Песня Феникса

Глава 1. Помолвка

Джудит Мэллиор в последний раз взглянула на себя в зеркало.

В наряде от знаменитого кутюрье она сама себе казалась Жар-Птицей, вновь возродившимся Фениксом – вся сверкала и сияла, дорого, но мягко, как и положено фее.

Волосы, уложенные вокруг головы короной из локонов, наконец-то укрощены опытной рукой парикмахера. Они больше не вьются непокорной, свободолюбивой гривой, а лежат послушным нимбом под грузом лака и шпилек.

Филип должен одобрить. Ему должно понравиться.

В зеркале за её плечом отразилась Абигайль.

– Ты сегодня даже красивей обычного. Сногсшибательна! – был вынесен вердикт подругой. – Будь я парнем, непременно бы в тебя влюбилась.

– Это закончилось бы для тебя разбитым сердцем, – с грустной улыбкой вздохнула Джудит. – Ведь с сегодняшнего дня я, теперь уже официально, невеста принца Готойского.

– Верно, – с иронией подхватила подруга, – я была бы обречена, ибо принца крови никому обойти не дано.

Подруга окинула Джудит последним оценивающим взглядом и со вздохом сказала:

– Ну, иди. Все уже в сборе и ждут.

Но Джудит всё ещё надеялась найти хоть какой-нибудь повод задержаться.

Она медлила:

– Говоришь, все в сборе? И Филип уже приехал?

– Самуэль и Поло в данный момент развлекают его светской беседой, как могут. Джудит! Что за сомнения вновь на твоём лице?

– Я… я не знаю. Аби. Признаться, по правде, я вовсе не уверена, что поступаю сейчас правильно.

Абигайль обняла её за плечи:

– Ну что ты? Прямее спину и выше нос! А сомнения теперь придётся оставить, как минимум, до конца вечера и, как максимум – на всю оставшуюся жизнь. Представляешь, какая буря поднимется, если ты сейчас вдруг пойдёшь на попятный? Так, давай, давай! Спускайся вниз, без колебаний и разговор. Пошли!

– Дай мне ещё минутку? Всего одну минутку и, клянусь, я буду готова.

– Хорошо, – смирилась Абигайль. – Только помни, если ты промедлишь дольше минуты, леди Лавиния придёт за тобой сама.

– Передай маме, что мне не нужна свита. Скажи ей, что я хочу блистать в одиночестве.

Она заслужила свою славу.

Это она, Джудит Мэллиор, сумела женить на себе принца Филипа Готойского, стоявшего шестым в очереди на трон – знаменитого героя войны и одного из самых завидных женихов Танарии. Это её имя сегодня у всех на устах. Её лицо на обложках всех журналов. Все новостные ленты посвящены грандиозному событию и даже суровая принцесса Риверы, мать Филипа, вынуждено сложила оружие и больше не препятствует (по крайней мере, открыто) счастью сына.

Джудит несколько раз глубоко вздохнула. Всё. Надо идти. Дольше тянуть нельзя.

Распахнув дверь и перебросив шлейф через руку, она направилась к лестнице. Снизу доносилась разноголосица, звуки скрипки и звон бокалов.

– Леди Джудит Мэллиор!

Оказывается, успехи изнутри выглядят оглушительно и крайне неприятно. Яркие лучи прожекторов бьют в лицо, ослепляя. Со всех сторон щёлкают затворами репортёры. Гремят аплодисменты.

Вскинув голову, сверкая улыбкой и обнажёнными плечами, Джудит Мэллиор, придерживаясь рукой за перила, спускается по лестнице. Ступенек не видно и каждый шаг как рывок в пустоту – опасный, потому что, если она сейчас сорвётся, то, на глазах у всех покатится без остановки вниз.

Она будет падать, и падать, пока не разобьёт голову и все они, наконец, не будут удовлетворены, а для неё, наконец, исчезнут.

