Личность зверя. Книга 1. Лараэль. Преквизитор империи
– А никто не знает, – неожиданно рассмеялся Эдвард. – Эта такая же тайна, как и все остальное.
– Тайны, тайны, тайны, – недовольно пробурчала я. – А из-за этого страдают невинные. Латей ведь тоже пострадавший?
– Не совсем, – улыбнулся Тарух. – Латей помог скрыть тайну, взяв все на себя.
– Добровольно? – изумилась я в ответ.
– Абсолютно, – хмыкнул вампир.
– А я рада, что он ни при чем, – произнесла я. – То, что я успела вычитать о нем, характеризует его как достойнейшего мага. Не удивлюсь, если окажется, что он и есть один из так называемых хранителей.
– Ты все же копалась дальше? – метнув на меня подозрительный взгляд, недовольно протянул Эдвард.
– Нет, – спокойно отозвалась я, оставив без внимания его грозный вид. – Но частенько думала о покушении. У меня никак не вязалось, что Латей при всех его добрых делах, при чем абсолютно не показных, а сделанных действительно от чистого сердца, вдруг стал братоубийцей. Ну по крайней мере, попытался им стать. Иногда, отдыхая после работы, я размышляла об этом.
– М-да, – рассмеявшись, протянул Тарух, – и ваш отец хотел, чтобы вы сидели дома, воспитывали детишек, кашеварили и ублажали мужа, – он покачал головой. – Да за такое его судить надо, как опасного преступника. Он хотел загубить такой талант!
– А ты сомневался, Тарух, что я могу рассмотреть таланты? – самодовольно фыркнул Эдвард.
– То, что ты можешь рассмотреть таланты, я не сомневался никогда, Эдвард, – как-то уж слишком надменно парировал вампир. – Мне всегда в тебе не нравилась одна твоя особенность, мистер Селиваний: ты суешь нос не в свое дело…
– Тарух, – остерегающе перебил его начальник.
В ответ вампир лишь раздраженно взмахнул рукой и замолчал. Выяснять, что между ними произошло не было смыла, оба молчали бы, как в рот воды набравши. Решив немного разрядить напряжение, повисшее в кабинете поинтересовалась, где наш некромант, которого отправили в канцелярию для оформления служебной поездки в Кардаш.
– Где Дистр? – нахмурилась я.
– Он сразу же, как оформил командировку, отправился в Кардаш, – ответил Эдвард. – Думаю, мы все выяснили и пора приступать к делу. Тарух, – он пристально вперся в вампира, – не стоит терять время. Наверное, тебе уже стоит отправиться во дворец и попробовать получить разрешение?
– Ты прав, – усмехнулся тот в ответ и, театрально откланявшись, вышел из кабинета.
– Хаспри, изучать показания еще раз, – продолжал командовать Эдвард, – а ты, Лараэль, задержись-ка.
Недоуменно пожав плечами, я осталась сидеть на стуле в то время, как оборотень поднялся и ушел выполнять приказания шефа.
– Лара, – как только дверь за Хаспри закрылась, пристально посмотрев на меня, поджав недовольно губы, серьезно протянул мистер Селиваний, – какие у тебя чувства к Таруху?
– Чего?! – ошарашенно воскликнула я. – К кому?
– К мистеру Янги, нашему временному руководителю, – недовольно профырчал он.
– Никаких, – все еще недоумевая, ответила я.
– Лара, я вижу ваши гляделки и мне это очень не нравится! – недовольно воскликнул шеф.
– Эдвард, я тебя не понимаю, – подняв изумленно бровь, проговорила я. – Если ты мне хочешь что-то сказать, говори прямо, без намеков.
– Я хочу всего лишь тебя уберечь от необдуманных поступков, Лараэль. Ты знаешь, что ты мне как дочь, и я очень беспокоюсь о тебе, – примирительно произнес он.
– Чем тебе не угодил вампир? – подозрительно поинтересовалась я.
