Охотник

Макс достал из кармана комбинезона платок и тщательно смахнул чёрный пепел с лица спутницы. Из покрасневших глаз её градом катились слёзы, оставляя грязно-серые дорожки на испачканном лице.

– А вам даже идёт!

– Боже мой… я, наверное… ужасно выгляжу?! – не переставая кашлять, сокрушалась Весна.

– Для маскировки сойдёт, – успокоил её Макс, – Или для карнавала чертей.

– Вы так любезны!

– Нечего обижаться. Мы же договорились о подчинении. Помните?

– Да. Извините. Вы правы, я сама напросилась на неприятность. Но и вы поймите правильно: я ведь, прежде всего исследователь.

На это Макс ничего не ответил.

– Господи, да когда же кашель кончится?

– Дня через три.

– Вы это серьёзно?!

– Нет. Через пару часов придёте в норму.

– Как же я пойду? Глаз открыть не могу.

– Держите, – Максим вложил ей в руку конец ремня от рюкзака. – На руках я вас не понесу. Отпустите конец, пеняйте на себя. Будете ночевать там, где остановитесь. Нянчиться с вами не собираюсь.

Так они и шли: впереди Максим, за ним – биологиня; шли на удивление ровно и достаточно быстро.

Когда почти совсем стемнело, они успели добраться до широкой ровной поляны, покрытой нежной, мягчайшей на вид травкой.

– Какое чудесное место! – проворковала Весна. – Вы обещали кучу опасностей, а до сих пор мы видели только прекрасные пейзажи, да небольшую гусеницу! Но поверьте, я не в претензии!

– Это хорошо. Значит, вы не передумали слушаться?

– А что такое?

– Да нет, пока ничего. Располагайтесь. Ночевать будем здесь.

– Почему не на поляне?

– Две причины. Ночью на охоту выходит большинство хищников. На открытом месте мы будем хорошей приманкой. Вторая же причина – это не поляна. Это болото.

Весна хмыкнула недоверчиво, но спорить не решилась. Развязала рюкзак, достала одеяло, какие-то вещички. Распустила волосы, чтобы причесаться.

Макс постоял некоторое время, прислушиваясь и внимательно вглядываясь в сумеречный лес.

– Вы умеете лазать по деревьям?

– Это шутка?

– Нисколько. Боюсь, это необходимость… Ну-ка быстренько, взяли вещи, и – вон на то толстое дерево.

– Я не…

– Шевелитесь! – повысил голос Макс. Сам же развязал ремешок и достал из бокового кармана туго свёрнутый рулончик. Потом подхватил рюкзак и побежал к огромному раскидистому дубу. Весна, что-то недовольно бормоча, уже взбиралась по стволу. Макс полез за ней вслед. На высоте нескольких метров, держась одной рукой за небольшой сук, другой сделал резкое движение, и рулончик в его руке упруго развернулся и обмотался вокруг ствола, образовав своеобразный пояс, густо утыканный расправившимися шипами. Затем Макс поднялся ещё выше, до толстой ветки или, скорее разветвления дерева на два ствола. Привязал рюкзак, чтобы тот не свалился ненароком. Зарядил винтовку.

– Весна, вы меня слышите? Где вы там? Вам удобно?

– Слышу, – приглушённо донеслось сверху. – странные вопросы вы задаёте, Максим Се…э-э.. Даниилович. Я бывала в экзотических местах, много путешествовала, но жить на дереве мне не приходилось. Конечно, неудобно! Мы здесь надолго? Или может, это – учебная тревога? Для, так сказать, поддержания имиджа? Тогда можно я спущусь? Возьму одеяло, а то немного жёстко. Обещаю вернуться!.. Что это шумит внизу? Кажется, там что-то бегает?!… Не руконогий вампир случайно?!

– Нет. Ночные ползуны. Такие, знаете, длинненькие, с острыми зубками и хвостиками с колючками. Они очень прожорливы и…

– Не надо! – взмолилась она. – Не пугайте меня. Мы здесь в безопасности?

– Утром увидим. Если все руки-ноги на месте будут и в приличном состоянии…

Весна что-то пробурчала, и по сыплющимся листьям и веточкам Максим понял, что она полезла выше.

Коготки заскребли по коре: некто или нечто, почуяв интересное, стало взбираться на дерево. Макс снял винтовку с предохранителя, направил ствол вниз, луч фонарика выхватил на миг мордочку с горящими красными глазками-бусинками и оскаленную пасть с тремя рядами длинных игольчатых зубов. Кожистые перепончатые псевдокрылья трепетали, не в силах поднять хозяина в воздух, но, не позволяя ему разбиться при падении.

