Грань рыбки
На переулок выходили задние стороны домов, без окон (одни сплошные белые, то кирпичные, то бетонные стены). Ширина переулка была не больше двух метров, и по нему могла проехать только одна машина. Неровный асфальт извивался на двести метров вперед. С одной стороны изредка освещали поверхность желтым светом фонари. Небо становилось темно-синего цвета, сменяя светло-серый оттенок. Еще двадцать минут и наступит ночь.
Ян шел, засунув руки в нижние карманы, зеленые куртки и думал о двух вещах, которые не давали ему покоя. С одной стороны он был рад, что был в тройке победителей и по факту получил бронзовую медаль, и даже Андрей поблагодарил его частью выигрыша. Ян вышел в ноль, и ничего не потерял. Вторая вещь, – что победителем он не стал. И радость, и горечь была внутри него.
Слева стоял железный контейнер для мусора, который отбрасывал высокую тень на белую стену, благодаря свету фонаря. За ним здание заканчивалось. Ян шел спокойно, не спеша, пока в тринадцать минут девятого навстречу из-за угла не вышел мужчина в сером длинном пальто и черной тканевой шапке с тугой резинкой. Ростом и мужчина, и Ян были почти одинакового. В свои восемнадцать лет Ян уже был очень крупным, и внушительным. Что, касается мужчины, он немного уступал в телосложении. Они шли навстречу другу к другу. Ян понимал, что никаких признаков агрессии у прохожего нет, и сам он их не провоцировал. Мужчина шел, смотря вперед, в конец улицы, и вроде бы не замечал, что по асфальту еще кто-то идет. Ян решил, что прохожему, нет до него дела. Они сравнялись. Но, тут мужчина, ударил Яна в живот и прижал к стене, перед железным контейнером. Мужчина схватил тонкими пальцами шею семнадцатилетнего мальчишки, и еще раз четко нанес удар по телу. Ян стал, корчится от боли. Хотел было опуститься по стене вниз, чтобы схватиться за больное место. Но, когда почувствовал удушье, от прочной хватки, остался стоять на ногах.
– Щенок, мне нужны деньги.
Ян посмотрел в круглое лицо мужчины. Его узкий подбородок и тонкие щеки покрывала неухоженная щетина. Глаза неестественно сияли, а зрачок был максимально расширен.
–
Около десяти часов дядя Валя сел на коричневый диван в зале, напротив телевизора. Рядом стоял деревянный табурет, на котором была металлическая чашка, покрытая белой эмалью с порцией риса и кусками жареной курицы. А также, вилка и пульт. Его тело покрывала зеленая майка, а ноги синие спортивные штаны. Входная дверь резко открылась. По долгому металлическому звуку замка Валя понял, что племянник возбужден. Он либо пьян, либо под эффектом других веществ. Валя обулся в тапки и по доскам, выкрашенным в красный цвет на полу, вышел в коридор. Он увидел дрожащего испуганного мальчишку в мокрой грязной одежде, который не мог попасть ключом в замочную скважину от непрекощающего мандража.
– Ян посмотри на меня.
Племянник опустил руку с ключами и медленно повернулся лицом к дяди. Щеки и лоб Яна были в красных засохших потеках. От того, что следы крови резко заканчивались, дядя Валя сделал вывод, что лицо было все красное – Ян просто пытался его вымыть дождевой водой. Следы крови были так же на куртки.
– Что произошло? – Спросил дядя. Потом замолчал, собрался с мыслями и первое, что сделал – это выхватил ключи и закрыл дверь на замок и на цепочку. Ян молчал.
– Так. Теперь снимай обувь и всю одежду, прямо здесь в коридоре!
Дядя принес мусорный мешок. Ян не мог развязать шнурки на ботинках, не молнию растигнуть на куртке. Валя стал помогать ему и кидал одежду по одной в мешок. Сначала ботинки, потом куртку, свитер, майку, штаны и трусы.
– Теперь пошли в ванну.
За руку дядя Валя помог Яну пройти в ванну и сесть там, а после включил воду через рассекатель и стал поливать того водой, попутно задавать вопросы. Учитывая, что на коже и среди волос на голове ран не было, дядя Валя сделал вывод: «Ян кого-то убил!».
– Что ты сделал Ян?
– Я. Я, убил человека. Но, я не хотел этого. Он сам на меня напал.
– Где напал? В переулке? Когда ты шел от Андрея?
