Одиннадцатая заповедь. Не прячьте сапфиры в сейфе

Шекспир и компания

В 1951 году некто американец Джордж Уитмен открыл в самом чреве Парижа книжный магазин в надежде создать литературный центр, дабы привлечь знаменитостей, которые слетятся сюда, как мухи на мед или на что-то другое.

Расчет был прост, как пожарная кишка: по приезде в Париж всем нужен ночлег, а отели дороговаты. Известное дело, писатели не шиковали в ту пору, не как нынче некоторые. А гостеприимный хозяин всегда рад вас приветствовать в своем книжном магазине, у которого в чулане припрятано несколько раскладушек. С одним, правда, предупреждением: «Будем рады незнакомцам, если они не замаскированные шпионы», – примерно так переводился призыв на табличке у входа, как я его понял (сам-то я не француз, а холодную войну никто не отменял).

Гости, которых Уитмен называл «перекати-поле», – а так оно и было, – в оплату за ночлег должны были написать и оставить хозяину на память свою биографию (что-то вроде анкеты при заселении в отель), а также помогать ему несколько часов в день перекладывать книжки с места на место и вытирать пыль. Самое любопытное, что магазин, первоначально именуемый «Мистралем» в честь 400-летия английского писателя (и поэта, разумеется), он назвал «Шекспир и компания».

Говорят, и хочется этому верить, что в этом книжном отеле переспало (не думайте о плохом!) порядка 40 тыс. человек. Не все писатели, но и поэты тоже попадались. А книжный магазин до сих пор функционирует: здесь регулярно проводятся воскресные чаепития, коллективные чтения стихов и обсуждения книжных новинок. Кстати, рядом через дорогу находится бистро, предлагающее начинающим писателям меню на литературную тематику. Фантазии просто не хватает, что за меню, что бы в нем можно было пожевать, чем выпить-закусить…

Романтический импрессионизм в литературе

Вначале, общее впечатление, ибо оно и только оно есть критерий для обычного, рядового читателя: нравится – не нравится. Разбор произведения «по косточкам» – пища, лакомый кусочек для критиков, для литературоведов. Не будем томить, скажем прямо: мы имеем дело с мастером слова, блестяще им владеющим. Столь же блестяще автор владеет ритмом «маленького романа», он меняет его по мере необходимости и этому не научишь ни в каком институте. Поверьте, это не менее важно, нежели искусство планирования, построения и развития сюжета.

Мне показалось, да, собственно, так и есть, наверное, что повествование отчасти навеяно личным жизненным опытом, переживаниями, думами, сомнениями автора. Иначе и быть не может, вернее, не должно, – тогда вместо "Ведьминой горы" Марка Котлярского перед нами бы обнаружилось нечто вроде канцелярского манускрипта. Невозможно себе представить хорошую книгу, в которой не нашлось бы места для оригинального взгляда автора на то, что происходит вокруг: с ним, со страной, с близкими и знакомыми людьми, без глубоко личного, выставленного напоказ. Да. Именно тем и отличается классическая литература от ремесла окололитературных поделок. А как бы вы хотели? Без «личного» – нет и литературы, оставляющей след в вечности.

Погружение в мир «личного», в данном контексте, в мир снов, иллюзий и в мир реальный – суть, красная нить романа. Следить за жизненными перипетиями героини нелегко, это не чтиво в купе вагона или на пляже, дабы убить время, каждая из прочитанных страниц невольно заставляет обращаться и к собственному опыту, и жизненному же пути. Вполне естественно, что результатом становится сопереживание, без чего чтение книг лишено и удовольствия, и смысла.

Автору удается держать читателя в напряжении не хитрыми «детективными» ходами, а философским осмыслением того, что называется жизнью, того, что меняется у тебя на глазах ежеминутно, ежесекундно. Того, что ставит нас перед выбором, что мы выбираем. Это – дороги, которые вынужден выбирать каждый из нас, проснувшись поутру.

Литератор, приступая к работе, тоже намечает и торит для себя путь. Марк Котлярский предпочитает малоисследованные тропы. Его метод сродни тому, что в изобразительном искусстве принято именовать импрессионизмом, искусством создания впечатления от реального мира, слепком внешнего мира в сознании человека во всем его многообразии и красочности, в столкновении романтической поэзии и жесткой реальности.

