Шпион

Глава первая, или Орел взмывает ввысь

Полгода спустя,

Мексика, штат Керетаро,

Эсекьель-Монтес

Меня зовут Никита Орлов. Ну, или Ник Орёл, но чаще просто – Орел. Сколько я себя помню, все называли меня Орлом. Кроме родителей и сестёр, конечно же. На самом деле я и сам так представлялся. И всё потому, что наша семья постоянно разъезжала по миру, и мы часто обзаводились новыми знакомствами. Поэтому когда нужно было как-то себя назвать, я говорил «орел» на языке той страны, в которой мы находились. Это слово универсальное и переводится на все языки: а́гила, и́гал, игури, орел, орзел, арол…

А вот с именем Никита всё куда сложнее. В лучшем случае меня звали просто Ник, в худшем Никитя или Ни́кита и коверкали как кому вздумается, а меня это жутко раздражало. Поэтому просто – орёл.

Вот и сейчас, в Мексике меня называют А́гила, что переводится как орёл. Да и нравится мне, как оно звучит. К тому же настоящее имя мне светить нельзя, так как я похитил сестёр из приюта и теперь мы скрываемся. И вообще, я веду не самую правильную и законопослушную жизнь. Чтобы выжить, я ворую.

Но так было не всегда. Раньше я бы никогда на такое не пошёл. И ещё три года назад, если бы мне кто-то сказал, что я буду жить в мексиканских трущобах, шарить по карманам богатых сеньоров, грабить их дома… Да я бы рассмеялся им в лицо! А будь у меня плохое настроение, ещё бы и в нос дал, тут как карта ляжет.

А сейчас я сидел в стареньком тонированном джипе вместе с Доминго и Карлосом напротив шикарной виллы и ждал, когда Карлос взломает систему охраны.

На эту самую виллу у нас имелись большие надежды, особенно у меня. Мы за ней наблюдали три месяца, там жил какой-то важный американец, которого каждое утро забирал навороченный скайер, а привозил поздним вечером. Наверняка у такого человека дома есть чем поживиться. Особые надежды я возлагал на сейф, который стоял у американца в кабинете. Сейф замечательно просматривался через окно, если влезть на одно из деревьев, что росли вокруг виллы, и посмотреть в бинокль.

Ну и даже если в сейфе ничего ценного не окажется, в доме и так достаточно дорогого барахла. Достаточно, чтоб я смог продать свою долю, сделать документы и поскорее свалить из этой гребаной дыры.

А пока мы ждали, когда Карлос наконец отключит систему, я ностальгировал, вспоминая свою прежнюю жизнь.

Да, тогда, три года назад, у меня были мечты и планы, беззаботная жизнь: яркий и шумный круговорот, похожий на бразильский карнавал. Путешествия, гастроли, новые знакомства и вечный праздник. Мои родители были артистами лучшего в мире циркового шоу, и я, к слову, да и Женька с Леркой тоже иногда выступали. Я с акробатическим составом, а девчонки в гимнастических постановках вместе с мамой.

С самого раннего детства я бредил магией. Смешно, даже я всерьёз мечтал стать магом, но затем лет в шесть узнал, что волшебства не существует. Тогда я испытал первое нешуточное разочарование в жизни, и причём – крайне болезненное. Ох, как же я рыдал!

Но это потом, сначала, правда, я не поверил. Мы на тот момент второй год гастролировали по Индии, а там все местные всерьёз верили в магию, как во что-то обыденное и само собой разумеющееся. Но отец оказался убедительней, а затем ещё и Арно, наш иллюзионист, которого я считал настоящим волшебником, подтвердил.

Я, переболев и немного успокоившись, опустил планку. Решил, что буду иллюзионистом. Это ведь тоже неплохо, пусть настоящего волшебства и не существует, но подарить это волшебство другим, заставить публику поверить в чудеса хотя бы на миг… Может, это и есть то самое волшебство, если ты в него веришь.