– Во-первых, он вампир, а они нечасто связывают свою жизнь с представителями других рас, во-вторых, работая с ним при расследовании покушения на императора, я видел, насколько он жесткий при допросах, что мне очень не нравится. И, в-третьих, Лара, просто поверь мне, он разобьет твое сердце, – тихо докончил шеф.
– Эдвард, вот честно, я не могу никак понять, для чего ты мне это сейчас говоришь. Он всего два дня как тут появился, о каком разбитом сердце идет речь? – недоуменно воскликнула я.
– Я вижу, как он на тебя смотрит! – парировал начальник.
– Ну как видишь, наслышан обо мне, – улыбнулась в ответ.
– Он знает о тебе все, – ошарашил Эдвард. – Даже то, что не указано в характеристике.
– И о гипнозе? – отчего-то прошептала я.
– И о нем, – кивнул он.
– Об этом известно императору? – уточнила я.
– Да, он знает, что ты не поддаешься вампирской магии, – кивнул мистер Селиваний.
– Я уверена, что Ордар и посвятил Таруха в эту мою особенность. Эдвард, если честно я не понимаю твоего беспокойства, многие следопыты имеют такой же дар, я не единственная. Это и помогает нам чувствовать мельчайшие отголоски силы преступников, – недоуменно пожала плечами я.
– Мне просто не понравился интерес его к твоей личности, – пробурчал Эдвард.
– Я не заметила особого интереса ко мне с его стороны, – недовольно скривилась в ответ.
– Лараэль, ты взрослая девушка, понимаю, что сама должна набить себе шишки. Но Тарух эта та шишка, о которую ты разобьешь свое сердце на мелкие кусочки и вряд ли потом соберешь его назад, – довольно серьезно произнес начальник.
– Эдвард, ты знаешь мое мнение о замужестве, – попыталась успокоить его. – Я туда не стремлюсь. И на данного вампира не смотрю, как на ухажера, тем более он ни одного шага не сделал в этом направлении. По мне даже не пытался.
– Ты не видела его взгляда в твою сторону! – возмутился мистер Селиваний.
– Видела, поверь мне, видела! – раздраженно воскликнула я. – И ничего предосудительного не заметила. Он смотрит на меня заинтересованно, с любопытством. Ничего более.
– Ты уверена? – с сомнением спросил он.
– Да, – нагло соврала в ответ.
– Я очень на это надеюсь, – глубоко вздохнул шеф.
– И в конце концов, Эдвард, это мое сердце, хочу бью, хочу нет, – шутливо пробурчала я, оканчивая беседу.
Эдвард хмыкнул в ответ, сокрушенно покачал головой и отпустил меня в свой кабинет, заниматься расследованием.
Выйдя от него, я спустилась к себе, обнаружив отсутствие Хаспри. Усевшись за стол, вместо того, чтобы прочитать показания свидетелей, призадумалась о словах своего начальника. С чего он вообще начал этот разговор? Тарух появился у нас только вчера! Очень маленький срок, чтобы влюбиться. Хотя, вон, Хаспри увидел Каасу и пропал. Но я не оборотень, мне время нужно!
Но вспомнив свои мурашки, бегающие марафон по всему телу, призадумалась. Неужели этот вампир так быстро достучался до моего сердца? Не хотелось бы. И дело тут не в красоте этого мужчины, хотя надо отдать должное, он в брутальности может переплюнуть Хаспри, что довольно сложно. Скорей всего некая таинственность и загадочность Таруха будоражат меня.
Что я о нем знаю? Ну кроме того, что он главный преквизитор Саилия, не являющийся подданным нашей империи, что уже само по себе странно, так как посвящен во многие ее тайны. Вроде как не женат, насчет какой-то девушки рядом не известно, но может местные журналисты особо ничего о нем не нарыли. Довольно тесно дружит с императором Ордаром. А вот о его происхождении было мало известно. Знала только, что он состоит в родстве с Имарджи, но насколько близком, мне было неведомо.
