Сердце бьется вновь, если ты со мной

Глава 2

В которой Пономарев решил показать себя во всей красе, а я не оценила

На собеседование я не опоздала. Зато настроение было таким паршивым, что уже мало что хотелось вообще. А все потому, что когда я уже подходила к фитнес-клубу, куда планировала устроиться на ресепшн, машина, проезжающая почти у самого бордюра, окатила меня из лужи грязной водой. Хорошо еще, что джинсы на мне были черные. Но даже на них будет заметна грязь, когда мокрые пятна высохнут. Хотелось выть от отчаяния. Но поворачивать назад было уже поздно. Раз приехала, нужно действовать. Страдать буду потом.

Войдя в здание, где располагался фитнес-клуб, сразу подошла к стойке ресепшн и узнала, куда мне нужно пройти на собеседование. Мне указали рукой в сторону длинного светлого коридора, вдоль одной из стен которого стояли металлические стулья.

– До самого конца, – продолжала информировать меня девушка. – Вас уже трое.

– Спасибо, – поблагодарила ее и пошла, куда было велено. Трое, это еще ничего. Значит, сидеть в ожидании я буду не так долго, как думала изначально.

Я уже бодро шла к коридору, намереваясь как можно быстрее занять очередь, как на меня буквально налетели из-за поворота, за которым, как я подозреваю, располагался другой коридор. И как я не заметила? Нужно же было по сторонам посмотреть. Это же, словно дорогу на пешеходном переходе перебегаешь. Даже если идешь на зеленый свет, нужно проверить, не мчится ли какой лихой дурак.

– Осторожнее, – недовольно проворчал парень, хватая меня за плечи. Словно боялся, что я упаду.

– Я осторожна, – попыталась высвободиться.

Мельком бросила на незнакомца недовольный взгляд и сглотнула. Ну все, Мирослава, берегись. Мой гнев будет направлен в твою сторону.

– Ты! – выдохнули мы одновременно и отскочили друг от друга, словно ошпаренные.

– Ты что здесь делаешь? – проговорил Иван Пономарев, скользя по мне тяжелым взглядом. Особое внимание он уделил моим замызганным джинсам.

– Тебя не касается, – парировала я.

Поправила нервным движением ремешок сумки, что вот-вот грозил сползти с плеча. И наградила Пономарева таким же взглядом, каким он меня. То есть, стала сканировать его фигуру. А то, что это он меня рассматривает, словно корову на базаре купить хочет, а я его нет.

Что можно было сказать про старшего брата Сашки Пономарева? Высокий, широкоплечий, с развитой мускулатурой. Что неудивительно, если знать, что все свое свободное время он проводит на тренировках. Кулаками помахать он любил, это факт. Мирка успела мне про него немного рассказать. По ее словам, парнем он был… милым и вполне себе спокойным. Но смотря на него сейчас, я сомневалась в том, что Мира разобралась в его характере и внутреннем мире.

– Понял, – хмыкнул Иван, смотря в сторону коридора, к которому я шла до столкновения. – На собеседование, значит.

– И что? – проворчала, с силой сжимая рукой несчастный ремешок. Как же меня раздражал этот парень. Только одним своим видом из себя выводил.

– Да ничего, – Пономарев пожал широкими плечами. – Внешний вид у тебя не очень соответствует.

– Ты это о чем? – прищурилась. А мысленно уже прикидывала, с какой силой нужно замахнуться сумкой, чтобы выбить из его головы всю дурь.

– Ну, других увидишь, поймешь, – пояснять мне никто ничего не собирался.

Подмигнув мне, Пономарев пошел дальше по своим делам, потеряв к моей персоне весь интерес. И слава богу. Не хватало еще стать объектом его интереса. Сомневаюсь, что он лучше того же Сашки. Но если парень Миры сам по себе был более мягким, а весь его интерес к девчонкам был лишь игрой, то вот Ваня… Нет, могла поспорить на что угодно, что этот товарищ на самом деле видит в девушках только способ удовлетворения своих мужских потребностей. Александр, как поведала мне подруга, лишь играл роль перед другими. Девчонки сами видели в нем обаятельного мерзавца, который в любой момент мог помахать своей новой пассии рукой.

