Берег души и иллюзий
– Лариса Степановна, дело в том, что мне очень нужно передать директору вашего мужа важные документы, но, к сожалению, я должен сегодня остаться здесь. Ваш муж любезно согласился подождать полчаса, пока я не привезу бумаги, и отвести их в Симфи (аборигенское название Симферополя), – всё это было выпалено мною с напускной серьёзностью.
Лариса Степановна прожгла глазами собственного мужа. Всё, что он мог ответить, это скопировать всё ту же удивлённо-идиотскую гримасу а-ля Шура Балаганов. Она перевела взгляд на меня, уже совершенно не опасный, т.к. все молнии угодили в рядом стоящий громоотвод с арбузами.
– Мы, конечно, с удовольствием поможем Вам, но вот дети так устали…, – и она погладила по голове старшенькую дочь.
Что за семья «стрелочников». Каждый старается переложить на другого ответственность. Теперь вот, пожалуйста, ещё маленький «бастиончик».
Я присел на корточки.
– Здравствуй, очаровательная Белоснежка, – замурлыкал я.
– Я не Белоснежка. Я Верочка – выпалил, с уточнениями, ребёнок.
– Ты просто такая красивая, что я подумал: «Вот настоящая Белоснежка». Ты была на аттракционе компьютерных горок? Он там, в конце набережной.
– Нет, – и у ребёнка уже загорелись глаза.
Тут в разговор вклинилась Степановна: «Мы стараемся оградить по возможности наших детей от компьютеров». Но Боги меня уже услышали. Верочка моментально начала ныть с просьбой о компьютерных горках. И Степановна смерилась с мыслью пробыть ещё на набережной около часа. С чувством полного удовлетворения от гениально провёрнутой аферы, я повернул к машине и краем уха услышал последние фразы семейства.
– Мама, ты будешь меня называть Белоснежкой?
– Ага. А твоего папу – семью гномами. Или кто там у нас приходит на помощь?
– Чип и Дейл! Восторженно, в один голос, подсказали дети.
* * *
Найти авто моего нерешительного спасителя было совсем не сложно. Я вспомнил как друзья, рассказывая новый анекдот с упоминанием о старом автомобиле, частенько ссылались на авто Паши. Ну, точно, его зовут Павел! Достаточно было вспомнить об автомобиле и имя хозяина, как из параллельного мира, всплыло в памяти. Когда я вынырнул на улицу, то среди аккуратно припаркованных машин лишь одна не вписывалась в стройные ряды. Хотя в этом месте могло бы поместиться три машины, и даже значительных размеров, но на деле красовалась лишь одна. Она стояла ни параллельно, ни перпендикулярно бордюра. Даже не «ёлочкой»! Уверен, что каждый, кто пытался поместиться рядом с ней, восклицал в сторону колхозника сумевшего отвоевать на подступах к Сталинграду столь вольготные условия VIP-зоны. Я заулыбался, наблюдая за манёврами очередного «кошелька» недоумевающего о том, что мир крутится не только для него и ему подобных. Вот наглядное пособие прелести социализма. Так и не придумав достойного решения для этой геометрической загадки, ни с чем он медленно проплыл в поисках земли обетованной.
Я направился к временнообретённой шпионской технике. Передо мной красовалось гениальное произведение московских зодчих автомобилестроения. Вот именно. Техническое совершенство всех дачников. Легендарный «Москвич». И что особо приятно, цвет. Нейтральный такой, зелёный цвет. Может Паша, действительно, дачник? Такой цвет, молодой зелени, может вдохновлять его владельца, даже когда на дачных грядках всё сохнет и не растёт. Я сильно удивился, если бы ключи не подошли именно к этому «варягу». Но всё нормально. Запрыгнув в машину и повернув ключ зажигания, я приоткрыл окно, прислушиваясь к звуку глушителя. Мне показалось, что звук железного коня немного превышает допустимые нормы. Но, вероятно, я забыл, как должен звучать настоящий властелин грядок. Выбраться было совершенно просто. Ещё бы! Я набрал скорость по направлению к заветному переулку. Главное не опоздать.