Вообще все вампиры обладают какой-то скрытностью. Вот взять хотя бы Свириз. Мы с ней дружим, если можно так выразиться, но я абсолютно ничего не знаю о ее личной жизни. Только приставка мисс говорит о том, что она не замужем.
А вот кстати о нашем анатоме. Не попытать ли мне ее, пытаясь хоть что-то разузнать о Тарухе?
С этими мыслями, улыбаясь сама себе, спустилась в морг, где застала Свириз, заполняющую какие-то бумажки.
– Привет, подруга, – тяжело вздохнув, я присела около нее. – Что у тебя тут?
– Труп! – недовольно выпалила она. – Что у меня тут в морге может еще быть?
– Ну мало ли, – хмыкнула в ответ. – Может принц какой объявился.
– Ой, нет! – рассмеялась Свириз. – Хватило мне принцев.
– Это ты о чем? – лукаво поинтересовалась я.
– Ой, Лара, – тяжело вздохнула вампирша. – Был у меня один, как ты говоришь, гад, королевских кровей. Запудрил мне мозги, а сам…, – она удрученно махнула рукой.
– Тарух? – аккуратно спросила я.
– Нет, ты что? – искренне изумилась Свириз. – С ним мы только по работе пересекались. Хотя, если бы он проявил ко мне интерес, я, наверное, подумала, стоит отвечать или нет.
– Почему? Он же вроде симпатичный, – недоуменно отозвалась я.
– Очень важная шишка этот мистер Янги, – нахмурилась вампирша. – Не все так у него просто видимо, если за столько лет не нашел свою единственную.
– Что же он такое? – задумчиво протянула я.
– "Что"??? – искренне возмутилась Свириз и бросилась на защиту вампира: – Лара, да он столько всего сделал и для империи, и для нашего королевства! Он такие преступления раскрывал! А ты его “что” обозвала!
– Я ж не со зла, Свириз! – оправдываясь, воскликнула я, немного недоумевая от столь бурной реакции анатома. – Просто неудачно выразилась. Мне действительно интересна его личность. Вы же, вампиры, скрытные очень, никого не допускаете к своей жизни. Вот, например, ты никогда и ничего не рассказывала о своих душевных переживаниях.
– А зачем? – она удивленно пожала плечами. – Кому это интересно? Это мои переживания, я их сама уж как-нибудь переживу. Для чего кого-то еще впускать в душу?
– А выговориться? – недоуменно произнесла я.
– Выговориться? – словно эхо, повторила Свириз. – Ты сама-то много кому что рассказываешь?
– Так и душевных ран нет, – я весело пожала плечами.
– Вот и у меня их нет, – улыбнулась Свириз. – Как с принцем распрощалась, так и закрыла свое сердце для других. Нечего им там делать. Настрадалась. Я себя тогда по кусочкам собирала.
– Расскажи, – умоляюще попросила я, когда вампирша замолчала.
– Ну хорошо, – усмехнулась она. – Я ж училась на анатома у себя в Яратанге, там и познакомилась с сыном самого Имарджи, Замиром. Красив, зараза, но… Он мне такие дифирамбы пел, Лара, я и сдалась на его милость. А он… – Свириз удрученно махнула рукой. – Замир играл со мной, проводил время и дальше гулял в свое удовольствие. А я молодая была, глупая, все находила ему оправдания. Столько раз я встречала его с другими девушками, но он потом появлялся, клялся, что это все несерьезно, я его единственная, что он только меня любит. И я таяла, прощала ему все. Так прошло два года. А затем он мне объявил, что ему пришла пора подобрать себе настоящую пару, и я никак не подхожу на эту роль. Этот день стоит у меня перед глазами, словно это было вчера. Лара, я не помню себя в то время, мое сердце было разбито вдребезги, душа болела так, что мои друзья и родные опасались, что я в конце концов свихнусь на этой почве. Но для вампиров это не возможно.
