Яшмовая магическая академия. Драконий словарник

Глава 2. Квест: Найти библиотеку

Амариллис причитала, крутясь перед зеркалом:

– Какая убогость! Какая дикость! Провинция! Нищета!

Мира разглаживала складки лежавшего на кровати платья – шерстяное, цвета болотного мха (лесовичка очень не любила черный цвет и тихо радовалась, что учебная форма не подошла ей по размеру), не рваное, по полу не волочится – что еще нужно? Но соседка расстроилась всерьез: аж на глазах злые слезы.

– Тебе черный очень идет, – попыталась утешить ее Мира. И правда, форменное платье подчеркивало белизну кожи баронессы, золотые глаза горели ярче, а волосы и вовсе сияли. Амариллис с ходу накинулась на лесовичку:

– Да не в цвете же дело! Ткань ужасно грубая, просто кожу дерет! А фасон, ты посмотри, столетней давности! И широкое – как на троллиху сшито!

– В талии пояском можно прихватить…

– А, да что с тобой разговаривать! Ты же в своем лесу ничего лучше дерюги не видела!

Почему же только дерюга? А тонкий лен? А крапива? А козий пух? Но Мира не стала спорить. Аккуратно складывала «академические» наряды: к платью прилагались теплая куртка, чулки, шапочка, рукавицы; твердый, прямо-таки гремящий фартук и большие, по локоть, перчатки для каких-то «лабораторных занятий» (похоже, очень опасное дело!), еще всякие мелочи… Наверное, целых полсундука займет, до чего же щедрая Яшмовая Академия!

– Нищета! Убожество! – почти рыдала Амариллис. Махнув на соседку рукой, Мира принялась изучать расписание. Удивляло, что почти у всех первокурсников оно было разным, совпадали только Основы магии да еще пара предметов. Неужели ректорша с первого взгляда вычисляет, кто чего не умеет, в чем нуждается? Или попросту крутит в своем кабинете рулетку с вопросом: что выпадет этому фанту… то есть студенту? Гербология – ясно, Бестиология понятно, и Стоунмэйджик тоже, но что есть…

– Ама, а ты знаешь, что такое И-игнисология?

Той уже надоело стенать, или ее, как многих капризных детей, было легко отвлечь.

– Где, покажи! – Опустившись рядом на кровать, взяла расписание. – А, это же Огненная магия! Ну надо же, как все тут по-научному обозвано, прямо как в настоящей Академии!

– А разве она не настоящая? – искренне удивилась Мира.

– О, ради всех богов, ты просто безнадежна! Вот Алмазная – настоящая! Да и все остальные столичные магические школы. А эта… какая-то Яшмовая! Да яшму и за драгоценность считать нельзя!

– А мне нравится яшма, – примирительно заметила Мира, – она теплая, столько цветов…

– Ну еще бы! – фыркнула соседка. – Чего от тебя ожидать!

Дверь открылась, и на пороге появился Шазр. Амариллис вскочила:

– Учись стучать, прежде чем войти! А если бы мы здесь голые ходили? Или ты на это и рассчитывал?

Вспыхнувшим румянцем гнома можно было осветить комнату.

– Нет! Я вовсе не думал…

– Оно и видно, что не думал!

– …не надеялся…

– Еще бы ты надеялся!

– Ох… простите-простите, я больше не буду! Пойдемте в библиотеку?

– Какая библиотека! Надо же решить, что делать с этим ужасом! – Вспомнив об одежном несчастье, Амариллис вновь бросилась к своей форме. Мира охотно подхватила сумку: удрать от бесконечных стенаний соседки и заодно изучить Академию.

– Идем, Шазр!

***

Первокурсникам показали основные аудитории, лаборатории, столовую, зал для тренировок и общих собраний. А также махнули рукой в сторону учительского крыла (учительская, ректорская и жилые комнаты преподавателей) и указали на коридор, ведущий к библиотеке. Но сейчас, вот ты хоть тресни, двое обежали все известные уже коридоры и галереи, а нужных так и не нашли!

– Ну как же так, – упрекала Мира приятеля, – ведь гномы никогда не теряются в своих пещерах! А тут, гляди, практически подземелье!

Коридоры, в пересечении которых они сейчас стояли, и впрямь казались рудничными штольнями: неровный камень, горящие через длинные промежутки тусклые светильники, подземный холод и сырость. Парень уныло огляделся.