Два квартала пролетели как мгновение. Вывернув на тенистую улочку, я увидел тот самый Lexus медленно отплывающий от переулка вернувшего мне надежду. На мою удачу, водитель кожаного салона вёл свою яхту на колёсах очень умеренно. С одной стороны, и не мудрено по таким узким улицам, но с другой, уникумы, любители продемонстрировать мощь мотора, на улицах Ялоса присутствуют в изобилии. Я плавно пристроился за VIP-ом, с надеждой ещё раз рассмотреть хотя бы силуэт, сидящей на заднем сидении Русалочки. Но тонировка не оставляла мне ни единого шанса. Так мы двигались в незримой связке, выбираясь из миниатюрных улочек на главную артерию Ялты. Выбраться в связке на основную магистраль не так то и просто. На самом деле центральная дорога Ялоса не слишком отличается от прилегающих улиц своей шириной. Две полосы в одну и другую сторону. А если учитывать тот факт, что парковка во всех мыслимых и не мыслимых местах, дело совершенно обыденное, то при любом раскладе двигаться приходится в одном спасительном ряду.
Чего я боялся, то и произошло. Ещё раз убеждаешься, что дурные мысли воплощаются в жизнь с завидным постоянством и значительно чаще, чем добрые. Я не смог вырулить на главную сразу же за Lexus-ом. Добродушные водители пропустили его, едва чёрный капот показался из-за поворота. Ну а меня, как настоящего ценителя огурцов, помидоров и картошки просто не заметили. Пришлось доказывать всем своё пролетарское происхождение. Нагло, но крайне эффективно.
К сожалению, как я не старался, но нас постоянно разделяли шесть, семь машин. И это расстояние ни как не хотело сокращаться. Впереди замаячило последнее препятствие свободного движения. Трёхглазый светофор. Я прикидывал время переключения его разноцветных глаз. Мои расчёты были достаточно точны. Я понимал, что на жёлтый я всё же успею проскочить и продолжить моё вынужденное преследование. Но какое же разочарование меня ждало. Кожаный салон, как и полагается, спокойно проехал на зелёный сигнал светофора. Загорается жёлтый, под который проезжают ещё пару аборигенов, даже не сомневающихся в своём статусе хозяев дорог. А передо мной загораются задние стоп-сигналы такого же, как и мой «Москвич», хозяина огородов. Какого чёрта! Я готов был съесть свой руль и при этом растоптать все грядки Крыма. Вот повезло, так повезло. Я как только мог, сдерживал себя, чтобы не рвануть в объезд колхозника прямо на медленно переходящих дорогу пешеходов. Было больно наблюдать, как чёрный, мощный корабль набирает обороты и исчезает за поворотом, уходя прямиком на трассу.
В следующие секунды я почувствовал себя гонщиком на старте очередного Гран-при. Теперь я точно знаю, жёлтый сигнал светофора самый долгий. Казалось, что светофор просто заснул или ему просто нравилось меня дразнить мигающим жёлтым цветом.
– Да включай же ты зелёный, – проорал я.
Две секунды потребовалось мне, что бы вывернуть руль и сорваться с места в объезд грядкочёса. Я разгонялся, переключая скорость, и пытаясь раскочегарить «Москвича», который уже явно забыл, что с ним могут происходить такие вещи. Вылетая на трассу, пришлось решать в какую сторону двигаться. Вправо или влево. Интуитивно повернул налево. Я улыбнулся, подумав, куда же ещё меня могло бросить интуитивно. Куда угодно, но обязательно влево.
Как я ни старался, но след Lexus-а был потерян. Проехав ещё километров десять, я ни с чем повернул запыхавшегося старенького коня в Ялос. Безвыходных ситуаций не бывает. Должно быть какое-то решение.
Вернувшись, я нашёл заточенное в набережных радостях семейство. Я передал Павлу папку с пустыми листами, приобретённую в ближайшем канцелярском лотке. Выражение моего лица было деловитым. А добряк Павлуша терялся между серьёзностью переданных ему бумаг и жгучим желанием узнать подробности моей погони. Понимая, что его зубы с трудом удерживают язык, я уточнил, что некоторые бумаги я не успел собрать. Спасибо тебе Паша, ты можешь быть настоящим другом. Надо было видеть какое неподдельное разочарование и сожаление проступило на его вспотевшем лице. Он, действительно, расстроился, что моя погоня закончилась неудачей. Покосившись в сторону своего Фердинанда, жестом показал: «Не машина его стала причиной неудачи?». Я бросил в ответ красноречивый жест: «Машина – класс».
Пожелав, приятной поездки семейной паре я побрёл вдоль набережной, пытаясь найти какое-нибудь удобоваримое решение в сложившейся ситуации.