И тогда я пристал к Арно, заявив, что тоже намерен стать иллюзионистом. Пообещал ему быть самым послушным и прилежным учеником. И Арно не смог мне отказать. Так я начал свой путь к мечте и шёл по нему вполне успешно. Пока всё не пошло наперекосяк.

С того самого момента, когда скайер моих родителей взорвали. А потом ещё и обвинили моего отца – гражданина мира – в том, что он шпионил для русских спецслужб. Абсурд конечно же. Ну, какой из отца шпион? Он был светским человеком, публичной личностью, отдавался целиком и полностью любимому делу. Да и вообще, имел пацифистские взгляды. А тут вдруг шпион.

Но комиссия ООН, расследовавшая дело, нашла в его нано-сэде какую-то переписку с русскими. В общем, в деле о смерти моих родителей значится, что они погибли по вине русских спецслужб, которые якобы их сами и устранили. Российские власти, конечно, все опровергли.

Но нас это шокировало. Да и вообще, отец шестнадцать лет назад отказался от российского гражданства и русским был лишь в далёком прошлом. До того как весь цирковой состав «Волшебных иллюзий Рауля Берутти» не решил получить документ ООН, дающий право беспрепятственно пересекать границы любых стран. А ещё у них в тридцатые была мода отказываться от гражданства и вступать в членство граждан мира.

В общем, всё это привело к тому, что после смерти родителей нас отправили с сёстрами в мексиканский приют. А так как мы являлись апатридами и неплохо говорили по-испански, ещё и впарили это мексиканское гражданство, чтоб его! Знали бы, что незнание языка могло быть веским поводом для неоставления нас в этой жуткой стране, говорили бы только на английском или на русском. Но мы, к сожалению, не знали.

И угораздило же случиться всему этому именно в Мексике!

После смерти родителей жизнь стала похожа на затяжной кошмарный сон. Всё рухнуло в один миг, безвозвратно разбилось вдребезги.

Цирк был моей жизнью. Нашей жизнью. Мы были одной большой семьёй, по крайней мере, я всегда так считал.

И тем болезненней и обидней стало, когда после похорон за нами пришли мексиканские соцработники. А вся цирковая труппа, все, кого мы считали семьёй, трусливо попрятались и даже не вышли попрощаться. От нас отказались все. Даже Арис, даже Рауль, который был нам как дедушка. Нас все бросили, никто не хотел связываться с детьми шпиона.

Странно, но это потрясло меня больше, чем смерть родителей. Потому что родители нас не предавали, они просто умерли, а точнее – их убили.

А затем начался настоящий ад. До сих пор не могу вспоминать о приюте без содрогания. Скажу просто, хуже мексиканских приютов только мексиканские тюрьмы. И если о тюрьмах я знал только из рассказов Диего, то об ужасах, творившихся в мексиканских домах сирот, я знал не понаслышке.

– Ну что там? – нетерпеливо поинтересовался Диего.

– Ждём, – ответил Карлос, – программа пытается обойти защиту, минут пять займёт.

Диего раздражённо цокнул языком, нахмурился и, скрестив руки на груди, уставился в окно.

– Эй, – тихонько позвал меня Карлос, покосившись на Диего. – Вечером как? Празднуем? Можем завалиться в «Кактус на обочине».

– Рано праздновать, – оборвал его Диего, – ты сначала дело сделай.

Карлос посмотрел на него обиженно и отвернулся, уткнувшись в экран.

Через его плечо я заметил, что он открыл ещё одно окно на мониторе и листает новостную ленту.

– Смотри, – резко повернулся ко мне Карлос, показав монитор, – это фото Пенья-де-Берналь с дрона. Ребята из группы конспирологов запускали. Ты смотри! Ух, и военных туда нагнали. По-любому что-то мутное там. Всю деревню, гляди, забором обнесли.

Диего неодобрительно закачал головой, вздохнул и снова уставился в окно.