О вредной пользе женских романов

У вас бывали ощущения дежа вю? У меня – по прочтении этой книжки – определенно… Где-то видел, слышал, читал… из серии т.н. женских романов. Не то, чтобы я их читал вообще, но вот попался на глаза «Дневник Бриджит Джонс. Как отказать красивому мужчине».

Они однотипны, написаны, как правило, под копирку. Обязательный красавец-мужчина. С томным взглядом, непременно, излучающий власть и силу. Обычно автор помещает их в средние века, от греха подальше. Но в этот раз перед нами современный любовный роман и современный мужчина. И он, конечно, «изящный».

Автору так нравятся изящные мужчины, что он употребляет этот термин едва ли не каждой странице.

Вот, извольте:

… его походка была легкой, грациозной, томно-ленивой, словно у сказочного эльфа

… изящным движением он опустился

… изогнулся в изящном поклоне

… изящный крестик на груди

… этот темноволосы мужчина с изящными движениями.

Ну да, ладно. Изящный, так изящный.

Я – о другом. О «озабоченности», понятно, какой. О той самой.

… Незнакомец обернулся, их глаза снова встретились, и в его взгляде через весь зал без слов читалось волнующее послание: «Я тоже хочу тебя трахнуть».

Вот это, с позволения сказать, послание и проходит красной нитью через все повествование.

«Опытная» журналистка, которая не обзавелась за годы странствий по белу свету диктофоном для интервью, а пользуется по старинке блокнотиком, появляется в качестве репортера рубрики «стильной жизни» в лондонской газете – в Майами, где горит желанием написать что-нибудь этакое, от чего коллеги лопнут от зависти, а шеф отдаст концы. Догадались? – назревает сенсация. Героиня умудрилась разглядеть в красавце-мужчине не кого-либо, а…

«Она наконец поняла, на кого был похож Пьер Феррамо — это был вылитый Усама бен Ладен».

Вот. Ни больше, ни меньше. Сам Усама на белом коне.

Задача перед ней простая: прислать в редакцию текст, состоящий из полторы тысячи слов, изложить свои впечатления от светской вечеринки с презентацией некоего чудодейственного крема… Как человек, имеющий некоторое отношение к журналистике, поясняю, что задания при написании статьи обычно даются в печатных знаках, не в словах.

Чуть далее: «пришлешь пятнадцать тысяч слов…»

Это уже перебор. Для «колонки» в газете цифра не поддается воображению. Но для автора легкий пустячок-с…

Впрочем, что мы хотим от «женского романа».

Поговорим чуть о переводе. Переводчик – он вроде соавтора произведения. Хороший перевод – хороший роман и, соответственно, уважаемый, популярный автор. Согласны?

Что мы видим, что читаем?

…волоски на затылке и на руках встали дыбом

…на дворе ночь

…от балды

…нарыть

…париться

…ты что творишь

…глянула… пялились… клево… обалденная… гребаный мир.

Я хочу спросить уважаемую: вы уверены, что в Майами говорят именно так, общаются на жаргоне русских уличных тинейджеров и приравненных к ним деятелей той еще культуры? Нет, я не исключаю, разумеется, такой возможности. И там, и здесь и не такое можно услышать и увидеть в кино. Но мы-то – при всем уважении к писательскому ремеслу – взяли в руки художественное произведение.

Я ошибаюсь?

От «лососево-розовых красок в небе» я, признаюсь, просто обомлел. Полное дежа вю. Где же я это видел? – ну, конечно, в рыбном магазине…

Нутро "Метро-2035"

Откровенно? – ужасно… Скучно. Неинтересно.

Выдуманная, вымученная история, стилизованная под мрачную фантастику.

Не смог продолжить чтение, извините, после нескольких десятков страниц, да и то, чтобы утвердиться во мнении. Имею ли право писать рецензию, не заглянув в последние строчки? – почему нет… Эмоции – через край. Сюжет – как на ладони. Кстати, о сюжете не будем, хорошо?

Особо следует сказать о языке героев очередной нетленки в жанре фэнтези. Все эти «хер», «бля», этакая словесная плесень, словесный дурнопахнущий мусор… Кто-то продолжает называть это русским языком? – что ж, у всякого есть свое представление о великом и могучем.