Зверь наткнулся на ремень с шипами, взвизгнул и упал вниз. Следом раздалось ещё несколько взвизгиваний. Всю короткую летнюю ночь то и дело маленькие монстры пытались добраться до людей, но тех надёжно защищал частокол колючек. К счастью, никто более крупный, нежели ползуны, не пожаловал в гости, и ночь можно было бы назвать относительно спокойной, если бы не поднятые с болота беготнёй монстриков тучи комаров. Они кусались сквозь плотную ткань комбинезона, даже кожа ботинок, казалось, им нипочём! Макс старался не замечать их, но противное зудение над ухом не давало заснуть, и лишь под самое утро удалось задремать на часик.

Солнечный луч пощекотал веки, скользнул теплом по щеке. Максим открыл глаза. Посмотрел вниз. Ползунов не было, но земля вокруг, между деревьями, была исполосована глубокими бороздками. Ни травинки не осталось, ни хвоинки, ни кусочка коры. Чистая испаханная земля. Хоть огород сажай.

Всё тело затекло от неудобной позы в течение нескольких часов. Макс, морщась и ругаясь сквозь зубы, слез с дуба, помахал руками и попрыгал, разгоняя кровь, сделал несколько упражнений в качестве утренней разминки. Потом намочил в росе носовой платок и протёр лицо.

Весна со стонами сползла со своей ветки, сделала несколько неуверенных шагов и заметила вдруг перепаханную землю.

– Что это? Кто это сделал?

– Догадайтесь, – буркнул Макс.

– Ночные гости?

– Верно.

– Я где-то тут вчера оставила некоторые вещи… О, нет! Какой ужас!!

Максим хмыкнул, глядя, как биологиня сокрушается над останками того, что вчера не успела собрать из-за поспешного бегства. Одеяло было распущено на тонкие верёвочки, всё прочее изгрызено в клочки, кусочки и бесформенную массу.

– Не сокрушайтесь так. Здесь есть и положительная сторона. В таком виде могли оказаться и мы, если бы не успели спрятаться. Или вы лишились чего-то действительно ценного?

Билогиня не уловила сарказма в голосе Макса.

– Моя косметика, зеркало, щетка!.. Я обречена выглядеть пугалом.

– Это уж точно.

– Что?

– Нет, ничего. Даже хорошо, что вы не видите своего отражения.

– Всё так плохо?!

Макс снова хмыкнул, но предпочёл не отвечать.

– Здесь нельзя где-нибудь набрать воды? Вы говорили, там болото? Значит, есть хоть какая-то вода?

– Возьмите немного мха, вот здесь, с краю. Мох влажный, вполне годен для умывания. А в болоте не вода, а жидкая грязь. Других источников здесь нет. Только то, что даёт атмосфера. А питьевую нашу воду не расходуйте по пустякам.

– По-вашему это пустяки?!

– Конечно.

Макс развёл небольшой костёр. Когда дрова прогорели, положил на тлеющие угли брикет в фольгированной обёртке.

– Подкрепиться не желаете?

– Нет, – пробурчала биологиня, старательно натирая лицо и руки пучками мха. – У меня нет аппетита.

– Как хотите.

Приведя себя в относительный порядок, Весна смотрела, как Макс упаковывает свой рюкзак.

– Скажите, Максим, вы от природы такой чёрствый или только со мной?

– Разве вам есть дело до моих чувств?

– А почему нет?

– Вам виднее. Собрались? Пойдёмте.

Казалось, лесу не будет конца. Шли, правда, медленно, продираясь через густые переплетения ветвей, обходя огромные поваленные стволы, поросшие вездесущим мхом и грибами. Иногда приходилось пролазить под ними, и тогда при неосторожном движении за шиворот сыпались кусочки коры, всякая шелуха вкупе с жуками древоедами и глянцево-коричневыми многоножками.

Пару раз Максу пришлось-таки применить оружие и отогнать выстрелами чрезмерно любопытного трёхметрового варанчика. Вообще-то случаев нападения варанов на людей не было до сих пор, но всё когда-то бывает впервые.

На усталость Весна не жаловалась, крепилась, но плелась сзади и периодически делала один-два глотка из фляги с водой. Когда буреломы остались позади, лес поредел, и путники вышли на широкую поляну, Весна со стоном сняла рюкзак и упала на белый песок, кое-где поросший редкой жёлтой травой.