Ей должно быть страшно? Она должна быть счастлива? Где окрыляющее чувство победы? Где ощущение триумфа? Почему она чувствует себя так, словно опускается в яму – всё ниже, ниже и ниже? Как в могилу…

Джудит видела всё вспышками.

Столб света – смеющаяся, счастливая, солнечная Абигайль Вудвиль, взятая в тесное кольцо поклонников.

Вспышка – Эмилия Стилл, в изысканном сиреневом вечернем платье. Тёмные волосы, надменный, строгий взгляд – настоящая королева стиля. Она улыбается, но между тонких бровей залегли морщинкой неудовольствие и беспокойство. В глазах – тревога.

Очередная вспышка и – встречайте! Леди Лавиния Мэллиор, прекрасная мать прекрасной невесты! Горделивая и холодная, Лавиния гордится дочерью, сумевшей выйти замуж за принца крови.

Столб светла выхватывает лицо Джеймса Мэллиора, брата-близнеца Джудит. Тонкий, среднего роста, со светло русыми волосами и мягкими, правильными чертами лица, юноша стоит, обнимая двух прелестных девушек, будто находится не в светском салоне, а в салуне. В лице его ни тени радости. Джеймс напряжён и зол.

Не стоит на него смотреть. Он – прошлое, от которого Джудит бежит. Он её связь с тьмой, болью и кровью. Именно из-за брата всё и началось… но, как бы там ни было, всё теперь в прошлом.

Шаг, ещё шаг.

Ну, вот – почти и спустилась. Впереди Джудит ждут власть, всеобщее почитание, любовь принца.

Последняя ступенька – и тёплые руки Филипа подхватывают её.

Уверенные прикосновения. Влюблённый взгляд. Одобряющая улыбка.

– Ты прекрасна, – сияет Филип, скользя глазами по её фигуре. – Сегодня ты стала краше вдвое, ведь теперь ты принадлежишь мне.

– Мой принц, – склоняется она в церемониальном поклоне, но прежде, чем успевает коснуться коленом пола, Филип подхватывает её под локоть и заставляет выпрямиться.

– Самый счастливый в мире принц. И это всё благодаря тебе, прекрасная моя Жар-птица! Сбывшаяся моя мечта.

Филип бережно обнимает невесту за талию. Он осторожно склоняется к её лицу.

Джудит отвечает на поцелуй у всех на виду.

Все счастливы. Все в восторге.

«Один! Два! Три! Четыре!»… – скандирует толпа.

Первый помолвочный поцелуй, по обычаю, следует тянуть как можно дольше – это предвещает долгую страсть в браке.

Счёт тянется, как патока, уже не хватает дыхания, Джудит со смехом отстраняется и дышит жадно, будто вынырнув из воды.

Взявшись за руки, смеясь, жених и невеста выходят на середину зала чтобы первыми начать тур вальса. Смычки ударяют по скрипичным струнам, заполняя пространство звуками. И Филип вальсирует прекрасно. У него такие широкие плечи.

Филипп отличный фехтовальщик, прекрасный боксёр, превосходный наездник, он пишет стихи и картины и, кажется, знает всё на свете. Настоящий принц – Белый, который на коне. Такие девочкам только снятся.

Почему же так хочется подняться на крышу и просто шагнуть сверху-вниз?

***

Для гостей в доме оставили приготовленными комнаты, на случай, если кто-то из не захочет (или не сможет) покинуть гостеприимных хозяев. По счастью, таких не нашлось – все предпочли разъехаться, к облегчению Джудит. Она так устала, что под конец вечера, поначалу невесомый шлейф платья стал пудовой гирей.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – обеспокоенно спросила Эми, пока они возвращались в комнаты после того, как проводили королевский кадиллак, увозящий царственного жениха и его родню обратно в их резиденцию.

– Почему спрашиваешь? – зевнула Д

– Что-то ты слишком бледная.