– Да. Он хотел забрать мои деньги. Он их нашел в кармане джинсов. Он душил меня все – ровно. Я думал, что он отпустит, но он не отпускал. Я толкнул его. Он достал нож. Он решил, что я напал на него. Но, ведь он мог меня задушить. Я не знаю, хотел он этого или нет. Может, – хотел. Я ударил его. Мы упали на дорогу. Начался дождь. Он пытался, проткнут мне шею. Я отобрал нож. Я. Я. Я зарезал его!
– Черт. Вас кто-нибудь видел?
– Я не знаю. Наверное, нет.
– Ты видел кого-то?
– Нет! Там было темно. Но, вроде нет.
– А машины проезжали по переулку?
– Точно не было. Что теперь будет?
– Когда ты понял, что ты его убил, что ты сделал потом?
– Я встал с него, и побежал по переулку в нашу сторону.
– А у нас во дворе, в доме на лестничной площадке тебя видели в таком виде?
– Нет, дядя.
– Ты обронил свои вещи?
– Нет. Только деньги я не забрал свои. Тысячу рублей.
– А нож?
– Наверное, там остался. Я не знаю. Я не хотел его убивать.
– Я понял. Закрой свой рот. Держи душ. Купайся. Приводи в себя в порядок. Я поставлю чайник на газ. Выпей чаю. А я пойду, выброшу вещи и все проверю. Никому не открывай, никуда не ходи. Я сам тебе скажу, что делать. Ты меня понял?
– Да, дядя!
Дядя Валя вышел из ванной комнаты. Надел свитер, куртку, обулся.
Мешок с вещами Яна засунул еще в один пакет и вышел из квартиры.
Свидетелей этого убийства не нашли. Никто не видел, что произошло тогда 22 сентября 2001 года. Предположительно между восьмью и одиннадцатью часами вечера. С момента, когда погибший вышел из дома, до времени обнаружения его трупа. Мужчина был наркоманом, скончался от потери крови в ходе получения четырех колотых ран в область живота от лезвия своего собственного ножа. Размеры лезвия: семь сантиметров на два.
/
Остался у меня вариант только с накоплением. Сезон заканчивался. Сентябрь еще будет хорошим, но в начале октября, как всегда, продажи резко упадут и склад окажется полным. Мы уйдем на неделю отдыхать. Поэтому в сентябре деньги лучше сохранить, пока товар немного уйдет. Дальше, до следующего мая, мое жалование составит: когда 25, когда 28. Из них я платил за квартиру 22 тысячи, и проезд, плюс перекусить. Маша же платила за еду, и другие бытовые расходы. Вообще-то откладывать было не из чего. Я должен был перестать перекусывать, есть только то, что приготовит Маша. На проезд в день выходило пятьдесят рублей. Двадцать рабочих смен в месяце, то имеем минус одну тысячу. О пиве и рыбалке можно тоже забыть, а то еще траты на две тысячи. Чтобы откладывать по пять тысяч, мне следовало больше работать и забыть о повседневных расходах. Если быть реалистом, то смогу откладывать от двух до пяти тысяч. Стабильно пять, – не получиться.
Меня посещали мысли даже бросить Машу и съехать в помещение дешевле и поменьше. Минусов только больше появлялось.
Она девчонка с отличной задницей. Рыжеволосая, в теле, не толстая, есть, что пощупать. Но, черт возьми, у нее, просто идеальная задница. Так сказать, эталон. Правильной формы ягодицы, широкий таз. Узкая талия, грудь полтарашка. Когда, я учился на первом курсе, я считал, что в девушке главное лицо и размер груди. С возрастом все изменилось. У нее было приятное лицо, немного толстенький нос (почти картошкой, этакая аккуратная картошка), довольно крупные зеленые глаза, которые она выделяла черными стрелочками. Когда на нее смотришь, то обращаешь внимание сначала на ее глаза, потом – как тоненькое тело переходит в широкие ягодицы. Особенно это видно в синих спортивных штанах. Просто чудо геометрии. А так она еще девчонка, которая любит выпить пиво, незамужняя с тринадцатилетним сыном, продавщица в продуктовом магазине, любящая пофлиртовать, погулять и потанцевать, хотя ей далеко не восемнадцать, и даже не двадцать пять. Ей 35 лет. Такая, вечная девчонка, по крайней мере, она так считает. Или не считает, но ведет именно так. Ее, так называемый муж (гражданский супруг) был убит, когда она выгнала его на улицу из-за того, что тот был в стельку пьян около двух часов январской ночи. Он ходил около гаражей за пятиэтажкой, в которой они снимали квартиру. Там его и зарезали ножом. 16 ударов в живот. Убийцу, кстати не нашли. Какой-то больной садист, наверное.