Ладно, чего размышлять об этом. Мне с Иваном, как говорится, детей не крестить. Я сюда пришла на работу устраиваться. И бежать, сверкая пятками только потому, что столкнулась здесь с ним, не собиралась. Вдруг, это мой единственный шанс устроиться на работу в ближайшее время? Мне деньги нужны. А все эти косые взгляды и колкости… Точно переживу, если не буду обращать на Ивана никакого внимания.

Как не прискорбно было осознавать, но Пономарев оказался в чем-то прав. Девушки, что стояли возле двери, за которой должно было проходить собеседование, одеты были… необычно. В смысле, я бы такое на себя надеть не рискнула. При такой-то погоде, расхаживать в мини и на шпильках…

– Кто последний? – поинтересовалась.

Одна из девушек приподняла руку с ярким маникюром, давая понять, что это она. Грудь у нее, кстати, чуть ли не вылезала из декольте. И куда я попала? Ведь собеседование, вроде как, должна была проводить женщина. Я поняла бы еще, если бы эти две куколки решили так обрядиться, чтобы показать свои формы мужчине. Но…. Или они рассчитывали, что оказавшись в фитнес-клубе, сразу поймают на крючок какого-нибудь кабачка, по типу Пономарева? Что-то мне подсказывало, что его таким уже не удивить. Ну в самом деле, что он там не видел?

Отбросив на время столь ненужные сейчас мысли и умозаключения, стала ждать. Присела на стул, напротив двери и стала ее гипнотизировать. Скоро должно было начаться собеседование.

Я начинала нервничать. Сомневаться в том, что меня возьмут на эту работу. Все девушки, что пришли на собеседование, выглядели… экстравагантно. Хотели, видимо, выделиться. Показать себя с самой лучшей, выигрышной стороны. Но, как по мне, смотрелась эта их экстравагантность жутковато. Я на их фоне казалась белой вороной. Мало того, что не в юбке пришла и не в кофте с глубоким вырезом, так еще и джинсы заляпать умудрилась.

Когда подошла моя очередь, я уже, признаться, дошла до точки кипения. Просто соискательницы так щебетали, словно не в фитнес-клубе находились, а в курятнике. А сейчас их должны были выгнать на улицу, поклевать зернышки. От их разговоров у меня разболелась голова. Но приходилось терпеть, так как таблетки, что могла притупить боль, у меня с собой не было.

Как я уже говорила, собеседование проводила женщина. Я только вошла в кабинет, как меня тут же смерили пристальным, цепким взглядом. Потом, судя по всему, не увидев ничего криминального, указали рукой на стоящий напротив стола одинокий свободный стул.

– Добрый день, – поздоровалась, присаживаясь на предложенное место.

– Добрый, – немного устало проговорили в ответ. – Итак, вы пришли на собеседование…

Из кабинеты выходила выжитая, как лимон. Но счастливая, вот что важно. Меня взяли! Я, если уж быть откровенной, вообще не рассчитывала, что мою кандидатуру будут рассматривать. Все-таки, желающих было еще прилично. И выбрать было из кого. Но когда за мной в коридор вышла Мария Петровна и сообщила, что вакансия занята, я окончательно поверила в то, что теперь у меня есть работа.

– Жду тебя завтра в полшестого, – предупредила женщина, смотря на меня поверх очков.

– Да, хорошо, – я кивнула. Улыбка так и хотела поселиться на лице, но я сдерживала этот порыв радости. Чтобы не сглазить. – До свидания.

– Удачи, – проговорила Мария Петровна, скрываясь в кабинете.

Я уже пошла по коридору в сторону выхода, как услышала шепотки, больше похожие на змеиное шипение. Девушки, оставшиеся стоять возле заветной двери, не торопились покидать здание. Стояли и переговаривались, недовольные выбором руководства фитнес-клуба. Несколько девушек все-таки последовали со мной на выход, но часть осталась. Впрочем, мне до этого уже дела не было. Нужно было решать, что делать дальше. Ехать домой по-прежнему не хотелось. Знала уже, что ждет меня, как только переступлю порог квартиры. Но и слоняться по улицам… Мало приятного, стоит отметить. Еще нужно как-то сообщить родным, что я нашла работу. Или пока не стоит?