– Тебя это удивляет? Ты хоть представляешь, как я устала?

– А ты представляешь, как устала я? – возмутилась Эмили.

Подхватив подругу под руку, Джудит примирительно засмеялась:

– Не думай, будто я не ценю того, что ты для меня делаешь. Обещаю, что

не забуду ваших с Аби стараний и, как только освоюсь в королевском дворце, сразу же найду способ открыть вам доступ ко двору.

– Конечно, найдёшь, – не сомневалась Эми. – Как же ты там одна, без нас, справишься?

– Я без вас не смогу, – согласилась, улыбаясь, Джудит.

Упав на тафту, Эми со счастливым стоном сбросила туфли, и закинула ноги на стоящий рядом пуфик, потянулась:

– Боже! Я еле пережила этот вечер. Чёртовы туфли! Как же болят ноги!

– Главное, что всё прошло великолепно.

– Прошло, и слава богу! – отмахнулась Эми. – Признаться, я всё время боялась, что что-нибудь случится, что что-то пойдёт не так.

– Что могло у тебя пойти не так? Всё же было под жёстким контролем?

– Что могло пойти не так, спрашиваешь? Ну, для примера, мог появиться он.

Джудит напряглась:

– Что ещё за «он»? О ком ты говоришь, Эмили

– Он – это он. И я говорю о нём. Нас тут двое. Для кого разыгрывать спектакль, подруга? Ты же прекрасно знаешь, о ком я говорю? И почему.

– Вот только одного не понимаю – зачем? По-твоему, самое время вспомнить о прошлом?

– Не время и не место, согласна. Нужно было промолчать, вот только…

– Только?

– Только у меня весь вечер было такое чувство, будто впереди не свадьба, а поминки.

– И это говоришь мне ты? Ты, что с первых дней моего знакомства с Филом все уши мне прожужжала о том, что такой счастливый шанс в жизни нельзя упускать! И ты права, ведь Филип идеален.

– Я от своих слов не отказываюсь. Идеален, хорош аж до тошноты и зубовного скрежета. К тому же, тебе, по умолчанию, достанется всё то, что, полагается получать вместе с принцами: богатство, знатность и власть. Худшая часть меня люто завидует и даже готова возненавидеть тебя за это.

– Вот спасибо! И ты подумываешь о том, чтобы расстроить мою идеальную свадьбу прямо сразу после идеальной помолвки, что сама же мне и устроила?

– Что поделать? Лучшая часть меня утверждает, что так будет лучше.

– Отлично! Просто отлично! Интересно было поговорить, но я дико сегодня устала. У меня голова болит от шампанского и шпилек, грудь – от корсета, ноги – от каблуков…

– Душа – от фальши, – закончила цепочку фраз Эмили и, воспользовавшись паузой, потянулась за персиком, лежавшем на подносе.

Надкусив его, вздохнула:

– Сказать, какими были у тебя глаза сегодня весь вечер?

– Накрашенными? – попыталась пошутить Джудит, но, заметив, что её рвение не оценили, кивнула. – Скажи.

– Как у больной кошки или голодного призрака.

– Где и когда ты встречала голодного призрака, чтобы его со мной сравнивать?

Эмили бросила на неё странный, уклончивый взгляд, но потом показательно сосредоточилась на персике:

– Он нанёс мне визит не так давно. Сравнить легко, ведь впечатления ещё свежи и не выветрились.

– На что ты намекаешь? Да перестань ты трескать персик! – Джудит от возбуждения едва ли не ногой притопнула. – Какой ещё призрак тебя посетил? Что ты хочешь сказать?

Эмили невозмутимо пожала плечами:

– Ты сегодня всё время смотрела в сторону двери. Кого-то ждала?

– Ошибаешься.

– Ну, если ошибаюсь, тогда ведь говорить не о чем, верно? Хотя, мне всё-таки кажется, что ты обманываешь. Или, правильнее сказать – обманываешься?