Смотрел ее старые фото, до беременности еще, и там она была такой худенькой, где ее попа не была еще идеальной. Маша поправилась после беременности, что пошло ей на пользу. Залетела от парня, вот ему и пришлось жить с ней. Таких историй много.
К ее заднице я привык. Хотя с ней я терял свои деньги. Я не думал, что буду рассуждать о таких крайних мерах. Это пугало меня. С одной стороны, я думал, что сильно увлекся этой идеей, и нужно остановиться. Со второй, – если я брошу, то так и останусь работать на этом заводе. Я имел желание открыть свое дело. И тут такая перспектива появилась. Я ухватился за нее. Теперь, когда я получил знания и опыт, осталось сделать один шаг. Найти деньги. Начнется другая жизнь. Когда, я не буду привязан к месту, то смогу посещать новые места. Появится свобода. Тогда и придется с Машей проститься, ведь она будет, как железная гиря лежать на хвосте. А я не настолько к ней привязан, чтобы лишать себя такого будущего.
Я стал приходить на работу пораньше, задерживаться, стал меньше времени отдыхать, и даже обедать в цеху. Я стал похожим на Ваню. Считал деньги, нервничал из-за каждой копейки. Теперь я его понимаю. И эти сто рублей с каждой зарплаты имели свой вес. Я смеялся над ним, хотя пытался ставить себя на его место. Только над собой я не смеялся. Я должен был, что-то предпринять. Совершить действие. И все чаще смотрел на номер того инвестора. Но, не решался ему позвонить. Пока не наступил вечер 14 августа. Заканчивалась дневная смена. Я один стоял за аппаратом и работал в полном одиночестве. Только стук железных узлов и визг выходящего воздуха разносился по помещению. Тогда Ваня пришел с раздевалки уже переодетый с черной сумкой на плече. Обычно, я уходил домой, а он оставался. Теперь наоборот. Он подошел. Стрельнул сигарету. Закурил.
– Домой опять не торопишься? – Спросил он, выпуская дым изо рта.
– Нет. Еще две упаковки сделаю и все!
– Слышал, ты торговать стал, как Костя валютой. И как?
– Да, нормально. Я же торгую без денег, – на ненастоящих, на искусственных. Прибыль получаю. А что толку? Нужны деньги. – Они может специально показывают, что, мол можно деньги зарабатывать. А когда перечислишь их, то сразу все проиграешь.
– Не думаю. Торгуют люди. Работают. Я ведь тоже не дурак – без проверок не полезу.
– Да оно понятно. Но, все-ровно время сейчас странное. Аферистов и мошенников так много, которые рассказывают и показывают очень убедительно. Можно легко попасться. Нужно быть осторожным. Ты на рыбалку еще ходишь?
– Да.
– Так тебе должно быть известно лучше всех, что рыба клюет на приманку, думая, что это еда. А ее саму используют в качестве пищи. Так и у людей. Рыбаки закидывают удочки, приманивают большими деньгами и возможностями. Ищут глупую рыбу. Только не едят ее буквально, а высасывают все деньги – главное сырье на данный момент. И все. Не будь глупой рыбой.
– Ну, спасибо Вася!
– Да не за что! Поэтому могу тебе только посоветовать перейти на другую работу. На официальную.
– Ты уже говорил!
– Здесь перспектив нет. Ну, да спокойно. Только работать придется до смерти, так как пенсии не будет.
– Ты тоже не до конца прав. Я согласен, что слушать, кого попало и бросаться на блестящую обертку не стоит. Нужно все проверить. Сейчас можно найти любую информацию в интернете. И действительно можно в этом самом интернете работать.
– Может быть. Я ведь просто предупреждаю. Мало тех, кто поднялся сам. Я уже тебе говорил, что большинство все наворовали, или обманом добились денег других. Так, что теперь тоже идти воровать? Нет, я не буду.
Ладно, я пошел.
– Воровать?
– Ага! До завтра! – Сказал он и направился к выходу.
– Давай!
