Новое дыхание

– В свою комнату! Оба! – скомандовал Себастьян, доставая платок и промокая им лоб.

Август с готовностью быстро взбежал наверх и, хлопнув дверью, рухнул лицом в подушку. Он и не заметил, как вошла Гриетта и стала гладить его по волосам. Мальчик любил старую служанку, еще в Берлине растившую его. Она была ему почти родным существом, будто напоминая, что не все еще потеряно…

– Герр Август, не расстраивайтесь. Просто герр Себастьян сейчас очень не в духе, они с вашей мамой так ругались по телефону сегодня утром…

– Что? – встрепенулся мальчик. – Они ругались? Что ты знаешь об этом, Гриетта, расскажи мне!

– Я не все знаю, но, кажется, слышала, что он не хочет отпускать вас куда-то. И ваша мама еще, видимо, сказала, что она устала от жизни с герром Себастьяном, что ей не нравится этот дом, он не дает простору ее воображению, а она же творческий человек…

– ГРИЕТТА! – взревели внизу.

– Ну вот, опять мне не везет, – переполошилась она. – Ральфу уже досталось, но он-то в любимчиках, а теперь я на очереди. Постарайтесь уснуть, герр Август. Утро вечера мудренее.

Однако мальчику сложно было уснуть в тот день. Все смешалось у него в голове. Тинкль, мама, красное некрасивое лицо отчима, дорогая Мари, Гриетта, Филипп…

Точно! Филиппа надо спасать! Пока еще не поздно! Август даже вскочил и начал лихорадочно перебирать варианты. Потом он открыл дверь, но выйти не смог: Ральф, надменный дворецкий семьи Ван Дер Хоффен стоял у двери.

– Герр Себастьян приказал мне стоять у вашей двери, – сказал он. – Он думал, что вы, возможно, захотите выйти.

– Ральф, послушай, это очень важно. Именно в эту минуту, – горячо зашептал мальчик. – Это вопрос жизни и смерти, – подумав, завершил он.

– Не положено, – твердо ответил дворецкий.

«А он все же не так прост, – подумал мальчик об отчиме. – Запугивания, хитрость, жестокость… Наверное, поэтому и стал таким могущественным».

Тут до них донеслись всхлипы Гриетты.

– Да что же это такое? – вскричал мальчик. – Ты что, не слышишь?! – Август попытался прорваться вниз, но могучие руки Ральфа его остановили.

Аки статуя, на лестнице появился Себастьян. Ухмылка лихорадочно перебегала на его лице то к правому, то к левому уху.

– Ральф, запри его.

Дворецкий с готовностью впихнул мальчика в комнату. Дважды провернулся ключ.

– Что ты сделал с Гриеттой? – бессильно простонал Август, пнув пару раз дверь.

– Гриетта? А кто это? Ральф, ты ее знаешь? Такая у нас больше не работает, – почти пропел отчим. Август слышал, как удаляются его шаги, и затихает хихиканье…

Примечания