Твоя нежная фобия

Сердце стучало набатом, а ладони вспотели – я согласилась стать личной жертвой маньяка на целых три месяца. Потерла ушибленный бок, на этом месте остался даже синяк.

Встречал меня мужчина в идеально строгом костюме, и по выправке и манерам поняла, что здесь он не последнее звено.

– Добрый день, Есения Владимировна, – голос так же поставлен. – Приветствую вас в доме семьи Волковых. Я – Алексей Олегович, управляющий домом. По всем вопросам и организации рабочего процесса прошу вас обращаться именно ко мне. Идемте, я покажу вашу комнату.

Да, без лишней воды, всё официозно и пресно. Только три месяца, Есь. Потерпи.

Изнутри дом оказался так же неуютен, как снаружи. Огромный холл в кремовых тонах. Ни единой картины или фотографии. Коллекция фигур из камня, которая не вызывала абсолютно никаких эмоции. Камин, выложенный черненым мрамором и огороженный чугунной решеткой. Барная стойка левее от него и длинный диван с двумя креслами. Лестница на второй этаж не огороженная перилами. Этот дом не строился для семейного быта. Здесь возможны только деловые приёмы и тихое прозябание собственной жизни. Холодная аристократичность, бесцветная жизнь. Тело пробрал озноб.

– Основную уборку выполняет клининговая служба раз в неделю, – вещал управляющий. – В ваши обязанности будет входить ежедневная уборка комнат, обеденной, кабинета Игоря Матвеевича и выполнение мелких просьб от хозяев. Рабочий день с семи утра до девяти. Двухчасовой перерыв и выходной – воскресенье. Ваша комната в цокольной части дома. В этом плане вам очень повезло, так как у вас будет свой собственный выход из комнаты прямо в сад. Только осторожней, Марк Игоревич любит там часто находиться, а также его окна выходят на ту сторону.

– Тогда ваши слова о моём везении звучат немного издевательски, – хмыкнула я.

– Возможно, – невозмутимо кивнул дворецкий. – Но женская хитрость всегда побеждает мужской мир.

Отлично, наш управляющий ещё и философ. Войдя в комнату, грустно выдохнула. Ни единого окна, серые стены, кровать, платяной шкаф, комод и дверь в сад запертая на увесистый засов.

– Служебный душ и ванная в конце коридора. Располагайтесь, а через три часа я жду вас на вводный инструктаж.

– Благодарю, – в его манере отвесила кивок.

Алексей Олегович самоустранился, а я печально осела на кровать, оглядывая стены и поверхности. Здесь лет пять никто не жил уж точно. Пыль можно сгребать лопатой, а о том, чтобы проветрить и речи быть не может. Хотя…

Встала и прошла к своему «личному выходу». Засов немного заржавел, поэтому пришлось поднапрячься. Естественно, прищемила себе кожу на пальцах – шипение, переполненное досадой. Открыла. Прохладный осенний воздух ворвался в моё новое обиталище. Запах мокрой травы от вчерашнего дождя приятно щекотал ноздри. Вдохнула полной грудью. Поднялась по небольшой лестнице наверх и оказалась в том самом саду, о котором предупреждал управляющий. Здесь было сказочно красиво. Живая зеленая изгородь из тиса, источающая великолепный хвойный запах. Вдоль неё располагались несколько деревянных скамеек. По краям тропинки, вымощенной каменной плиткой, тянулись кусты барбариса. Винного цвета листва идеально гармонировала с багряно-желтым цветом красной калины. Палисадник украшен множеством садовых фигур и декоративным фонтаном. Чуть левее изгороди гортензии, петуньи и герани.

Здесь намного приятней и уютней, чем в доме, понятно почему Марка тянет сюда – тихо, красиво и пейзажно. В кремово-серых гаммах стен дома этого точно нет. Наклонилась и вдохнула сладкий аромат белых маргариток. На душе стало приятно, и я приняла решение сорвать несколько цветочков себе в «темницу». Но на пятой маргаритке мою никчемную тушку оглушил снаряд хозяйского баса:

– И какого хрена ты творишь в моём саду?!