Он был прав. Оставаться на этой работе – это путь в пустоту. Нужно действовать быстрее, а то будет поздно. Ваня уже стар, чтобы искать другое место, он обеспечивает семью, и риск ему не нужен. А Костя был далеко впереди. У него было преимущество во времени: он раньше узнал о валютном рынке, раньше стал учиться, раньше стал торговать и раньше стал собирать сумму. Он четко был настроен на эту цель. Если бы я не так поздно овладел информацией, то тоже шел бы быстро. Мое место было между ними. Я либо стал бы, – таким как Ваня, либо как Костя. За мной был этот выбор. Я принял решение обратиться к инвестору.
/
Ян проснулся. Перед глазами возник незнакомый потолок из декоративных квадратных плит с узорами. Это потолок не его съемной квартиры. Когда он протер глаза, и понял, где находится – он посмотрел на часы по экрану телефона. Прошло три часа с момента его приезда. Он взял вещи аккуратно сложенные на столе и прошел в ванную комнату. Он умыл лицо и оделся.
На кухне он встретил жену дяди, которая разговаривала с невысоким мужчиной, чуть моложе дядя Вали. Они сидели и пили кофе из чашек, с шоколадным тортом. Мужчина был брюнетом, и носил усы.
– Это Леша! Будешь кофе? – Сказала женщина.
Ян отказался, и тогда мужчина залпом выпил из чашки все содержимое, встал со стула и пригласил прогуляться по двору.
В ходе разговора Алексей рассказал, что дядя девять лет занимается только своими кафе, да закусочными. И к своему темному прошлому не возвращался. И вот вчера около его кафе на него напали, прямо в его машине. Дяде разбили лоб и нос ударом об руль. Забрали все деньги в кошельке и несколько банковских карточек. После чего нападающий скрылся на грязной восьмерке. Дело, не, сколько в ограблении, сколько в том, что бывшего криминального авторитета в городе Постове Валю Ожога просто унизили таким поведением. И дядя просит найти этого человека, который это совершил и наказать так, чтобы никто не мог усомниться в его авторитете.
– И как мне это сделать? Я похож, на гребанную ищейку? – Спросил Ян, посреди каменной тропинки с видом на пустое место земли, где должен, позже появится сад.
– Не похож. Тебе поможет товарищ твоего дяди.
– Какой еще товарищ?
– Коля Игла! У него есть свой человек из органов. Мент. Он вывидит тебя на этого паразита. А там, ты свое дело знаешь. Вот тебе телефон Иглы. – Леша протянул ему сложенный в маленький прямоугольник лист бумаги.
– Да. Знаю.
Ян забрал сумку, и пошел до машины. Он открыл дверь и сел за руль. Он повернул ключ в замке зажигания и мотор вынужденно зарычал.
Ян встречался с товарищем дяди, с этим Колей Иглой. Игла был ровесником дяди. Говорили, что у него острый язык, будто игла.
Ян пришел домой в начале восьмого часа вечера 20 января 2002 года, после прогулки с Андреем. Ян слышал, как шумел телевизор в зале, и понял что дядя дома. Ян разделся и прошел на кухню, чтобы поставить чайник, он замерз и хотел выпить чего-нибудь горячего. Он налил воду в железный чайник. Поставил его на конфорку. Зажег спичку и тут почувствовал сильный удар в левую щеку, который сбил его с ног. Ян повалился через стул на поверхность стола. У плиты он увидел дядю. Дядя Валя был зол, – его лицо было напряженно.
– Ты, что делаешь, больной ублюдок? – Сказал дядя.
Ян оперся руками о край стола. Он не понимал в чем дело. Он не мог поднять руку на дядю. Валя еще раз размахнулся и повторно нанес удар кулаком в лицо племянника, и тот опять повалился на стол.
– В чем дело, дядя?
– В чем дело? Ты зачем избил Юлю? Я, что, – такому тебя учил? Иди сюда.
Дядя схватил Яна за воротник, поднял его и швырнул на плиту, что чайник рухнул на пол, и вода стала разливаться по линолеуму. Ян прикрыл руками лицо, чувствуя удары по запястью и локтю. Дядя еще раз толкнул племянника, – теперь он упал на живот в проходе. Ян быстро поджал ноги к животу и руки и к лицу.
– Что у тебя в голове? Зачем ты избил беззащитную девушку? Говори.
Но Ян молчал. Ему нечего было ответить. И дядя понял в этом молчании, что он бил ее просто так, без причины, и ярость с новой силой наполнила его естество, и он ударил племянника с ноги.
