Астра. Шустрое счастье, или Охота на маленького дракона

Именно в этот момент стало безумно стыдно за свой поступок. Так стыдно, что захотелось развернуться, боднуть его, укусить… что угодно, только бы он перестал ощущаться как нечто бездушное!

Но я не развернулась…

Всё такая же, наигранно-невозмутимая, дошла до двери его покоев. Подождала, пока он откроет, вошла внутрь. Потом прошествовала в кабинет, уронила бархатный мешочек подле письменного стола и отправилась в спальню.

Запрыгнув на постель, крутнулась, вытаптывая на одеяле полянку, легла, прикрыла носик хвостиком и закрыла глаза. Всё, маленький дракон спит. Спит и даже не помышляет о побеге!

Дан сбросил домашние туфли, стянул с себя рубашку и штаны и тоже в постель забрался. И тоже глаза закрыл, вот только… никто из нас в эту ночь так и не уснул. А утром, несмотря на то, что я по-прежнему оставалась в драконьем обличье, с меня стребовали обещание – не сбегать. И я пообещала.

А ещё я пообещала, но уже только себе, что истинный облик принимать больше не буду. Не из вредности, а просто… просто потому, что…

– Астра, ну сколько можно? – вырвал из поглотивших меня раздумий голос Дана.

А? Что? Где?

Я встрепенулась и огляделась. И лишь сейчас сообразила, что мы практически пришли, вот только маленькая красивая я немного зависла – села на последней ступеньке лестницы и сижу. А он стоит рядом и ждёт. Весь такой хмурый, с поджатыми губами и обидой в глазах.

Ву-у-у! Леди Судьба, за что мне это?!

Пришлось встать, запрыгнуть на последнюю ступеньку и продолжить путь к покоям, где меня, безусловно, ждал нагоняй. Заслуженный, но, если рассуждать здраво, не очень справедливый…

– И как это понимать? – спросил герцог Кернский хмуро.

Я не ответила. Молча пересекла кабинет, запрыгнула на кресло. Потом подумала и легла, свернувшись клубком. И пусть зеркала поблизости не было, но я точно знала – выгляжу сейчас до того невинно, что хоть к лику святых причисляй.

Но Дан, увы, не оценил. Он повторил мой маршрут и замер в полушаге. Всё такой же хмурый и строгий, и совсем не желающий сделать вид, будто ничегошеньки не случилось.

– Так как это понимать, Астра? – повторил их светлость.

Я прикрыла глаза и зевнула, как бы намекая, что существуют занятия поинтереснее, чем разговоры, но Дантос отступать не собирался.

– Не прикидывайся, – сказал он. И добавил, не без обиды: – Толстопопик.

Я резко вскинула голову и подарила светлости укоризненный взгляд. Нет, ну а чего он обзывается?

Вот только блондин конкретно рогом упёрся – в смысле, отступать по-прежнему не желал.

– Астра, я понимаю, что у тебя были другие планы на жизнь, но обстоятельства сложились так, как сложились. Мы встретились, и я не готов тебя отпустить. Тем более вот так – без объяснений и навсегда.

Я прищурила глаза и нервно дёрнула хвостом, давая понять, что обсуждать данную тему не желаю. И тут же услышала:

– Ты ведёшь себя глупо. Ты поступаешь как маленькая капризная девчонка.

Спасибо, что просветил, милый. Сама я, конечно, даже не догадывалась!

Несколько долгих минут в кабинете царила тишина. Вернее, как тишина? Я лежала в кресле и сопела, а Дантос – он да, молчал. В смысле, не сопел.

А потом всё-таки не выдержал:

– Астра, давай просто сядем и обсудим. Как серьёзные взрослые люди.

Я мысленно застонала и уже хотела сказать грубость, но в следующий миг нас прервали.

Дан со своим скудным человеческим слухом, конечно, ничегошеньки не расслышал, а я очень даже. Шаги! В соседней комнате. И тихий перезвон фарфора. А ещё тонкий, но очень даже различимый аромат шоколада учуяла.