Понятно, что завсегдатаев пивных ларьков изящной словесностью не удивишь. Неужели, кстати, и в 2035 году они останутся?

Однако книжка претендует называться художественным произведением, не так ли?

В таком случае, я – за цензуру подобных художеств. И, как минимум, за введение категории чтения кому за «18 плюс». На диком Западе, кстати, есть такое понятие как ненормативная лексика, представьте, специально введено для кино… Там, бывает, через слово слышишь «fuck». Но мы-то вроде обитаем на территории просвещенной Руси? Несем культуру в массы – или уже нет?

«Пялиться», «отвали»… Господи. Что у вас, уважаемый, было в школе по русскому языку и литературе?

Не повезло с учителем? Пишете для простого народа? Загляните, сделайте одолжение, в словарь синонимов.

И эту, с позволения сказать, современную классику вы предлагаете читать, рекламировать, ждать с нетерпением выхода в свет очередного опуса?

Смеетесь…

На мой взгляд, ИМХО, рекомендовать для чтения не следует. Впрочем, на вкус и цвет товарища нет.

Пробуйте, коли есть время. Покупайте, коли есть деньги. Цена доступная.

Авось, понравится… На полноту оценки не претендую.

И где найти нам средство, чтоб вновь попасть туда

Что есть рецензия? Рецензия есть прежде всего эмоции: понравилось или не понравилось. Другими словами, рецензия есть субъективное мнение, отлитое в форму оценки литературного произведения.

Рецензировать произведения для детей тяжкий и, возможно, неблагодарный труд, поскольку тебя могут не понять взрослые. В конце концов рецензии читают они, а не дети.

Задача усложняется тем, что, во-первых, читая книжку, надо стать «на секунду» ребенком, вернуться в детство золотое, – а оно у нас ведь было у всех разное.

Во-вторых, можно легко впасть в назидательный, дидактический тон, что никак не поспособствует справедливой оценке авторского труда, поскольку взгляды на воспитание детей у нас тоже могут быть разными, и зачастую именно так и есть.

Мне никогда прежде не приходилось заниматься подобным, оценивать достоинства и недостатки детских книжек. И потому я, признаюсь, с большой опаской взялся за написание рецензии на предложенную тему.

Что за прелесть эти сказки, каждая есть поэма… Со словами классика трудно не согласиться, если иметь в виду его собственное творчество. А что с «Зайчиком Длинное Ушко»?

Поэма не поэма, не Руслан с Людмилой, где кот ученый ходит по цепи кругами, и сказочная атмосфера в коротеньких зарисовках из жизни обитателей леса явно присутствует. Книжка ведь для самых маленьких!

Очеловечивание чувств зверюшек, растений – разве само по себе не сказка, не полет фантазии?

Для Зайчика Длинное Ушко, ставшего главным героем книжки, существуют два непреложных жизненных (не грамматических!) правила:

– всегда помогать друзьям и

– слушаться маму.

Разумеется, помогать в трудную минуту нужно и соседям, и даже незнакомым, попавшим в беду, людям. А кто станет возражать против того, что настоящие друзья обиды не помнят?.. Чтобы иметь друзей, надо и самому быть добрым и отзывчивым?.. Что нехорошо брать чужое?.. Нехорошо разносить по лесу сплетни?.. Нехорошо курить и жадничать?..

«Почему обиделась букашка»? – а разве букашка может обижаться? По логике взрослого странный вопрос. Но ребенок примет как должное, поверит, если на полном серьезе ему рассказать историю о несостоявшейся дружбе мальчика с Божьей коровкой.

«Букашечка, давай дружить…Ты будешь жить в коробочке. Каждый день я тебе буду приносить цветы и травку, и нам будет весело…»

На что букашечка резонно замечает: Ты предлагаешь мне дружбу, а сам собираешься посадить меня в коробку и держать взаперти.

И в самом деле, какая может быть дружба между тюремщиком и заключенным. Бесхитростная история-сказка поднимает очень важный вопрос о свободе и НЕ свободе, о творимом нашими руками Добре и Зле. Так легко перейти границу между ними с самыми благими намерениями.

