Зона-43. Часть вторая. Перерождение
– Он заметил, – прошептал Иорданович.
– В смысле «заметил»?! Что заметил? Кто? – не понял я.
Полицейский показал на главаря. Тот, отшвыривая своих собратьев, быстро продвигался вниз, к центру арены.
К автомату.
– Боже, он, что собрался делать, стрелять, что ли?! – удивился я.
– Черт его знает, но…
Моя стрела ударила в череп еще одному зомби, который неумело полз по лестнице. Пробила череп и пригвоздила его к плечу. В таком виде мертвец и упал вниз, прямо к ногам Вожака.
Тот посмотрел на нас, зарычал.
– Что не нравится, суки? Так вам! – закричал полицейский.
Вожак наклонился к оружию.
– Что он делает? – спросила Диана, которая как раз перегнулась через край балкона, чтобы глянуть, что происходит.
– Ложись! – закричал я, потянув девочку на пол.
Загрохотал автомат, зацокали пули по бетону, нас осыпало штукатуркой.
– Охренеть! Он еще и стреляет. Как он вообще может стрелять? – затараторил Иорданович, лицо которого засыпало бетонной пылью.
– Это зомби палит? – испуганно спросила Даша.
– Да, – ответил я, прижимая голову девочки к полу. – Не высовывайся! Ч-черт!
Автомат продолжал стрелять. Рядом со мной грохнулась лампа прожектора, обдав нас осколками.
– Черт! Глаза! – я схватился за лицо.
Попытался открыть глаза, но не смог – щипало до рези.
– Попытайся проморгаться, – закричал мне полицейский, потянул на себя. – Давай, открой личико, Гюльчатай. Не, глаза целы, просто накрошило.
«Как будто от этого легче!» – подумал я.
– Надо уходить! – сказал Иорданович, поднимая меня и оттаскивая от балкона. – Я почти пуст. Только последние патроны потрачу. Отсюда есть выход?
– Туда! – я показал на люк, лестница от которого вела вниз, за кулисы. Полицейский выглянул в проем.
– Черт! Там тоже ползут! – закричал он. – А это что? – полисмен показал не лестницу, которая находилась прямо за лежанкой.
– А… это на крышу, но оттуда все равно выхода нет.
– Это у нас, блин, выхода нет. Придется лезть на крышу.
Первый зомби перегнулся через край балкона, Даша закричала. Полицейский снял его одиночным выстрелом.
– Бегом! На крышу! – Иорданович подсадил на лестницу девочку, которая сразу начала карабкаться вверх, а потом и меня.
– Получите, твари! – Иорданович обернулся и дал очередь по наступающим.
Замер на ступеньке, чтобы посмотреть, в кого он стреляет. Оказалось, что зомби уже проникли в наше убежище и со стороны люка тоже. Полицейский швырнул в первых из них матрац, те запутались в нем, упали на пол. Начали рвать матрац зубами, во все стороны полетели перья.
– Да, подавитесь, ублюдки! – полицейский запрыгнул на лестницу и пополз за нами.
Даша уже добралась до выхода на крышу. Попробовала приподнять люк:
– Не могу открыть! Тяжелый!
– Я иду! – мои глаза еще толком не пришли в норму. По щекам текли слезы, но сейчас не было времени, чтобы останавливаться, и приводить себя в порядок. – Сдвинься в сторону! – скомандовал я девочке. Та чуток отступила, пропуская меня к люку.
Дернул – не поддается.
– Похоже, закрыто!
– Ты что, туда ни разу не забирался? – спросил Иорданович, который как раз догнал меня.
– Нет! Зачем?! Помоги-ка лучше!
Даше пришлось повиснуть на руках, чтобы двое мужчин пролезли к люку. Мы начали толкать крышку, но та, похоже, заржавела.
– Они ужу ползут! – закричал девочка.
Одна из тварей уже забиралась следом за нами. Глаза у нее – темные провалы. В отличие от их главаря, зрачки которого блестели даже в темноте.
– Давай, поднажмем! – сказал я.
Мы навалились вместе – и дверь, наконец, поддалась. С улиц нас обдало приятным ветерком. Пахнуло листвой. Свободой.
– Давай, бегом туда! – я пропустил вперед Дашу, та выскочила наверх и подала мне руку.
Схватил руку девочки, как над ухом заорал полисмен:
– А-а-а. Он меня укусил. Эта тварь меня укусила-а!
Иорданович направил на зомби автомат, но тот издал лишь щелчок. Кончились патроны.