– Так то же родные пещеры! А здесь… – оглянулся еще и, подавшись к Мире, добавил шепотом: – Тебе не кажется, что коридоры меняются?

– Меняются?

– Да! То влево, то вправо ведут, обратно возвращаешься – а уже тупик. Туда-сюда как змеи виляют. Сестра, это же настоящий лабиринт! А если мы тут совсем заплутаем, и нас никто никогда не найдет?

Мира зябко поежилась: и от холода и от предположений гнома. Возразила неуверенно:

– Да кому нужно первокурсников запутывать? Мы ведь не какие-нибудь пробравшиеся в Академию враги! Поступили официально и хотим здесь учиться, а не абы что! – Как могла грозно огляделась, еще и ногой топнула, прикрикнув: – А ну, прекратить шалить!

До этого их голоса звучали глухо, но команда неожиданно звонко и громко разлетелась по перекрестку, отозвавшись в сумраке таким гулким эхом, что девушка, прихлопнув рот ладонями, вытаращила глаза, а гном набычился-напрягся, как бы готовясь принять на плечи рушащиеся своды. Эхо еще не успело стихнуть, как в конце коридора показалась фигура в белых одеждах. Приглашающе махнула им рукой. Мира схватила приятеля за локоть:

– Туда!

– Ага, вижу!

Первокурсники поспешили за нежданным проводником: приходилось идти очень быстро, иногда даже бежать – человек и не думал замедлять шаг, дожидаясь только перед очередным разветвлением или поворотом, снова молча махал им и двигался дальше. Минут через пять Мире начало казаться, что их, наоборот, уводят куда-то вглубь «лабиринта», потом и запыхавшийся гном вымолвил:

– Что-то мне это не нравится… Эй, уважаемый, послушайте!..

Человек немного задержался – не разглядеть четко, но его белая одежда и даже лицо просто светились в темноте коридора – вновь махнул рукой и… пропал! Двое, не сговариваясь, рванули туда, где только что его видели…

И вылетели из темноты на свет, едва не сбив с ног пару студенток.

– Смотрите, куда прете!

Оглядевшись, Мира обнаружила, что они опять стоят в холле главного корпуса – откуда и начинали свой «библиотечный» путь. Шазр озадаченно почесал рыжий затылок.

– Вот так-так! Что-то мне чудится, мы уже сегодня в библиотеку не попадем!

Мира согласилась, и двое устало поплелись домой. На этаже общежития гном предложил:

– Зайдешь?

Как опоздавшему, нормального места Шазру не досталось; ему выделили в конце коридора расчищенную тесную кладовку со скошенной крышей и малюсеньким круглым оконцем под самым потолком. Узкая кровать, сундук, колченогий стол – вот и все, что сюда помещалось. Но гному нравилось – темно, тепло, никаких соседей. Шазр взлохматил волосы, озабоченно оглядываясь:

– А тебя и нечем угостить! Присаживайся.

Мира аккуратно утвердилась на покачивающемся скрипящем стуле и начала светскую беседу:

– И как тебе здесь? В Академии? Всё не так, как думалось, правда?

Приоткрытую в освещенный коридор дверь на миг заслонил кто-то проходящий – и вернулся.

– Вы так быстро возвратились? Как интересно! – Придерживаясь обеими руками за притолоку, в комнату заглядывал пятикурсник Криспин Тай.

– Да-а, – нестройным дуэтом отозвались новички.

– Значит, Артур был прав, – непонятно заметил студент. Окинул поднявшихся при его появлении новичков оценивающим взглядом. – И каким же это образом вы выбрались? Стрелочки на стенах рисовали? Крошки на полу рассыпали?

Мира заморгала: похоже, Шазр был прав – с ними и впрямь развлекались. Но кто? Сама Яшмовая Академия? Или вот такие вот старшие… недоросли? Надо остальных расспросить, сумел ли кто вообще сегодня обнаружить недостижимую библиотеку? Шазр по-военному кратко отрапортовал о неведомом проводнике. Тут Криспин и вовсе ввалился в комнату – от удивления.

– Это когда же вы успели приручить Коридорного?!

Коридорное Привидение, или попросту Коридорный, надзирает за всеми проходами и переходами в Академии. Может запутать ученика, которого невзлюбил, и тот будет бродить часами и даже днями, пока дух не сжалится или кто-то из преподавателей или старшекурсников не отыщет, не вернет несчастного. А любимцам, наоборот, укорачивает путь – едва шагнув за порог своей комнаты, мгновенно оказываешься в нужном месте. Студенты традиционно приносят ему жертвы и подарочки, чтобы не подвел в самый неподходящий момент.