Вскочила на ноги, обернувшись. Мой треклятый букетик и я на пару с ним завяли под опаляющим зеленым взором.

Глава 4. Обязанности

ЕСЕНИЯ

Колющий страх сковал лёгкие. Это Марк, и мне, похоже, конец. В первый же день и сразу спалилась так жестко. Интересно, где он тут может спрятать мой расчлененный труп? Под тем дубом?

– Я тебя спрашиваю, идиотка, какого хрена ты рвешь цветы из моего сада?

– Ваши? – уставилась на него. – Можно мне взять пару штук… в свою комнату? Пожалуйста! Они… Они очень красивые… – поздно уже просить, но рискнуть необходимо.

Мужчина, сверкая молниями из глаз, добивал мою несчастную субстанцию. Видимо, примеряется с чего логичней начать расчленение. Господи Иисусе! Приспичило тебя веники ваять, балда!

– Это МОИ цветы! – и вырвал букет из рук.

Думала для пущей убедительности отхлестает меня ими, но Марк бросил цветы на землю и растоптал ногой. Вот, скотина! Ни себе, ни людям!

– Зачем?! Пусть лучше так валяются, чем будут радовать кого-то?

Для меня эти действия были дикостью, и поэтому, оттолкнув мужчину, присела на корточки и начала собирать с земли погибшие маргаритки. Толчок ногой по бедру, и я плюхнулась попой прямо на землю. Вот же урод!

– Ты сюда радоваться приехала? – вновь пробасил он, страшно нависнув. – Ты – всего лишь тут долбанная горничная и не более! Выполняй свою работу, а не порти мой сад! Мелкая пакостница!

– Простите, – обида и страх комом подкатили к горлу.

Лучше больше ничего не говорить, потому что любое моё слово он воспримет не так, как я желаю донести.

– Пошла вон из моего сада! – рявкнул он, чуть утихомирившись. – И чтобы я тебя здесь больше не видел, иначе, пеняй на себя.

Посрамлённая спешила в своё пристанище. Сердце рвалось из груди и хотелось разреветься. Он не болен, он – просто чудовище и всё. Истинная сущность демона. Но с другой стороны, я тоже виновата в произошедшем. Алексей Олегович предупреждал о саде и о том, что Марку на глаза там лучше не попадаться, а я мало того, что не прислушалась, так ещё и начала собирать букетик. Бессмертная? Нет, себе на могилку.

Спустя полчаса немного отпустило, но не стерло тяжелый осадок. Нет, Еся, Марк себя ещё в ресторане неплохо продемонстрировал, и ты сама знала на что идёшь. Это деньги и не более. Эти деньги жизненно важны для сестренки. Она их получила, и поэтому я терпеливо отработаю все три месяца. Главное, не попадаться этому жуткому типу на глаза. Так и решила.

В назначенный час управляющий пригласил меня проследовать за ним и повел по достопримечательностям дома.

– Можете расслабиться, хозяев пока нет. Игорь Матвеевич со своим сыном на конной прогулке.

– У хозяев есть лошади? – почти по-детски посмотрела на Алексея Олеговича.

– Да. Марк Игоревич увлекается этим. Он вообще достаточно творческая личность, с чувством прекрасного. Возиться со своими скакунами, следит за садом, а также великолепно рисует. Слыхал, что ещё и стихи пишет, но этой стороны я пока не заметил.

Скривившись, слушала, как наш управляющий гордится и восхищается сыном хозяина, но сама, увы, не могла себе этого позволить. В моём понимании, творческие люди с чувством прекрасного всегда утонченные, спокойные и чуткие к окружающим. А этот? Как черт из табакерки. Рога бы ему ещё прикрутить, только вот эта гинофобия исключает сей факт… А может рога уже кем-то подарены? Не зря же ведёт себя так по-свински с дамами. Не суть, Еся, держи извилину верно.