Зомби зарычал и полез выше, чтобы откусить лакомый кусочек от ноги полицейского. Тот зарычал в ответ и воткнул ствол «калаша» прямо в глаз зомби.
– Кусачая тварь! – заорал полисмен и ногой отпихнул мертвеца, из головы которого торчал автомат. «Ходячий» полетел вниз, по пути сбив парочку своих сородичей.
В это время мы и выбрались на крышу. Я захлопнул люк, а Даша помогла, навалилась всем весом, пока возился с замком.
Щелчок. Заперто.
– Готово! – сказал я.
Полицейский бухнулся рядом, прижимая рукой рану на лодыжке. Там форменные брюки разодраны в клочья.
Кровавое месиво, из которого поблескивала кость.
– Серьезно они тебя, – сказал я. – Надо найти, чем замотать.
– Да, блин, не повезло… черт! – Иорданович зажимал рану, но у него не получалось – кровь сочилась сквозь пальцы.
Даша смотрела на кровь, будто впервые в жизни ее увидела.
– Вам очень больно? – спросила девочка.
– Да, о-очень!
Девочка встала и обняла полицейского:
– Только не умирайте, пожалуйста!
Он прижал ее к себе, похлопал по плечу:
– Не планирую. Пока, – и полисмен снова застонал.
– Вот! – я снял с себя рубашку, разорвал ее на части. – Попробуем замотать.
– Прижги сначала! – сказал полисмен.
– Чем?
– Вот! – Иорданович достал фляжку, в которой, похоже, было то самое пойло, которым он меня угощал при нашей первой встрече в полицейском участке.
– Тогда терпи! – взял фляжку и плеснул на рану.
Полицейский застонал:
– Охр-р-ренеть!
– Я предупреждал.
– Да-да, все ок. Сейчас… приду в себя. Чуток погоди!
– Дай, я пока замотаю.
Иорданович вытянул ногу, чтобы я смог перевязать. Получилось так себе.
– Потуже затяни! – попросил он.
– Так?
– Да, годится.
«Ну, по крайней мере, кровь, вроде остановилась», – подумал я.
– А это что? – полицейский показал на другой край крыши. Там в проеме крыши застрял военный вертолет.
Даша уже бежала к нему.
– Погоди, не залезай внутрь! Дождись меня! – крикнул я следом.
Девочка, конечно, не послушалась. Запрыгнула в открытую дверь летающей машины, но тут же выскочила обратно.
– Фу-у-у! – протянула она, зажав носик рукой.
– Что там? А, все ясно… Ожидаемо!
На кресле пилота – труп. Лицо уже изрядно объели летучие монстры, которых, кстати, нам сейчас тоже стоило бы опасаться. Посмотрел на небо – пока вроде пусто. Твари могли передвигаться в темноте практически бесшумно, хотя со временем я все же научился различать шелест их крыльев.
Сейчас – тихо.
«Нам пока везет. Хорошо, чтобы и дальше было также», – мелькнуло в голове.
– Он тут один, – сказал я, имея в виду труп.
– А где остальные? – спросил Иорданович, заглядывая в кабину.
– Выпали, а, может, летучие твари утащили!
– Летучие?! Как они хоть выглядят, я их ни разу еще не видел?
– Ну, и хорошо, что не видел. Лучше бы мы их не видели как можно дольше. А как выглядят?! Да как сраные птеродактили, только черные как мазут. Хотя нет, морда все-таки ближе к человеческой, не такая вытянутая.
– Вот срань! Их нет рядом? – Полицейский посмотрел на небо.
– Пока нет. О, а это что? – полицейский нащупал в салоне какой-то продолговатый предмет.
– Где? – спросил я.
И тут под ногами заскрипела пол кабины.
– Осторожнее! – закричала Даша, отскочив от вертолета.
Тот скрипнул и просел на несколько сантиметров внутрь пролома.
– Черт! Он падает! Надо убираться отсюда! – я выскочил следом за девочкой.
– Погоди, сейчас только достану эту штуку! – полисмен возился с предметом, на который случайно наткнулся.
– Блин, он сейчас провалится!
Вертолет снова заскрипел, наклоняясь в проем и поднимая зад, будто тонущий «Титаник».
– Сейчас! – бросил Иорданович и резко дернул на себя предмет. – Достал!
Вертолет, ломая обшивку крыши, начал оседать вниз. Я успел схватить полицейского и оттащить его от пролома, когда вся конструкция вместе с частью крыши рухнула вниз.
Послышался грохот, за ним – рычание зомби.