От всех этих мыслей голова заболела еще больше.

Пошуршав по карманам, подсчитала свои несчастные накопления и решила потратить время с пользой. В смысле, посидеть в какой-нибудь уютном, но не дорогом кафе, с чашечкой кофе. Возможно, мне хватит денег еще и на пирожное или булочку.

Погода на улице, пока я пряталась под крышей фитнес-клуба, совсем испортилась. Дождь лил как из ведра. А я, как всегда, не взяла с собой зонт. Мимо пробегали промокшие насквозь люди. Те, у кого все-таки оказались зонтики, мокрыми были лишь наполовину.

До кафе, вывеска которого виднелась на противоположной стороне дороги, нужно было добираться по пешеходному переходу. А до него… идти придется прилично. Но я так хотела посидеть в спокойном месте, где никто не будет смотреть на меня с раздражением и злостью, что решила рискнуть. Даже если промокну, то потом все равно высохну. Пока буду пить горячий ароматный кофе.

Вздохнув поглубже, сделала первый шаг, выходя из-под козырька, под которым пряталась от дождя и… на голову не упало ни одной капли воды.

Сначала не поняла, с чего это, а потом… Посмотрела себе за спину и увидела хмурого Пономарева. Не того, который Александр, а другого. Любителя помахать кулаками и помериться силами.

– Ну что, Лидия, – заговорил он, пытаясь удержать на лице невозмутимое выражение, – прошла собеседование?

Машинально кивнула, не в состоянии нормально ответить. Перевела взгляд на зонт, который словно по волшебству оказался открытым над моей головой. Черный, простой, но видно, что прочный.

– Поздравляю, – правильно расшифровав мой кивок, продолжил говорить Иван. – С завтрашнего дня начинаешь работать?

Снова кивнула, продолжая смотреть на зонт. Потому что на него смотреть было спокойнее, что ли.

– Куда сейчас? – задал очередной вопрос Пономарев.

– В кафе, – смогла произнести спокойно. И наконец набралась мужества, чтобы посмотреть Ване прямо в глаза. Темные такие, словно грозовое небо.

– И кто тебя там ждет? – в голосе Пономарева послышалось напряжение.

– Кофе, – хмыкнула. Почему-то реакция парня мне понравилась. – А ты чего на улицу вышел? Я думала, ты допоздна жимы делаешь.

– Я тебе что, – молодой человек сразу напрягся, – тупой качок?

Нет, милый, ты кабачок. Очень хотела это сказать, но вовремя прикусила себе язык. В конце концов, он ничего плохого мне не сказал. Вон… зонт над головой держит.

– Ну, я пойду тогда, – проговорила и неопределенно махнула в сторону.

– Доведу, – хмыкнул Пономарев. – Если ты, конечно, не на другой конец города собралась.

– Нет, – покачала головой. Потом посмотрела себе за спину, прищурилась, пытаясь прочитать название кафе, что золотыми буквами было выведено на вывеске. – В… «Кофейный рай».

– Тогда не вижу проблемы, – Ваня передернул плечами. – Пошли.

Сказав это, он первым направился в сторону перехода. Я же присоединилась к нему лишь когда почувствовала на своей макушке и на носу холодные капли.

Нырнула под зонт и случайно задела руку Пономарева плечом. Извинилась тихо, чувствуя неловкость. Еще и щекам стало жарко. Не хватало еще смутиться при этом… языкастом кабачке.

– Петровна не зверствовала? – снова заговорил Иван, быстро идя по дороге, где уже приличными островками расползались лужи.

– А должна была? – спросила и перепрыгнула один из островков. Не рассчитала и намочила обувь. Не хватало еще заболеть перед самой работой.

– Характер у нее не сахар, – стал рассказывать Пономарев. – Могла и придраться к чему.

– Ты видел других девушек, что пришли на собеседование?

– Типа того, – хмыкнул парень. – А что?