– Его картины, правда, не удостаиваются должного внимания, – продолжал тем временем управляющий. – Людям сейчас подавай абстрактную красоту, женское тело или гротеск.

Угу, слушала его без должного восхищения, но увлечения местного буки всё же были интересны. В картинах и цветах выражается душа человека. Если сад радовал мой глаз, выходит, внутренний мир Марка не так мрачен и страшен, как он сам. Нет, мужчина он довольно симпатичный, но, когда бросается с собачьим оскалом – мало приятного.

– С семи до девяти утра ваша задача успеть убрать холл и гостиную. Хозяева часто любят завтракать в ресторане, поэтому в ранние часы нужно принести им только кофе. Марку Игоревичу кофе я ношу сам.

Облегченно выдохнула.

– После девяти, – продолжал управляющий, – наступает очередь убирать хозяйские комнаты, но только, когда господа отсутствуют. В комнату Марка Игоревича я буду лично приглашать Вас, чтобы без лишних эксцессов. Ваша задача – сменить постельное бельё, застелить, протереть пыль и проветрить комнаты. Про личную уборную, прошу, тоже не забывайте. В конце коридора комната для грязного белья. Всё относите туда. Два раза в неделю приезжает прачечная и забирает стирку. Совместный приём пищи хозяев – это ужин, и очень часто Игорь Матвеевич приглашает на него своих коллег, друзей или родственников. О количестве персон за столом я оповещаю заранее Веру Александровну, поэтому ваша задача – подготовить обеденную, а также выполнить роль обслуги. Главное, старайтесь быть незаметны, не мешайте отдыху господ. Основные указания и просьбы хозяев обычно передаю прислуге я. Вам не придётся напрямую общаться с ними.

Что ж, возможно, всё не так плохо. Никаких прямых контактов, быть мышкой и не высовываться – это я могу, умею, практикую.

– Поняла, – кивнула в ответ.

– Комната Игоря Матвеевича в начале коридора, а его сына в конце. В конце также есть подсобка с необходимым вам инвентарем.

Дальнейшее ЦУ всячески старалась уложить в своей памяти. После инструктажа знакомство с домом ограничилось только кухней и местной поварихой.

Вера Александровна – тучная и румяная женщина в переднике и с колпаком на голове, добродушно встретила меня.

– Ох, ну наконец-то, ещё одна девичья душа в этом жутком доме. Ни с кем ни поговорить, ни посплетничать. Садись, давай, я тебе сейчас кофейку с шоколадным пирогом дам. Голодная поди?

– Вера Але…

– Иди давай пока по своим управленческим делам, а девочка поест спокойно. Успеешь её ещё погонять. Иди-иди, – настойчиво махнула на управляющего женщина, а меня, взяв за запястье, решительно усадила за стол.

Алексей Олегович выдохнул огненный дым негодования из ноздрей и удалился.

– Я жду вас в гостиной через полчаса.

– Да, она придёт, – буркнула Вера Александровна и блаженно протянула мне блюдо с пирогом. – Сейчас кофе сварю, погоди минутку.

Женщина засуетилась возле плиты, а я с интересом осматривала интерьер. Абсолютно домашняя кухня, но достаточно компактная и весь необходимый для быта инвентарь. Всё очень чисто и аккуратно. Да, повар – это истинная стихия Веры Александровны.

Запах свежесваренного кофе одурманил желанием поскорей его испробовать, не говоря уже о пироге.

– Алик правду сказал – ты просто красотка. Я невероятно обрадовалась, когда узнала, что у нас появится горничная. Честно скажу, была немного в шоке, но Игорю Матвеевичу видней. Лишь бы этот Ирод тебя не обидел.

– Я уже столкнулась с ним в саду, – печально улыбнулась.