Мой путь лежал к тем самым рядам с сувенирной продукцией. Как не развивались события сегодняшнего дня, всё равно пришёл я к той же цели, которую поставил себе полтора часа назад. Я медленно плелся вдоль ресторанчиков набережной Ялоса. Хотя жара уже пошла на убыль, всё же солнце достаточно изрядно припекало. В такие моменты тебя может накрыть волна горечи и отчаяния. Но как бы ты не рвал свои нервы на кусочки, как бы не терзал свою душу, эти переживания делу не помогут. Самый лучший вариант сейчас просто отвлечься и занять себя любыми мало-мальски положительными эмоциями.
Проходя рядом с причалами, я увидел толпу зевак, образовавших круг, в центре которого клоун устраивал представление. «Клоун, детство, положительные эмоции – вот что нужно» – подумал я. Пробравшись в первые ряды, я ещё раз поразился выдержке артиста. От палящего солнца по щёкам творца эмоций стекал пот, но он как заведённый продолжал выступление, не обращая на эти обстоятельства ни малейшего внимания. Как бы не было тяжело, но артист должен оставаться артистом. И шоу должно продолжаться. Прямо как в жизни.
Номер творца заключался, собственно, в блестящем жонглировании небольшими красными шарами. Клоун замирал и после того, как в его шляпу падала монетка, красные шары взмывали ввысь, описывая круги невообразимой сложности. Спустя какое-то время шары также незаметно исчезали в руках жонглёра. Наблюдая за зрелищем с почтенного расстояния, можно было заявить легковерным туристам, что это новая модель японского робота-жонглёра.
Странно, но сейчас, наблюдая за парящими шарами, мне как-то легче было соображать. И поэтому, когда клоун в очередной раз замер, как вкопанный, я машинально достал деньги из кармана и опустил в шляпу моего генератора мыслей. Но действо не начиналось. Небольшое замешательство метателя шаров? Я проследил направление его взгляда. Он смотрел в собственную шляпу и не двигался. Тут только до меня дошло. Сумма, небрежно брошенная мной, была достаточно велика. Но я не делал никаких действий, а значит шоу должно продолжаться.
На этот раз из жонглёра струилась такая энергия, что даже в моем сером веществе стали проявляться какие-то мысли. Надо ему ещё подкинуть, промелькнуло в моей голове, так как мне показалось, что я уже нащупал заветную мысль. Представление продолжалось раза в три дольше. Когда же он всё-таки остановился, я направился к шляпе подбросить немного деньжат. Укротителю шариков ничего не оставалось делать, как только продолжить своё представление с тем же энергетическим зарядом.
В этот раз он продержался чуть меньше, но всё же достаточно долго, чтобы я ещё раз поразился его физической подготовке. Но в моей голове пока мысли не предстали в стройные шеренги. И я двинулся в центр с очередной порцией искусителей.
– Не надо! – сквозь зубы выдавил клоун.
Я поднял голову, желая посмотреть ему в лицо. Он очень тяжело дышал и выглядел крайне измождённым. На расстоянии этого совершенно незаметно.
– Это Вам, – перебивая дыхание, произнёс он, и протянул мне красный шар.
Я взял шар в руки. Он оказался полым и внутри что-то болталось. Но когда я его вскрыл, меня охватил ступор. Все мысли в голове сразу же приняли кристаллические очертания. Внутри шара лежало кольцо. Простенькое такое из белого металла. Но насколько дорога была для меня эта подсказка. Я растянулся в лучезарной улыбке и, не раздумывая, рванул к переулку своей надежды.
* * *
Пробежав квартал, я свернул в тот самый переулок и остановился перед дверью салона, открывающего мне дорогу в небеса.
Переведя дыхание, я вошёл внутрь. Внутренний интерьер выглядел так же презентабельно, как и внешний. Преобладание пастельных тонов и дорогого отделочного материала, всё это умиротворяло и настраивало на положительные эмоции. По восприятию можно было сравнить с живописнейшей, дикой бухтой залитой ослепительным солнечным светом. Местом, напоминающим земной рай. Местом, приходящим в самых желанных снах. И только единственная деталь создавала диссонанс – ледяная, сводящая мышцы вода. Такая картинка крайне точно отражает суть вещей. Проработанный до мелочей интерьер, мягкое освещение, улыбающийся персонал, но из каждого уголка этого великолепия веяло холодом. Холодом, который способны создать только деньги. Если захочешь пройти через материальный лакмус, то это одно из таких мест, где стоимость улыбки персонала эквивалентно сумме потраченных денег. И чем лучше нюх продавца, тем выше его квалификация. Время – деньги. Как же точно подходит это выражение вот к таким местам.