– Эми, я никого не ждала. Поверь мне, я точно знаю, что того, на кого ты намекаешь, в городе сейчас нет.

– Точно знаешь? – приподняла брови Эми. – Прям точно-точно?

Джудит ощутила приступ острого желания придушить любимую подругу. Так, слегка. Сугубо в воспитательных целях.

Чем сильнее она злилась, тем тише и спокойнее звучал её голос:

– Он уехал, и в ближайшее время не вернётся… если вообще когда-нибудь вернётся. Да мне на это наплевать, веришь или нет – без разницы. Думаешь, я стану тосковать о чокнутом психопате, когда рядом такой человек, как Фил?

– Насколько я тебя знаю – ты вполне можешь.

– Даже если бы Филип и не был принцем, он хороший человек, которого трудно переоценить! Он самый лучший из всех, кто мне встречался в жизни.

– Ты меня в этом убеждаешь? Или себя?

Джудит продолжала, игнорируя прозвучавшую реплику:

– Заполучить любовь такого человека, как Филип – это подарок судьбы.

– Я не спорю, – помотала головой Эми.

– Я приняла решение и ни о чём не жалею!

– Ну, конечно!

– Совсем не понимаю, зачем ты пытаешься ворошить прошлое, которое я всеми правдами и неправдами пытаюсь забыть?!

На глазах Джудит выступили злые слёзы и Эми смягчилась:

– Прости. Я перегнула палку. У меня нет цели тебя подразнить. На самом деле я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

– Не сомневаюсь в этом, но не могла бы ты перестать причинять мне добро силой?

– Ты знаешь, сколько я сделала для того, чтобы ты стала принцессой Готойской? Я выступала в роли вашей сводни, в роли организатора праздника и даже тамады. Но сегодня, когда я смотрела на вас с Филом и не могла не видеть, (как и все присутствующие – несомненно!), какая вы нереально красивая пара, я всё равно не могла отделаться от мысли, что всё это неживое, нежизнеспособное. Как иллюстрация к детской сказке или глянцевая обложка к женскому роману.

Улыбка сошла с лица Джудит.

А Эмили продолжала:

– А не могла отделаться от мысли, что с этой свадьбой вы поторопилась. Ты заслуживаешь другого…

– Кого?! Кого, по-твоему мнению, я заслуживаю? Эдварда Райли?!

– Заслуживаешь ты его, не заслуживаешь – я не знаю, но мне понятно, что любишь ты именно его, и поэтому принять предложение принца Готойского было ошибкой. С этим надо что-то делать, пока не поздно.

– Эми! Я решила выйти замуж за Фила вовсе не затем, чтобы угодить твоим вкусам или досадить брату. Или кому-то что-то взять и доказать. Я выхожу замуж за Филипа потому, что хочу выйти за него замуж – точка. И к чему ты вообще завела этот разговор? Чего от меня хочешь? Что, по-твоему, я должна сделать? Написать отказное письмо Филу? Скандально сбежать прямо из-под венца, оставив от моей, и без того не идеальной репутации, одни лохмотья? Зачем? – Джудит рассмеялась безрадостным, злым смехом. – Чтобы пуститься разыскивать безымянного бродягу, которому я не нужна? Которому вообще никто не нужен! Опозорить человека, готового носить меня на руках, готового положить к моим ногам половину мира? Растоптать Фила ко мне – всё это ради чего, спрошу я тебя?

Эми взволнованно прикусила губу:

– Бог свидетель, меня нельзя назвать поклонницей Райли, но что-то ты недоговариваешь, подруга. Это, конечно, твоё дело, но то, как ни с того, ни с сего, он умчался, записавшись добровольцем на чужую войну, при том, что никогда не интересовался военным поприщем, мягко говоря, странно. Да и ты едва не слетела со всех катушек разом.

– Не слетела только потому, что меня удержал Филип. И готов держать и дальше.

