Политическая наука №3/2011 г. Современная политическая социология

Анализ литературы по современной зарубежной политической социологии подтверждает, насколько сложно авторами разграничиваются предметы политической социологии и собственно политологии [Relations of global power, 2011; Handbook of politics, 2010; Peoples, Vaughan-Williams, 2010; Orum, Dale, 2009; Handbook of social capital, 2009; Preferences, 2005; Power, 2005], политической социологии и социологии политики [Kidd, Legge, Harari, 2010; Lachmann, 2010; Kloby, 2004], политической социологии и общей социологии [Consumerism and the co-operative movement, 2009; Elements of reason, 2000]. В наибольшей степени это касается проблем идеологии [Grand theories and ideologies in the social sciences, 2010; Ideology: comparative and cultural status, 2009], демократии [Political discussion in modern democracies, 2010; Les intermittences de la démocratie, 2009; Domestic perspectives, 2008; Persuasion, power, and polity, 2000], государства всеобщего благосостояния [Béland, 2010], политических и социальных прав, а также форм политических акций сексуальных меньшинств [The politics of social inequality, 2001]. Основательно подзабытая обществоведами теория конвергенции используется для продвижения идеи о глобальной демократии, идущей на смену капитализму и социализму [Boswell, Chase-Dunn, 2000]. Аналогичная ситуация – с исследованием состояния институтов и расколов в странах «всеобщего благосостояния» [The political sociology of the welfare state, 2007]. Данный объект исследования, как и сама идея государства «всеобщего благосостояния», весьма актуальная для программ либеральных партий в демократических странах два десятилетия назад, ныне выглядят откровенно устаревшим.

В целом, на наш взгляд, в середине – второй половине 1990-х годов западная политическая социология была своего рода зеркалом, оперативно отражавшим актуальные социокультурные и политические процессы. Активно обсуждались проблемы выбора властью модели политической мобилизации [Burnham, Fairbrother, Mizen, 1995], влияния радикальных форм социальных движений на политический режим [Extremism, protest, social movements, and democracy, 1996], особенностей политического дискурса [Coster, 1996]. Перед политической социологией ставилась задача поисков путей политического развития через преодоление неравенства [Kloby, 1997], в том числе в области публичной политики в ситуации противостояния частных и общественных интересов [Sciulli, 1999; Masses, classes and the public sphere, 2000; Erp, 2000]. Нашло отражение в публикациях и оригинальное ретроспективное исследование символического влияния музыкальных традиций на формирование социальных и политических субкультур протестных социальных движений [Eyerman, Jamison, 1998].

В это время на Западе ученые прошли период увлечения постмодернистскими идеями «размытых границ» идентичностей расы и пола и обсуждения их влияния на политику государства [Social postmodernism, 1995]; кристаллизовалась сама идея формирования политики идентичности [Hoover, Marcia, Parris, 1997], а позднее была поставлена под сомнение концепция единой культурной идентичности [Bayart, 2005; Recognition and difference, 2002], хотя при этом публиковались работы, посвященные национальной (общегражданской) идентичности и идентичности доминируемых социальных и неформальных групп [Annus, 2005; Walsh, 2004]. В связи с развитием теории идентичности в рамках социологии следует обратить внимание на попытки в современных условиях заново «прочитать» классические работы, например Дж.Г. Мида [Silva, 2008].

Определенные сложности обнаруживаются и при попытке западных авторов классифицировать методологические подходы. Так, можно встретить рассуждения о сциентистском (бихевиорализме), антисциентистском, марксистском направлениях методологии и теории рационального выбора. Совершенно очевидно, что даже логический объем выделяемых категорий не равнозначен, поскольку марксизм явно относится к сциентистскому направлению, а теория рационального выбора – концепция среднего уровня, которая на статус самостоятельной методологии претендовать не может. Сохраняются попытки свести современные методологии к традициям, идущим от трех великих социологов XIX в., – К. Маркса (марксизм), М. Вебера (понимающая социология), Э. Дюркгейма (социологизм), добавив к ним критический взгляд на систему властных отношений М. Фуко и его последователей (1960–1990-е годы), а также культурологическую традицию анализа политических процессов, сформировавшуюся в 1970-х годах, которая, по мнению К. Нэш, явно прослеживается в работах, например, Э. Гидденса и М. Кастельса [Nash, 2010, p. 4–42].

