Беглец

5

Бах!

Эхо выстрела ещё гуляло под сводом ангара, а Пётр уже был на ногах. Автоматическим движением он подхватил обрез, лязгнул затвором, загоняя в ствол патрон. И привычно дозарядил магазин ещё одним – пятым. Патрон из ствола он всегда на ночь вытаскивал и спускал курок, чтобы не ослаблять боевую пружину. И только потом запрыгнул в брюки и сунул ноги в берцы. А уж накинуть куртку – и вовсе секундное дело. Он не стал выскакивать из клетушки, заполошенно паля во все стороны, – сначала прислушался.

Что-то происходило во дворе, какая-то непонятная движуха. Кто-то двигался, причем все время натыкаясь на различные железяки, которые Беглец предусмотрительно раскидал в самых разных местах. Сильным препятствием для продвижения они не стали бы, но вот шумовой эффект создавали – и приличный.

Осторожно выскользнув на крышу, Пётр плавно продвинулся к её краю. Отсюда он мог накрыть огнем большую часть двора, причем стреляя из наиболее выгодного положения – сверху.

Снова шум… Кто-то невидимый пока в темноте передвигался к пристройке – там был один из входов, которым пользовался и сам Беглец. Вывод?

Этот человек может знать про данную дырку. А может и не знать и попросту хотеть там укрыться.

Бах! Бах! Бах!

Это от входных ворот!

Преследователи?

Очень даже возможно…

Прямо под ногами блеснула неяркая вспышка – грохнул выстрел. Уже в сторону ворот.

Это ещё не делало стрелявшего автоматически союзником, но какие-то теплые чувства к нему уже появились.

Преследователи тотчас же ответили, внизу противно взвизгнули пули.

Теперь убегавший ломился к пристройке напрямик, особо не маскируясь. И со стороны ворот это действие приветствовали дружной пальбой. Кто-то уже бежал через двор, стреляя на ходу.

– Анчар – фас!

Знакомый голос!

Да и кличка эта… Анчар – так звали здоровенного кобеля, который жил у Мишки дома. Серо-черный немецкий овчар, которого Мишка всё время старался забороть. Пробовал это дело и Пётр, но быстро отказался – собак был слишком силён.

Посреди двора кто-то завопил нечеловеческим голосом. Похоже, кобель добрался до своей цели.

Так внизу сейчас Миха? Именно он пробирается ко входу в ангар?

Перебежав по крыше, Беглец соскользнул вниз – на пристройку. Теперь вход у него под ногами, и каждого, кто захочет сюда войти, ждет «приятная» неожиданность.

Затрещали выстрелы – уже совсем рядом. Кто-то вскрикнул внизу.

– Гаси его! – какой-то незнакомый хриплый бас.

Плюнув на всё, Беглец включил фонарь.

Хоть и Китай, а штука оказалась вполне себе на уровне – яркий луч выхватил из темноты сразу двух человек. Один, стоя на колене, перезаряжал оружие и смотрел вниз. Поэтому его ослепить не вышло. А вот второй вскинул руку, закрывая глаза. И всё бы ничего – но в руке был зажат пистолет!

С тебя и начнём!

Гулко бахнул «омоновец» – и парня с пистолетом снесло. Пятнадцать метров – детская дистанция для такого ствола. Клиент грохнулся на спину, безвольно раскинув руки. Готов!

Опустив ствол на пару сантиметров, Пётр выстрелил ещё раз – и второй человек скорчился на земле, зажимая простреленное брюхо.

Справа сверкнули вспышки – и пули противно взвизгнули над головой.

Бу-бух! Бу-бух!

Рванулась с крыши ответная картечь.

Погасив фонарь, Беглец катанулся по крыше, затолкнул в магазин новые патроны.

Снизу неуверенно пальнули.

Ориентируясь по вспышкам, он выстрелил в ответ четырежды, каждый раз смещая ствол на пару-тройку сантиметров. При таком разлете картечи, что давал на этой дистанции обрез, накрывался весьма приличный кусочек двора!

– А-а-а! М-мать твою!