– Встаньте, Мирослава Барашковна, – мягко сказал Максим.

– Не могу! Мне надо отдохнуть!

– Если вы сейчас же не поднимитесь, рискуете быть съеденной, потому что улеглись на муравейник.

– О, нет! – Весна мгновенно взвилась на ноги и огляделась. – Вы пошутили?! Я ничего не вижу!

Макс покачал головой.

– Я редко шучу. Если вы чего-то не видите, не значит, что этого нет. Давайте отойдём вон на тот край, там и отдохнём…

– Одного не понимаю, почему здесь так сухо? В лесу должно быть прохладно и влажно! А здесь росы – и той почти нет!

– Это же не обычный лес! Авангардный! Те же самые Деревья, только что-то вроде корневой поросли. Пройдёт время, и они превратятся в Барьер.

– Деревья не горят, а вы разводили костёр…

– Когда они выпивают всю влагу на мили вокруг себя, от прежней растительности остаётся сушняк.

– Да, конечно, – кивнула Весна, – Я не подумала.

– Не желаете перекусить напоследок?

– Нет. Мне хочется только пить и пить… А почему напоследок?

– Потому что наше путешествие подходит к концу.

Весна огляделась.

– Я не вижу цели нашего путешествия. Вы должны были сопроводить меня до Барьера.

– Барьер в двадцати километрах отсюда. Вон там, где скалы. Правда, их отсюда плоховато видно. И не надо делать обиженное лицо. Я не собираюсь бросать вас на полпути, но скалы – это и есть Барьер, да и не скалы в привычном понимании, а Деревья, вернее, прикорневая часть стволов. Они не растут вверх, как свечки, а изгибаются порой весьма причудливо. И, если стоишь у подножия холма, трудно понять, что перед тобой по сути растения, а не горы.

– Это впечатляет, – кивнула Весна.

– Но прежде, чем мы двинемся в путь, я хотел бы все-таки кое-что уточнить. Честно говоря, мне нет дела до истинной цели вашего вояжа и до способа, каким вы собираетесь вернуться обратно в одиночку, тем более что кое-какие меры вы предприняли для этого. Мне даже неинтересно, кто вы на самом деле …

– Что значит, кто я?

– Например, вы не биолог. Кое-что вам известно, но не более чем простому смертному, не специалисту. Сцену с сумеречником вы подстроили намеренно, зная о его особенностях. Вам нужно было, чтобы вас считали беспомощной, временно лишённой зрения, чтобы я расслабился, потерял бдительность и перестал наблюдать за вами. Что вы подбросили мне в рюкзак? Небольшое взрывное устройство? Инъектор с быстродействующим (надеюсь!) ядом?

– Всего лишь небольшой амнизатор, – тихо сказала Весна. На Максима она не смотрела. – Вы уснули бы, а когда проснулись, ничего бы не помнили о последних трёх днях. Вашего опыта и рефлексов, думаю, хватило бы, чтобы во время сна не быть кем-нибудь съеденным.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Макс. – А сами намеревались вернуться, используя ультразвуковые маяки, которые устанавливали по дороге, когда я думал, что вы почти ничего не видите после контакта с сумеречником?

– Вы и об этом проведали?

– Не сразу, – кивнул Макс. – Сначала я вам поверил. На мысль об ультразвуке меня натолкнули ползуны. Они никогда не собираются в стаи и отличаются пассивностью. В возбуждение их могло привести что-то крайне необычное, например, источник ультразвука, который они прекрасно слышат и который должен быть достаточно мощным.

– Ну, не очень-то и мощный!..

– Уберите инъектор, Весна.

Макс кинул ей свой рюкзак. Биологиня молча пошарила в нём и вытащила небольшой тускло поблёскивающий шарик.

– Надеюсь, был всего один?

Весна бросила на Макса сердитый взгляд, когда тот забирал у неё рюкзак, потом отхлебнула из своей фляжки.

– Число моих преступлений не настолько велико, чтобы вы бросили меня прямо здесь?

– Если вы отдохнули, пойдёмте.

Максим встал и, не оглядываясь, пошёл в сторону далёких серых скал, чьи очертания слегка размывались в горячем воздухе, струящемся от нагретого песка.

Двадцать километров самой настоящей пустыни предстояло преодолеть до Барьера. Ноги глубоко вязли в сухом песке, мельчайшая пыль, вздымающаяся при каждом шаге, скрипела на зубах, раздирала горло, лезла в нос, даже, несмотря на плотные платки, которыми путешественники обмотали лица. Весна снова начала кашлять. Макс крепился, как мог.