На наш взгляд, среди методологических подходов, используемых в современной политической социологии, важнейшими остаются неофункционализм [Sciulli, 2011], неомарксизм, символический интеракционизм, феноменология, постструктурализм и конструктивизм. Попытки отечественных авторов редуцировать их до трех основных направлений [Романовский, Тощенко, 2007, с. 3–21] представляются не вполне оправданными.

Марксистская трактовка власти не пользуется ныне особой популярностью в академической среде Западной Европы и США. Тем более удивительно переиздание в 2008 г. в серии «Радикальные мыслители» книги преподавателя социологии Кембриджского университета, одного из наиболее цитируемых неомарксистов – Г. Терборна «Что делает правящий класс, когда он управляет?: Государственный аппарат и власть государства при феодализме, капитализме и социализме» (впервые издана в 1978 г.) [Therborn, 2008]. Идеям неомарксиста С. Холла посвящен сборник 2007 г. «Культура, политика, раса и диаспора» [Culture, politics, race and diaspora, 2007].

Значительно ослабивший свои позиции необихевиоризм периодически используется при изучении политического сознания и поведения. Идеи начала 1990-х о необходимости мультипарадигмального подхода к анализу политических процессов вылились в не слишком удачные попытки совмещения в рамках одного исследования нескольких методологий, а также использования постмодернистского подхода, основанного на «текучести» критериев оценки любого явления.

Вместе с тем неизменным методологическим основанием анализа политических отношений остаются работы М. Вебера [Baehr, 2008; Breiner, 1996; Hecht, 1998] и Т. Парсонса [Gerhardt, 2002].

У нас нет достаточных оснований говорить о кризисе современной зарубежной политической социологии, хотя вызывает недоумение постоянное обращение ученых к обсуждению предмета этой субдисциплины и ее соотношения с родственными, близкими областями знаний – социологией политики, политологией, социологией; подобный вопрос обычно решается на стадии формирования конкретной научной отрасли. Приходит новое поколение ученых, которые, подобно Колумбу, заново открывают для себя специфику политической социологии? Размывается собственная сфера анализа политической социологии, когда ее категории и концепции, с одной стороны, активно заимствуются современной политологией3, с другой – интегрируют концепции и идеи смежных дисциплин (например, теория политических конфликтов Р. Дарендорфа или теория «мир-системы» И. Валлерстайна4). Особенно очевидны отмеченные метания при анализе структуры зарубежных учебников по политической социологии, которые активно издаются и переиздаются, свидетельствуя об устойчивом интересе [см., например: Aletum, 2001; Dobratz, Waldner, Buzzell, 2012; Dogan, 1999; Horowitz, 1997; Kourvetaris, 1997; Nash, 2010; Political sociology: the state of the art, 2010; Political sociology, 1999].

По содержанию можно выделить четыре типа учебников.

1. Учебники со слаборазличимыми предметами общей и политической социологии. В них традиционно определяется предмет политической социологии и смежных областей знания, исследуется роль культуры и общества, соотносятся жизненный цикл человека и этапы его социализации, в том числе образования, определяется взаимосвязь социального взаимодействия и повседневной жизни индивидов, проблемы классового, национального, гендерного, глобального межгосударственного неравенства; анализируется влияние на жизнь людей урбанизации, глобализации и изменений в экологии; анализируются организации и неформализованные группы (чаще всего так называемые инициативные группы или группы одного интереса), роль семьи и интимных отношений в жизни индивида (специальный раздел при этом посвящен социологии тела – проблемам здоровья, болезней и сексуальности), оценивается значимость сетей в современном обществе, анализируются девиантное поведение и преступность (в этом смысле размывается граница уже с криминологией). И лишь незначительная часть материалов посвящена собственно проблемам взаимодействия правительства, политической власти и общественных и политических движений и организаций.