А тут новички, и знать не знавшие о существовании Коридорного, неожиданно удостоились того, что он – лично! – привел заплутавших домой! Есть над чем задуматься. И придумывается при этом три варианта: или дух за что-то внезапно возлюбил первокурсников, или ректор попросила его за ними присмотреть. Или – возвращаемся к версии старосты.

Все это мелькнуло в голове Криспина, пока он с прищуром рассматривал озадаченную, нервничающую под его взглядом парочку. Уровень силы у обоих все тот же невыдающийся, хотя сама магия незнакома – так до недавнего времени он не был знаком ни с лесовичками, ни с гномами-полукровками…

Ну что ж, раз не удалось ни повеселиться как следует над заплутавшими, ни найти подсказку, что же в них увидела Марго, хоть немножко напоследок оторваться. Произнес выразительно:

– Но что я вижу: девушка наедине с парнем! В его комнате! Да изучали ли вы двое Табель нарушений?

Девушка-с-парнем испуганно переглянулись и синхронно затрясли головами. Испустивший тяжкий вздох Криспин закатил глаза.

– Что за молодежь безответственная пошла! Сегодня же выучить всё назубок, завтра проверю самолично! Это – одно из самых страшных преступлений в Яшмовой Академии! Застигнутых могут даже исключить! – Заметил, что девчонка начала потихоньку продвигаться к двери и, продолжая вещать, как бы случайно преградил ей путь. – Наш ректор очень заботится о нравственности своих студентов, поэтому…

Гном неожиданно начал усердно кланяться.

– Господин старшекурсник, нас сегодня простите! Сестра ни в чем не виновата! Это я ее позвал на мою комнату посмотреть!

– Да мы ничего такого, – присоединилась к нему лесовичка, – видишь, и дверь открыта, и я только-только зашла… Прости, мастер Криспин!

– Раз простишь, два простишь, а там, глядишь, и… – взял зловещую паузу Криспин: двое моргали, преданно таращась на него, – вы и всю Буржбу невзначай сожжете!

– Да не умею я с огнем-то! – зачастила девчонка. – Я вообще его боюсь, правда!

Пример с «сожжением» вообще был взят с потолка, но вот страх лесовички перед огнем неожиданно его задел. Криспин произнес сухо:

– В общем, так. На первый раз я вас прощаю…

– Спасибо! Спасибо! – в голос зачирикали радостные первокурсники, гном опять принялся кланяться.

– Но будете мне должны – каждый! – по одному желанию, которое обязаны выполнить беспрекословно. Ясно? Девочка, как там тебя…

– Мира!

– …немедленно убирайся к себе в комнату!

Девица протиснулась мимо и не подумавшего посторониться старшекурсника; всполошенно топая, «убралась» через общий холл в девчачье крыло. Зловеще напоследок улыбнувшись хозяину – чтоб не расслаблялся! – Криспин вразвалку направился к себе. Не только же у него одного должно быть испорчено настроение!

Глава 3. Королева красоты, а ты страдай

Наутро Мира с восхищением разглядывала преобразившуюся форму соседки: где вчерашняя мешковатость и неказистость? Да такое элегантное платье, сидящее по фигуре как влитое, с драгоценным кружевом воротничка и обшлагов, самая придирчивая столичная модница надеть не откажется! Амариллис снисходительно согласилась с простодушным восторгом лесовички, добавив при этом, что по-настоящему модных столичных дам та и в глаза не видывала. Первокурсницы тоже осыпали товарку похвалами – как сами ни старались изобразить из казенных платьев нечто приличное, подобного эффекта никому не удалось добиться. А некоторые (читай Мира) даже и не пытались.

Но главной похвалой, подарившей баронессе хорошее настроение на весь день, была кислая физиономия увидевшей ее в столовой Джули.

С тех пор, вот уже месяц, война красавиц тянулась с переменным успехом. К партии баронессы примкнуло большинство новичков – просто стадный инстинкт сплочения перед «старичками», за исключением тех, кто предпочел остаться в стороне и просто учиться, либо, наоборот, втихую или открыто держаться старшекурсников. На стороне Джули был опыт, коварство, прекрасное знание секретов Академии, в том числе и как избежать лишнего внимания преподавателей. На стороне Амариллис – неистощимая энергия и беспримерное самомнение, которое не давало ей хоть раз признать свое поражение.