– Что, не нравится, твари, да? – прохрипел полисмен.
Он развернулся ко мне, в руках у него – авиационный снаряд.
– Это что еще такое?
– Напа-а-алм! – протянул он так, словно вспомнил любимую игрушку из детства. – В армии с такими сталкивался. Хорошая штука. Да и нам пригодится.
– Нам?! Зачем?
Иорданович показал рукой на провал, из которого доносилось рычание зомби, и ухмыльнулся.
«Он же шутит, да?»
Но полицейский не шутил.
– Что ты хочешь сделать? – спросил я полицейского, хотя уже и сам догадался.
– Отомстить этим уродам за это, – он кивнул на раненую ногу.
Моя перевязка практически не помогала, кровь уже насквозь пропитала рубашку.
– Вы хотите их поджечь? – вмешалась в разговор девочка.
Полицейский кивнул.
– Но зачем? – сказала вдруг она. – Они же… они не виноваты, что они такие. Это место сделало их такими, не надо их жечь!
– Это не люди, девочка, – ответил полицейский. – Они были ими, но сейчас уже нет. Это твари, монстры!
– Да, они не люди, но они ни в чем не виноваты.
– А тебя никто не спрашивал, вообще не суйся, когда взрослые разговаривают, – вспылил Иорданович. – Тебя разве не учили?!
– Вы… да вы… – Девочка покраснела, а потом отвернулась и отошла в сторону.
– Зачем ты так? Она недавно родителей потеряла, а ты… – вмешался я.
– Прости, погорячился, – смягчился полицейский, – но, знаешь, жалеть этих тварей, после того, что они… они сделали… мне кажется, неправильно.
– Ты знаешь, я тоже против. Нельзя убивать их просто так!
– Ты против? – Иорданович удивленно уставился на меня. – Почему?
– Если есть шанс их не убивать, то лучше им воспользоваться. Они же отстали, так?!
– Ну, блин, как хотите. Я сам это сделаю.
Иорданович шагнул к проему, встал на колени и посмотрел вниз:
– Эта тварь меня покусала. И вон он, вожак, ты его тоже хочешь пощадить, да? Он бы нас точно не пощадил.
Ответом ему стал рев зомби-здоровяка.
– О, услышала, гадина, но ничего… – добавил полицейский.
Я же подошел к девочке. Та стояла у края и смотрела на темное небо. Всхлипывала.
– Знаешь, я тоже не хочу их убивать. Мы убежали – и ладно, – сказал я. – А еще… моя дочка, она тоже была против насилия. Мести и прочего. Она считала, что у всех есть шанс на исправление. И на жизнь. Даже у монстров.
– Правда? – Даша посмотрела на меня.
Я вытер ей слезы и ответил:
– Правда.
– А где она сейчас?
– Она…. Она умерла.
– Извините, я не… я не знала.
– Ничего!
Опустился на колени и прижал девочку к себе.
«Боже мой, как же она напоминает мне дочь. Почему так?! Я же не могу променять Женечку на нее?!»
– Вы плачете? – Даша показала на мою щеку, по которой катилась слеза.
– Я?! Нет, точнее – да… немного.
– Не плачьте. Если хотите, то я буду с вами. Какое-то время. Хотите?
– Конечно, хочу. Конечно!
Хотел обнять Дашу снова, но не успел.
– Бежим! – раздался голос сзади.
Мы с Дашей оглянулись. К нам с выпученными глазами бежал Иорданович, а за ним из проема, будто в киношном эффекте слоу-мо, вырвался наружу столп огня.
«Напалм! Он сбросил внизу бомбу» – понял я.
– Хва-а-атайтесь! Быстре-е-е! – заорал полисмен.
Я еле сообразил, о чем он. Перед нами были провода, тянущиеся с крыши цирка к чертову колесу. Видимо, колесо было запитано отсюда.
Жар за спиной стал невыносимым.
– А сейчас – прокатимся! – рявкнул полисмен, когда мы схватились за толстый кабель, и ногой сбил опору, на которой он крепился. Кабель соскользнул с нее – и мы полетели вниз.
***
Вожак смотрел на убежище, которое прямо сейчас сгорало дотла. Температура внутри поднялась до тысячи градусов. Не меньше. Еще пара минут – и от его стада не останется и следа.
Вожак рычал, проталкиваясь к выходу из арены.