2. В учебниках слабо различаются предметы политической социологии и политологии в целом, сферой интереса первой объявляется политика в целом и деятельность государства с поиском общих универсальных принципов влияния власти на социум. В качестве наиболее важных рассматриваются проблемы индивида как «общественного» и / или «политического животного», традиционные теории власти классиков социологии, психологии и философии XVI–XX вв. (от Н. Макиавелли, М. Вебера, К. Маркса, Э. Дюркгейма, З. Фрейда до М. Фуко, П. Бурдье и т.д.), формы политического поведения, анализируется деятельность политических объединений разной идеологической направленности, прежде всего партий, описываются формы артикуляции политики (явно наблюдается выход в субдисциплину политологии – политическую коммуникативистику). Примечательно, что к области политической социологии в этом случае часто относят темы, непосредственно связанные с политической экономией и экологической политикой, а также с проблемами этнополитологии, особенно в контексте обсуждения «этнических бунтов», «этноса как политического субъекта постсовременности» [Neuman, 2005; Best, 2002; Orum, 2001; A textual introduction to social and political theory, 1996].

3. В учебниках акцентируются проблемы социального и политического равенства / неравенства через призму современных авторских концепций. Акцент делается на теории власти Ф.Ф. Пивена и Р.А. Кроуфорда, неоплюралистические и неофункционалистские идеи А.М. Хикса и Ф.Дж. Лекнера, теории конфликта А. ван ден Берга, инструменталистские теории политики Э. Амента, концепцию знания и политики Дж. Джаспера, феминистскую теорию политики Б. Хобсон, дискурс-анализ М. Фуко, Э. Лакло, Ш. Муфф, С. Жижека, Я. Торфинга, теорию рационального выбора Э. Кизера и Ш. Болдри. Приводятся результаты исследований национализма Л. Гринфилд, партий М.А. Шварц и К. Лоусон, групп интереса и сетевых сообществ Ф.Х. Грандос и Д. Нока, корпоративной власти М. Мизручи, Д.М. Би, В. Штрека, Л. Кентуорти, избирательной политики Дж. Манза, К. Брукс, М. Содера, общественного мнения Д. Виклима, общественных движений Дж.К. Дженкинса и У. Форма. Проблемы взаимоотношения государства и социума анализируются сквозь призму теорий Т. Эртмена, Дж. Маркоффа, Дж. Гудвина, Ч. Тилли, В. Брачет-Маркес, О. Озлэка, А.М. Хикса, Г. Эспинг-Андерсена. Политика государства в отношении гендерных групп анализируется с позиций Дж. Мисры и Л. Кинг, а в отношении этнических групп – К. Реддинга, Д.Р. Джеймса и Дж. Клугмена. Проблема войны в арсенале политических средств государства обсуждается в рамках теории Г. Хукса и Дж. Райса. Среди социологов, исследующих политические последствия глобализации, особое внимание уделяется таким авторам, как Э. Хубер, Дж.Д. Стивенс, Т. Яноски, Ф. Ван, П. Эванс [The handbook of political sociology, 2005].

4. Учебники, в которых система отношений «общество – государство» представляется в политической практике повседневности [Bratsis, 2006; Goldfarb, 2006] или рассматривается в контексте анализа какой-либо узкой сферы человеческой деятельности, например науки [The new political sociology of science, 2006]. В первом случае значимым становится описание изменения форм проявления власти и сопротивления ей, формирование новых моделей локальных политических сообществ с развитием входящих в повседневную жизнь технологий, например Интернета и новых электронных средств связи, позволяющих следить за жизнью «маленького» человека. Во втором случае акценты смещаются на проблемы коммерциализации деятельности университетов, формы проявления властных отношений в организации научной деятельности, конфликты, в том числе этического характера, в области генетики и биомедицинских исследований, оценку негативных последствий развития производства для экологии и т.д.

Общим для учебников является то, что они, как правило, пишутся в рамках классического позитивизма, обязательно содержат раздел «Современное государство и гражданское общество», а их авторы стремятся рассматривать политические проблемы с учетом развития системы «глобализация – глокализация».