Так, если ничего не путаю, это обещанные эклеры прибыли. Надо проверить!

С этими мыслями маленький дракон грациозно поднялся на все четыре лапки, не менее грациозно развернулся и, перемахнув через подлокотник кресла, бодро посеменил в гостиную.

– Астра… – донеслось вслед. В голосе светлости звучал укор. – Астра, не пытайся уйти от разговора!

Не пытаюсь. Просто мы оба знаем, что обсуждать тут, в общем-то, нечего. И пусть тебе недоступны подробности, но ведь смысл не в них.

А я подробности знаю! И в этом свете ситуация не то что простая, а прям-таки примитивная. Я – метаморф, наделённый даром. Здесь, в столице, таких, как я, с дюжину, не меньше. Если кто-нибудь из них разнюхает о нашем с тобой знакомстве, ты труп, Дантос. В том, что твоя прислуга выживет, я тоже не уверена.

Ты ведь понимаешь, что наш народ неспроста считается мифом? Мы не оставляем свидетелей, Дан. Даже тот, кто никогда не встречал, но отчаянно верит в наше существование, выживает редко.

Что прикажешь делать в такой ситуации? Согласиться назваться твоей кузиной и принять твои ухаживания? Прости, милый, но лично я не готова увидеть тебя в гробу. Можешь считать это капризом, но я очень хочу, чтобы ты жил!

И потом, Дан… Я знаю, что ты замечательный, но видишь ли, Ласт когда-то тоже хорошим был, а чем всё закончилось? И где гарантии, что с тобой не выйдет того же?

Меня с детства учили – верить можно только своим. В какой-то момент я в этой простой истине усомнилась, в результате угодила в клетку. Причём не на день или два, а на долгих семь лет.

Думаешь, та ситуация ничему меня не научила? Нет, ты в самом деле так считаешь?

Извини, милый, но урок я действительно усвоила и больше не намерена плыть против течения. Я вернусь к сородичам и буду жить так, как положено. Так, как прикажут старейшины.

– Астра…

Я обернулась, одарила Дантоса строгим взглядом и продолжила путь к пироженке.

Да, в том, кто и зачем пришел в покои светлости, уже не сомневалась. Полли и эклеры! А ещё те самые корзиночки с малиновым кремом и жутко вкусный чай, который маленькой красивой мне, ввиду расовой принадлежности и анатомических особенностей, не в чашку, а в миску наливали.

И пусть чувство эстетизма искренне противилось подобному отношению, я была непоколебима. Слишком хорошо понимала – лучше хлебать из миски и молчать, чем пить из чашки и вести «цивилизованные» разговоры.

Дан и так слишком много обо мне знает. Дать ему возможность для дополнительных расспросов? Увы, ни к чему хорошему это не приведёт. А раз так, то возможности не будет.

Следующие три дня с неба то капало, то лило, поэтому большую часть времени мы с Дантосом провели в постели. Он читал авантюрные романы, а я просто лежала и размышляла о бренности бытия, тщетности всего сущего и скоротечности жизни – короче, о том, что сбежать будет труднее, чем мне думалось.

Отношение герцога Кернского к идее расставания было известно ещё до того, как он увидел меня в истинном облике, так что иллюзий я с самого начала не питала. Но и на столь решительное сопротивление не рассчитывала.

Со второй попыткой всё предельно понятно – с точки зрения Дана, вариант «взять и улететь» самый простой и логичный. Именно поэтому герцог озаботился установкой защитного купола.

Глупый! Знал бы он хоть половину из того, что известно мне, то отмёл бы этот способ сразу.

А расклад, в сущности, прост…

Да, я – метаморф, а в столице с дюжину моих собратьев. Я могу их найти – одарённые чувствуют друг друга, когда оказываются поблизости.

Это умение проявляется чуть позже в способности к непосредственно трансформации. Например, для того, чтобы научиться определять присутствие старейшин, мне потребовалось два месяца. А для того, чтобы старейшины смогли почуять меня, понадобилось ещё столько же – это было связано с процессом созревания моей крови и, соответственно, магии.