Похоже, попал…

Снова дозарядив оружие, Пётр подкатился к краю крыши. Тут внизу лежала пустая катушка из-под кабеля. Старая, ей уже сто лет в обед. Но как вариант спуска – вполне на своём месте. Под ногами скрипнуло дерево – и со двора тотчас же выстрелили. Жив, падла? Не переживай… это временно…

Уж свой-то двор он знал хорошо, и вполне теперь мог определить, что стрелок засел за пустым контейнером. Тот очень даже неплохо резонировал, когда злодей стрелял по крыше. Лопух… голову включать хоть иногда нужно! Впрочем, тебе уже не нужно!

Бу-бух!

Он стрелял параллельно стенке контейнера с таким расчетом, чтобы свинцовые «подарки» неминуемо стеганули бы неведомого злодея по ногам. Сидит он или стоит, неважно – они всё едино на земле.

Ответный вопль послужил подтверждением попадания.

Фонарь!

В ярком луче виден согнувшийся человек…

Бу-бух!

Фонарь долой, магазин дозарядить…

Быстро пробежавшись по двору, он убедился – живых нет. Некому выстрелить в спину.

Возвращаясь к пристройке, окликнул – «Миха!»

– Пётр?

– Тут я! Не шарахни там с перепугу-то!

– Так это… там…

– Нет уже никого – скопытились! Ты сам-то как?

– Фигово…

Дело, действительно, было плохо – пару пуль друг схлопотал. И если первая пробила ногу, то вот вторая… Присев на корточки, Беглец только головою покачал. Ранение в живот…

– Слышь! Я мигом!

Бегом взлетев по лестнице, он выдернул из тайника самую крутую аптечку из всех, что только были на складе. Врачебный комплект, не фельдшерский, здесь всё серьёзно. Тут тебе и обезболивающие и стимуляторы…словом, то, что нужно.

Спустившись, без лишних слов вколол Михе сразу два шприц-тюбика. Перевязал раны. Вроде всё… Сейчас ему малость полегчает.

Движение слева!

Кубарем он укатился под стену, вскидывая обрез.

– Не стреляй! Это Анчар!

И действительно, через порог вполз тёмно-серый собак. Так… ещё один пациент…

– Он мне руку не оттяпает?

– Анчар! Свой!

Кобель подполз к хозяину и положил здоровенную голову на колени. Да уж… досталось ему. Ножевой порез груди, простреленная лапа… да и по башке чем-то саданули.

– Мих! Ты попридержи его…

– Сколько смогу.

А голосок-то ожил! Блин, чего только пихают в эти аптечки?

Трудно сказать, как подействует на кобеля обезболивающее… но вариантов нет.

– Слышь, кольни его сам, лады?

Пес дернулся, но больше никак не отреагировал. Плохо дело… видать ему здорово досталось.

Выждав несколько минут, Беглец присел теперь и над собакой.

«Ладно, что хоть зашивать ему рану не нужно, а то спец по таким вещам из меня хреновый. Лапы, слава Богу, целы, а то б я тут замучился ему шину накладывать» – проскочила в голове шальная мысль.

А вот промыть и заклеить порезы и прочие «радости» медицинским клеем – это мы можем… бинт кобель всё равно сорвёт.

Примерно через час он облегчённо откинулся на стену – всё… Не в том смысле, конечно, что сделал всё, что нужно, нет.

Сделал то, что реально мог, – не врач всё-таки. Тут другие руки нужны. Заточенные не под смертоубийство, а под лечение.

А Миха задремал – подействовали укольчики-то! И собак его забылся.

Ну и ладушки, а мы пока другим делом займёмся – тоже, между прочим, немаловажным.

В темпе обшмонав всех мертвяков и свалив найденное в кучу, он накинул на себя куртку одного из покойников и взвалил на плечи первое тело.

Тяжелый, черт…

Путь его лежал недалеко – на ту самую улицу, где недавно произошла перестрелка. Парой жмуров больше, парой меньше – никто и не разберёт.

После второго он присел передохнуть, упарился, да здоровье ещё толком не восстановилось. Это на курок нажимать – особых сил не требуется. А вот мертвяков таскать…

Но так и ли иначе, а через пару часов и этот неприятный процесс был благополучно завершён. Периодически отвлекаясь от трудов по перетаскиванию, он заглядывал в пристройку, как там раненые?