Я пожал плечами. Конспирологические взгляды Карлоса я не разделял.

– Там ведь радиоактивный астероид упал. Видимо, ликвидируют последствия, убирают обломки, – сказал я.

– Ага! Какой в задницу радиоактивный астероид? – оскорбился Карлос и смахнул с монитора фото. – Такого не бывает. Чушь для замыливания глаз простачкам. НЛО там упало, сто пудов! Полгода ликвидировать последствия? Да у них там что? Чернобыль? Бред, я тебе говорю. Невозможно. Нет, что-то там явно нечисто. В сети много информации. Местные много болтают, что, мол, после взрыва у всех кровь из носа шла, голова болела.

– Так, – ухмыльнулся я, – из-за радиации ведь.

– А вот и ни черта! Нет там никакой радиации. Парни из конспирологов делали вылазку, когда ещё территорию не обнесли забором, ходили с дозиметром. Нет радиации! Совсем!

Я закатил глаза. Спорить с ним бесполезно, да и не было у меня никакого желания. Старая тема. Карлос хоть и мой ровесник, но иногда кажется таким ребёнком с этими своими НЛО. Да ещё и всё время пытается меня убедить, а я же каждый раз пытаюсь его разубедить. Иногда наши споры достигают такого градуса, что кроме как дракой их нельзя закончить. Но сейчас точно не место и не время.

Диего, подумавший, видимо, о том же, мрачно взглянул на Карлоса и рявкнул:

– Хватит бредить! Делом займись.

Повисла тишина, а спустя минуту Карлос оживился:

– Готово, – тихо сказал он.

Мы переглянулись. Карлос продемонстрировал нам экран нано-сэда со столбцами бессвязных символов. Правда, ни я, ни Диего совершенно ничего там не понимали.

– Идём? – Диего напряжённо посмотрел на меня.

Я кивнул, натянул на лицо лыжную маску, которая оставляла открытыми только глаза, накинул капюшон и выскочил из джипа.

Второй этап нашего ограбления полностью зависел от меня. Карлос отключил систему охраны, я же должен сломать сигнализацию и вскрыть замки.

И времени у меня не так уж и много. Программа обнаружит внезапное отключение системы примерно через десять минут и перезагрузится. И если к тому моменту мы не отключим и не поставим блокиратор на сигнализацию, то сюда тут же нагрянет полиция.

Но я за это не переживал, у нас осечек ещё ни разу не было. Втроём мы составляли отличную команду: я и Карлос виртуозно взламывали электронную систему и механические замки, а Диего же являлся нашим организатором и головой каждой такой вылазки. Он был старше нас в два раза, крутился в преступных кругах, имел много полезных связей, всегда мог достать нужное оборудование. У нас всё отточено до автоматизма: скрупулёзная подготовка, долгие недели, а то и месяцы планирования и изучения объекта. Когда ты уже в сотый раз прокручиваешь в голове пошаговый план действий, то во время самого дела всё получается настолько легко и просто, что, кажется, будто ты это делаешь в сотый раз. Поэтому я не ощущал никакого страха, никаких неожиданностей, всё шло как по маслу.

Я подошёл к высоким воротам с острыми зубцами. Панель управления первой сигнализации находилась внутри, там, за каменной изгородью, высотой в два человеческих роста. Но для меня это едва ли преграда, не зря же я всю жизнь тренировался.

Подтянулся за прут железных ворот, оттолкнулся ногой от изгороди, сгруппировался, прогнулся, кувырок. И вот – я уже с обратной стороны варварски взламываю пластиковый корпус сигнализации, выдёргиваю провода с мясом и открываю ворота.

Дальше снова Карлос, он быстро заменяет сигнализацию на двойника, который временно изобразит сигнализацию прежнюю, правда ненадолго. Любая системная проверка – и двойник тут же выдаст себя.