Мира то веселилась, то восхищалась, то сердилась – тем более ей как соседке по комнате и общепризнанной подружке баронессы тоже иногда доставалось. Ладно если это была ежедневная порция презрительных взглядов и ядовитых, совершенно неостроумных замечаний (все больше насчет дремучих лесных ведьм и их примитивной волшбы): ей-то как с гуся вода, а сама Амариллис с ее язычком успешно отбивалась за двоих. Так ведь и чего похуже случалось! Например, летучая мышь, целившаяся в подругу, а в итоге вцепившаяся в Мирину косу: почему-то та приглянулась крылатой твари гораздо больше, чем роскошная прическа соседки. Пока первокурсники прыгали вокруг, ахали-пищали, пытаясь кто деактивировать грызуна, кто отцепить вручную, а «старички» покатывались со смеху, тварь успела измусолить-сжевать хвостик косы и с громким хлопком раствориться в воздухе. Или порошок, подсыпанный в обувь, отчего туфли при каждом шаге издавали характерный звук и нестерпимую вонь, а старшие девочки демонстративно зажимали носы и громко вопрошали: «Кому тут невтерпеж?»! А некая субстанция, подлитая в чернильницу на парте и прямо на глазах превратившая добросовестно записанную лекцию в набор неприличных ругательств!

Теперь Мира, прежде чем выйти из комнаты, сначала выглядывала – не ожидает ли там очередная обычная или магическая пакость от неистощимых на выдумки союзниц Джули, в одиночку по коридорам перемещалась короткими перебежками от угла до угла, а перед тем как начать есть в столовой, долго принюхивалась и приглядывалась к содержимому тарелок и кружек: не заверещит ли пища и не убежит ли в панике с ложки, как уже бывало?

Амариллис при всем при этом только похохатывала, интриговала, сплетничала и целеустремленно наводила мосты со всеми «статусными» старшими. Исключая Джули с компанией, разумеется. Казалось, она, наоборот, расцветает в этой безумной атмосфере, руководствуясь принципом: «пусть лучше меня ненавидят, чем не замечают!» Да уж, незамеченной баронесса точно не останется: вся Академия с интересом следила за борьбой двух «королев», прежней и новой, и даже делала ставки.

А Мира плакалась Шазру и всерьез подумывала перебраться жить в его сундук или найти в здании неприметный чуланчик и провести в нем весь предстоящий учебный год. Она совершенно не понимала желания соседки постоянно быть в центре внимания: ведь достаточно иметь несколько хороших друзей-товарищей, избегать неприятных тебе личностей и просто мирно и спокойно поживать-учиться. Если, конечно, учиться получается.

У нее самой получалось не всегда.

И избегать – тоже.

Вот и сейчас три рослые старшекурсницы поймали зазевавшуюся Миру в пустынном коридоре и, осыпая гадкими прозвищами, подробно рассказывали, что сделают с ней и ее подружкой, если они «не прекратят выпендриваться». Да еще пытались за косу оттаскать. Прижав эту самую косу спиной к холодной стенке, а к груди щитом – стопу учебников, Мира терпеливо сносила чувствительные щипки и тычки, надеясь, что девицам вскоре надоест это развлечение. Но, раззадоренные безлюдьем и ее молчанием, те все больше входили в раж. Придумали опробовать на ней какие-то свежие зловредные заклинания: то ли насылания прыщей, то ли облысения. Тут Мира заволновалась всерьез: синяки что – сойдут за ночь, но вот ставить щиты против магического воздействия она еще не умела, а коль эти заклятья-проклятья студентки только недавно выучили, мало ли что у них там получится, может статься, и Ида не сумеет потом помочь! Поспешно пробормотав, что все прекрасно поняла и до самого последнего словечка обязательно передаст соседке, а вообще она тут совершенно не при делах, да еще нужно к завтрашнему утру сделать контрольную, попыталась улизнуть в ближайший сверток коридора.