Спали оба – видать лекарство в шприц-тюбиках и впрямь было слонобойным. Вот уж успокоительное! Один раз – и на всю жизнь!

Закончив работу по уничтожению улик, он ещё раз осмотрел двор. Окровавленная куртка напялена на прежнего владельца, а своя вернулась на плечи. Чистая – не просто так он брал одёжку у покойника. Уже светало, и в фонаре надобности больше не было. Ну… сойдёт для сельской местности… надеюсь, Миха там никому не проболтался, куда именно он собирается заглянуть?

Ещё раз оглядев подопечных, он прикинул – затащить Михаила наверх не выйдет, по такой узкой лесенке его не поднять. Ладно, оборудуем лежак тут – вон, в закутке за грузовиком и уложим. И для собаки что-нибудь соорудим.

Покормить бы их… но друг ранен в живот! И что надлежит делать в таком случае? Кормить – точно нельзя, это он помнил. А вот поить – так вроде бы и можно? А собаку сварим макаронов – их наверху достаточно. Рыбы банку – всё сожрёт!

Закончив оборудование лежака, перетащил туда раненого – тот всё ещё был в отключке. Хорошо это или нет?

Да, черт его знает…

Кобель – вон вообще без задних ног!

Ладно, а теперь можно и трофеи оприходовать.

У Мишки был старый «ТТ», и в магазине ещё оставалось два патрона. Негусто… Ничего, у супостатов такое оружие было, вот мы магазин-то и пополним.

Наган и десять патронов. Господи, да где ж раскопали-то такую древность? Ему же лет сто, небось! И точно – на рамке обнаружилось клеймо – 1913 год. Охренеть… так он вообще дореволюционный, получается? Раритет!

«ПМ» – ну, тут всё понятно… Двадцать один патрон – тоже нефигово.

Ижевская двустволка-горизонталка. Этого клиента завалил Миха, за что ему персональное спасибо! А то бы нас тут по дворику-то погоняли…

Четырнадцать патронов – дробь и пули. Двенадцатый калибр – хорошо!

Пистолет-пулемет «Кедр». Три снаряженных магазина и один полупустой. Гадость, если откровенно… да ещё и в чоповском исполнении, очередью не стреляет. На продажу!

Ещё один «ТТ» и полтора магазина.

Всё, вот и закончились приятности.

Сигареты и табак – однозначно, на обмен. А вот спички и зажигалки прикарманим. А больше в карманах ничего не нашлось – и это наводило на нехорошие мысли. Налегке парни вышли, стало быть, долго гулять не собирались. И еды с собой нет. Есть, значит, у них место, где можно поспать и пожрать. Зато имеются рюкзаки – вместительные и пустые. Что-то собирались принести?

Кстати, и у Михаила с собою ничего нет. И как это понимать? Вместе шли? А чего ради пальба началась?

Первым в себя пришел кобель. И глядя на то, как его колбасило, Беглец усомнился в том, что идея вколоть ему обезболивающее, была правильной. Слава Богу, что сил у собака было ещё немного, и вскоре он затих.

А почти сразу после этого очнулся и Миха.

– Пить дай…

– Держи! – минералки наверху хватало.

Сделав несколько глотков, друг выронил бутылку. Вода пролилась на пол.

– Ох…

– Забей! Ты как?

– Фигово… горит всё внутри. Слышь, ты это… кольни ещё разок?

– А можно? Шприц, как видишь, дюже неслабый оказался! Копыта бы тебе с такой дозы не откинуть!

– И то верно…

– Ты где был-то всё это время?

– Долго рассказывать.

– Спешишь куда-то? – хмыкнул Беглец.

– Нет…

Миха чуток перевел дух, ещё раз глотнул воды.

– Сюда слухай… Мэра нашего помнишь?

– Которого? Я и на выборы эти не ходил вообще-то!

– Да… В общем, оказался этот гадёныш полной падлой! Да и губер с ним заодно… Ты в своей конторе вообще от мира ушёл и не знаешь! – сплюнул на землю Михаил.