Во мне дар сильный, так что почувствовать сородича могу шагов с пятидесяти. То есть достаточно покружить над городом или прогуляться по улицам, чтобы найти. Но…

Анимализм в нашем сообществе запрещён, и заявиться к своим в облике дракона – отличный способ нарваться на ещё большие неприятности, нежели те, которые уже светят. Я не была готова к подобному шагу. Чтобы обратиться к сородичам, мне требовалось сперва принять человеческую форму и раздобыть одежду.

Но какой одеждой я могу обзавестись без денег? А образ оборванки, особенно в моём случае, не многим лучше, чем форма дракона. Моё возвращение – уже признание в том, что проиграла. Прийти нищенкой – это потерять остатки гордости, растоптать и без того убитую репутацию.

Так что да, улетать не хотелось, но эмоции Дантоса меня подстегнули. Именно из-за той бессмысленной нежности маленький дракон прыгнул в небо.

Впрочем, провал второй попытки – цветочки. Этот вариант действительно просчитывался на раз, и нет ничего удивительного в том, что герцог Кернский меня обставил. Зато тот, самый первый случай… Нет, я решительно не понимаю, как светлости удалось предотвратить первый побег.

Точно знаю – когда уходила, он спал. Допустим, проснулся без причины, но что дальше? Вычислить, в какую именно комнату я отправилась, Дантос не мог – здесь логика не помощник. Выходит, он почуял? Но как?

А ведь это не впервые. Раньше, до всей этой истории с захватом и ранением, я тоже о побеге задумывалась. Тогда герцог Кернский намерения не распознал, но каким-то образом сообразил, что я хочу совершить нечто, что сильно ему не понравится. Именно из-за этого предчувствия плюнул на охоту с императором и примчался домой в самый неподходящий момент, уничтожив мой план на корню.

Так неужели Дан в самом деле чует? С учётом того, что временами блондинчику удаётся безошибочно угадывать мои мысли, подобный расклад более чем реален.

Но тогда картина совсем грустной становится. В этом случае шансы на побег сводятся к такому минимуму, что впору выть в подушку!

Однако выть я, конечно, не собиралась. Просто лежала и пыталась найти выход из сложившейся ситуации. Вот только выход этот находиться отказывался!

Три дня плотных размышлений результатов не дали. В какой-то момент я пришла к выводу, что план побега не складывается из-за близости Дантоса и его гадких флюидов. Поэтому спрыгнула с кровати и гордо удалилась в кабинет.

Но, увы. Пользы этот демарш тоже не принёс. То есть какие-то мысли в голове вертелись, но всё не то.

Единственный мало-мальски реальный способ выглядел так: перевоплотиться и убедить герцога Кернского в том, что всё осознала. Рассказать кучу баек, приласкать и клятвенно заверить, что даже не помышляю о побеге. В подтверждение своих слов побыть хорошей девочкой пару недель, то есть как следует втереться в доверие, а уже потом…

Да, этот вариант мог сработать с большой долей вероятности, вот только совесть, которая у меня действительно есть, сопротивлялась категорически. Слишком высокий уровень вероломства. Не смогу, не сумею так поступить.

Остальные мысли в том же духе: куда ни кинь – всюду клин и какие-нибудь потери. А отдельным поводом для грусти было то, что Дантос отказался от намерения уехать на зиму в родовой замок. Сперва я не понимала, почему он перестал рассказывать о водопадах и прочих вековых дубах, а после столкновения с куполом догадалась.

Там же простор! И высота башен наверняка такая, что защиту точно не поставишь. Да и вообще… Вообще уследить за пленницей в условиях замка невозможно. Другое дело тут, в столице, в обнесённом высоченным забором особняке.

Но что мне-то во всей этой ситуации делать?

На исходе третьего дня, когда за окном стемнело, а с неба снова полило, думать я устала. А ещё меня такая обида пробрала! Я же не только для себя стараюсь, но и для него, для Дана, а он… Мало того, что флюидами своими воздействует, так ещё и бойкот маленькому дракону объявил.

