Михаил Лермонтов: тайны судьбы и творчества

Внешнее несходство американо-еврейский автор кладет в основу семейного конфликта Лермонтовых. Он смело предполагает, что когда Юрий Петрович увидел, что у сына черные глаза, кожа смуглая, да родился он на «два-три месяца» раньше срока, то «юридический отец» начал пить, играть, вымогать деньги у богатой тещи… А юный Лермонтов, проникнув в семейные тайны, разочаровался и в шотландцах, и в испанцах, стал обращаться к еврейской тематике, хотя «ни одного еврея в его окружении не было». Откуда же подобное влечение, если не зов крови? Да и пишет поэт, умиляется представитель богоизбранного народа, о его соотечественниках только с положительной стороны: «все герои еврейской национальности представлены как люди добрые, честные и отзывчивые к чужому горю… Лермонтов пишет характеры этих героев с такой любовью.». Однако самым загадочным является то обстоятельство, нагнетает страсти Н. Моше, что, в отличие от испанской тематики, поэт в последующие годы неоднократно возвращается к еврейской тематике. «И это тем более удивительно, если учесть, что на протяжении своей жизни поэт не имел никаких контактов с людьми еврейской национальности. До четырнадцати лет он жил в Тарханах под неусыпным оком своей бабушки и если в кои веки забредал какой-нибудь мелкий торговец, в барский дом его, конечно, не пускали. Среди соседей и университетских друзей также не было ни одного еврея, что их не было среди юнкеров и гвардейских офицеров – можно не сомневаться. И тот факт, что Лермонтов неоднократно возвращался в еврейской тематике, уже по сам по себе является уникальнейшим явлением в русской поэзии и говорит о многом. Невольно возникает вопрос: какими корнями питалось это внутреннее влечение поэта к еврейским мотивам?»