Не тут-то было! Ее со смехом изловили, вернули к стеночке, вдобавок Элис, эффектная брюнетка, одна из вернейших союзниц Джули, ткнув острым указательным пальцем в лоб, приказала: «Замри!», и лесовичка, как в детской игре, замерла. Но по-настоящему замерла: не тело – камень, такой же тяжелый и неповоротный, как камни за ее спиною. Учебники выпали из онемевших рук, ударив по ногам, но она не могла ни отдернуть их, ни даже зашипеть от боли. Наблюдая, как хихикающие, подталкивающие друг друга старшекурсницы вспоминают заклинания, Мира отстраненно подумала: надо обязательно выучить вот это их «замри», чтобы в следующий раз метнуть его в обидчиц и удрать под спасительное крыло кураторши женского общежития. Либо в библиотеку, где можно затеряться среди армии стеллажей или даже под стойкой дежурного. Глядя, как сплетаются в воздухе пальцы Элис и линии творимого заклинания (а Мира не могла даже зажмуриться!), лесовичка представила, как тот недовольно глянет на нее, вбежавшую, еще и прикрикнет наверняка, чтобы вела себя потише!

…Она так ясно это вообразила, что практически увидела, как расставляющий по полкам учебники дежурный обернулся, почти встретила взгляд очень темных глаз: те расширились, отразив огни плавающих между шкафами ламп, и тут же сузились до прицельных щелочек.

– Ты! – резко вымолвил он…

Губы Элис, изогнутые в предвкушающей усмешке, собрались произнести завершающее слово – и захлопнулись по команде-окрику:

– Заткнись!

Студентки разом оглянулись (за исключением могущей только двигать глазами лесовички) на стремительно идущего к ним парня. Темные волосы отброшены с высокого лба, рабочая черная мантия реет, словно крылья летучей мыши, глаза горят… нет, это отсвет фонаря, под которым как раз и поймали Миру.

– Ой, – совершенно детским голоском пискнула рослая Элис и ручки от волнения перед грудью сцепила. – Криспин, добрый день! Куда так торопишься?

Мира во все глаза (а что она еще могла поделать?) смотрела, как наглая упертая девица превращается в млеющую и блеющую от восхищения невинную влюбленную овечку. Криспин остановился перед ними резко – старшекурсницы аж отпрянули, – скривив губы, оглядел неподвижную лесовичку и промолвил:

– Отомри!

И Мира с облегчением сползла по стеночке: ноги после получасового «общения» с подругами Джули препротивно дрожали. Парень указал на валявшиеся книжки.

– Подбери.

Перемещаясь на корточках, лесовичка собрала учебники и сумку; девичьи ноги перед ней переминались и отодвигались. Задрав голову, выжидающе посмотрела снизу на старшекурсника.

– Иди за мной, – скомандовал он и, резко повернувшись, – мантия взлетела – так же стремительно отправился прочь. Прыжком поднявшись с пола, Мира припустила следом, унося на спине разочарованные возгласы обломанных девиц:

– Криспи-ин! Мы ведь с ней еще не закончили-и!

Всего несколько поворотов – и вот знакомые библиотечные двери, а ведь Мира была готова поклясться, что до них добираться еще несколько поворотов, пять лестниц и парочку переходов. Может, дежурный по библиотеке, как и Коридорный, умеет срезать путь до рабочего места?

Створки при их приближении широко распахнулись (библиотека всегда так встречает по себе дежурного?) и захлопнулись за ними с таким грохотом, что с ближайших полок упали книжки. Впрочем, по мановению Криспина, тут же и дисциплинированно вспорхнули обратно. Старшекурсник дошагал до стойки и развернулся так круто, что теперь попятилась уже лесовичка.

Спросил резко:

– С чего ты решила, что я буду за тебя заступаться?

Глава 4. Дежурный по библиотеке

Впервые с дежурным Мира столкнулась, когда после первой неудачной попытки все же добралась до библиотеки.

Та, искомая, оказалась неожиданно рядом. Стоило лесовичке, сжимавшей в руках схему и список учебников, с замиранием сердца (а ну как опять заблудится, а доброго Коридорного рядом не окажется?) вновь пройти по переходу, ведущему из главного корпуса, свернуть в помеченную на схеме сторону, как тут же обнаружились деревянные, украшенные кружевом ковки высокие двустворчатые двери. Памятуя о голосящих Воротах, девушка взялась за ручку с опаской – но никаких душераздирающих криков и звонов тут не случилось, хорошо смазанные петли повернулись неожиданно легко, без скрипа и скрежета – и Мира шагнула через украшенную лепкой арку в библиотеку.