– Немножко бы дождя не помешало, – прохрипел он. – Но беда в том, что в этот период их почти не бывает.

– Господи! Как же я не сообразила!

Весна остановилась и стянула с плеч рюкзак.

– В чём дело? – оглянулся Макс. – Совсем выдохлись?

– Потерпите чуть-чуть, и ваше любопытство будет удовлетворено.

Вопреки ожиданиям она не уселась отдыхать, а постояла немного, сосредотачиваясь, и стала медленно поднимать руки ладонями вверх. Макс наблюдал внимательно, но без интереса.

Через пару минут подул лёгкий ветер, зашуршал песок. Время шло. Ветер крепчал с каждой секундой. Весна стояла, как изваяние античной богини с поднятыми руками, а примерно в метре над её головой крутился сначала почти невидимый, тоненький как шнур смерчик. Полупрозрачный, лишь слегка преломляющий солнечные лучи, смерч постепенно уплотнялся, рос вверх и вширь. Ветер кружил вокруг него, превращаясь в настоящий ураган. И вот уже не "стеклянный" шнур, а исполинская сизая воронка наполняла себя и небеса вокруг себя пылью и сгущающимися тучами.

Первые капли дождя упали на иссушённую землю.

Очень быстро дождь перешёл в ливень. Тугие, жгуче холодные струи били в песок, вздымая его фонтанами и превращая в жидкую грязь. Свернула огромная молния, вонзилась ветвящимся концом куда-то за лес, где остался Город. Грохот грома потряс округу до Барьера и дальше.

Весна даже не шелохнулась. Она стояла с простёртыми к небу руками, закрыв глаза, а чудовищная воронка над её головой росла, бурлила и наполнялась мраком.

Макс стянул с лица намокший платок, сбросил рюкзак и подскочил к спутнице.

– Весна! Опомнитесь! Что вы делаете?! – тряс он её за плечи. Струи ледяного ливня, смешанного с ветром, хлестали по лицу, рукам. Песок уже не мог впитать всю воду, и она собиралась под ногами огромными лужами.

– Весна! – Макс похлопал её по мокрым холодным щекам. Биологиня, наконец, открыла глаза, встрепенулась и с усталым вздохом опустила руки. Воронка тут же втянулась в облака. Ветер стих. Ливень ещё некоторое время барабанил по лужам, затем пошёл на убыль. В разрыве туч блеснуло солнце.

Максим снял прилипшую к телу рубашку и принялся тщательно её отжимать.

– Я, кажется, немного не рассчитала силы, – виновато улыбнулась Весна.

– Да уж! – буркнул Макс. – Не хотите выжать одежду? Обещаю в вашу сторону не смотреть, коль здесь негде спрятаться.

– Догадываюсь, что вы предпочли бы вообще не встречаться со мной.

Макс покосился в её сторону, но тут же отвернулся.

– Не понимаю только, зачем вам понадобился проводник и охранник, коль вы сама – могущественная колдунья?

– А вы верите в колдунов? – в уставшем голосе зазвучали лукавые нотки. – Нет, друг мой, я далека от мистики и всего, так или иначе с нею связанного. Любой человек обладает силой достаточной, по крайней мере, вызвать дождь. Надо лишь потренироваться, почувствовать себя частью мира, впитать его энергию и направить, например, на образование облаков.

– Вот как? Значит, всё просто? Почему же спокон веков люди страдали от засухи? Леса – от пожаров? Чего бы легче: р-раз и вызвать дождь, где надо? И нет проблем!

– Не знаю. Это не в моей компетенции. Но думаю, человек настолько привык считать себя зависимым от природы, от любых проявлений ёе характера и особенностей, что просто пасует. А может нельзя вмешиваться в естественные процессы, и нам когда-то было сие известно? Потом причина забылась, но подсознательный запрет остался?

– Разве сама природа не страдает от собственных же "проявлений характера"?

– Неудобство для человека не есть неудобство для природы. Она мудрее нас и сама знает, что и когда ей лучше… Кстати, можете повернуться.

Весна успела привести себя в порядок. Мокрая одежда была выжата, волосы расчёсаны и распущены по плечам. Кожа сияла чистотой, на щеках горел румянец, синие глаза блестели. Максим подумал, что оказывается, она совсем не дурнушка, какой показалась при первой встрече, и какой выглядела последнее время из-за неприятных приключений, выпавших на её долю. Да и лет, похоже, ей гораздо меньше, чем казалось.