Пока Карлос возился с сигнализацией, мы с Диего поспешили к дому. Я пока бежал, на автомате окинул взглядом камеры: одна у ворот, две на доме – под крышей и над входом. Камеры выключены, ни один датчик не горит, всё идёт как надо.

На входной двери два замка: один магнитный, другой сувальдный врезной, открывающийся с ключа. Магнитный вообще полная лажа, набор универсальных ключей может купить любой дурак в сети за две тысячи песо, хоть это и незаконно.

А вот обычный механический замок, особенно дорогой, весьма сложно устроен. И чтобы вскрыть его, потребуется время. Но у меня ловкие, тренированные пальцы фокусника, набор отмычек, сделанных под заказ, и немалый опыт взлома, поэтому и этот шестисувальдный замок я вскрыл за несколько минут. Щелчок. Сигнализация мерзко завизжала. Но это не страшно, система охраны отключена, сигнал о взломе передать не сможет. Разве что услышит кто-то из соседей, что тоже маловероятно, до ближайшего дома полмили.

Карлос протиснулся первым, разбил панель, вырубил верещащий аппарат.

Всё. У нас есть пятнадцать – двадцать минут, чтоб взять то, за чем мы пришли, и свалить.

Диего и Карлос начали осматривать дом, вооружившись пластиковыми мешками, я же прямиком бросился на второй этаж к сейфу. Ещё на лестнице достал из потайных карманов куртки тонкие отмычки. Я уже знал, что меня ждёт, успел разглядеть ещё месяц назад, когда мы запускали мини-коптер и заглядывали в окна виллы. И поднявшись в кабинет, я нисколько не удивился стандартному банковскому сейфу с двумя цилиндрическими замками по бокам дверцы.

Но сначала нужно просветить сейф на наличие электронных устройств. На сейфе тоже могла быть сигнализация.

– Агила! – послышался радостный голос Карлоса с первого этажа. – Да это джекпот! У гринго одной техники!.. Ты должен это увидеть! У него акировский видео-сэд. Да он же тысяч пятьдесят стоит! А у тебя там как?

– Работаю, – отозвался я и принялся просвечивать сейф.

И вот же зараза! Внутри слева на стенке высветился прибор. Наверняка это что-то вроде старого доброго автодозвона. Автономная система работает независимо от того, отключена охранная система или нет. Стоит только вставить в замочную скважину неоригинальный ключ, как прибор начнёт звонить хозяину. Чёрт!

Я принялся шарить по кабинету, ключи могут быть здесь. Несмотря на все эти многоуровневые системы безопасности, сами люди по этому поводу предпочитают не заморачиваться. И чем навороченней система, тем беспечней обладатели этой системы. Некоторые даже не закрывают сейф, однажды у нас и такое было.

Обычно ключи прячут в доме и с собой не носят никогда. Да и прячут их зачастую в самых банальных местах: в ящиках письменных столов, в прикроватных тумбочках, под матрасами, засовывают под ковёр или под цветочный горшок, просто закидывают на высокие шкафы.

Наверняка и наш гринго спрятал ключ где-то здесь.

Я упорно принялся искать ключи. Конечно, я мог бросить этот сейф и пойти помогать Карлосу и Диего, и возможно, я терял время. Вероятно, в сейфе не окажется ничего ценного, но я не мог сдаться. Я чувствовал, что там будет то, что изменит мою жизнь и поможет мне с сёстрами навсегда уехать отсюда.

– Эй, – мимо кабинета проходил Диего и торопливо сказал: – Давай скорее, ещё десять минут и сваливаем.

Я кивнул и продолжил напряжённо шарить по ящикам.

– Что, не сможешь открыть?

– Смогу, – возразил я, заглянув под кадку с пальмой, – сейчас, только найду ключ.

– Ник, – Диего неодобрительно покачал головой. – Нет времени. Бросай. Поищи что-то другое.

Я не слушал. Взгляд наткнулся на картину с лесным пейзажем в тяжёлой старинной раме. Точно! Картина!