Тупое стадо даже не собиралось спасаться. А тратить силы на то, чтобы вытаскивать всех отсюда, он уже просто не мог. Вожак посмотрел на руку. Кожа на ней уже обуглилась, местами обнажив черные кости. Он попытался сбить пламя одной рукой, но тут же загорелась вторая.
«Да и черт с ними!» – подумал он.
По пути главарю попался один из собратьев. Он протянул к нему руку, будто моля о спасении.
Но чем он мог помочь? Самому бы выбраться из ада!
Вожак зарычал и оттолкнул «собрата» в пылающее море огня. Зомби сразу же занялся, словно сухой хворост, попавший в костер.
Главарь бросился к шторе, которая сейчас напоминала водопад из огня. Резко сдернул ее и буквально ввалился внутрь холла. Следом за ним с арены вырвалась волна огня, словно почувствовав новое пространство.
И новое топливо для огня.
Вожак напрягся и из последних сила начал ползти. Его руки, обгоревшие до костей, цеплялись за края плитки на полу, оставляя на ней кроваво-пепельные следы.
Главарь знал, что должен спастись, потому что у него – особая миссия. Тот, кто дал подобные способности, четко дал понять, что он хочет, чтобы вожак сделал.
И он выполнит все договоренности.
А для начала – выживет.
Вот и стеклянные двери.
Выход из цирка.
Вожак привстал и вышиб остатки треснувшего стекла кулаком, выкатился на площадку перед цирком, пытаясь сбить со спины пламя.
Сзади, за его спиной, цирк превратился в один большой костер, в котором сейчас сгорала стая зомби.
Его стая!
Но ничего, он еще отомстит тем, кто это сделал. Тем более что у них с Темным Покровителем схожие задачи.
А еще – новые силы, которыми грех не воспользоваться. А сейчас нужно залечь на дно, перевести дух и дождаться момента для решающего удара.
Вожак, зарычав, пополз к парку. Подальше от смертельного жара.
***
Мы все еще живы.
Удивительно.
Да, блин, мы даже приземлились на батут детской игровой площадки! Фортуна сегодня явно была на нашей стороне.
– Я больше так не хочу кататься! – прокряхтела Даша.
– С тобой все в порядке? – я осмотрел девочку, но, заметив лишь царапину, успокоился.
– Все живы? – это из остатков батута выпутывался Иорданович.
– Мы могли погибнуть, – укоризненно сказала Даша.
– И она, блин, права. Ты нас чуть не убил! – подтвердил я.
– Могли, но не погибли же, – улыбнулся полицейский, но тут же застонал. Рана на его ноге открылась, оттуда вовсю хлестала кровь.
– Надо убираться! – сказал я.
– Да. И куда? – спросил полицейский
Я подставил Иордановичу плечо и махнул в сторону «Хилтона»:
– А вот хотя бы и туда…
Да, мне было неприятно туда возвращаться, но это единственное ближайшее укрытие, про которое я знал.
– Но там же эти…
– Упыри? – переспросил я. – Уже рассвет. Сейчас они залягут спать. Пройдем как-нибудь.
– Ну, как скажешь… – буркнул полицейский.
– Упыри? Они страшные, – сказала Даша.
– Не боись! Я же говорю, они сейчас как раз спать ложатся. Пока дойдем – займут как раз свои кроватки, – сказал я и потрепал девочку по головке. – Проберемся на крышу, там есть одно помещение. Типа каморки. Там пока и будем кантоваться. Нам надо продумать…
– Что продумать? – спросила девочка. – Как похоронить зомби?
– Как мы будем давать отпор плохим дядям.
Девочка удивленно посмотрела на меня, но переспрашивать не стала. Мы зашагали к гостинице.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. НАКАНУНЕ ОПЕРАЦИИ
Глава 5. Визитер
Полковник Анатолий Алексеев с трудом приходил в себя. Вроде открыл глаза, но – тьма, хоть глаза выколи.
Где это он? Ах, да! В палате военного госпиталя, куда его положили сразу после того, как он вернулся из Зоны-43. И сразу начались эти… врачи говорили, что галлюцинации, но он-то знал, что это ни хрена не глюки. Видения… Они более реальные, чем многие из тех врачей, которые промывали и продолжают промывать мозги, надеясь выставить полковнику правильный диагноз. Впрочем, они не особо в этом преуспели, хех!
«Это все на фоне стресса, который вы пережили», – говорил уже немолодой врач. Кажется, фамилия его была Коковихин. Имени не помнил. Да и насрать в общем-то на имя, если честно!
Стресс?! Знали бы они, что он, Алексеев, сделал там, в этой вашей Зоне, так точно бы упрятали за решетку.