Где, спрашивается, справедливость?!

И если вначале я ещё могла притвориться, будто мне всё равно, то теперь терпение кончилось. Поэтому, вернувшись в спальню, я запрыгнула на постель, уселась на почтительном расстоянии и принялась гипнотизировать обложку авантюрного романа, за которым Дантос от меня прятался…

Сижу. Сижу и соплю! И уничтожаю взглядом переплёт из тонкой кожи.

От этого взгляда переплёт точно должен скукожиться и начать тлеть, но он, зараза такая, держится. Равно как и блондинчик.

Сижу. Сижу и соплю всё громче. А их светлости, кажется, совершенно плевать. Светлость, видите ли, читать изволит! Невозмутимо переворачивает страницу, пробегает глазами и снова бумагой шелестит. Будто рядом вообще ничего необычного не происходит. Словно никакого дракона поблизости нет.

Ну, ничего. Я потерплю! Я вообще девочка очень терпеливая. Поэтому… сижу. Всё так же смотрю, не мигая. В тишине спальни мой сап звучит до того отчётливо, что не услышать просто невозможно, но…

Нет, какой же он всё-таки гад! Вы только посмотрите! Рядом с ним такая маленькая, такая несчастная я, а этот большой и сильный уткнулся носом в книгу, и привет. И после этого у кого-то ещё хватает наглости взывать к моей совести?

Ползу. Вернее, не ползу, а подползаю. При этом старательно делаю вид, будто никуда не двигаюсь, словно с самого начала прямо тут и сидела. Но светлости всё равно. Он по-прежнему в книге и по-прежнему бойкотирует слабое, невинное, полностью зависимое от него существо. Давит на хрупкую драконью психику тяжёлым прессом своей невозмутимости.

Да это же психологическое насилие в чистом виде! И чем я заслужила такой вид наказания? Нет, ну чем?

Не выдерживаю. Падаю на живот и ползу уже не скрываясь. Аккуратно подсовываю нос под книгу, и… Увы. Попытка выбить авантюрный роман проваливается. Этот бессовестный герцог умудряется убрать одну руку и поудобнее перехватить книгу второй.

Теперь он вроде бы открыт. В смысле, держит книгу в одной руке и отвёл её в сторону так, что обложка обзор уже не загораживает, благодаря чему я могу наблюдать симпатичную аристократическую физиономию и прищуренные серые глаза. Взгляд Дана, как и прежде, скользит по строчкам и обращаться к маленькому дракону не спешит.

Хочу обидеться сильнее, демонстративно подняться и не менее демонстративно уйти, но понимаю – от этого ничего не изменится. Поэтому подползаю ещё ближе и с нарочито тяжким вздохом кладу голову ему на грудь.

Несмотря на то, что мы с самого утра валяемся в постели, Дан одет – на нём белая шелковая рубаха и штаны из лёгкой ткани. Рубаха расстёгнута и распахнута, так что золотые чешуйки касаются не ткани, а пропитанной флюидами кожи, под которой сокрыт чарующий рельеф мышц.

Но… реакции ноль. Блондинчик даже не вздрогнул, даже сердце продолжило стучать в прежнем размеренном ритме!

Тем не менее отступать я не собираюсь. Коварно затаиваюсь на несколько минут, давая этому несносному мужчине возможность одуматься и обратить-таки внимание на красивую ласковую девочку, которая подошла к нему несмотря на бойкот. Вот только светлость мою покладистость не ценит, лишний раз доказывая – он не так умён, как думалось.

Что ж…

Приподнимаю голову и осторожно трусь щекой о твёрдую мужскую грудь. Реакция прежняя, в смысле – нулевая.

Осторожно, чтобы не поранить острым гребнем, выворачиваюсь и трусь другой щекой. Результат тот же.

Выжидаю ещё с минуту и повторяю процедуру в искренней надежде, что здравый смысл у кое-кого всё-таки проснётся, но… Нам, женщинам, вообще свойственно переоценивать мужчин. Иногда кажется, что нас хлебом не корми, только дай позаблуждаться на их счёт!