– Вот же гад! – сквозь зубы процедила я. – Ты знаешь, что с ним сейчас?
– Конечно, – усмехнулась она. – Живет и здравствует, до сих пор холост, чем несказанно расстраивает своих родителей.
– Значит так и не нашел себе пару? – зло усмехнулась я.
– Поверь мне, он и не искал, – ответила вампирша. – Я, когда в себя пришла, поняла его немного. Он также молод, довольно горяч, красив. Девушки сами на него вешались, вот и испортили его. Хотя это, конечно, не оправдание. Я сторонилась его все время, пока он не обратил свой взор на меня и не вознамерился завоевать мое сердце. Для чего он это сделал, я так и не выяснила.
– Тебя же до сих пор не отпустило? – ошеломленно прошептала я.
– Нет, – она удрученно покачала головой. – Поэтому я попросилась к вам в империю на службу, а не осталась у себя. Душа уже не болит, но чувства к нему не остыли.
– Милая, – я подошла к ней и обняла ее. – Я, наверное, к счастью, не знаю таких сильных чувств. И ты знаешь, надеюсь никогда не узнать!
– А вот это ты зря, – улыбнулась Свириз. – Даже безответное, оно прекрасно.
– Нет уж, мне светлая голова и трезвый ум нужны, а с раненным сердцем это невозможно, – усмехнулась в ответ.
– Поверь мне, возможно, – кивнула вампирша. – Ты знаешь кто мне помог в итоге выкарабкаться?
– Ну судя по твоему хитрющему взгляду, думаю Тарух, – усмехнулась я.
– Он самый, – она вздохнула и произнесла: – Я знаю про медальон. И знаю, что Эдвард и Тарух считают, что именно благодаря этому артефакту ты не чувствуешь следов.
– Подробности будут? – серьезно поинтересовалась я.
– Будут, – улыбнувшись, она кивнула. – Я же входила тогда в команду, расследующую нападение на Ордара. Тарух меня взял под свое крыло. Вот и погрузившись в расследование, я немного отвлеклась от своих душевных переживаний.
– Ты тоже считаешь, что это всплыл украденный медальон? – спросила я.
– Думаю да, иначе скрыть магию невозможно, тем более от тебя. Я не сразу подумала о нем, только сейчас, когда почувствовала на тебя кровную клятву, – хмыкнула она. – Даже обидно как-то, что не додумалась до этого сама.
– Ну ты больше с трупами общаешься, – пошутила я. – Я правильно поняла, что вампиры не поддаются кровной клятве?
– Более того, Лара, – усмехнулась она. – Мы не поддаемся чужим клятвам вовсе, только своим, которые с нас берет наш король, чьими бы подданными мы не были.
– Ты же подданная нашей империи? – с сомнением поинтересовалась я, и когда вампирша кивнула, спросила: – А Тарух, значит, остался верен своему королевству?
– Семья Янги принадлежит к королевскому роду, Лара. Он не имеет права менять свое подданство, – серьезно пояснила Свириз.
– Даже так?! – протянула я.
– Да, так, – кивнула она. – Их ветка самая близкая к королевскому роду, и они, случись чего, являются первыми претендентами на престол. Близок к этому как раз Тарух.
– Ничего себе! – присвистнула я. – Отчего тогда такая персона королевского рода занимается ловлей преступников?
– Это его призвание, – равнодушно пожала плечами Свириз.
– Так просто? – усмехнулась я.
– А ты все ищешь подвох? – рассмеялась вампирша и, уже более серьезно посмотрев на меня, подозрительно протянула: – К чему такой интерес, Лараэль, к господину Таруху?
– Интересна его личность, – равнодушно пожала плечами в ответ.
– Очень надеюсь, что так, – тяжело вздохнула Свириз и покачала головой.