– Ох, девочка, не суйся в его логово лишний раз! От греха, – женщина испуганно округлила глаза и перекрестилась. Стало даже забавно.

– Я предупреждена о его неадекватных реакциях, не переживайте.

О том, что именно по этой причине меня взяли в этот дом, не стала сообщать. Вряд ли, она сможет понять странную политику своего хозяина, которую я и сама понять не в состоянии.

– Я бы так хотела, чтобы ты прижилась у нас. Здесь очень даже неплохо. Люди добрые и отзывчивые, плохого не сделают. Да и хозяева тоже неплохие, лояльные, не жадные. А Марк так… В семье не без урода. Знай только места его обитания и избегай их. На рожон лишний раз не лезь. Помалкивай…

Да, после простой болтовни с Верой Александровной и добрых напутствий мне явно стало легче и даже чуть раскрепостилась. После полдника дворецкий провёл меня по всем оставшимся достопримечательностям дома и на этом экскурсия с инструктажем закончилась.

Близилось время ужина, и нужно готовить обеденную, помогать Вере Александровне сервировать и накрывать стол.

Хозяева оказались очень пунктуальны, а из приглашенных был только один человек. Как оказалось, родственник.

– Главное, незаметно, – науськивала повариха, отдавая мне блюда.

Нужно вынести лишь первые, а потом они забудут о моём существовании, но, увы, этого не произошло. Родственник семьи Волковых окинул меня похабным взором, как и я его презрительным. Щупловат и одутловат. Взъерошенные темные волосы, крупные черты лица. Тело в постоянном нервном движении. Улыбка с прорехой на зубах и, кажется, мужчина явно злоупотребляет никотином. Да, я вечно смотрю в рот собеседнику, словно коню в зубы.

– Я удивлен, – расплылся в улыбке хозяйский родственник, схватив меня за запястье. Они только называют себя высшим обществом, а сами хамы хоть куда. – С каких пор в вашем доме появилась горничная? И такая смазливенькая…

Я попробовала забрать руку, но капкан оказался слишком крепкий. Взор невольно упал на Марка. Зеленые глаза смотрели на… не меня. Мужчина буравил взглядом родственника.

– Отпусти её, – вкрадчивым и сиплым голосом велел он, и хватка ушла с моего запястья.

– Да, у нас внедрение новизны, – разряжая обстановку, ответил Игорь Матвеевич. – Есения неплохо справляется пока и надеемся, что ей у нас понравится.

– Уж мы постараемся, чтобы ей понравилось. Е-се-ния, – пропел он каждый слог, закатив глаза к потолку. – Даже имя прекрасно, – лебезил гость чем-то смахивающий на облезлого петуха.

Марк испепелял его таким ненавистным взглядом, что забыл о моём приближении. Быстро поставила блюдо и подала салфетку. Даже не глянул в мою сторону – свят, свят. Прихватив пустой поднос, быстренько удалилась из столовой.

– Молодец, – улыбнулся Алексей Олегович. – Этот Игнат тот ещё фрукт. Держись от него подальше.

– Дальше, чем от Марка? – съязвила я.

– Одинаково. Они две полные противоположности. Один ненавидит женщин, а другой слишком сильно их любит. Благо он лишь гость этого зоопарка.

Успокаивает. Дальнейшая трапеза прошла для меня более-менее мирно. Если Марк был терпим и тих, то Игнат непрестанно стрелял глазами. Теперь даже не знала, кто вызывает во мне большее отторжение. Уж лучше грубость и тихая ненависть.

Мужчины перекочевали в гостевой зал и осели на диване, распивая бренди и обсуждая свои дела. Облегченно принялась убирать со стола. Позже помогла Вере Александровне накормить прислугу. Оказывается, кроме нас в доме так же работали садовник, конюх, охрана из пяти человек и ещё один шофёр. Да, служащих здесь в разы больше, чем хозяев. Контингент в основном мужской и отнеслись ко мне по-доброму и даже с сочувствием.

