, сработает, и на одного больного станет меньше, это ведь хорошо.
Но один момент меня беспокоил – о чем говорить с серым волком? И как это будет проходить?
На этот вопрос я довольно скоро узнала ответ. После вкусного обеда отправилась кормить пациентов.
– Всем хорошего дня! – радостно произношу оборотням, когда дверь открывается. – Сегодня у нас в меню мясо! Кто бы мог подумать, правда? – начинаю я свою игру под насмешки охранников.
Беру первый кусок и иду к мишке.
– Дружок, не хочешь мне ничего сказать? Скажем спасибо за сочный кусочек? – мишка явно был в недоумении, так как ответить не смог, но вот что-то пробормотать – вполне.
– Ладно, засчитаю на сегодня.
Беру второй кусок и иду к коричневому волку.
– А ты, красавчик, ничего не хочешь мне сказать?
И тут как засмеется охрана.
– Светлана, это не он, а она! Вика!
– Ой, прости! Так и быть, можешь меня поругать, – в ответ волчица только помотала головой и что-то прорычала.
– Да ты не обидчивая, молодец! Кто у нас дальше?
Так под веселые фразочки я прошла почти все комнаты. Странно, но сегодня все звери были менее агрессивны. Кто-то даже смешно фыркал, когда я задавала вопросы. Зато охрана посмеялась от души, хоть кому-то хорошо.
Когда мне открыли последнюю комнату, я сразу заметила, что моего любимца нет.
– А…
– Он в следующей комнате. Покормишь и останешься там на два часа, у нас такой приказ, – отчитался парень в форме, и я кивнула.
– Если он начнет меня есть, вы же прибежите?
– Обязательно, кто еще будет так весело кормить наших друзей. Давненько здесь такого не было, спасибо! – уже серьезнее произнес охранник и подарил мне теплую улыбку.
– Мы все люди в какой-то степени, я рада помочь.
Быстро покормила всех теперь в предпоследней комнате и подошла к новой двери.
Только охрана начала открывать её, как я увидела идущего Германа.
– Светлана, привет! Ну как, готова?
– Думаю, да, но я все равно не понимаю, что мне делать, о чем говорить.
– Хоть о чем. Запомни, там есть камера, но она пишет только картинку, поэтому можешь говорить что хочешь. Но если мы заметим опасность, то тут же увидим и придем! Для тебя поставили кресло и стол. Если захочешь пить, просто попроси охрану – они принесут.
Надо же, какой сервис. Только жаль, что стараются они не для меня, а для того альфы. Почему он выбрал меня, бог его знает. Надеюсь, не съесть.
– Открывайте! – звучит приказ Германа, и охрана открывает дверь.
Янтарные глаза тут же ловят меня в плен своего пристального взгляда.
– Привет! – здороваюсь, и даже рукой помахала.
Начальник толкает меня в спину, и я прохожу в небольшую серую комнату. Жаль, окон нет, тогда бы здесь было уютно.
Только я сделала пару шагов, как дверь за мной закрывают. Вот ты и попалась, читалось во взгляде оборотня, который стал улыбаться!
– Надеюсь, у нас что-то выйдет, и ты поправишься. Итак, о чем хочешь поговорить? – спрашиваю, садясь в кресло, находящееся рядом с клеткой. В ответ мне, конечно, не ответили. Волк только подошел ближе и лег впритык к решётке.
– Раз тебе нечего мне сказать, будешь слушать меня! Расскажу-ка я тебе про свои путешествия. Правда, я не часто куда-то ездила, но впечатления остались приятные. Слушай…
Глава 10
Станислав
До цели оставалось всего ничего, но я все равно выжимал из машины все что можно. Спидометр давно зашкаливал, но меня это не пугало. Мне срочно нужно было попасть в доверенную мне лабораторию и узнать, что там, черт возьми, творится!
Почему зазнайки в белых халатах не сообщили мне, что нашли средство, которое может помочь многим больным? Если бы я не запросил предварительный отчет об этой лаборатории, так бы и приехал только через месяц. А ведь способ исцеления, брат, уже найден!
Виктор – единственная семья, которая у меня осталась, и мы стоим горой друг за друга. До сих пор не верится, что брата подкосила такая болезнь, как любовь. И к кому! К какой-то взбалмошной блондинке, которая так и не понятно как просто ушла!
Пока брат пребывает за решеткой, по собственной инициативе взял его работу на себя. Знал, как она ему дорога и как он переживал за всех, как тщательно следил за процессом. Теперь это делаю я. А еще это отличная должность, чтобы узнавать о состоянии брата.
Подлетаю к огражденной территории и показываю пропуск, хотя меня и так все знаю в лицо.
– Рады вас снова видеть, Станислав Олегович, проезжайте, – отчитался охранник, и мне распахнули ворота.
Не успел подъехать к главному зданию, как меня уже вышли встречать. Вот и отлично, быстрее перейдем к делу.
– Станислав Олегович, какая неожиданность. Мы ждали вас только через три недели! – распинался главный профессор лаборатории, протягивая мне руку.
– Николай, к чему эти фамильярности. Я приехал, потому что видел недельные сводки. Это правда, пятеро за три недели? – взволнованно спросил я, пожимая руку.
– Да, но мы …
– Нашли лекарство?
– Нет, успокойся. Мы все еще ведем наблюдения и пытаемся понять, почему на неё так реагируют, – мне указывают на корпус, куда мы быстро входим.
– На неё? Ты разработал сыворотку?
– Так, Станислав, садись, сейчас все покажу! И прошу, не делай поспешных выводов. Я верю, впрочем, как и все остальные, что твой брат очнется, и, судя по тому, что я наблюдал, это случится очень скоро! – старался успокоить меня Николай, но мне надоело слушать. Хотелось увидеть результат.