Ох-х! Даже в Забродском монастыре, затерянном в глубине Пущи, не было столько книг – а уж ученые-то монахи без них и дня прожить не могут, еще и другие выискивают, ездят в заброшенные скиты и большие города, а то и в иные страны – лишь бы раздобыть новые-редкие! Проходы между стеллажами словно улицы, сами книжные шкафы – этажами; чтобы до верхних полок достать, нужно по лестнице карабкаться. Может, ну ее, эту учебу, просто взять и провести год здесь, в библиотеке, зарывшись в книги? Зачем ее вообще послали в эту Яшмовую Академию? Без каких таких хитрых колдовских умений не прожить ей в Пуще? Она и сейчас уже многих может запросто за пояс заткнуть – все говорят…

Ай! Верно подмечено: только расхвастаешься, даже мысленно, перед самой собой, тут-то на тебя все шишки и повалятся. Да здоровенные! Да с самой высокой сосны! В этот раз роль сосны исполнял все тот же пятикурсник Тай, в которого Мира врезалась, свернув в очередной стеллажный квартал. Да так врезалась, что парень выронил стопку книг и теперь хмуро взирал на нее сверху, потирая ушибленную грудь. Спохватившись, лесовичка кинулась с извинениями подбирать книги: те, казалось, не хотели покидать родную библиотеку, потому что радостно разлетелись кто куда по всей длине ряда, одна даже под стеллаж спряталась.

– Фу-ух! – Взмокшая Мира смахнула с последнего пойманного томика липкую паутину и с натугой протянула парню собранную увесистую стопу. – Вот, возьми. И прости, что я в тебя врезалась.

– Что-то тебе постоянно приходится извиняться! Следуй за мной.

Мира поудобнее перехватила книги и состроила рожицу в спину парня. Она же не виновата, что постоянно с ним сталкивается! В самом прямом смысле сталкивается.

– Клади сюда. – Тай указал на длинную деревянную стойку. Сам зашел за нее и принялся по-хозяйски перебирать бумажки, что-то записывая. Переминавшаяся с ноги на ногу в ожидании очередного выговора Мира огляделась. Вокруг было пусто, где-то в рядах слышались шаги, невнятный разговор. Вдруг рядом кто-то засмеялся в голос. Не поднимая головы, Криспин приказал:

– Ну-ка, тихо там! – вроде бы негромко, но как-то так, что за ближним стеллажом испуганно пискнули, судя по глухому стуку, уронили тяжелую книгу и быстро-быстро убежали – может, вообще из библиотеки вон. Мира на их месте точно бы убежала.

Старшекурсник наконец взглянул на нее:

– Так какие книги желает заказать студентка?

– Что?

– Ты же пришла за учебниками, так?

– Да… а-а-а, так ты здесь за библиотекаря?

Скривил губы:

– Подрабатываю, нужно же оплатить обучение! Давай свой список.

– Вот. Обучение? – переспросила Мира, следуя за снующим между шкафами парнем.

– Думаешь, у провинциальной Академии имеются средства на бесплатное обучение студентов? Даже таких, как я.

– Каких – таких?

Криспин наклонился, вытаскивая с нижней полки здоровенный том, поэтому голос его прозвучал приглушенно:

– Очень талантливых.

Мира фыркнула:

– А разве не все здесь талантливые?

– Некоторые больше, чем другие, – веско сообщил старшекурсник. Прижав животом к шкафу уже набранную стопку, потянулся к верхней полке, покосившись при этом на Миру. – Наша ректор с удовольствием примет любого, даже с микроскопическими способностями, если за него хорошо заплатят. Вот ты, например, знаешь, какое за твоим братцем-гномом выделили приданое?

– Приданое? А, в смысле, плату за учебу? Нет.

– Самоцвет во-от такого размера! – Мира осторожно отвела от собственного носа продемонстрированный Криспином внушительный кулак. – Интересно, кто же так хочет от него избавиться…

О, и он знает, что Шазра хотели убить? Но едва Мира открыла рот, как Криспин закончил:

– …что даже отослал его за такие деньги в межрасовую Академию?

Хорошо, лишнего не сболтнула! Криспин вручил ей учебники и двинулся дальше, продолжая на ходу:

– С «цветочницей» тоже все понятно: папаша не поскупился. А чем ты заплатила, лесовичка?

– Я? – Мира растерялась: а правда, чем? Ей сказали: иди в Академию, она и пошла. Криспин смотрел на нее, склонив голову набок – прядь прямых черных волос прикрывала половину лица, губы улыбались, а видимый темный глаз смотрел очень серьезно.