Я не стала у нее уточнять, что значит ее тяжелый вздох. Мне хватило увещеваний Эдварда, призывающего меня быть осторожной с вампиром. Посидев еще немного у анатома, поперемывав косточки нашим коллегам, я отправилась к себе в кабинет, оказавшимся пустым. Посмотрела на время, которое указало мне, что рабочий день окончен, сотворила портал и отправилась домой.
Глава 10
Неделя медленно подходила к концу. Мы уже привычно топтались на месте в своем расследовании, не продвинувшись ни на шаг. Вся надежда была на Дистра, который все еще находился в Кардаше и должен был в понедельник вернуться с вестями, как он сообщил в своем промежуточном отчете Эдварду. Тарух также пропал. Как пояснил начальник, вампир воюет во дворце за возможность посетить тайную рукописную комнату, и пока у него это не особо получается.
Я же в очередной раз погрузилась в допрос свидетеля хозяина дома, где Когда-то проживала убитая со своей матерью. Из его показаний выходило, что он выставил бедную девушку, отказавшись дальше сдавать комнату, только из-за сомнений в ее платежеспособности. По мне это было сомнительно. Оторвав голову от писанины, я посмотрела на Хаспри, также изучающего чьи—то показания, и позвала его:
– Хаспри, вот скажи мне, ты спрашивал хозяина дома, где когда-то жила убитая, все ли его постояльцы вовремя платят?
– Нет, – недоуменно ответил он. – Не посчитал нужным. А что тебя смущает?
– Понимаешь, Аланчи, по его же заверениям, исправно вносила арендную плату, а тут он испугался, что ее дочь будет не способна на это. Странно как-то. Девочка только что лишилась матери, а он ее на улицу тут же выгнал, – подозрительно протянула я.
– Я вот только сейчас об этом подумал, – почесал затылок оборотень. – Может съездим еще раз, пообщаемся с этим магом?
– А давай, – согласно закивала я. – Еще и к кривому Сэму наведаемся.
– А к нему—то зачем? – недоуменно воскликнул коллега.
– Тоже не вяжется у меня никак. Зачем девочка пошла в проститутки, а нее в подавальщицы к нему? Его ответ меня не очень устраивает, – ответила я.
– Лишним не будет, тем более он сейчас не воняет, как прежде, – засмеялся Хаспри.
Предупредив Эдварда, что мы едем в Ротиш, и получив его согласие, спустились в гараж, где нам опять выделили тот же тильбюри, отправились на улочку Лепез.
Хозяин дома, сдававший Аланчи с дочерью комнату, был на месте. Им оказался тщедушный бытовой маг по имени Сразий. Завидев наш тильбюри, он попытался скрыться у себя в комнате, предварительно сообщив своему помощнику, что его ни для кого нет.
Но мы с Хаспри, подъезжая к его дому, заметили старичка, так что, как бы не старался гоблин—помощник заверить нас в отсутствии хозяина, ему это не удалось. И услышав от оборотня, что тот посадит гоблина за сокрытие преступника, сдал мага.
Без стука ворвавшись в комнтау Сразия, мы бесцеремонно уселись на стул и пристально уперлись глазами в хозяина дома. Тот старательно делал вид, что очень занят делами, держа в трясущихся от страха руках какой-то документ вверх ногами.
– Объясните нам, достопочтенный господин Сразий, почему вы решили от нас спрятаться? – довольно грозно рявкнул Хаспри.
– Я не пытался спрятаться, господа преквизиторы. Я занимался делами, коих накопилось слишком много, – заикаясь, ответил маг.
– Вы так внимательно изучаете бумаги, что не заметили, как держите одну из них вверх ногами? – с издевкой поинтересовалась я.
Причина нервозности хозяина дома витала в воздухе, не заметить ее было невозможно. Особенно для оборотня и следопыта, то бишь меня. Запах свежесварившейся лакии бил в нос пряным дурманящим ароматом, почти сбивая с ног.
– Пора звать запрещенцев, – шепнул мне Хаспри, и незаметно достал кристалл связи, послав сигнал в отдел запрещенных зелий.