Институционализация политической социологии как науки и учебной дисциплины прошла на Западе давно, поэтому журналы по этой отрасли знаний, а их общее число превышает сотню, также существуют не один десяток лет5. Особенностью этих журналов является совмещение тематики политологической, общесоциологической и собственно политико-социологической. Кроме того, в представленных там материалах по политической социологии (особенно в журналах, издаваемых в США) явно доминируют два типа публикаций: обзор результатов прикладных исследований по очень узкой тематике на основе баз локального уровня (штата или даже отдельного города) и обзор опубликованных монографий.

Среди новой научной периодики следует отметить издаваемый во Франции с 1998 г. журнал «Mouvements» [http://www.mouvements.info/], хотя по стилистике публикаций и оформлению его следует отнести скорее к политико-публицистическому изданию. Кроме того, заслуживает внимания издающийся с 2007 г. ежеквартально журнал «International political sociology» [http://onlinelibrary.wiley.com/journal/10.1111/(ISSN)291749-5687]. Проблематика этого издания своеобразна. Например, в нескольких номерах обсуждались проблемы национальной безопасности в контексте решения проблем биополитики, давалась оценка содержания заключенных на базе в Гуантанамо; предпринималась попытка использовать теоретическое наследие М. Фуко для оценки международных отношений бывших метрополий и колоний, а теорию Н. Элиаса – для характеристики коллективной политической идентичности. Достаточно широко в этом издании применяется термин «космополитизм» [см. также: Fine, 2007] без привычной для российской истории идеологической нагрузки этого понятия при обсуждении формирования политических сообществ на «надтерриториальной» (надгосударственной, именно надгосударственной, а не внегосударственной) основе как проявление формирования глобального сообщества. Не пренебрегает издание и теми материалами, которые традиционно принято называть прикладными политическими исследованиями (видимо, в силу специфики журнала, это – анализ преимущественно вооруженных конфликтов). Достаточно редко, но публикуются и материалы конкретных исследований, и работы, посвященные теориям среднего уровня, и обсуждение проблем методологии современной политической социологии, хотя последнее направление выглядит явно скромнее. Например, российские исследователи отдали феноменологию «на откуп» философии, однако из материалов «International political sociology» следует, что это методологическое направление (как и конструктивизм) рассматривается редакцией журнала как весьма перспективное для новейшей политической социологии.

Итак, политическая социология за рубежом находится в фазе «затяжного прыжка» – в стадии подготовки к новому качественному взлету. И хотя объем публикуемых материалов огромен, но во многом по инерции, в силу значительности наработок 1970-х – начала 1990-х годов или вследствие авторитета и влияния теорий великих политических социологов, которые доминируют в политической социологии последние 30–35 лет, научных прорывов за последние полтора десятка лет не произошло.

Инглхарт Р. Постмодерн: меняющиеся ценности и изменяющиеся общества // Полис. – М., 1997. – № 4 – C. 6–32.

Инглхарт Р., Вельцель К. Модернизация, культурные изменения и демократия. – М.: Новое издательство, 2011. – 464 c.

Лейпхарт А. Типы демократии. Формы правления и их функционирование на примере 36 стран // Партии и выборы: Хрестоматия / Отв. ред. и сост. Н.В. Анохина, Е.Ю. Мелешкина. – М.: ИНИОН РАН, 2004. – С. 27–48.

Романовский Н.В., Тощенко Ж.Т. О тенденциях развития социологии в современном мире // Социологические исследования. – М., 2007, № 6. – С. 3–21.

A textual introduction to social and political theory / Ed. by R. Bellamy, A. Ross. – Manchester; N.Y.: Manchester univ. press; N.Y.: St. Martin’s press, 1996. – 344 p.

After Habermas: new perspectives on the public sphere / Ed. by N. Crossley, J.M. Ro-berts. – Oxford, UK; Malden, MA: Blackwell publishing: Sociological Review, 2004. – 184 p.

Aletum T.M. Political sociology. ‐ Yaounde: Patoh publishers, 2001. – 374 p.

Andrews M. Shaping history: narratives of political change. – Cambridge; N.Y.: Cambridge univ. press, 2007. – 234 p.