Альберт тут же занял местечко рядом и всё время пытался вызвать меня на болтовню. Статная фигура, обтянутая деловым дресс-кодом шофера и подвижное лицо. Парень излучал радость и смех, заражая всех сидящих. Алик любезно ухаживал за мной – вовремя поданная молочница или корзинка с хлебом. Хоть кто-то здесь способен проявить именно джентльменские манеры.

Позже на пару с Верой Александровной прибрали кухню и гостевую хозяев. И в начале десятого вечера уставшая поплелась в свою комнату. Толкнула дверь, войдя в законные покои, и остолбенела – на моей постели восседал Игнат и похабно осматривал меня.

– Наконец-то, весь вечер хотел пообщаться с тобой ближе, киска, – мурлыкнул он.

Глава 5. Ночная гостья

ЕСЕНИЯ

Наглый взор чёрных глаз оценивал моё тело. Сейчас ещё больше поняла, как он противен мне. Ни дорогой костюм, ни принадлежность к благородному обществу не скроют в нём подлую и низменную начинку.

– Покиньте мою комнату немедленно или я буду кричать, – угрожающе предупредила его.

Игнат тут же встал, но на выход не пошёл, а двинулся на меня хищной походкой. Инерцией попятилась от него.

– Ну кричать ты конечно же будешь. Девушки всегда кричат в моих умелых руках.

Лишь в долю секунды поняла, что с этим мерзким типом бесполезно вести переговоры. Его мало что способно остановить, если решение давно им принято. Успела схватить с комода керамическую рамку с последней фотографией моей полноценной семьи и бросила агрессору в голову. Игнат зашипел от боли, когда рамка угодила мужчине в щеку. В ужасе вскрикнула и кинулась от него прочь из комнаты, но эта мразь оказалась яростней и быстрее. Выбросом ноги он захлопнул обратно дверь комнаты, а меня грубо отпихнул в стену. Удар головой помутил рассудок, и я сползла на пол.

Звук рвущейся ткани на спецодежде помог опомниться, и я что есть мочи закричала, пока мне не зажали рот, раня губы. Во рту ощутила металлический привкус крови, а руки ублюдка уже копошились между ног. Звук молнии на его брюках ввел в отчаяние, и я, визжа в его большую ладонь, из последних сил забрыкалась под ним. Расцарапала насильнику шею и другую щеку, потом укусила за руку пленяющею рот.

Шипение и оглушающая пощечина. Тошнота вперемешку с темнотой обрели надо мной власть, как и эта тварь. Ткань кружева нижнего белья затрещала, холод сковал полунагое тело. Грудь до боли сжали и кажется укусили.

Меня насилуют – это осознала совершенно точно. Слёзы текли по щекам. Собрав в себе оставшиеся силы, вскричала полностью не в себе:

– Помогите!

В этот момент тяжелое тело на мне испаряется. Рычание, звуки ударов и боли. Грубый и яростный мат, а следом тишина.

Холод, слабость, боль и унижение свернули меня в жалкий клубок, прямо там же у подножия кровати. Обняла себя руками, тщетно пытаясь согреть посрамленное тело. Темень обволакивала сознание. Слезы смешивались с чем-то вязким.

Вздрогнула, когда сверху легло теплое покрывало.

– Есения? – голос Марка.

Вскричала вновь, рефлекторно пытаясь уползти от нового демона.

– Тихо-тихо, – крепкие руки поймали за талию. – Я ничего тебе не сделаю… У тебя кровь. Да успокойся ты!

Наконец села, пытаясь прогнать темноту в глазах, которая начинала рассеиваться. Со лба что-то тёплой струйкой стекало по глазу и щеке, губа налилась свинцом. Увидела мужскую фигуру, маячащую вокруг меня. Марк бесцеремонно залез в платяной шкаф и, выудив оттуда наволочку, прижал к моему лбу. Застонала от боли покачнувшись. Перехватила мужскую ладонь и почувствовала, как та сразу же дрогнула.