Тем временем, не заметив нашего перешептывания, Сразий перевернул документ, все еще находившийся у него в руках, собрал силу волю в кулак, и посмотрел на нас.
– У вас какие—то вопросы ко мне? – нагло спросил он.
– Представьте себе, – развела я руками. – Нам нужен от вас правдивый ответ, почему вы выгнали Никольс Эду, почти сразу же, как умерла ее мать?
– Я уже отвечал на это, – недовольно раздув ноздри, прошипел он. – Я опасался, что она не сможет оплачивать комнату.
Встав со стула, я подошла к столу, и нагло отдернув руку Сразия, попытавшегося мне помешать, взяла тетрадь с его стола, где были записи об арендных платах, полистала ее и передала Хаспри.
– Интересно, – протянул оборотень, листая тетрадь. – Значит кому—то позволено месяцами не платить аренду, а Никольс вы этого не разрешили.
Глазки старичка забегали, он явно пытался срочно придумать какой-то вразумительный ответ, но пока ничего не получалось. Мы же с Хаспри выжидающе молчали, пристально следя за мучительным раздумьем мага.
– Давайте я за вас отвечу, – прервал молчание оборотень . – Вы один из тех, кто подсаживает девочек на дрянь. Думаю Аланчи знала об этом, и шантажировала вас. И когда она умерла, вы попыталась и ее дочь подсадить, но та отказалась, за что и поплатилась.
– Я не убивал Никольс, – заорал Сразий.
– А ее мать? – зло выпалила я и по его испуганному взгляду поняла, что попала в цель. Хотя эта мысль мне только что пришла в голову, но она оказалась верной.
Сразий ответить не успел, в комнату вошел начальник отдела запрещенных зелий, оборотень Арден. Он встал в проеме, облокотился о дверной косяк и с усмешкой произнес:
– Лараэль, Хаспри, вы не против, если я тоже поприсутствую на вашем допросе?
– Нет, – усмехнулся Хаспри. – Тем более, господин Сразий так и не ответил нам: убил он Аланчи или нет?
– Я никого не убивал! – сквозь зубы процедил маг.
– Тогда придется провести эксгумацию, Дистр поднимет умершую и поинтересуется у нее всеми подробностями ее жизни в этом доме, – тяжело вздохнула в ответ. – Ведь знаешь что странно, – обратилась я к Ардену, – все постояльцы платили господину Сразию аж по пятнадцать лим за месяц проживания, а Аланчи, живя вдвоем с дочерью, всего лишь пять. Отчего такая щедрость, господин Сразий?
Маг ничего не ответил, лишь зло смотрел на меня, раздувая в бешенстве ноздри.
– Ну—ну, – подойдя к хозяину дома, Арден похлопал ему успокаивающе по плечу: – не надо так переживать. Это была всего лишь проститутка, пусть и бывшая, которая знала о том, что вы изготавливаете у себя лакию. Чем и воспользовалась, шантажируя вас. Так ведь?
– Нашли? – довольно поинтересовалась я у начальника запрещенщиков.
– Да, – кивнул он. – В подвале целая лаборатория по изготовлению этой отравы. Вы же зельевар?
Маг ничего не ответил, лишь сердито пыхтел, глядя на нас исподлобья.
– Мистер Сразий, – снисходительно проговорила я. – Отпираться уже нет смысла. То, что вы являетесь производителем лакии уже доказано, тут вы не отвертитесь. Убийство Аланчи доказать – дело времени. Но мы можем повесить на вас и убийство ее дочери.
– Я не убивал Никольс, – прошептал хозяин дома. – Я выгнал ее, сразу же, как только ее мать сдохла! Дочь не знала о моей тайне. Аланчи была довольно умной и хитрой. Она заметила, как ко мне приходят покупатели, подслушала разговоры с ними, записала их. Потом пришла ко мне, показала копию. Мне ничего не оставалось, как пойти ей на уступки. Но так оставлять все было нельзя. И я искал исходник записей, а когда нашел, расправился с этой тварью!