Я остановился около входа, пытаясь выловить глазами управляющую магазина. Посетителей не было и, естественно, взгляды хранительниц храма prêt-à-porter сфокусировались на моей скромной персоне. Меня оценивали. Терпеть не могу эту экзекуцию, но что я мог поделать. Таковы правила этой игры. Я молчал, ожидая, что ко мне подойдут. Не буду же я общаться со всем залом.
Развернувшись на носках, в мою сторону направилась сама грация, без преувеличений. Её деловой костюм настолько идеально облегал фигуру, что были заметны малейшие детали плавных движений. Искушённый женской красотой, я не мог не отметить, что дефиле, вероятно, также является частью её профессии. Она остановилась в двух шагах. И меня ничуть не удивило отсутствие на её лице даже намёка на улыбку. Ну правильно, я же только зашёл. Одновременно с восхищением, меня терзали мысли о том, что её я уже где-то видел. Но где и когда?
Сложив ладони лодочкой, она слегка, чуть заметно приподняла брови. Округлившиеся глаза стали ещё более выразительны и красивы.
– Чем могу помочь? – всё так же без улыбки поинтересовалась она.
– Не найдётся ли у Вас немного воды? – начал я. – Я так любовался Вашей грациозной походкой, что теперь не могу продолжить разговор, – тут я перешёл на наигранный хрип, – в горле пересохло, – и я прихватил рукой своё горло.
А кто-то говорит, что в мире решают всё деньги. Она очень мило мне улыбнулась. При этом я ещё не за что не заплатил.
– Вы, случайно, не преподаёте дефиле. Я бы с удовольствием поучился, – продолжал я наращивать обороты.
Вот теперь я был награждён живой, искренней, настоящей улыбкой от сердца.
– А серьёзно? – не переставая светится, поинтересовалась она.
– Серьёзно? Пару часов назад к вам заходила женщина в молочно-кофейном брючном костюме.
– В босоножках Gianmarco Lorenzi, приехавшая на Lexus чёрного цвета? – продолжила она, и в её глазах проблеснул огонёк.
– Насчёт босоножек не скажу, а вот Lexus был точно.
– Да, конечно помню. Это одна из постоянных наших клиенток.
«Постоянных» мне нравится это слово.
– И чем я могу помочь? Ей или Вам? – и она ещё раз взглянула на мою правую кисть. Первый раз она посмотрела как только приблизилась ко мне.
– Дело в том, что у неё совсем скоро день рождения, – стал лукавить я, – и мне хотелось бы предоставить ей подарок сюрпризом. Просьба заключается в том, что когда она следующий раз что-нибудь купит у вас, Вы незаметно положили бы маленький довесок к её покупке.
Она стала прикидывать о невинности моей затеи. Я смотрел на неё и нервничал. Её согласие мне нужно было как воздух. Секунды её раздумий невероятным образом превращались в часы моего нетерпения.
– И где довесок? – протянув руку ладонью вверх, поинтересовалась она.
– Сейчас будет – не веря в свою удачу, я уже рванул через дорогу.
Влетев в ювелирный магазин, я бросился к прилавкам, рыща глазами в поисках чего-нибудь оригинального.
– Молодой человек, неужели опять на нас напал российский дефолт?
Я перевёл взгляд на человека, стоявшего за прилавком. Передо мной стоял пожилой еврей в таких старинных нарукавниках, как у часовых мастеров. На идеально выбритом лице проступали очертания еле заметной, слегка ехидной улыбки.
– Вы так ворвались, что в моей голове лишь две мысли. Либо дефолт, либо одиночное ограбление. Иначе я просто отказываюсь понимать людей. Выбор драгоценностей, да ещё для прекрасной дамы не может проходить в такой спешке. Даже цветы покупают в более спокойном темпе. А тут… – и он занял недоумевающую позу разведя руки в стороны, то ли обращаясь ко мне, то ли прося Бога избавить его от таких клиентов.
– Мне нужно кольцо, способное выразить мои чувства… – не давая возможности долго причитать, объяснился я.
– А как Вы догадались, что я ищу подарок для дамы?
– А по-Вашему на такой скорости выбирают что-то для себя? Как же изменился мир – продолжал, не унимаясь причитать он.