– Да удержит ли?

– Удержит, – уверенно кивнула Джудит. – Он сильный.

– А о Райли он знает?

– Я не пытаюсь притворяться тем, кем не являюсь, Эмили, и не скрываю прошлого от Фила. Да и можно ли обмануть людей, щелчком пальцев вращающих мир? Да даже если бы получилось, смысл начинать серьёзные отношения со лжи? Пусть я не могу изменить своего прошлого и мне не перечеркнуть сделанных ошибок, но я хочу в будущем быть Филипу хорошей женой. Я не скрывала от него того, что он, – увы! – не первый мужчина в моей жизни. Но он и правду меня любит, если готов закрыть на это глаза и рискнуть честным именем.

– Рискнуть?! Да ничем он не рискует, этот твой Белый Пры-ы-ынц! – со злостью вырвалось у Эмили. – Тоже мне подвиг: жениться на не-девственнице! Вот если бы ему удалось такое диво среди местной светской фауны разыскать, тогда бы – да! Тогда бы было диво! А так, как он, у нас тут каждый второй, если не первый, женится. Всерьёз думаешь, что особы королевских кровей сплошь ангелы? Там у них скелетов в шкафах хватает. Где-нибудь и твой поместят. Не переживай.

В комнате повисло тягостное молчание. Похоже, Эмили и сами смутилась от проявленной ни к месту горячности.

– Здесь так душно? Выйдем на свежий воздух, – предложила Джудит.

Подруги вышли на веранду, по праздничному случаю оплетённую цветами и цветными фонариками. Между переплетающимися стеблями цветущих вьюнков проглядывала луна, смешивая синий холодный свет с тёплым жёлтым, льющемся из-под абажуров. Мотыльки мягко шлёпали крыльями обо всё, что могли задеть на своём пути к огню.

– Джудит, я должна это сказать. Хотя бы попытаться. Всё дело в том, что от принцев не уходят. Ты же знаешь? А когда Райли вернётся… – всё никак не хотела уняться Эми.

– Не хочу больше ни слова слышать о нём, – твёрдо сказала Джудит.

– Слышать сейчас не хочешь, но где гарантия,что?..

– Я понимаю, ты действуешь из лучших побуждений, но разве не понимаешь, что копаешься ещё в свежей ране? Ты делаешь мне больно. Ты правда этого хочешь?

– Нет. Я не хочу причинять тебе боль, но я хочу понять – что у вас случилось. Вдруг, если пойму, смогу помочь?

– Не сможешь. Нечему тут помогать. Райли игрок и коллекционер, собирающий острые ощущения. Он разбил мне сердце. Всё, что я сейчас делаю, так это пытаюсь собрать его гребаные осколки и как-то жить дальше. И своими разговорами ты мне не помогаешь. Хочешь знать, что случилось? Что я испытываю каждый день? Как я это чувствую? Я будто ползу по чёрному длинному тоннелю, в конце которого светится узкая полоска света. Я стараюсь изо всех моих сил, убеждаю себя, что завтра буду к нему ближе, чем сегодня, что у меня получится! Но день проходит, всё начинается сначала, а правда делается очевидней: как ни старайся – справится не получается. Я не сдаюсь, Эми, но я тону во тьме. Ночами мне снится его лицо, а утром я ненавижу себя за это. Просыпаясь, заставляю себя думать о нём без горячей, как раскалённое железо, боли в сердце; без ощущения, что из меня вырвали с потрохами всё: не только сердце – весь скелет, и я теперь просто бесформенная масса. Превращать людей в руины и ломать их – его профиль. Ты предупреждала меня, я помню. И другие – тоже, включая даже самого Эдварда. Но я ж самая умная! Мне казалось, что с огнём играть весело. Только я себя переоценила. Такую пропасть без дна, как Эд, ничем не заполнить. Всё проглотит, облизнётся и ещё мало будет. Ладно. Бог с ним. Уже поздно. Мы с тобой устали и пора спать.