Переметнулся к стене, аккуратно приподнял картину, заглянул в образовавшуюся щель между рамой и стеной. И вот же – ключ! Висит на крючке за картиной. Правда, только один, и не совсем понятно от левого замка он или от правого. Где же второй?

Второй нашёлся через пять минут здесь же в кабинете, на полке с какими-то сувенирами и статуэтками. Ключ лежал под фигуркой слона.

– Агила, уходим! – крикнул снизу Диего.

– Иду, – отозвался я. – Ещё минута.

Я решил рискнуть, даже если ошибусь с ключом и защита оповестит владельца, мы успеем уехать.

Вставил ключ в замок. Он не проворачивался. Дьявол! Не угадал. А теперь нужно и впрямь поторапливаться. Я быстро вытащил ключ, переставил в другую замочную скважину…

Где-то вдалеке послышался вой полицейских сирен. Сначала даже решил, что мне просто показалось. Нет, так быстро бы они не успели среагировать, но вой нарастал.

– Уходим! – не своим голосом крикнул Диего.

– Агила! Быстро! – крикнул пробегающий мимо Карлос.

Я уже открыл сейф, повернул ручку – распахнул…

Внизу хлопнула дверь, Диего и Карлос ушли. Мне тоже следовало убираться. Но я, как идиот, сидел на полу и таращился на то, что находилось в сейфе: какие-то бумажки, документы, бокс с видеочипами, фотографии – чёрное пятно на стене – хрень какая-то. И ничего, совершенно ничего ценного. Ни драгоценностей, ни золотых слитков, ни денег. Даже завалящей кредитной карты или ключа от банковской ячейки не было. Такое чувство меня охватило – тоска и разочарование, – будто на голову вылили ведро холодной воды.

Сирены приближались. Я взял себя в руки и быстро рванул вниз. Ещё на лестнице услышал, как, взвизгнув тормозами, сорвался с места наш джип.

Да вашу ж мать! Но этого и следовало ожидать, мы это обсуждали много раз. Лучше схватят одного, чем всех.

Когда я добежал до выхода, чёрные полицейские скайеры уже приземлялись на зелёную лужайку перед виллой. Через парадный вход теперь не уйти.

Я рванул к чёрному выходу, там бассейн, а дальше изгородь. Перемахну через неё и уйду, затерявшись среди деревьев. Но и с обратной стороны уже кружили полицейские скайеры.

– Да чтоб вас пумы сожрали! – выругался я и опрометью бросился на второй этаж. Спрячусь, что-нибудь придумаю, но так просто им в руки не дамся. В тюрьму, тем более мексиканскую, жуть как не хотелось.

– Это полиция! Всем бросить оружие и лечь на пол! – заорали внизу.

Ага, сейчас! Разогнался. Да и нет у меня никакого оружия, разве что отмычкой могу пырнуть.

Я влетел в первую попавшуюся комнату, это оказалась спальня, здесь царил бардак, всё перевёрнуто и разбросано. Парни спешили, и было не до церемоний.

По лестнице уже грохотали тяжёлые шаги. Я попробовал открыть окно, но внизу, крадучись, шли полицейские, окружая дом. Когда один из них начал поднимать голову, я отпрянул от окна. Заметил? Нет?

Нужно прятаться. Первое, что пришло на ум – залезть под кровать. Но я тут же отверг эту мысль, не самая удачная идея, здесь меня начнут искать в первую очередь. Взгляд наткнулся на приоткрытую дверцу гардероба. А здесь можно попробовать спрятаться.

Я скользнул в гардероб, бесшумно задвинул за собой дверцу. Верхнюю полку заприметил сразу, ещё когда дверь была открыта – узковатая, под самым потолком, но я должен протиснуться. На этой полке меня вряд ли станут искать. Там стояли какие-то коробки, я их аккуратно снял, две оставил, прикрыться.