Он посмотрел на меня пытливо, словно ждал какой-то колкости с моей стороны. Но вот незадача: язвить не хотелось. Сейчас мои мысли были заняты не словесными пикировками со страшим из братьев Пономаревых, а горячим кофе и хотя бы самой недорогой булочкой.

– Да так… – теперь уже я передернула плечами. – Просто они были так разодеты, будто не на собеседование спешили, а на…

– На встречу с продолжением в постели, – закончил за меня Иван. – Но ты не думала о том, что тем, кто часто посещает фитнес-клуб или является тренером, уже давно все равно, в чем ходят на их занятия девушки?

– Думала…– кивнула.

Я еще договорить не успела, как Иван скользнул оценивающим взглядом мне за спину. Даже шею вытянул, чтобы что-то там рассмотреть.

– Ты куда смотришь? – решила, что не лишним будет поинтересоваться.

– На твою физическую подготовку, – спокойно пояснили мне.

– И что там конкретно на нее указывает? – полюбопытствовала.

– Ягодицы, – не стали скрывать. – Вполне приемлемые, но я бы немного подтянул, чтобы придать им более округлую форму.

– Ты… – я воздухом подавилась от такой наглости. – Кабачок пережаренный.

– Почему сразу кабачок? – не понял меня Пономарев.

– Потому что, овощ, – парировала я.

Ишь ты… на мои ягодицы он смотрит. Да их почти и не видно под курткой. Ее я, кстати, только удосужилась надеть. Снимала ее вообще перед самым собеседованием. Так нервничала, что забыла, что находилась в помещении в верхней одежде.

– Не вижу связи, – Ваня нахмурился.

– Лучше тебе не знать, какую связь здесь отслеживаю я, – кажется, нормального диалога у нас не получится.

– Чего ты такая ядовитая, а?

– Не ядовитая я.

– Вот и я не кабачок.

Прикусила себе язык. На этот раз успела и не сморозила очередную колкость, о которой, возможно, в последствии буду жалеть. Не всегда я могла контролировать свои высказывания. После сама же страдала из-за этого. Мирка к такому проявлению моих эмоций уже привыкла. А вот я сама – нет.

– Ладно, не кабачок, – проворчала.

Мы остановились на пешеходном переходе и стали ждать, когда для нас загорится зеленый свет. Дождь и не думал прекращаться. Поэтому я, чтобы не намочить рукав куртки, что вылезал из-под зонта пододвинулась к Пономареву ближе. Иван тут же устроил свою руку на моей талии, приобнимая. Разозлившись на эту вольность, хлопнула его ладонью по наглой конечности. Волнение, что охватило меня, как только он позволил себе такую вольность, затолкала поглубже в себя, с явным намерением забыть. Не нужны мне никакие отношения. Тем более с таким, как Пономарев. Видно по нему, что девчонки вокруг него вьются, как и перед Сашкой. Но если младший присмирел и успокоился, благодаря Мире, то этого никто присмирить не сможет. Вон какой взгляд наглый, самоуверенный. Точно он не сомневается в своей неотразимости.

– Холодная ты, – недовольно сказал Ваня. – И дерешься.

После этих слов он демонстративно потряс пострадавшей рукой.

– А ты не распускай руки.

– Они сами.

Если он думал, что этого короткого оправдания достаточно, то глубоко ошибался.

– Да? – скептически посмотрела на молодого человека. – А ноги у тебя тоже своей жизнью живут?

Загорелся зеленый, и разговор пришлось прекратить. Не сказала бы, что была из-за этого огорчена.

Быстро перейдя дорогу и еще пару раз наступив на лужи, мы все-таки оказались на противоположной стороне улицы. Отсюда яркая вывеска с названием фитнес-клуба выглядела настолько не презентабельной, что я бы прошла мимо и не заметила, если бы целенаправленно не искала.

Мы подошли к кафе и остановились. Выходить из-под защиты зонта не хотелось. Но и стоять так дальше было нельзя.

– Ну… – замялась, смотря на стеклянную дверь, за которой виднелась стойка администратора. Можно было даже столики, застеленные бежевыми скатертями рассмотреть. – Спасибо.

– Ну… – скопировал мои интонации Пономарев, тоже смотря на дверь. – Пожалуйста.