– Неужели сердце одной из очаровательнейших нимф из магазина напротив уже занято? – как бы невзначай поинтересовался он и хитро прищурил глаза.
– Нет. Я их сердца уж точно не украду.
– А жаль – немного расстроившись, промолвил он, – Знайте, такие милые девушки.
Погладив свой подбородок, как бы произнося мысли вслух, но только так, чтобы я услышал, он добавил: «Значит, речь идёт о той эффектной даме». И при этом его отрешённый взгляд опять искал небо.
– Простите? – пытался вернуть его я во вменяемое состояние.
– Молодой человек, милиция потеряла в моем лице ценного сотрудника. Это я Вам говорю – и, наконец-то, я увидел его широкую хитрющую, но одновременно добродушную улыбку.
– Я видел Вас в боковое оконце – он указал на небольшое окошко, скрытое от глаз посетителей, за огромной витриной.
Я был лишён дара речи. Всё-таки неистребимо у нашего народа взращённая Союзом бдительность. А хранитель пещеры сорока разбойников решил, не дожидаясь ответа, продемонстрировать свой профессионализм.
– И на какую сумму Вы рассчитываете?
– Я…
– Хотя вспоминая Ваше лицо, пару часов назад, думаю, сумма не имеет особого значения – стараясь окончательно добить меня, продолжал состарившийся тимуровец.
– Молодой человек, кто-кто, а Яков Семёнович в делах сердечных кое-что, но понимает.
Он направился в дальний угол торгового зала. Достав из сейфа одну единственную, небольшую коробочку чёрного матового цвета. Он так бережно нёс этот куб, что меня стали донимать сомнения о своей платежеспособности. Я чувствовал, что я попал, и искусный шантажист не давал мне сомнения в правоте моих предчувствий.
Подойдя к прилавку, он двумя пальцами очень осторожно снял верхнюю крышку. Я поддался вперёд, пытаясь рассмотреть сокровище Аладдина. Внутри коробочка была выложена черным бархатом. По началу, когда я заглянул внутрь, я не мог разобрать, что именно там хранилось. На насыщенном чёрном фоне виднелись четыре бриллианта. Конечно, бриллианты поражали своей красотой. Они были достаточно крупные, более точно сказать не могу, т.к. я в бриллиантах мало что понимаю. Но даже такой профан по части друзей блондинок как я, был заворожён их великолепием. Понимая, что я не вижу всей прелести изделия или просто выжидая момент для более эффектного представления, дядюшка Скрудж изучал мою реакцию и молчал.
– Подойдёт – промолвил я, даже не удосужившись взять коробочку в свои руки.
Лицо Якова Семёновича светилось. Казалось, что моё непонимание сути вещей его крайне забавляло.
– Вы уверены, что ЭТО вам подойдёт? – лукаво переспросил представитель Антверпена.
– Конечно – без доли сомнения в голосе ответил я, хотя сомнение, как туман, уже укутало меня с головой.
– Молодой человек, пройдёмте поближе к свету – предложил он и жестом руки указал направление.
Мы подошли как раз к тому предательскому окошку. Солнечный луч, проходя через окно, фокусировался на прилавке. Влюблённый в своё дело чародей достал из-под прилавка фланелевую салфетку насыщенного зелёного цвета, расстелил её как раз под солнечным лучом и очень осторожно подцепил пальцами кольцо из заветной коробочки. Поднеся к тщательно приготовленной сцене, он опустил королеву чётко под луч.
– Посмотрите поближе, – предложил он, ничуть не сомневаясь в моей реакции.
Я склонился над прилавком и обомлел. Я, человек, не разбирающийся в ювелирных изделиях, просто стаял, разинув рот. В кольце из чёрного материала искуснейшим образом утопали семь великолепнейших бриллиантов, отбрасывающих ярко зелёные лучи. Я аккуратно взял кольца. Чёрный, как ночное небо материал, на ощупь напоминал камень. Непосредственно под бриллиантами камень было прозрачным, как капля росы. Это создавало оптический обман. Казалось, что бриллианты просто застыли в воздухе. Просто восьмое чудо света! Я не мог ни оторвать взгляд, ни положить кольцо на место. Оно притягивало к себе каким-то магическим способом.
Опомниться мне удалось лишь тогда, когда я услышал голос своего ювелирного Колумба.
– Вы курите? – поинтересовался он, продолжая наслаждаться моей реакцией.
– Да, – недоумевая, произнёс я.
– Ради такого случая, молодой человек, я разрешу Вам закурить прямо здесь.