… Мальчик Денис любил со всеми спорить. Хорошо это или плохо? Если спорить по любому поводу, беспричинно – плохо, конечно. Но как объяснить это трехлетнему мальчугану, обыкновенному, не жадному и не плаксивому? Привлечь родительский авторитет (Я сказал!) – или рассказать и показать, что бывает с такими спорщиками? Автор выбирает второе.

Еще одна история из книжки: «Волшебная сила улыбки». Помните, интермедию Райкина «Волшебная сила искусства», сказочку о перевоспитании взрослых? В данном случае, дети перевоспитывают Бабу-Ягу.

Баба-Яга, персонаж, которым пугают непослушных детишек в русских сказках. Баба-Яга и здесь хочет нашкодить, навредить детям, но маленький Чудик, толстенький человечек с веселой улыбкой, расстраивает все ее нехорошие замыслы.

Одно несколько смущает в повествовании: в качестве Бабы-Яги выступает школьная уборщица… Лучше бы привлечь на эту роль злодейку со стороны.

Но, послушайте-ка: Бабу-Ягу реабилитирована уже в другой истории…

Как-то перед Новым годом избушка на курьих ножках снесла яичко. Из этого яичка вскоре вылупилась маленькая Яга, Бабка Ёжка. Она получилась на редкость добрая и любопытная. И она помогает детям отобрать у Бармалея подарки детям к новогодней елке, за что Дедушка Мороз превращает ее в маленькую Фею. Чудесное превращение…

История о «Золотом мальчике» начинается так:

Всем известно, что солнечные зайчики — большие шалунишки. Они любят резвиться на оконных стеклах, отражаться в зеркале, прыгать по стенам и даже по лицам малышей, заглядывая им в глазки. Зайчики такие яркие, что увидеть их невозможно. Но, если сильно прищуриться и очень захотеть, то можно увидеть маленькою золотистого зайчика.

Включите воображение, товарищи взрослые! – и вы попадете в детскую солнечную страну.

Или, о «Девочке Колокольчике».

«В одной дружной семье жили-были муж и жена, и всё вроде у них было хорошо, но вот беда, не было у них детей. И к колдунам обращались, и к ворожеям — всё напрасно…»

Начало напоминает не раз перечитанное в детстве у Андерсена. Бытовая история, каких немало и в реальной жизни. К чему она детям? А вот зачем.

Лесной дух сжалился над безутешным горем женщины и подарил ей дочку. Родители нарадоваться не могли. Девочка, словно цветочек, расцвела. Засмеется, будто колокольчика нежный звук разливается. Все бы хорошо, жить бы да радоваться, но однажды репейник и прочие сорняки заполонили страну Цветов… И тогда лесной дух попросил девочку Колокольчик помочь цветам, так как только она могла своим чудным смехом избавить страну от сорняков.

И маленькая девочка с помощью друзей – зайчика, белочки и мышки – освобождает Волшебную Страну Цветов!

Сюжет «Ветерка и тучки» как будто выписан с китайской живописной картинки гохуа. Природа разнообразна, и нет в ней главных действующих лиц, у каждого из них – ветра, тучки, солнышка, дождичка – свои задачи и функции. Ребенок, постигая мир, постигает и разнообразие, и взаимодействие сил в природе, понимает, как важно любить живую природу, беречь живую природу, чтобы она ответила тебе добром.

Вот еще о «Печальном одуванчике».

– Почему ты такой грустный? – спрашивали у него цветы, – мы радуемся каждой капельке дождя, каждому дуновению ветерка, каждому лучику света.

Но одуванчик лишь тяжело вздыхал…

Одуванчик жил, как одуванчик, не радовался солнцу, кипению жизни вокруг. Только печалился и горевал, что лето проходит…

К концу осени на полянке отцвели цветы и, отбросив семена в плодородную почву, приготовились к зиме. Завял и печальный одуванчик, так и не получив в подарок от природы воздушной белой шапочки. Сморщенный, невзрачный и всеми забытый, он склонился к зиме и умер.

Пережив все цветы, одуванчик так и не оставил после себя ни одного семечка, чтобы на следующий год обрести жизнь в другом цветке.

Не правда ли, нравоучительная история? И не только для детей… Жизнь дается всего один раз, и ее надо прожить так, чтобы не было мучительно больно… Ну, и далее по тексту.