– Я пойду, – неуверенно проговорила. И когда это я при парне становилась такой робкой?

– Конечно. Только вот, – он буквально сунул мне в руки ручку зонтика, – держи. Завтра отдашь.

– А ты… – начала было, но меня перебили:

– Закаленный, все нормально будет. – Теперь уже не только в его хитро прищуренных глазах я видела самоуверенность, но и в голосе – слышала.

– Не зарекайся, – покачав головой, пробормотала. – Вот заболеешь…

– И ты будешь меня лечить.

Пономарев подмигнул мне и заторопился в обратную сторону, к светофору. Я же еще какое-то время стояла под дождем и смотрела парню вслед. Потом меня все-таки приманил запах кофе, и я решила, что о странном поведении Ивана подумаю чуть позже. Когда в моих руках окажется долгожданная чашечка с обжигающим напитком.

Тепло, уютно и спокойно. Именно этими тремя словами можно было описать атмосферу в кафе. Пахло кофе и корицей. Еще немного сдобой. А увидев булочки, ассортимент которых здесь был сказочно богат, захотелось попробовать всего, хотя бы по чуть-чуть. Но денег мне хватило лишь на небольшую чашку кофе и маленькую булочку с сахарной присыпкой. Без начинки, но от этого не менее вкусную, чем все остальные. Я была в этом уверена. Тесто пышное, нежное, будто таяло во рту. Его даже не приходилось особо жевать. Бывало, попробуешь покупную булку, а тесто у нее больше на резину похоже. А тут…

Прикрыла глаза, вдохнула аромат кофе, откусила еще небольшой кусочек от булочки. Есть в жизни счастье. Пусть такое быстротечное, но есть. По крайней мере, сейчас я чувствовала себя почти счастливой. Если не думать о том, что вскоре придется снова выходить на улицу, под холодный дождь, и добираться до дома, где меня вроде и ждут, но… Ожидание родителей связано с тем, чтобы выместить на мне свою злость. Видимо, друг другу они нервы уже потрепали. Теперь осталось и меня до нервного срыва довести.

Посмотрела в окно, возле которого устроилась. Невольно зацепилась взглядом за вывеску фитнес-клуба. Отсюда его было неплохо видно. Потом скользнула взором на входную дверь и сразу напряглась. Очарование горячего кофе и нежной булочки исчезло.

Хм… Пономарев. Причем не один, а с какой-то разодетой красоткой, которая еле балансировала на высоких шпильках. Почему-то мне думалось, что Пономарев отправится домой. Хотя, с чего это «почему-то», он ясно дал это понять. А тут выходит… Не все еще дела в своем любимом фитнес-клубе сделал. Или решил подождать свою даму сердца? В смысле, одну из дам.

Расстраиваться из-за увиденного, понятное дело, не стала. Просто лишний раз убедилась в том, что Иван Пономарев – бабник. Интересно, все братья такие? То есть, Андрей от них не отстает? Тоже стойку перед каждой симпатичной девушкой делает? Или все-таки он более благоразумен? Сомневаюсь…

Почему-то булочка уже не казалась такой вкусной, а кофе – бодрящим. Сразу же вспомнилось, что я намочила ноги. И теперь до дома добираться буду в хлюпающей обуви. Простыну и завтра точно стану шмыгать в универе и на работе красным носом. Тогда Мария Петровна еще сотню раз подумает, а правильный ли выбор сделала, беря меня на работу. Ведь консультант на ресепшн – это, можно сказать, лицо компании. В данном случае – фитнес-клуба, но не суть.

Невольно снова бросила взгляд в окно. Пономарев стоял к девчонке еще ближе и что-то ей говорил. Она же положила руки ему на грудь и заскользила ими к плечам. И вот спрашивается, почему мне так неприятно на это смотреть? Ревность? Конечно, нет! Тогда что?

В сумке завибрировал телефон, оповещая о новом входящем сообщении. Отвернулась от окна и стала копаться в ее недрах, в поисках смартфона. Нашла его не сразу, он оказался лежащим на самом дне, придавленный учебниками. Увидев, от кого пришло сообщение, не смогла сдержать улыбки. Димка… Написал, и тем самым вывел меня из состояния задумчивости. Мысли были не очень приятными и совершенно непонятными, поэтому я мысленно поблагодарила своего виртуального друга за то, что он так вовремя обо мне вспомнил.