Annus I. Social realities in the making: the structuration of society and the constitution of American identity. – Szeged: JATEPress, 2005. – 173 p.

Archer R. Why is there no labor party in the United States? – Princeton: Princeton univ. press, 2007. – 368 p.

Arnopoulos P. Sociopolitics: political development in postmodern societies. – Toronto; N.Y.: Guernica, 1995. – 325 p.

Baehr P. Caesarism, charisma, and fate: historical sources and modern resonances in the work of Max Weber. – New Brunswick, N.J.: Transaction publishers, 2008. – 320 p.

Bayart J. – F. The illusion of cultural identity / Translated by S. Rendall. – Chicago: Univ. of Chicago press, 2005. – 296 p.

Béland D. What is social policy?: Understanding the welfare state. – Cambridge; Malden, MA: Polity, 2010. – 224 p.

Best Sh. Introduction to politics and society. – L.; Thousand Oaks, Calif.: SAGE, 2002. – 276 p.

Between sociology and history: essays on microhistory, collective action, and nation-building / Ed. by A. – M. Castrén, M. Lonkila, M. Peltonen. – Helsinki: SKS/Finnish Literature Society, 2004. – 344 p.

Day G., Thompson A. Theorizing nationalism. ‐ Basingstoke, Hampshire; N.Y.: Palgrave Macmillan, 2004. – 240 p.

Beyond red state, blue state: electoral gaps in the twenty-first century American electorate / Ed. by L.R. Olson, J.C. Green. – Upper Saddle River, N.J.: Pearson / Prentice Hall, 2009. – 160 p.

Blanton R.E., Fargher L. Collective action in the formation of pre-modern states. – N.Y.: Springer, 2008. – 474 p.

Boswell T., Chase-Dunn Ch. The spiral of capitalism and socialism: toward global democracy. – Boulder, Colo.: Lynne Rienner publishers, 2000. – 281 p.

Bourdieu P. Interventions, 1961–2001: science sociale & action politique. ‐ Agone; Montréal: Comeau et Nadeau, 2002. – 488 p.

Bourdieu P. Masculine domination / Translated by Richard Nice. – Stanford, Calif.: Stanford univ. press, 2001. – 121 p.

Bourdieu P. Political interventions: social science and political action / Texts selected and introduced by F. Poupeau, Th. Discepolo; translated by D. Fernbach. – L.; N.Y.: Verso, 2008. – 400 p.

Bourdieu P. Practical reason: on the theory of action. – Cambridge: Polity Press, 1998. – 168 p.

Bourdieu P. Propos sur le champ politique / Pierre Bourdieu; avec une introduction de Philippe Fritsch. – Lyon: Presses universitaires de Lyon, 2000. – 105 p.

Bourdieu P. Sociology is a martial art: political writings by Pierre Bourdieu / Ed. by G. Sapiro. N.Y.: New press, 2010. – 308 p.

Bourdieu P. The state nobility: elite schools in the field of power. – Stanford, Calif: Stanford univ. press, 1996. – 504 p.

Bratsis P. Everyday life and the state. – Boulder: Paradigm Publishers, 2006. – 150 p.

Braun J. To break our chains: social cohesiveness and modern democracy. – Leiden; Boston: Brill, 2011. – 398 p.

Breiner P. Max Weber & democratic politics. – Ithaca, N.Y.: Cornell univ. Press, 1996. – 237 p.

Burnham P., Fairbrother P., Mizen Ph. The state and political mobilization: a radical critique of political sociology. – L.: Pinter publishers, 1995. – 256 p.

Caplan B.D. The myth of the rational voter: why democracies choose bad policies. – Princeton: Princeton univ. press, 2007. – 208 p.

Çarkoğlu A., Toprak B. Religion, society and politics in a changing Turkey. – Karaköy, İstanbul: TESEV publications, 2007. – 114 p.

Chong D. Rational lives: norms and values in politics and society. – Chicago: Univ. of Chicago press, 2000. – 292 p.

Civil society and class politics: essays on the political sociology of Seymour Martin Lipset / Ed. by I.L. Horowitz. – New Brunswick: Transaction Publishers, 2004. – 216 p.