– Держи, – убрал руку, заставляя меня придерживать ветошь самостоятельно. – Я позову управляющего, пусть Вера Александровна тебе поможет.

– Нет, не надо! – взмолилась, кутаясь в покрывало. Ещё не хватало, чтобы половина дома лицезрела побои на мне. – Никого не надо. Я сама… Сейчас…

– Дура, у тебя кровь идёт и губа разбита, – упрямо воспротивился он. – Нужно обработать.

– Сказала сама. Не надо. Справлюсь, – и принялась делать попытку для подъёма на кровать. – В первый же рабочий день чуть не стать жертвой насилия? Блеск! – бурчала себе под нос, не соображая, кто является моим свидетелем.

– Ты забыла про агрессора в саду, – буркнул угрюмо Марк.

– Там были цветочки, – глянула на него сурово, но тут неожиданно уловила на мужском лице подобие улыбки.

Он так умеет? Невольно замерла, рассматривая мужчину в совершенно новом амплуа. Но позже возмутилась – его забавляет всё это?

– Что смешного?

– Я про «цветочки» в саду… – пожал плечами. – Прозвучало забавно.

Да, и правда забавно, только мне пока не до улыбок. В глазах витают звезды и мутит.

– В комоде есть аптечка, – уронила я. – Вы не могли бы мне её дать? Пожалуйста.

Пока взобралась на постель, Марк нашёл мою медкоробочку и поставил у изножья кровати. Затем, пронаблюдав, как я дрожащей рукой вытерла мокрые дорожки на щеках, молча двинулся на выход.

– Марк, – тут же окликнула его. Обернулся. – Спасибо, что вступились.

Он слегка кивнул и удалился.

Коснулась разбитой губы и зашипела от боли. В голове тоже дикий звон. Пока обрабатывала свои раны, не знала какие чувства испытывать. Рыдать от унижения, что какая-то богатая сволочь решила распускать лапы, возомнив себя мачо? Или радоваться маленьким изменениям в Марке? Он не прошёл мимо. Мужчина не только пресек надругательство над ненавистным ему женским полом, но и попытался помочь, слабенько, но всё же. Если Игорь Матвеевич ту вилку засчитал, то от сегодняшнего точно взлетит на небо от счастья. Про улыбку на лице его сына, да и ещё в мой адрес пока умолчу.

Утром боялась смотреть на себя в зеркало. Губа отекла, а лоб распух. Чем мне объяснить подобное? Двигала платяной шкаф, но получила выдвижным ящиком по фейсу? Бред. Лучше молчать. Тонна макияжа скрыла радужные цвета, но не отечность. Порванное бельё выбросила в утиль, а спецовку придётся штопать.

Алексей Олегович, увидев меня только сочувствующе посмотрел и не задал ни единого вопроса. Похоже, что он в курсе вчерашнего инцидента? Возможно, разбор полетов Игната с Марком продолжились после.

Вера Александровна при виде меня охала и ахала, обзывая Марка извергом и Иродом.

– Это не он, – не выдержала я и с печальным укором посмотрела на неё.

– Игнат? – теперь её лицо вытянулось. Она покачала головой и крепко обняла меня. – Ох, девочка, мужчины очень часто ведут себя, как животные.

– Марк вступился за меня, – ввернула я, немного гордясь им.

– Вот уж от кого не ждёшь, – снова покачивание головой.

– Вера Александровна, я теперь даже знаю, как выглядит его улыбка, – и сощурила озорно глаз.

– Детка, ты уверена? Головой ударилась и всё смешалось, – повариха искренне не верила моим словам.

– Уверена. Наш бука Марк умеет улыбаться…

После уборки управляющий велел отнести кофе в комнату Игоря Матвеевича и по взгляду дворецкого поняла, что тот уже всё доложил хозяину. Теперь знать бы, что именно. К моему изумлению, Игорь Матвеевич так же подумал на сына. Что же за репутация такая у Марка раз все так уверенно и безапелляционно тычут в него пальцем, абсолютно не разобравшись? Неужели, подобное наблюдалось и за ним?