«Привет, красавица, как твои дела?», – прочитала в коротком послании, когда открыла свою страничку во «ВКонтакте». Связь ловила не очень. Набрать нормально ответное сообщение не получалось. То одна буква западет, то другая. А когда я все-таки умудрилась отправить свое приветствие, выяснилось, что допустила аж две ошибки. Но удалять не стала. Это займет еще больше времени.

«Прривет, Дим). У меня все нормально. Т как?»

«Сижу дома, смотрю в окно на дождь и думаю о тебе)»

«Правда?)»

«Сомневаешься? Не стоит. Мне сейчас так грустно, что выть хочется. А луны пока не видно»

«До полнолуния еще примерно неделия», – ну вот, еще одна опечатка… Словно я безграмотная какая.

Ответа от Димы не было долго. И я, от нечего делать, опять бросила взгляд на окно. Пономарева, как и его спутницы, уже не было видно. Ну и ладно. Не особо хотелось сидеть тут и наблюдать, как девушка виснет на парне. А ведь по ней было видно, что она из кожи вон лезла, чтобы заполучить его внимание. Обычно те, кто готов уродовать ноги такими шпильками и обряжается в столь откровенные наряды, что открывают больше, чем скрывают, находятся в активном поиске приключений на одно очень аппетитное (чаще всего) и выдающееся место. Да и если она его девушка, но по-прежнему так рискует здоровьем, означает это лишь одно – она не уверена в себе. Для нее надеть простые джинсы, замученные кроссовки и старую куртку – неприемлемо. Иначе, считает, наверное, она, состоятельный парень ее просто бросит, так как найдет ее неряшливой. И с такой лишний раз в модной тусовке не появишься. Из этого вытекал любопытный вопрос: с чего тогда Пономарев расщедрился на зонтик? Проводил до кафе, хоть и не должен был этого делать.

«А я уже готов выть, представляешь?»

«Смутно) Но если тебе хочется, нарисую луну на листе бумаги, приклей к оконному стеклу и начинай выть»

«Родители не оценят моих музыкальных талантов. Выть я буду отвратительно»

«Я бы послушала)»

«Пока не время, зайка. Но у тебя будет возможность послушать)»

Больше Дима мне не писал. Я в свою очередь не ждала от него сообщения. Допила кофе, дожевала булку и, расплатившись, пошла на выход. Обсохнуть как следует не успела. Да даже если бы и успела, то все равно бы промокла. Только ступила на асфальт, как угодила в глубокую лужу, которой еще с час назад тут не было. Раскрыла зонтик и пошла в сторону метро. Пока шла, джинсы быстро промокли и стали липнуть к ногам. Только волосы и куртка оставались относительно сухими. Относительно, потому что пошел косой дождь. Он так и норовил залезть под зонт и хлестнуть по лицу.

В метро я сразу угодила в самую толкучку, где каждый так и норовил пройтись по моим ногам. После давки и духоты, выбраться под проливной дождь и прохладный ветер было подобно подарку на Новый год. А вот дома меня точно не ждали. Хотя и говорили, чтобы пришла пораньше.

Родители снова ссорились. Только теперь они выбрали для своих ссор не кухню, а спальню. Отставила зонт в сторону, быстро стянула с себя куртку с ботинками и прошмыгнула в комнату. Там по-быстрому переоделась в сухое и пошла в ванную, мыть руки. Отогревать их в холодной воде и намыливать, до душистой пены.

Потом прошла на кухню и заварила себе чай. Несмотря на то, что первый голод я утолить успела, второй давал о себе знать. И требовал, чтобы я его если не задушила в зародыше, то хотя бы притупила.

После ужина, снова спряталась у себя, с явным намерением поучиться. Но… То ли день сегодня был богат на события, то ли я на самом деле забрала себе неудачливость Миры. В комнату вошел отец. Слегка пошатываясь, он переступил порог и остановился, удерживая свое тело от падения, упираясь рукой о стену.