Всё-таки, какой великодушный человек Яков Семёнович. Я поначалу недолюбливал его, а он, понимая какой стресс я пережил, любезно разрешил мне прийти в согласие со своим разумом и успокоить нервы с помощью сигареты. Я достал сигарету подкурил и втянул, заполняя все лёгкие сладковатым, дурманящим дымом. Затянувшись первый раз, вместо просветления, моя голова ещё больше погрузилась в эмоции пережитые секундой раньше.
– Молодой человек, выпустите дым так, чтобы кольцо полностью погрузилось в сигаретный дым – раздался его таинственный шёпот.
Я насторожился. Значит мои потрясения не закончились? Но машинально выполнил его просьбу. Дым медленно окутывал кольцо и мои глаза расширялись, не веря в происходящее. В матовом дыму прямо над бриллиантами стали проступать слабые, но всё же заметные лучи. Все семь камней образовывали корону, двухмерную корону галлов. Мой разум отказывался в это верить. Я посмотрел на ювелира ошалевшим взглядом, пытаясь как-то отреагировать, но понимал, что со словами я сейчас не дружен.
Он сиял, ощущая себя величайшим магом всех времён и народов. Он торжествовал над моим сознанием.
– Вы уверены, что ЭТО вам подойдёт? – ещё раз переспросил он и добавил, – даже шейх способен выразить свои чувства через ЭТО, Вы так не считаете?
– Угу – уж простите всё, что мог из себя выдавить.
– А сигаретку можете уже потушить и выбросить в урну – улыбаясь попросил он.
Мне нужна была в этот момент моторика. Это хоть как-то могло меня вернуть в реальный мир. Пройдясь до дверей и обратно, я более-менее пришёл в себя и продолжил разговор о нашей сделке.
– И сколько же ЭТО стоит? – уж честно признаюсь, эту цифру я слышать не хотел.
– Не переживайте, молодой человек, я смогу Вам продать в кредит. Вы как расплачиваться собирайтесь? Карточкой?
Опять подковырнул. Неужели он не заметил, я входил без кейса, наполненного купюрами.
– Карточкой, – полез на амбразуру я. Вот ещё, кредит. Я лучше потом буду долго разбираться с банком, чем наблюдать каждый раз его ехидную улыбочку.
Когда деньги уже были сняты, меня прошиб пот от того, что я забыл вовремя спросить о самом важном, подойдёт ли кольцо, ведь уж точно другого размера у этого мошенника не найдётся.
– Поверьте моему опыту, молодой человек. Если я ошибся, заберу его обратно.
Это меня успокоило. Ну надо же так чётко определить на глаз размер! Фантастика!
– А не могли бы Вы на внутренней стороне кольца выгравировать кое-какие слова?
Он на секунду задумался, наверное, прикидывая, что именно я могу добавить к этому произведению искусства.
– И какие же слова могут дополнить ЭТО?
– Напишите «Берег души и иллюзий».
Он опять стал общаться с Нирваной.
– Вы знаете, эти слова могут дополнить это кольцо. Сейчас сделаю – и он исчез в соседней комнате.
Пока он отсутствовал, я достал маленький лист бумаги написал номер своего телефона, и спрятал записку в коробочку под подкладку, в надежде, что долгожданная принцесса её отыщет.
На полусогнутых, выбравшись из магазина, после такого шоу, меня встретил свежий ветер и хорошенечко взбодрил. Я нёс кольцо и, при этом, мне так хотелось ещё раз взглянуть на него. Но я боялся увидеть его ещё раз. Возможно, после этого я не смогу с ним расстаться. Хотя увидеть его на руке моей принцессы – высшее наслаждение.
Медленно дойдя до салона, я бросил взгляд на часы. О, чёрт! Я опоздал! Опоздал минут на двадцать. Вероятно, они уже закрыли свой храм, но, заглянув через стеклянную дверь, я удивился, нимфы, как выражался Яков Семёнович, задержались на работе, все, до единой. Толкнув дверь, я вошёл и направился к очаровательной Грации, с которой у меня был уговор.
– Пожалуйста, вот сюрприз – гордо произнёс я и протянул ей чёрную, матовую коробочку.
– Яков Семёнович, наконец-то расстался со своим сокровищем – удивлённо сказала она, даже не заглядывая вовнутрь. – Чем же Вы его смогли так подкупить? – спросила она с любопытством. И очередной раз оценила меня с головы до ног.