Рассказала, как было, усиленно реабилитируя сына перед отцом, чем очень порадовала старика, хоть хозяин и не показал виду. Весь оставшийся день выполняла положенную мне работу. В комнату Марка входила с замершим сердцем. Вдруг он там? Робко постучала и, не услышав ответа, вошла.

Логово зверя поразило меня до глубины души. Это, похоже, самая светлая комната в доме. Белоснежные стены, огромные панорамные окна без портьер, только тюль из органзы. Два мольберта и десяток полотен с рисунками – тот самый сад, из которого он меня так грубо прогнал; лес, обрамляющий березовое русло реки; лошадь, мирно гуляющая по лугам из иван-чая и ромашек; лесная тропа змеёй вьющаяся вглубь лесной чащи. Мазки масляной краски умело наложены на полотна, игра бликов и теней, рельефность рисунка. И правда, человек способный разглядеть в природе подобную красоту и умело изобразить на холсте, не может быть плохим. Под дьявольской маской тщательно притаилась прекрасная, но раненая душа.

Стало невероятно обидно за него. Его нужно достать из этой шкуры. Доказать, что помимо злых людей есть ещё и хорошие, готовые протянуть руку.

Но случайно подслушанный разговор между хозяином и сыном уже вечером после ужина ввёл в тихий шок, погнав по венам ледяной холодок.

– Как ты оказался на цокольном вчера вечером? Ты отродясь туда не ходил.

Замерев сердцем, ждала ответ Марка.

– Игната не оказалось в комнате, – спокойно уронил сын.

– Это не аргумент. Дом большой…

– В его случае это очень весомый аргумент, – поправил Марк, и его голос прозвучал очень грубо, с нотками ненависти и… Обиды? – Ты же знаешь, моя шкура чувствует насильников за версту. Он весь наш ужин не спускал похотливых глаз с Есении.

– Поэтому ты ей помог? Потому что она тоже жертва насилия? Марк, ты перешагнул свою фобию, когда понял, что её тоже хотят изнасиловать?

– Она и я – разные! Я не хочу говорить об этом… Всё в прошлом! – спустя паузу, бросил мужчина

В каком смысле? Что в прошлом?!

– Марк? – отец призывал сына к разговору.

– У меня через полчаса будет гость. Извини, папа…

– Сын! Хельга – не выход из положения…

– Меня пока устраивает, – голос Марка удалялся наверх.

Хельга?! Значит, Марк всё же не такой пропащий? Этот старый пень мне слишком много не договаривает. Выйти из укрытия и прижать его к стенке? Только ничего этим не добьюсь. И зачем?

Есь, прижми пятую точку опоры и без самодеятельности. Тебе и так приключений хватает, но любопытство сгубило кошку.

Когда весь дом и прислуга отошли ко сну, я естественно мучилась догадками. Кто эта чертова Хельга? Она же женщина? Или нет? Черт, а если он ещё и нетрадиционный мужчина? Гинофобия вполне могла развить в нём потребность к подобной эмоциональной разгрузке.

Так, сходи и проверь! Только без шума и пыли. Быстренько встала и нырнула в тапочки. Спала я в мешковатых шортах и майке, поэтому вполне себе сносное одеяние для прогулки по спящему дому. Заняла позицию за небольшим выступом, где прекрасно видна входная дверь.

Ждать оказалось неприятным занятием, да и страх быть кем-нибудь обнаруженной гнал то в туалет, то на кухню слопать что-нибудь. Уже почти потеряв терпение, услышала стук в дверь. Марк, видимо, находился в холле, так как подошёл сразу. За порог вошла красивая блондинка в длинном пальто. Красная помада горела на её губах. Высокие каблуки почти сровняли её по высоте с Марком.