Ой, бли-и-ин… А плевок-то кровавый!

– Ладно… – перевел дыхание товарищ. – Слушай сюда…

Область и город были когда-то выбраны новым «локомотивом». Каковой должен был дать долгожданный импульс развитию экономики. Для этой цели и была образована особая экономическая зона. Принят ряд постановлений, облегчающих ведение совместного и чисто иностранного бизнеса. Сделаны существенные послабления в налоговой сфере и прочих, связанных с производством и научными исследованиями, законах.

Первое время всё шло вяло. Потом… Потом появились инвесторы. И надо сказать, что это были весьма серьёзные дяди. Во всяком случае, те законы, которые надо было принять на той стороне границы – приняли прямо-таки с рекордной скоростью.

В область рекою потекли инвестиции, стало развиваться производство. Лихорадочными темпами строились новые предприятия и реконструировались старые. По этому поводу в правительстве страны было настоящее ликование. Столько лет под всякими санкциями… хоть кто задолбается!

Странное дело – но в городе появилось множество народа, ранее проживавшего в центральных городах. И можно ещё было понять, когда приезжали научные работники и инженеры, – но вот появление здесь всевозможной «креативной» молодежи… они-то что тут потеряли? Сменить столичную прописку на областной центр?

Всё выяснилось на выборах. Именно благодаря голосам «новых» городских жителей мэром стал их сторонник.

Молодой и амбициозный, он сразу же вступил в конфронтацию с центром. Как ни странно, но его поддержал действующий губернатор.

Цели были заявлены самые благородные – развитие города в ногу со временем. Западные компании, которые работали в городе, получили режим наибольшего благоприятствования. И первыми, кто почувствовал это на своей шкуре, стали отечественные производители – им такого режима никто устанавливать не собирался. Все тендеры на распродажу или получения права на что угодно всегда выигрывали иностранцы. Нет, внешне-то всё было обставлено вполне законно и благопристойно. Ну да, учитывая, чьим сторонником был мэр… Дошло уже до того, что на улицах стали появляться вывески на английском языке. Мол, иностранным гражданам некогда учить русский язык – работать надо!

А после нескольких случаев вооруженных грабежей (виновных, кстати, так и не нашли) было принято постановление, разрешающее заводить на иностранных предприятиях свою охрану. В полном соответствии, разумеется, с нашими законами. Ну, поговорку про дышло у нас много кто помнит и сейчас…

Первой такой охранной конторой явилась некая «Росомаха» – и именно её и изобразили на своих шевронах бравые охранники импортного розлива. Следом появились и прочие, которых по аналогии с первой фирмой тоже стали звать «Росомахами».

Вполне понятно, что и чисто российские предприятия не остались в долгу, – на их проходных тоже появились крепкие парни в черной форме. У этих на эмблеме красовался летящий стриж – и все охранники, независимо от охраняемых объектов, принадлежали к одной конторе. Здесь существовало некое единоначалие.

Не остались безучастными и спецслужбы – на некоторых особо рьяных «инвесторов» возбудили уголовные дела. Кое-кого даже успели посадить!

Естественно, что это вызвало волну возмущения за границей. Благо, что идти было недалеко – с десяток верст. Зашлась в истерике пресса. Вся сразу – как западная, так и часть отечественной.

Уж чего-чего, а денег у инвесторов хватало… купили многих.

Но затормозить государственную машину оказалось слишком сложно. Это раскочегарить её – песня долгая. Зато уж остановить «асфальтовый каток» государственного механизма – задача, порою нерешаемая.

Неизвестно, чем всё кончилось, но явившийся с обыском на очередное предприятие ОМОН «импортная» охрана встретила огнём.

И вот тут наподдало…

Мэр города, поддержанный изрядным количеством «избирателей» (свой же!) обратился с призывом к иностранным государствам. Он просил помощи, ссылаясь на беспредел силовиков.

МИД России выступил с гневным опровержением. Специальным указом болтуна отстранили от должности, а в город выехала следственная бригада из центра.

Западные страны высказали недовольство, на что министр иностранных дел ответил весьма нелюбезно, посоветовав не совать нос во внутренние дела суверенного государства.

