– Никто не подойдет к дому ближе, чем на тридцать шагов. Народ испуган. И людей можно понять.
– А если мы попробуем отвязать лошадей? Не знаешь, они подвержены заражению или отравлению этим ядом?
– Да вроде бы нет…
Минут через десять в доме приоткрылась дверь. По толпе сразу же пробежал шорох, слышный даже с такого расстояния. Но из двери вышел только мальчишка, который ухаживал в доме именно за лошадьми. Оглянувшись по сторонам, он делает несколько шагов в сторону коновязи. На площади наступает мертвая тишина. Вот отвязана первая лошадь, вторая…
Встряхнув гривой, она направляется в сторону ближайшей улицы.
Слитный гул множества тетив!
Сбитый с ног мощным ударом сразу нескольких арбалетных болтов, конь буквально отлетает в сторону.
Вторая лошадь падает недалеко от первой.
Потрясенный этим зрелищем, мальчишка вскидывает руки. Он что-то кричит и делает несколько шагов в сторону расстрелянных животных.
Первый болт ударяет его в плечо…
– Черт! – мой кулак с хрустом проломил тонкую декоративную панель на стене.
– Что? – удивленно приподнимает бровь Кот. Он стоит у окна. Чуть сбоку, так, чтобы его не было видно с улицы.
– Да ладно, забей… – понемногу остываю я. – Парня-то за что?
– Страх… Они и не уходят отсюда именно поэтому. Наилучший выход для них – если дом, вместе со всеми обитателями, провалится сквозь землю. Горожане и мышь отсюда не выпустят. Всегда есть шанс, что смерть выскользнет из кольца вместе с ней.
– Но ты же говорил, что был уже случай… про жену короля. Как вышли из положения тогда?
– Сожгли замок. Вместе с ее телом. Там все обстояло проще, это был охотничий замок и стоял он далеко от города.
– И что, так ни разу и не нашли отравителей?
– Я таких случаев не знаю.
– Слушай! А этот – слуга, что помер у камина, он где?
– В подвале. Там есть комната, мы натаскали в нее льда из ледника. В ней он и лежит.
– Ну, раз делать нам больше нечего, пойдем, посмотрим на этого паникера…
Осмотр тела показал однозначно одно – слуга умер от яда. Его печень недвусмысленно отреагировала на рунный тест. Хотя в данном случае клинок потемнел не так явственно. Надо же! А я уже начинаю отличать его реакцию. Вот на шарик он отреагировал как на смертельную опасность. На девушку – уже не так сильно, на тампоны – еще слабее. С точки зрения клинка, слуга, вернее, яд, которым его отравили, стоял существенно ниже. А вот на болт, которым меня ранили, он и вовсе по-особенному отозвался… Да, интересное мне все-таки досталось оружие! Чует мое сердце, что это далеко не все его возможности. Как вот только их выявить?
Поднимаемся в комнату слуги и устраиваем там тщательный обыск. Вот тут я всерьез удивил даже невозмутимых Котов.
– Значит, так! Заходим и смотрим. Запоминаем, что и где лежит. Почему это и почему именно тут? Отчего в таком положении, а не в другом? Кто хозяин комнаты? Как давно он в ней живет? Левша или правша? Наличие замков на двери, как быстро они открываются? Куда открывается дверь – внутрь комнаты или в коридор?
На лицах Котов написано неприкрытое удивление.
– Где он спит? Как именно – в смысле, куда головой ложился – к двери или к окну? Могли ли к нему зайти? Кто и по какому поводу? Иными словами – мог ли он какое-то время не отпирать дверь и не вызвало бы это подозрений?
– Зачем это? – ворчит один из них. – Тут и комнатка-то – переплюнуть можно. За несколько минут ее всю перевернуть – вообще не вопрос.
– Согласен! – киваю собеседнику. – Только вот какая закавыка… Он служил тут уже шесть лет?
– Ну да. Управитель так и сказал.
– И что, данный постельничий был так уж сильно предан графу?
– Да граф и был-то в этом доме всего пару раз. И то – лет пять назад.
– Тогда отчего именно этот слуга стал отравителем? Зачем и почему он так долго и тщательно скрывал свою сущность? Особых причин любить графа у него не было, должность свою он занял по причине смерти прежнего постельничего и граф тут не причем.
– Откуда ты все это знаешь? – удивляется Лексли.
– Так и я тоже с управителем разговаривал – не забыл? Только вот я, в отличие от вас, кое-что другое выспрашивал.
Оставляю Котов переворачивать вверх дном комнату согласно полученным указаниям, и отвожу Лексли в сторону.
– Видишь ли, тут вот в чем дело… Не верю я в случайности, понимаешь? Ты посуди сам, он подложил мне Шерн и, в принципе, мог уходить, так?
– Так.
– Но он остался! Зачем? Что его держало? Он что, не понимал, что в случае успеха он умрет одним из первых? Причем – мучительной смертью!
Кот хмурится.
– Я думал об этом…
– И каков результат?
Вместо ответа он пожимает плечами. Понятно – никакого.
– Видишь ли, – беру я его за пуговицу на камзоле, – в моей истории встречались похожие… э-э-э… типы. Они иногда прилюдно убивали себя таким образом, чтобы это повлекло бы смерть окружающих.
– Зачем?!
– Долго объяснять. И это далеко не всегда были воины. Попадались и совершенно обычные, на первый взгляд, конечно, люди. Мне приходилось с такими мерзавцами сталкиваться и видеть последствия их действий. Так что некоторые моменты я вижу не потому, что умнее и прозорливее тебя, а просто в силу жизненного опыта. Это вы больше с нормальными людьми, пусть даже и с противниками, общаетесь. А я все больше с негодяями воевал…
– И как?
– По-разному… Мелочь всякую давили, и довольно успешно. А вот тех, что повыше сидели… те уже нас гоняли – и будь здоров как!
– Это как такое может быть? – Кот совершенно потрясен. – Вы же служили королю?
– Поднимай выше – как бы и не императору!
– И обыкновенные разбойники… осмеливались вам возражать?