Любить детей – одно. Вырастить их хорошими людьми – другое. Незаменимыми помощниками в этом выступают сказочники. Андерсен, Пушкин… Братья Гримм? – с братьями сложнее. Мало доброты в сказках, которые они сочиняли, и много мрачной жестокости.

Согласен, и к этому надо быть готовым, к вступлению во взрослую жизнь, полную опасностей, неожиданностей, тревог и забот.

Надо только видеть красоту жизни, не сдаваться, уметь преодолевать трудности.

Нам, старшему поколению, повезло со сказками – в литературе, в мультфильмах. Они закладывали в неокрепших душах основы морали, наставляли, прививали правила поведения в семье, с друзьями, в обществе, объясняли, что такое хорошо и что такое плохо. Иносказательно, с примерами из жизни птичек и зверюшек.

Не то нынче. Кто или что воспитывает детей в японских мультфильмах-стрелялках? Правда, мы говорим о литературе, но признайтесь: много ли мы видим сегодня произведений, достойных пера Пушкина и Андерсена?

Автор этой книжки – на наш взгляд, который, естественно, можно и оспорить, и не согласиться – в ряду современных детских писателей занимает достойное место. Даром, что дипломант Международного литературного конкурса в Берлине.

Талант литератора, рассказчика, – а в книжке без малого четыре десятка сказочных историй под общим брендом «Зайчик Длинное Ушко и его друзья», дающие ощущение прикосновения к детству, – именно в этом сильная сторона творческого почерка Александра Мецгера.

А что с языком? Простой, удобно читаемый, «детский» литературный язык. Без всякого рода благоглупостей вроде «круто», «облажаться», «расслабиться», которыми забита современная литература для всех возрастов.

Я вспоминаю, как ездил с дочкой отдыхать на юг, к морю. И, само собой, брал для чтения – для ребенка – ту из книжек, что считал подходящим для нее чтением в возрасте 5 лет. «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями», – помните, конечно…

Так вот, мы застревали на одном и том же месте, где у белки Сирли украли бельчонка… У белки Сирли украли бельчонка, – глаза и Леночки становились круглыми как вишни. Как такое может быть? Папа, почитай еще… и еще… и еще…

Вот она, волшебная сила искусства сказочника!

Скажу так: истории из книжки «Зайчик Длинное Ушко и его друзья» мне понравились. Как читателю, как отцу, если хотите. Сказка – ложь, да в ней намек. Должна ли сказка включать воспитательный аспект? – отвечу не задумываясь: да! А как иначе? Предоставить ребенку расти подобно сорняку, мол, жизнь научит? – ни в коем случае.

Все эти истории с мишутками, лисятами, белочками, зайчиками, волками и прочим зверьем пробуждают в маленьком человечке чувства добрые, чувства сострадания к братьям нашим меньшим, – это с одной стороны. А с другой, будят в детях фантазию, дают крылья мечте. А какой же человек без мечты? Многого ли человечество добилось бы, не умея с детства мечтать?

Ведь для того, чтобы исполнилась твоя мечта, малыш, нужно совсем немного: не огорчать своих родителей. Попробуй, и ты убедишься в этом сам.

Право слово, стоит попробовать!

Обыкновенная история предательств и измен

Вы серьезно рекомендуете эту книгу к чтению? Но это же пустышка, – подсказывает мне мой внутренний голос. Что вижу – о том и пою.

Впрочем, слог хорош, и сюжет просматривается. Чувствуется, что автор прекрасно знаком с материалом, да и быт, реалии с точки зрения молодежи, – все, как оно и есть. Этого не отнимешь. Как скальпель. Режет по живому. Вполне состоявшаяся современная проза, – «уважуха» автору.

Герои не то, чтобы симпатичные, обыкновенные, со своими книжными страстями. Сочувствия не вызывают, ставить себя на их место и переживать за них не требуется. Размышления типа «откуда, куда, зачем»? – роскошь, батенька, непозволительная для масс-культуры. А так, жизнь во всей своей неприглядной красе, так сказать. Читатель всегда найдет, что-то такое и в своей.