Но никто не знал.
Пока.
Не знали, что он убил любовницу. Настю, с которой поссорился в том самом – чтобы он сгорел к чертям собачьим! – «Хилтоне». А потом, когда все началось – портал у цирка начал «выплевывать» в город, который Алексееву никогда не нравился, жутких тварей, а еще сгустки энергии – выбросы… так вот, когда все завертелось, половник просто сбросил труп любовницы с балкона ночлежки западного типа. Посчитал удачным шансом избавиться от плодов собственных ошибок.
Впрочем, о том, что сделано, Алексеев не жалел. Как и о том, что произошло дальше – к нему явилась тварь, которая попросила убить девочку. Хранителя.
Хранителя Зоны – он понял, что ее функция была как раз в этом, а та тварь, которая выглядела как собака, пропущенная через гриль, сказал полковнику ее убрать. За это Алексееву дали некие силы – например, способность к регенерации. А еще силу – он мог согнуть вилку, будто она была из обычной проволоки.
Правда, все эта суперхренотень не помогла. Девчонка его перехитрила, прыгнула в портал. Тот схлопнулся – и Алексеев остался без помощи потусторонних сил. А еще там был ее папаша. Сраный урод, который заставил полковника побегать от тварей. Да он их просто натравил на него! Монстры только чудом его не сожрали.
А еще этот урод унизил Алексеева, не убив прямо там, в Зоне, а передав в руки подчиненных. Сдал, как какой-нибудь мусор.
Биомусор.
«Гнида! Таких надо давить! И не смотреть на их способности вызывать монстров, пользоваться их услугами. Надо уничтожать их всех вместе. Гниду-человека, гнид-собак и все других гнид, кто встанет на пути. Давить к херям!!!»
Только вот сейчас Алексеев находился в этой дурацкой палате, куда его положили. Но это временно! Он еще найдет способ вернуться и за все отомстить!
Долбаная темнота. Они что электричество экономят в своей сраной больничке?!
Тихо. Подозрительно тихо. Обычно слышно, как медседстра шарахается на посту в коридоре. Заваривает очередной чай, лишь бы не уснуть, читая очередной роман. Причем, читала всякую постапокалиптику типа «Рока Зоны». Будто в жизни всего этого не хватало! Вон, какие-то пару десятков километров – и ты в самой настоящей Зоне отчуждения, в которую превратился мудацкий Киров.
Езжай, сука, туда! Там и прочувствуй всю литературную, мля, атмосферу на собственной шкуре. Может, конечно, сдохнешь там, но мир в любом случае ничего не потеряет.
Губы Алексеева скривились в ухмылке, которая сразу же сползла с лица.
В комнате был кто-то еще.
Бесформенная тень в углу.
В самом темном углу самой темной палаты в мире.
***
– Кто здесь? – спросил Алексеев.
Нет ответа.
Только дыхание. Надсадное, будто сквозь обожженные легкие. Он, Алексеев, уже однажды такое слышал.
– А, это ты…. – полковник и не удивился тому, что тварь вновь пришла по его душу. Более того – с самого попадания в больницу ждал, когда же она явится, чтобы спросить с него за провал миссии. Удивительно даже, что тянула так долго. Чего медлила?
Тень качнулась. На удивление это был не пес-мутант, который явился ранее в «Хилтоне». Эта тень имела очертания человека. Большого человека.
– Ты?.. – у полковника перехватило дыхание.
– Да, я, – сказало существо и вышло из тени.
Алексеев увидел, что перед ним обгоревший труп, иначе и не скажешь. Полковник даже не сомневался, что сначала человек, стоящий перед ним, сначала умер, а потом еще и сгорел. Поджаренный. Это было бы смешно, если бы не было так страшно.
Кожи на теле визитера практически не осталось – сгорела вместе с одеждой. Мясо обуглено местами до костей. Один глаз поджарился, словно яичный белок на сковородке. Половины скулы не было – даже не понятно, куда она делась – сгорела или ее предварительно отрезали. Там, где частички кожи на лице твари еще остались, они напоминали сгоревшие обрывки бумаги. Казалось, что их можно дернуть – и они сразу опадут, словно пожелтевшие листья по осени.
Но при этом монстр был здоровым и накачанным. «Черт, да он с два меня!» – подумал полковник. Обугленные мышцы перекатывались на груди. Бицепсы – с ногу: охренеть просто!
Тварь шагнула к полковнику.