Обида, владевшая сердцем маленького дракона, окончательно отступает. А злость, наоборот, усиливается. Что он вообще себе позволяет? Думает, раз у него родословная и титул, то ему всё можно?!

И всё-таки… терплю. Терплю и жду! Приподнимаю голову, дарю светлости до-олгий пристальный взгляд. Смотрю так, что не почувствовать просто невозможно. И Дантос, точно знаю, этот взгляд ощущает, вот только… не отвечает на него.

Блондинчик по-прежнему делает вид, будто авантюрный роман, которой он держит в руке, самое важное в мире, а я…

Нет, я не срываюсь! Я высовываю язык и миролюбиво касаюсь этим самым языком обнаженной кожи.

И что слышу в ответ?

– Отстань.

Это сказано настолько ровно, настолько безэмоционально, что я на пару секунд впадаю в ступор, а потом… замечаю его.

Аккуратный, небольшой, коричневый и такой беззащитный… Подозреваю, что не будь этой ссоры, я бы поступила так же, потому что он откровенно манил, но в данный момент это была именно месть!

Да. Именно из чувства мести я приподнялась на лапах и… нежно куснула герцога Кернского за сосок.

Всё!

В следующий миг книга исчезла, и, несмотря на свои звериные навыки, я не сумела отследить, куда именно она отлетела. Кульбит, совершенный Дантосом, тоже мимо моего сознания прошел – уж слишком стремительно всё случилось. Их светлость в долю секунды оказалась вне кровати и на ногах, а тишину спальни разорвал исполненный негодования вопль:

– Астра!

А? Что? Где?

Дан прикрыл ладонью пострадавшую часть тела и добавил возмущённо:

– Больно!

Я мысленно ухмыльнулась – что, в самом деле? Ой, ну надо же! А я-то думала, что укус дракона это очень даже приятно. Ведь зубов-то у меня всего ничего – несравнимо меньше, чем у той же акулы.

– Астра! – Глаза светлости превратились в две узкие щёлочки, а ноздри, наоборот, раздуваться начали. – Не стыдно?

Ломать комедию я не стала. Вскинула морду, сказала не без усмешки:

– Ву. – Что в данном случае означало «нет, нисколечко».

Блондин посыл понял. Тут же сложил руки на могучей груди, фыркнул и уставился на меня очень строго. Я же переползла на место, где только что лежал укушенный, и раскинула лапки, как бы намекая, что кровать отныне занята, а кое-кому придётся либо отменить бойкот и извиниться, либо перебраться на диван в гостиной. Потому что спать с мужчиной, который меня не ценит, я отказываюсь!

Клянусь собственным хвостом, эти мысли Дантос тоже уловил. Но вместо извинений я услышала:

– Астра, хватит. Превратись, и давай поговорим. Как взрослые, разумные люди.

Я невольно закатила глаза, а потом вообще отвернулась. Его переклинило, да? Или просто ума не хватает понять, что обсуждать нам совершенно нечего?

– Астра…

Нет, я не среагировала. Даже лапой не шевельнула! А герцог Кернский…

– Ладно. – В голосе Дана звучало неприкрытое раздражение. – Ладно, малышка. Хочешь быть драконом – будь. Но ты ведь понимаешь, что каждое решение влечёт за собой определённые последствия?

Вот теперь я обернулась, дабы вглядеться в суровое лицо светлости. Это что, угроза? Нет, он в самом деле мне угрожает?

По всем внешним признакам выходило, что да. Но драконье чутьё угрозы не уловило – оно определяло состояние Дантоса несколько иначе. Однако понять, что именно творится в его душе, я так и не смогла.

И пусть злился он куда меньше, нежели могло показаться, рисковать, настаивая на том, чтобы Дан переселился на диван в гостиной, всё-таки не стала. Существуют моменты, когда гордость лучше поунять – это был один из них.

Ну а через два дня я в полной мере осознала смысл слов про «решения» и «последствия». Знала бы, во что выльется моё упрямство… Впрочем, нет. Я бы всё равно поступила так, как поступила!