Полицейские уже были везде, я слышал их переклички за стеной, слышал топот. В спальне скрипнула дверь. Сердце в груди забилось быстрее, не то чтобы страх, просто подскочил адреналин.

Ухватившись за вешалку с костюмами, я подтянулся, тихо уткнулся ногами в стену, затем перенёс руки на дверцу шкафа – лишь бы только не вывалилась – и аккуратно пополз вверх, к полке.

В комнату вошли полицейские, судя по шагам – двое.

– Под кроватью глянь, – сказал один из них.

Я мысленно усмехнулся. Правда, улыбка получилась скорее истерическая, я чувствовал себя загнанным в угол. И теперь отчётливо понимал, что сердце ухает не только из-за подскочившего адреналина, я не хотел в тюрьму. Мне нельзя – у меня Лера с Женькой. Они ж без меня пропадут.

Спокойнее! Я сделал глубокий вдох, волнение сейчас ни к чему. Копы вот-вот заглянут в гардеробную, а я ещё под потолком вишу.

Сначала осторожно переместил руку, потом ногу и втиснулся на полку, прикрывшись коробкой, вторую поставить уже не успел. Дверь в гардеробную резко раздвинули.

Я вжался в стену, левую руку и ногу поджал под себя так, что чуть ли не сложился книжкой напополам. Полицейский шарил по стенке, пытаясь отыскать выключатель. Раздался щелчок, зажёгся свет, ударив в глаза. Я зажмурился, застыл и затаил дыхание. Эти десять секунд, которые коп рыскал среди вешалок с одеждой, показались долгими часами. Когда он начал шелестеть одеждой прямо подо мной, я и вовсе буквально слился с полкой, став её частью, по крайней мере, мне так казалось.

– Никого! – крикнул он.

– И здесь чисто, – отозвался второй. – Успели, похоже, уйти.

Полицейский вышел из гардеробной, дверцу не задвинул, свет не выключил. Ну и чёрт с ним, я радовался, что они уходят и, наконец, могу вдохнуть полной грудью.

И этот вздох оказался для меня роковым. Полка тихонько скрипнула, крепление не выдержало, раздался треск, и я с грохотом рухнул вниз прямиком на кучу обувных коробок.

Ё-моё! Это же надо, чтоб так не везло-то!

У меня оставался один вариант: ломиться с разбегу в окно и бежать что есть мочи, надеясь на свою ловкость и проворность. Но копы оказались быстрее. Когда я поднялся на ноги, на меня уже смотрели два нацеленных пистолета и две торжествующие мексиканские рожи.

– Hola, idiota! – усмехнулся один из копов.

– Сам придурок, – огрызнулся я по-русски, вставая и потирая ушибленный бок.

Глава вторая, или Орёл попадает в силки

Я тоскливо глядел в окно взлетающего с зелёной лужайки скайера. Ярко-красная крыша виллы мелькнула и исчезла. Настроение было паршивое, болели рёбра от полицейских дубинок, но я не мог ещё раз не попытаться удрать. Несопротивление целесообразно только тогда, когда ты невиновен либо тебе светит небольшой срок. Но в моём же случае попытка бегства при задержании особой роли уже не сыграет.

Я ощущал попеременно, как на меня накатывает то злость, то отчаяние. А ведь всё было так хорошо. Я ведь был почти у цели. Я уже мысленно распрощался с Мексикой и на всех парах мчал с сёстрами в Россию.

А всё этот проклятый сейф. Ну и на кой чёрт он мне сдался? Будто осёл упёрся в него. А ещё это дурацкое ощущение – как будто я точно знал, что там мешок бриллиантов, не меньше. А там пшик! Бумажки и фотографии эти. До сих пор картинка стоит перед глазами – чёрное пятно смолы на сером камне. Жуткие эти фотографии, если честно, было в них что-то такое, отчего у меня волосы на руках и затылке ершились. И почему этот американец хранит их в сейфе? Наверное, он просто больной на голову…