И лексикон современный: мужик, хреново, выперлись, переспали, свалил, срубится, подруженция, тусовка… etc. То, что надо. Вся книжка как тусовка. Кому-то нравится. Кому-то – нет.

Юлия Шутова. «Чужие зеркала».

Что останется в сухом остатке, когда закроешь последнюю страницу? А это и неважно. Обыкновенная история предательств и измен. Нынче книги пишут не для того, чтобы что-то осталось, отложилось в душе. Бабочки-однодневки. Еще понапишут, можно не сомневаться.

Нацбест

—

или нацпозор?

Пелевин оригинальный автор, бесспорно. Чувствуется рука мастера. Но назвать его новый роман качественной литературой я бы поостерегся.

Псевдоисторические события с налетом фантазии, суматошный стиль повествования, грубая, местами нецензурная неряшливая речь, заимствованная как бы с «кичи». Я бы сказал, повседневный новорусский язык. Автора за это не стоит критиковать. Инженер человеческих душ, ему виднее, как в ней копаться.

Образец поп-культуры.

Смешение в одну кучу эпизодов современности и Отечественной войны 1941-45 годов. Этакий тусовочный взгляд на жизнь («чернухи») в стране.

Роман на потребу невзыскательной публики, вызывающий одновременно ощущение смущения и гадливости.

Но это то, что имеет Россия на сегодняшний день. Такова литературная мода, следующая за так называемой жизнью, вязкой жижей, в которую мы целиком окунулись по самое некуда. А что Пелевин? Какие к нему претензии? – он только снял скальп с общества, ткнул нас носом в зеркало.

«Покров-17». «Национальный бестселлер».

Нацпозор.

Ночной гость, странное завещание и зловещий портрет

Оригинальный сюжет. Хороший стиль. Грамотность также присутствует, как и связность в изложении мыслей (это для писателя важно!) Только, пожалуйста, в следующий раз пишите не «фролейн», а «фроляйн», – как говорят в Германии.

Ну и отметим некоторые неувязочки смысловые, просторечия и общие места, вроде «внезапного необъяснимого ужаса», что не портит, однако, впечатления от книги. Кроме абсента, который героиня храбро распивает наедине с незнакомцем, назвавшимся адвокатом (душеприказчиком?), и принесшим вместе с бутылкой отцовское завещание, заверенное почему-то нотариусом. Сам не мог заверить, что ли? Ладно. Возможно, некогда было.

Но почему они во имя успеха предприятия принялись глушить абсент? – загадка… Почему не коньяк, водку, виски, баварское пиво, наконец? Ну кто сегодня по ночам пьет абсент? – разве что те, кто начитался дамских романов. Абсент в Германии… уму непостижимо.

Ладно, допустим. Почему не выпить (вернее, не надраться) под настроение, если нашелся повод. В конце концов, не каждый день тебе достается наследство Вильгельма фон Краузенштайна.

Читайте. Не пожалеете. Масса интересного, интригующего и таинственного. Изабелла Кроткова, «Завещание с простыми условиями».

Сорокин. «Метель». Гений абсурда

Согласен, Сорокин – мастер слова и русской словесности, каких немного найдется. А как насчет сюжета? А разве в России есть, была когда-нибудь «досказанность» жизненных сюжетов – и тогда, и сейчас? В том-то и суть, что Сорокин прекрасно все видит, понимает и строит на этом свое повествование. Да, где-то нафантазировал с лихвой, пожалуй, с три короба насочинял: китайцы, лилипуты, юрты, паровозы… И что? То, что видишь, наблюдаешь сегодня в России, та же фантасмагория, только наяву, а не в повести Сорокина.

Мне нравится «русский стиль» Сорокина, отличительная черта его творчества, его почерк. Ну, и жизненные зарисовки, «воронка времени», куда втянуты герои повести, сюжетная линия, выхваченная Сорокиным, – это и есть то, что названо метелью. Толком никому ничего не видно, не понятно, откуда, куда, зачем…

Ощущение небытия, обрывки мыслей, разнообразные видения… Здесь не до высоких идей и сюжетов – людям надо просто выжить, спастись от напасти. Как и сегодня. Когда от событий внутри страны и снаружи сумбур в голове. И некому руку подать в минуту душевной тревоги. Вот и Сорокин не подал. Специально, как думаете?