Цепкая рука Эмили накрыла пальца Джудит, лежащие на перилах веранды

– Удели мне ещё минуточку. Я ведь не просто так затеяла этот разговор, ты понимаешь? Не из праздного интереса. Я должна была сразу тебе это отдать. Прости, что поступила иначе.

Эмили начертила в воздухе руну переноса. Та вспыхнула огненным сиянием и через секунду в воздухе повис конверт. На мгновение он замер, потом плавно опустился в руки к Джудит.

– Что это? – вопросительно глянула она на подругу.

Эми пожала плечами:

– Сама же видишь – письмо.

– От кого?

– От Эдварда Райли.

– Ты его видела?! – вопрос прозвучал с какой-то жесткой жадностью – Или письмо тебе передал посланник?

Эмили вздохнула, колеблясь.

– Да отвечай же! Не томи меня!

– Он передал его мне лично.

– Когда?

– Две недели назад.

– Почему ты сразу мне об этом не рассказала?! Почему говоришь об этом только сейчас?

Эми тяжело вздохнула:

– Потому что Белый Принц идеален, и я не хотела всё испортить. Я вообще ничего говорить тебе не собиралась, первым моим побуждением было бросить письмо в огонь и молчать. Но совесть покоя не даёт. А сегодня, наблюдая за тобой, я поняла – не мне решать. Так что прости, Джул, за то, что ввожу тебя в искушение, но письмо доставлено по адресу. Ну, вот. Теперь, когда я облегчила душу, теперь – спокойной ночи, Джудит. Приятных тебе снов.

Обернувшись, Эмили с порога взглянула на Джул ещё раз:

– Очень надеюсь, что не сломала тебе сейчас жизнь. Сделай правильный выбор, Джудит.

Эми ушла, оставив Джудит в крайнем нервном возбуждении.

Ночь была по-весеннему тёплой. Запахи влажной земли и цветов врывались в комнату, заполняя всё собой. Ещё пахло грозой – острым, холодным запахом озона.

«Ничего удивительного, – подумала про себя Джудит. – Накопившиеся напряжение ищет выход. Что ж? Пусть грянет буря. Иногда полезно».

Вдали, у горизонта, сверкали зарницы. Этим объяснялся острый запах озона.

***

У себя в комнате Джудит освободилась от платья, с наслаждением подставляя разгорячённое и уставшее тело под поцелуи ветра, залетающего в окно.

Конец вечеринке, конец – её девичьей старой жизни.

Конец – для большинства людей это грустное слово, но Джудит всегда, услышав его, чувствовала облегчение и освобождение.

Свобода – вот что означает окончание чего-либо. Когда всё кончено, ты свободен и ничем не связан.

Но иногда история не имеет конца. Она повисает знаком бесконечного вопроса, как незакрытый гештальт. Может, она сможет поставить точку, если прочтёт то, что там написано?

Нет! Не станет она читать его письмо! Нет огня и не надо. Так проще жить. К чему эти танцы босиком на раскалённых углях?

На то, чтобы вытащить все шпильки из волос ушло ещё четверть часа.

Гроза подошла ближе, теперь уже в отдалении слышались громовые раскаты.

«Словно рёв приближающегося зверя», – подумала Джудит, прикасаясь к серой бумаге, на которой не было надписей.

Конверт увесистый. Что там?

«Что за свадебный подарок ты мне приготовил, мой страстный враг?».

В раздражении отбросив письмо, Джудит сжала гудящие виски руками.

Молния сверкнула ближе.

Ветер раздувал занавески по всей комнате. Температура на несколько градусов понизилась.

Что ей делать? Закрыть окно? Будет душно. Оставить открытым – слишком тревожно слушать звуки приближения враждебной стихии.