– Больной ублюдок. Слушай меня. – Дядя сел над головой Яна. – Никогда, никогда не бей женщин. Хочешь кого-то побить – иди на улицу, побей прохожего. Мне все-ровно. Я не буду тебе помогать. Пусть тебя забирают. Но если, я еще раз услышу, что ты поднял руку на девушку, я тебя изувечу! Ты понял?
Дядя убрал руки Яна, и схватил его за горло.
– Я не слышу тебя!
– Понял!
– А теперь пошел вон из дома. Ни хочу тебя видеть. Придешь утром.
Дядя встал и пошел обратно в зал, где увеличил громкость на телевизоре. Он услышал, как племянник оделся и хлопнул дверью. Дядя Валя успокоился. Он понимал, что происходят изменения с племянником. На теле и лице Яна стали появляться синяки и ссадины от драк, в которых он участвовал. Дядя знал, что три недели назад он сломал руку парню из соседнего дома. А двумя месяцами ранее избил учащегося старших классов за школьным гаражом, и стал унижать одноклассника. А вчера поднял руку на свою девушку. По словам, ее, матери, на лице Юли остались серьезные синяки.
Так Ян себя не вел, он был сам у себя на уме, общался только с Андреем и увлекался картами. Все изменилось после убийства этого наркомана. Голова Яна стала слетать с крепления, и у него явно чешутся руки. Это дорога приведет его в тюрьму. Ян стал превращаться в садиста.
Через два дня дядя Валя подошел к племяннику и сказал, что желает с ним поговорить.
– Я думаю, ты запомнил, что я тебе сказал. Теперь о другом. В покер ты стал играть лучше, – поэтому предлагаю тебе попробовать свои силы с игроками посерьезнее. Что скажешь? Да или нет?
– Хорошо!
Ян понял, что дядя хочет, чтобы он согласился. Он боялся дядю, – любил и ненавидел одновременно. И спустя годы поймет, что ему обязан еще больше, ведь эта игра решит его судьбу. Однако, еще и возненавидит его сильнее. Ян до конца так и не понял, что чувствует. Возможно, это было одно странное чувство. Ненависть и благодарность одновременно.
Коля Игла организовывал подпольную игру в покер на съемной квартире, которую оплачивал своей любовнице Веронике. На пятом этаже, по адресу Орбитальная 72/1 в старой пятиэтажке, на северной окраине города, возле выезда.
В субботу 24 января 2002 года, в половину десятого вечера Валя Ожог и Ян зашли внутрь. Обделка помещения вся состояла из коричневых тонов. Деревянные лаковые пластины на пол стены, обои, потолок и мебель. Тусклый желтый свет неприятно бил в глаза, что приходилось сильно зажмуриваться, пока к нему привыкнешь. На кухне за столом, на вместительном угловом диване, на табуретах и просто стоя около открытого окна, курили люди. Пепельницы стояли на столе и подоконнике. Насыщенные клубы дыма поднимались вверх и вылетали на холодную январскую улицу. На столе стояло так же несколько бутылок портвейна и вина. За кухней расположился просторный огромный зал. На выкрашенных в красный цвет досках лежал зеленый прямоугольный ковер. На стенах висели старые масленые картины небрежной руки художника в деревянных рамах. У окна стоял темно-коричневый стол длинной овальной формы. Его окружали стулья со спинками и мягкой бардовой обшивкой. На столе лежала колода карт, пепельница и маленькая металлическая шкатулка. Справа и слева от прохода, в углах расположились кресла, около одного был газетный столик и торшер. Далее, по коридору расположились уборная и две спальни. За столом сидели четверо. В первую очередь – Коля Игла, – худощавый мужчина, с вытянутой головой и резкими чертами лица. Коротко-стриженный брюнет, – волосы его были длинной сантиметров семь. У него выпирали виски и скулы. Он держался холодно и сдержанно, и он обладал агрессивным наглым оценивающим взглядом, глубоко пассаженных черных глаз. Рядом с ним сидела его любовница Вероника с каштановыми кудрявыми волосами. За ней Игорь, по кличке Бекон. Говорили, что он очень сильно любил его употреблять. Шатен, с вытянутым двухсантиметровым узким шрамом на правой щеке. И четвертым человеком являлся высокий худой мужчина, выполняющий роль крупье. Всего в квартире было примерно 18 человек вместе с дядей Валей и Яном, большинство мужчин. Кроме, Вероники, присутствовали еще три проститутки.