Трудно сказать, было ли всё произошедшее после случайностью…

Но на биохимзаводе, принадлежащем очередному инвестору, что-то вдруг бабахнуло. И почти немедленно с огромной скоростью по городу разнеслись самые жуткие слухи. Население рвануло в бега.

Причём, часть народу по давней привычке двинулась внутрь страны. А некоторое количество «креативного» класса побежало туда, куда звала душа, – на Запад. Там встретят и обогреют…

Встретили.

Граница оказалась наглухо перекрыта воинскими подразделениями. Заражённых неведомо чем людей (пусть даже потенциально зараженных) никто у себя видеть не хотел. А может быть, там что-то такое знали о возможном заражении…

Толпа надавила – и смела пограничную охрану РФ. И тогда открыла огонь погранохрана с той стороны… Досталось и нашим пограничникам, иностранные погранцы лупили по всем подряд. Спасаясь от пуль, народ рванул во все стороны. В том числе – и назад. А навстречу им из города пробивалась охрана иностранных предприятий, спешно эвакуируя что-то важное и ценное. Никакие кордоны внутренних войск их не волновали – приказ!

Но противоположные по смыслу приказы были и у тех, кто стоял на кордонах. И грянули пулеметные очереди. С обеих сторон.

Отстреливавшиеся охранники отступили. В эфир полетели просьбы о помощи – и с той стороны границы ударили загодя подготовленные группы головорезов.

Им никто особо и не мешал – пограничники расступились, пропуская ударные группировки наемников. И сомкнулись вновь, отрезая их от границы. А следом уже рычали моторами танки – Россия выдвинула в район границы целую танковую дивизию.

Прорвавшиеся в город деблокировщики оказались в надежном кольце…

Спешно собравшийся на экстренное заседание Совет Безопасности ООН остановил войну буквально в последний момент – уже разворачивались вблизи границы ударные части. И судя по той скорости, с которой эвакуировались жители соседних городов, надежды на то, что этот удар смогут остановить, не было ни малейшей.

Вокруг Таркова выросла сплошная цепь блокпостов и подвижных патрулей. Возможный выход из города перекрыли накрепко. Игнорировать угрозу заражения не мог никто. Сменив пограничные части соседей, встали на границе войска ООН, наглухо перекрывая путь возможной заразе в Европу. И в отличие от российских частей, они стреляли не раздумывая – слишком велик был страх.

Со временем и там и здесь появились представители ОБСЕ. Как-то же нужно было поддерживать контакт между всевозможными подразделениями разных стран. А, учитывая полное и абсолютное недоверие российской стороны к соседям… и тем, кто стоял за их спиной…

Судя по некоторым моментам, подобное развитие событий сюрпризом для Запада не стало. Слишком уж быстро и согласованно выдвинулись некоторые части и подразделения… Да и истерические призывы мэра города, тоже как-то уж единогласно были поддержаны западной прессой. К чему-то похожему готовились… вот только ураганной реакции России никто не смог предугадать.

– Да уж… обрадовал ты меня! – покачал головою Беглец. – Сталбыть, в котле сидим?

– И крышку прихлопнули…

– А ты-то сам как? И что это за гаврики по твоим следам припёрлись?

– Банда это… Гришки-радиста.

– Не знаю такого. А как они тебе на хвост сели?

Мишка снова вздохнул и попросил воды.

С наступлением тяжелых времён, жизнь в городе стала и вовсе «веселой». Откуда ни возьмись, появились всякие банды и группировки. Самое интересное, что большинство из них уже имели налаженную и отработанную структуру. Просто раньше они занимались «благородным» делом – контрабандой и банковским мошенничеством. Благо, что городские власти по странному совпадению смотрели на это сквозь пальцы. Естественно, пока группировка не начинала наглеть – здесь её быстро подводили под полицию. Откуда-то вдруг появлялись свидетели и убедительные доказательства. И вскоре все городские жулики и воры смекнули – возьми в долю власть (в виде конкретного чиновника) и проблем станет меньше.