«Джудит! – между громовыми раскатами ей мерещился шёпот. – Джудит. Джудит-Джудит-Джудит».

Подвластные её магии, створки окон захлопнулись. Шёпот стих.

Нырнув под тонкую лёгкую простыню, она с удовольствием вытянулась.

Уставшее тело гудело. Голова кружилась от шампанского. Если лежать на спине и смотреть в потолок, то он начинал вертеться и раскачиваться, медленно и плавно, как корабль и тогда начинало казаться, что она снова плывёт на Студенческий Остров.

Она снова самоуверенная, самовлюблённая, избалованная девчонка, привыкшая получать от жизни что захочет по первому требованию; не знающая, что такое печаль.

На самом деле совсем наивная, но не осознающего этого.

Самоуверенная и наивная – отличная цель для неприятностей, но пока этого не знаешь, тебе ни до чего нет дела.

«Читать письмо или не читать?».

Джудит закрыла глаза и память вернула её в те далёкие, счастливые дни.

Глава 2. По волнам памяти

Те дни были залиты солнцем.

Солнца было так много, что всё утопало в нём – улицы города, магазины, кафе и тропинки в парках, по котором они бродила вместе с Эми и Аби.

Столько всего нужно было купить, без чего, ну, никак не обойтись во взрослой жизни! Дюжину платьев, юбок и блузок, к каждому комплекту одежды – головной убор, шарфик, украшение. Не говоря о косметике – декоративной, для волос, гигиенической.

Подруги с громким хохотом забирались в одно из новеньких, прямо с конвейера, авто, и неслись по улицам города. За бутиками одежды следовали походы в более серьёзные и не менее необходимые заведения – за учебниками, за предметами для проведения магических ритуалов, за ингредиентами для зелий. Потом были славные посиделки в кафе с самым вкусным мороженым в мире!

Кажется, никогда Джудит столько не смеялась и не болтала, как в те дни.

Счастье, заключающееся в предвкушении знаменательного события – самое счастливое и безоблачное счастье. С началом учебного года им предстояло отправиться в Эльхард – частную магическую академию. Наряду с Магической Магистратурой и Академией Стихий, Эльхард входил в состав Магической Триады и располагался на Студенческом Острове посреди Мирового Океана.

При словосочетании «Студенческий Остров» в воображении Джудит рисовался мир, состоящий из юных, смелых, дерзких и прекрасных. Настоящий Праздник Непослушания, где можно отрываться на полную катушку.

Эми и Аби, даже Джеймс разделяли эти настроения.

Сам факт обучения в Эльхарде открывал перед человеком дверь в широкий мир. Большинство ведущих политиков, учёных, бизнесменов, их жен и даже любовниц – вся элита общества, – это бывшие выпускники Эльхарда.

Что означала для Джудит, Аби и Эми возможность попасть туда? Это означало – вечеринка продолжается!

Те дни были заполнены солнцем, но самым солнечным и ярким был день их отъезда. Солнца было так много, что становилось понятном, что «белым» свет назван не ради красного словца – тем ранним утром солнечные лучи, падая наискось, светились, были заметны невооружённым взглядом.

На пристани толпилось столько народу, что не протолкнуться – толпа из уезжающих и провожающих.

– Надеюсь, что доберётесь без приключения, – волновалась Лавиния и всё время что-то одергивала то на Джудит, то на Джеймсе.

– Лично я не против приключений, матушка, но боюсь, максимум, что может нам грозить – это морская болезнь, – вздохнул Джеймс.

– Не стоит недооценивать морскую болезнь, сын, если ни разу с ней не сталкивался, – посмеиваясь, похлопал его по плечу отец.

– Джуди! – сверху, с палубы, махали улыбающиеся Аби и Эми. – Иди скорее к нам!

Джудит помахала им в ответ.

– Приглядывай за сестрой, – дал последнее наставление сыну Дин Мэллиор, пожимая на прощание руку Джеймсу.