Дядя Валя поздоровался со всеми.
– Это мой племянник Ян, о котором я тебя рассказывал. – Сказал дядя Коле Игле, и хозяин медленно стал анализировать Яна, с самых ног до головы и его взгляд сделал паузу на лице нового гостя. От его взгляда становилось не по себе. Этот взгляд Ян понимал, но он не был таким, как у тех с кем он сталкивался. Это не взгляд старшеклассников, ни других наглых мальчишек. Взгляд Иглы действительно внушал уважение и некую опаску. С ним нужно быть начеку, не смотря на то, что дядя вел с ним общие дела. Ян знал, что дядя добывает деньги нечестным путем, но никогда не говорил как именно, и просил не задавать вопросы, главное, что он вырастил племянника, остальное не важно. А вообще, как выяснится дядя Валя и Игорь Бекон воры, а торговали похищенными вещами через Игоря, у которого были торговые точки на северном рынке.
– Садись! – Сказал Игла, и протянул руку. – Оставь нас, Вероника. Давайте играть.
– Мне звать остальных? – Спросила женщина, когда стала вставать со стула.
– Пока нет. Мы сначала сыграем вчетвером.
Когда она ушла, Игла задал вопрос: «Твой дядя сказал, что ты хорошо играешь в покер, пока не лезешь в драку?»
– Ну, не совсем хорошо, но многих обыгрываю.
Ян и дядя сели напротив. Крупье стал раздавать карты.
– Посмотрим
По ходу игры, дядя Валя вышел первым, а после выбыл Игорь Бекон. Ян остался против Иглы, у которого было преимущество в фишках. Дядя и Бекон ушли налить себе портвейна, и поговорить о делах. Они еще поиграли десять минут.
– Ну, что? Сыграем на все? Я тебе займу деньги, чтобы было честно, согласен? Пора заканчивать, и освобождать стол. У меня по-другому не играют.
Ян согласился, хотя сожалел, что пошел на этот шаг. Коля выиграл, у него оказался флеш, против двух пар.
– Вот и все, Ян.
«Что все?» – подумал Ян. Он рискнул, потому, что не хотел показывать свой страх.
Тут подошел дядя Валя и сел рядом с племянником, поставив стакан на стол и посмотрев на карты. Бекон сел так же напротив.
– Ну, все мальчик, доигрался. Теперь ты должен деньги. – Сказал Игорь.
Ян почувствовал, как волнение стало подниматься от живота до горла, он сжал ладонь в кулак, чтобы не выдавать этого, хотя понял в глазах мужчин, – они все видят. Игла так же серьезно смотрел, а губы Бекона изогнулись в презрительной улыбке. Ян посмотрел на дядю.
– Что ты на меня смотришь? У меня денег нет. Сам выпутывайся. Сколько он должен? – Спросил дядя.
– Пять!
– Я отдам. Дайте неделю. – Сказал Ян.
– Нет, мальчик, столько времени мы не даем. Максимум день, и то для особенных людей, а тебя мы видим в первый раз. – Ответил Бекон.
Ян понял, – все подстроено.
– Хорошо. Только потому-что мы уважаем твоего дядю, ты можешь решить вопрос долга без денег. Учитывая, что я держу торговые точки и эту квартиру, у меня есть должники и конкуренты. Придется тебе передать привет некоторым из них. Сделаешь – долг прощен. – Предложил Игла.
Ян начал с того, что передал привет одному небольшому мужчине, который должен был деньги, которые проиграл в покер. Ян избил его на улице, когда тот шел в круглосуточный магазин у своего дома. Еще избил троих, до окончания школы и до летнего призыва. А после армии, он стал выполнять поручения серьезнее, – он стал наемным убийцей, что его вполне устраивало. С того момента, как он зарезал наркомана в переулке он почувствовал кроме страха в теле, еще какое-то странное чувство, приносящее наслаждение, и удовольствие. Чувство преимущества, превосходства, будто он является носителем первобытной природной силы, забирающей жизни и приносящей смерть. Он будто сравним с хищником, убивающим жертву, выжившим в естественном отборе.
/
Я позвонил Сергею Михайловичу на следующий день. Он стал задавать вопросы, касательно моей работы, моей зарплаты, проживания и расходов. Все как при оформлении кредита. Я продиктовал номера телефонов, которые он попросил. Он сказал, что все проверит, и если все будет верно, то перезвонит и будем вести диалог о сумме и сроке.