– Ну признание в убийстве у нас есть, – вздохнул Хаспри. – Жаль, что не в убийстве Никольс.
– Я не убивал ее! – заорал Сразий. – Я выгнал ее, дальнейшая судьба девки меня не интересовала!
– Почему она не пошла к кривому Сэму? – поинтересовалась я у мага, как только он немного успокоился.
– А я почем знаю?! – зло выпалил он. – У него и спрашивайте!
– Сэмуль имеет какое-то отношение к лакии? – вклинился Арден.
– Нет, – хмыкнул хозяин дома в ответ. – Сэм у нас благородный вонючий пэр, – зло выплюнул он. – Этот полуорк отметал все предложения торговать у себя в таверне зельем. Мало того, он не пускал на порог своей забегаловки тех, кто находился под ее воздействием.
– О как! – искренне удивился Хаспри. – А деньги у него откуда?
– Так отец оставил ему наследство, – недоуменно ответил Сразий. – Лирийские копи.
– Чего? – ошеломленно воскликнула я. – Лирийские копи??? Это там же добываются ритуальные кристаллы?
– Они самые, – самодовольно усмехнулся маг. – Так его папаша был кузеном гоблинского вождя. Сэм бастард.
– Почему мы этого не выяснили? – повернувшись к Хаспри, поинтересовалась я.
– Не знаю – пожал он плечами. – Но думаю к нашему делу это не имеет отношения.
– Точно нет, – вздохнула я и встала со стула, посмотрела на Ардена и поинтересовалась у него: – Мы же тебе тут не нужны?
– Уже нет, – кивнул тот в ответ. – Мы тут сами. Убийство Аланчи передам бытовикам.
– Хорошо, тогда мы пошли, – вставая прокряхтел Хаспри, вызвав этим у меня снисходительную улыбку.
– Позер, – хлопнула я по плечу коллегу, когда мы выходили из дома, около которого стояли уже три шарабана, один из которых был перевозкой для преступников.
Поздоровавшись с коллегами из отдела запрещенных зелий, карауливших вход, сели в свой тильбюри и отправились допрашивать кривого Сэма.
Полугоблин был у себя в таверне, готовился к вечернему наплыву гостей. Он недовольно посмотрел на нас, как только мы вошли, кивнул головой и продолжил заниматься своими делами.
– Сэмуль, – позвала я его. – Нам нужно задать вам пару вопросов.
Тот в ответ лишь хмуро кивнул, пригласил нас за один из столов, присел за него, сложил руки в замок и изобразил на своем лице внимание.
– Мы только что беседовали со Сразием, – усмехнулся Хаспри. – Он поведал нам о вашем отце.
Кривой Сэм еще больше нахмурился, раздраженно поджал губы, но продолжал молчать.
– Это правда, что вы королевских кровей? – я решила его разговорить.
– Нет, – выпалил он. – Мой отец хоть и принадлежит к роду вождей, но он никогда не участвовал в моей жизни.
– Он оставил вам наследство, – напомнил Хаспри.
– И что? – зло прошипел Сэм. – Думаете мне оно нужно было? Нет, я конечно был рад, что теперь мне не нужно думать о куске хлеба, но вы посмотрите на меня, – он распростер руки. – Это благодаря ему, я такой.
– Ну ваша мама… – начала я, но полуорк меня бесцеремонно перебил:
– Моя мать пыталась избавиться от меня, – сквозь зубы процедил он. – Мое лицо это последствия употребляемых ею зелий. Она хотела избавиться от плода всеми возможными средствами, но ничего не вышло. Я оказался живуч, – печально хмыкнул Сэмуль. – Хотя, когда я родился, она испытывала чувство вины за то, что натворила. Но было уже слишком поздно. Она любила меня, очень любила, но исправить уже было ничего нельзя. Написала отцу, тот выслал денег, благодаря которому мы и открыли эту таверну.