В меньшей степени это касалось грабителей, но и с ними нашли общий язык. Вне города – хоть на ушах стойте. Но в пределах окружной дороги – тишина и благодать! Никому не позволено подрывать репутацию благополучного места! Парочка показательных рейдов – и бандиты присмирели. А то, что творилось на территории области, мэра не чесало совершенно.

И вдруг всё рухнуло.

Запершись на охраняемых объектах, ощетинились стволами частные охранные структуры – как местные, так и пришлые. Куда-то враз исчезли с улиц полицейские. По правде сказать, их и было-то не слишком много…

Не стало снабжения – вообще никакого. Свет, вода и канализация внезапно стали недостижимой роскошью. Правда, значительная часть горожан, всё-таки успела эвакуироваться. Очень многие погибли при попытке прорыва на Запад.

Но кое-кто остался. По самым разным причинам. Боязнь потерять нажитое здесь была далеко не на последнем месте. Бросить свой домик, хорошую квартиру… а жить-то как? Да и благодаря городским средствам массовой информации значительная часть обывателей традиционно сомневалась во всём, что только ни исходило из официальных каналов. А уж «креативный класс» этого не воспринимал в принципе. Они и не поверили призывам к эвакуации. А когда внезапно убедились в том, что это не шутки, – кордоны уже стали заворачивать людей назад…

– Вот так и стало… Хочешь жить – иди к «Бродягам», в банду. Там накормят, дадут кров, но отрабатывать заставят.

– К «Бродягам»? Кто это?

– Все мы. Те, кто не военные и не наёмники.

– То есть?

Миха облизал пересохшие губы.

– У тех всё просто. Те, кто под забугорниками ходил, объединились с теми, кто пытался устроить им прорыв через кордон. Местных к себе не берут, не доверяют. И правильно, в общем, делают…

– Ага… видел я их шеврон…

– Их всех кличут юсеками. Что это или кто это – не знаю. Наши же – в подавляющем большинстве вояки либо десантура. Отставные, естественно. Сидят на тех заводах, что раньше охраняли. Там у них такой Верден – закачаешься! Зовутся они «Стрижами».

– И этих видел. Тоже, надо думать, чужаков не жалуют, – кивнул Пётр.

– Ну, вот… так и я к Гришке попал. Там порядок простой – сдай свои нычки и живи. Больше сдал – лучше жизнь. Нечего сдавать – докажи свою ценность иным путём. Можешь кого-нибудь убить – из числа конкурентов или врагов.

– Что тебе отмерили?

– Завалить охрану купца – он под чужой крышей ходит. А как начну, так и прочая братва подоспеет. Дали пистолет с одним магазином – воюй!

– Что за купец такой?

– Лесная, дом семь. Никитой зовут.

– А ты, значит, решил в отрыв…

– Так мимо ангара же идём! Тут ни одна собака бы не нашла! Выбрал я момент, стрельнул – и ходу! – возбуждённо проговорил старый друг.

Ой, что-то румянец у него нездоровый…

– Ладно уж… стрелок! Лежи, поправляйся! Жмуров я со двора наладил, сюда их дружки прийти не должны.

Забот сразу прибавилось. Нормально было с едой – её пока хватало. Сделав пару ходок в гараж, Беглец притащил оттуда ещё несколько пакетов с собачьим кормом, решив тем самым проблему кормления Анчара. Ну, пока решив.… А вот что делать с Мишкой, как его кормить?

А ему день ото дня становилось хуже. Не сильно помогало и обезболивающее, теперь его приходилось колоть чаще. Кобель теперь всё время лежал около хозяина, уложив здоровенную башку на лапы и чутко следя за любым его движением. Вот Анчар-то поправлялся быстро, не зря говорят – заживает как на собаке!

Пётр прекратил все свои вылазки и целыми днями сидел около товарища. Поил его сваренным из консервов бульоном, как мог, выхаживал. Собак молча наблюдал за его действиями, не делая никаких попыток помешать. Его раны, слава Богу, обрабатывать больше не приходилось.

А на улицах текла своя жизнь… Кто-то постреливал, разок что-то серьёзное подорвали – словом, всё, как обычно. Но в ангар никто не заглядывал. Слишком уж затрапезно тот выглядел.