Consumerism and the co-operative movement in modern British history: taking stock / Ed. by L. Black, N. Robertson. – Manchester: Manchester univ. press, 2009. – 272 p.

Coster M. de. Sociologie de la liberté: mise en perspective d’un discours voilé. – Bruxelles: De Boeck Université, 1996. – 239 p.

Culture, politics, race and diaspora: the thought of Stuart Hall / Ed. by B. Meeks. – Kingston; Miami: I. Randle Publishers; London: Lawrence & Wishart, 2007. – 316 p.

Democracy in Europe and the Americas / Seymour Martin Lipset, editor in chief. – Washington, DC: Congressional Quarterly, 1998. – 280 p.

Di Tella T.S. Latin American politics: a theoretical approach. – Austin: Univ. of Texas press: Teresa Lozano Long Institute of Latin American Studies, 2001. – 244 p.

Dictionnaire des mouvements sociaux / Sous la direction de O. Fillieule, L. Mathieu, C. Péchu. – Paris: Presses de la Fondation nationale des sciences politiques, 2009. – 651 p.

DiZerega G. Persuasion, power, and polity: a theory of democratic self-organization. – Cresskill, N.J.: Hampton press, 2000. – 374 p.

Dobratz B.A., Waldner L.K., Buzzell T. Power, politics, and society: an introduction to political sociology. – Boston: Allyn & Bacon, 2012. – 388 p.

Dogan M. Sociologie politică: opere alese / Traducere, Laura Lotreanu [și] Nicolae Lotreanu. – Bucharest: Editura Alternative, 1999. – 164 p.

Domestic perspectives on contemporary democracy / Ed. by P.F. Nardulli. – Urbana: Univ. of Illinois press, 2008. – 178 p.

Drucker P.F. Men, ideas, and politics. – Boston, Mass.: Harvard Business Review Press, 2010. – 336 p.

Elements of reason: cognition, choice, and the bounds of rationality / Ed. by A. Lupia, M.D. McCubbins, S.L. Popkin. – Cambridge; N.Y.: Cambridge univ. press, 2000. – 330 p.

Eliæson S. Building civil society east of the Elbe: essays in honour of Edmund Mokrzycki. – N.Y.: Routledge, 2005. – P. 17–28.

Erp H.H. van. Political reason and interest: philosophical legitimation of the political order in a pluralistic society. – Aldershot, Hants, England; Burlington, Vt.: Ashgate, 2000. – 208 p.

Essentials of sociology / Anthony Giddens … [et al.]. 2nd ed. – N.Y.: W.W. Norton & Company, 2010. – 499 p.

Explaining federalism: state, society and congruence in Austria, Belgium, Canada, Germany and Switzerland / Ed. by J. Erk. – L.; N.Y.: Routledge, 2008. – 168 p.

Extremism, protest, social movements, and democracy / Ed. by Frederick D. Weil; associate editors, M. Gautier, M. Lee. – Greenwich, Conn.; L.: Jai, 1996. – 415 p.

Eyerman R., Jamison A. Music and social movements: mobilizing traditions in the twentieth century. – Cambridge; N.Y.: Cambridge Univ. Press, 1998. – 191 p.

Farrar M.E. Building the body politic: power and urban space in Washington, D.C. – Urbana: Univ. of Illinois press, 2008. – 183 p.

Faulks K. Political sociology: a critical introduction. – N.Y.: New York univ. press, 2000. – 248 p.

Fillieule O., Tartakowsky D. La manifestation. – Paris: Presses de la fondation nationale des sciences politiques, 2008. – 184 p.

Fine R. Cosmopolitanism. – L.; N.Y.: Routledge, 2007. – 176 p.

Gerhardt U. Talcott Parsons: an intellectual biography. – Cambridge, UK; N.Y.: Cambridge univ. press, 2002. – 311 p.

Giddens A. A contemporary critique of historical materialism. 2nd ed. – Stanford, Calif.: Stanford univ. press, 1995. – 294 p.

Giddens A. Politics, sociology and social theory: encounters with classical and contemporary social thought. – Stanford, Calif.: Stanford univ. press, 1995. – 304 p.