– Э-эм, ты пришел меня убить, да? – полковник выставил вперед руку, приподнявшись на койке, будто жест мог его защитить.
– Ну, можно и так сказать… – ответило существо. Оно будто жевало бумагу, когда говорило.
– Но… послушай, я просто не мог. Там был ее папаша. Хитрая сволочь. Да и девка… она меня провела! Я бы мог их убить. Да, собственно, почти убил, но они меня в последний момент перехитрили. Эта маленькая дрянь бросилась в портал!
– Заткнись! – рявкнуло существо, блеснули зубы. О-очень много зубов!
– Да, конечно!
– И – слушай!
– Хорошо-хорошо, – полковник сел на кушетку, вжавшись в стену. Хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю, лишь бы быть подальше от твари.
– Ты все испортил… – прошипела та.
Сейчас полковник понял, почему во время разговора существо издает мерзкий шипящий звук. В груди у него дыра, в которую можно было с легкостью просунуть голову и поглядеть на разорванные и обожженные легкие.
– Да-да, – промямлил военный.
– Я сказал – молчи! – существо село на кровать, прямо на ногу полковнику, покусанную мутантами. Полковник застонал, а тварь продолжила: – Ты все запорол, но у тебя есть шанс все исправить!
– Как? – по щекам военные потекли слезы. Тварь уселась на рану, которая даже не начала заживать – там же сплошное месиво.
С другой стороны мутанты ведь его, Алексеева, не съели – долбаный Хранитель специально оставил противника в живых, чтобы над ним потешались подчиненные. Полковник слышал их смешки и перешептывания в коридоре, когда они обсуждали инцидент в Зоне. Все слышал. Стены в больнице – как из картона, поэтому даже когда медседстра «пускала шептуна», сидя за столом, то он тоже это слышал.
– Я знаю, что ты хочешь поквитаться с Хранителем, – сказало существо. – Собственно, только поэтому ты еще жив. Я дам тебе еще один шанс, но если провалишь, то….
Существо отдернуло одеяло, обнажив рану на ноге, и вонзило когти в изуродованную плоть.
Алексеев заорал.
Громко и протяжно.
«Наверняка кто-нибудь услышит. Кто-нибудь придет на помощь», – подумал он.
– Никто не придет. По большому счету меня здесь нет. Я только в твоей голове! Но это не значит, что я не могу тебя убить. Замучить до смерти. Потом патологоанатомы будут долго определяться с причиной смерти, осматривая твой исковерканный труп. Могу сделать так, что руки будут вместо ног, а голова выйдет из того места, которым обычно садишься на горшок!
Существо глубже запустило пальцы в рану. Анатолий Алексеев заорал громче, но отпихнуть руку существа даже не рискнул.
– Я понял… я сделаю все, что ты хочешь! – сказал полковник.
– Знаю, – ухмыльнулось существо. Вытащило когти из раны, обтерло их об одеяло и продолжило: – Завтра в Зону пойдет колонна. Большая. Много военных. Много мяса. А еще – бомба.
– Бомба? Мне надо их остановить? – спросил Алексеев. Он помнил, что эта тварь ратовал за расширение Зоны-43, но никак не за ее уничтожение. – Я сделаю!
– Идиот! Тебе не надо их останавливать. Тебе надо им помочь!
– Взорвать бомбу?! Но тогда ведь Зона исчезнет.
Существо, вопреки его ожиданиям, расхохоталось. Воздух при этом с противным присвистом вырывался из запеченных в собственном соку легких.
– Она не может исчезнуть. Это невозможно. А вот заново открыть портал – да, это она может!
– То есть если я им помогу взорвать бомбу, то Зона снова будет расширяться?
– А ты сообразительный… – существо поднялось, встало у окна. Оттуда было видно строящийся периметр Зоны-43, который спешно возводило вокруг бывшего областного центра. – И эти стены, они не сдержат ее. Придется строить новые, но они тоже будут бесполезны. И так – до бесконечности!
Алексеев пытался сообразить, в чем конкретно состоит его миссия, учитывая, что он сейчас как бы вне игры.
– Я ведь отстранен от операции. Больше не командую, – сказал полковник.
– Знаю, – тварь повернулась к нему.
В лунном свете ее морда выглядело жутко. Полковник отвел глаза.
– Что страшный, да? Привыкай, – сказала тварь.
– Привыкать?!
– Да, теперь это будет твое новое тело.
– Мое тело, но как? – полковник до сих пор не понимал, что происходило.
– Да, я подобрал для тебя новое тело, взамен нынешнего. Это не функционально.