И тут, словно в ответ на мои слова, основное освещение в салоне погасло.
Через несколько секунд открылась дверь в кабину пилотов. Вышел всё тот же лётчик.
– Ну что, молодёжь? – спросил он, – освоились?
– Вроде как, – ответил я, пытаясь устроиться поудобнее на узкой полке.
– Так, а теперь отвернулись, – сказал он, и прошёл уверенным шагом в хвост. Соня повернулась на бок, спиной к проходу.
Когда мы проснулись, за иллюминатором было яркое солнце, а внизу – стерильно-белое покрывало облаков.
– Как же горячего кофе не хватает! – огорчилась Соня, глотая воду из бутылки.
Мы собрались завтракать, достав бутерброды. И тут снова появился лётчик, с прозрачным кувшином в руке, где плескалась чёрная жидкость.
Он подошёл ближе, по салону распространился характерный запах.
– Ох… – выдохнула Соня, подставляя свою кружку, – вы ангел небесный!
– Ну, молодёжь, – ухмыльнулся явно польщённый лётчик, – вот вам и первоклассный сервис!
– Спасибо большое, – сказал я, тоже подставляя свою кружку.
Кофе был ароматным, но некрепким. И это, скорее, было хорошо: всё-таки сон в гулком прохладном салоне на узкой и твёрдой скамье это не совсем то же самое, что полноценный сон дома. Плюс разница во времени.
– На здоровье, – ответил лётчик, и повернулся, чтобы вернуться на рабочее место.
– А вы один ведёте самолёт, да? Сейчас мы на автопилоте? – спросила Соня.
Лётчик сначала рассмеялся. Потом вдруг стал серьёзным и ответил:
– Ребят. Допуск из всего экипажа только у меня. Поэтому большая просьба: в кабину не пытайтесь заглянуть. А то у ребят неприятности будут, серьёзные.
– Ясно, – вздохнул я, – спасибо.
– На здоровье, – повторил лётчик, после чего, секунду поколебавшись, добавил: – мне совсем неинтересно, кто вы. И за каким чёртом вас туда несёт. Но я искренне желаю вам удачи.
После этого он ушёл быстрым шагом и захлопнул за собой люк.
– Спасибо, – в третий раз повторил я, обращаясь к закрытому люку.
– Очевидно, он тебя не услышал, – заметила Соня.
– Это ничего. Просто примета такая, – ответил я, – надо всегда отвечать «спасибо», когда тебе желают удачи.
Когда мы пробили слой облаков, внизу оказалось море. Оно было необычного оттенка, совсем не похоже на Чёрное или Балтийское. Какое-то тёмно-бирюзовое.
Берег был изрезан многочисленными ручейками. Кое-где виднелись возделанные поля, а прямо по курсу был довольно большой город.
Ещё минута – и самолёт коснулся полосы. Сработал реверс, загудели движки, поднимая волну мелкой водяной пыли перед самолётом.
Мы замедлились. Потом поехали по рулёжке в сторону терминала, где были даже телетрапы. Похоже, эта Африка не настолько дикое место, как нас пугала Эльвира.
Однако же до самого терминала мы не доехали. Самолёт замер на внешней стоянке. Шум двигателей медленно стихал.
Я подошёл к люку и поглядел через маленький иллюминатор наружу. К нам подъехал внедорожник. Оттуда выскочил какой-то парень в чёрной ветровке и направился в нашу сторону.
– А ну-ка, посторонись! – услышал я из-за спины; лётчик снова вышел из кабины, – пора вам, ребятки, дальше.
Он упёрся в рычаг на люке, сдвинул его в сторону и отрыл проход. После этого спустил небольшой трап и металлических перекладин, который со скрежетом коснулся асфальта на перроне.
– Привет! – крикнул парень в чёрной ветровке на прекрасном русском, – добро пожаловать!
– Давайте, ребят, – добавил лётчик, – у нас график строгий. Не мешкаем.
Я подумал вдруг, что даже не узнал, как его зовут. Но, наверно, так было надо.
– Артём и Соня, верно? – спросил встречающий. Теперь я мог разглядеть его подробнее. Лицо странное: черты вроде бы европейские, но кожа какая-то пепельно-серая. Плюс карие глаза и чёрные, вьющиеся волосы, которые были коротко пострижены, – меня зовут Адриан, – он протянул руку.
Я ответил на пожатие.
– Нам сюда, – продолжал Адриан, указывая в сторону внедорожника, и добавил, обращаясь к Соне, – давайте помогу с чемоданом.
– Спасибо, – ответила она, – мне не сложно. Тут асфальт ровный, катить удобно.
– Ну о’кей, – Адриан пожал плечами и двинулся вперёд.
Только теперь я почувствовал, как здесь жарко. Жарко и влажно. Моя майка мгновенно намокла. И как это парень умудряется носить ветровку?
– Повезло вам, – говорил Адриан по дороге, – обещали шторм, но он стороной прошёл. В это раз, – он хихикнул, – а вообще сезон дожей ещё не закончен. Вот прилети вы через месяц – тут было бы намного приятнее! Хотя жарковато, да.
Внутри внедорожника, на третьем ряду сидений, сидели два вооружённых охранника европейской внешности. Эдакие крутые парни в солнцезащитных очках с большими стволами.
Оружие меня нервировало. По крайней мере, если оно не было в руках Сергея.
– Далеко ехать? – спросил я.
– Нет, тут рядом, – улыбнулся Адриан.
– Рядом? – удивилась Соня, – рудник прямо возле города?
– Рудник? – Адриан, занимавшись переднее пассажирское сиденье, оглянулся и поднял брови, – не-е-ет, мы в гостиницу едем! Перелёт запланирован на утро.
Мы выехали с территории аэропорта. И теперь я понял, что не так уж Эльвира была не права, когда давала оценку этой стране.
Город выглядел, как будто тут совсем недавно велись интенсивные боевые действия. Некоторые дома представляли собой бетонные остовы, поросшие мхом и другой влажной растительностью, лишь кое-где перекрытые неряшливыми кусками картона. Прямо вдоль дороги были стихийно настроены хижины, из самых разных материалов – от пенопласта до полиэтилена и кусков пластика. Среди всего этого сновали люди. Стоило только внедорожнику чуть замедлится – как возле окон мгновенно появлялись подозрительные личности, норовящие заглянуть внутрь салона.
Об организации дорожного движения не стоило и говорить: её просто не было. Люди, автомобили, многочисленные мопеды сновали совершенно хаотично. Чудо, что мы никого не задавили по дороге.
