Лагерь встретил меня предотъездной суматохой. Снимали и сворачивали шатры, седлали верховых лошадей и запрягали сильно похожих на наших першеронов коняшек в тяжелую вычурную карету.
– Садись! – указывает мне рукой барон.
Ему самому моют и расчёсывают голову, так что вставать он не может.
Не чинюсь и опускаюсь на табурет.
Вернув мне меч после боя, Эспин сходу предложил в придачу кошелёк с монетами. И был несказанно поражён моим отказом.
Теперь, видать, кой-чего прикинул… и настроился уже совсем на другой разговор.
– Не хочешь брать от меня денег?
– Я не настолько бедный человек.
– Но почему? От чистого сердца предлагаю же!
– Вы были мне симпатичны – когда решились биться без доспехов. А свои симпатии я за деньги не продаю.
– Ты своим поступком нажил себе могущественных врагов! Мас Батле – чрезвычайно злопамятный человек!
Пожимаю плечами. Как-то уж сложилось, что всяческих врагов у меня тут существенно больше, нежели доброжелателей.
– Переживу как-нибудь…
– Есть предложение! Стрела из кустов одинаково способна поразить знатного дворянина и простолюдина – ей всё равно… А я не уверен, что где-нибудь в кустах не найдётся подобного стрелка… Так… некоторые слухи… Предлагаю тебе место в моей карете – ведь в город-то нам по пути?
А собственно говоря, что я теряю?
– Согласен.
Вот мы и сидим в карете. Занавески на окнах опущены, а в крыше приоткрыт специальный лючок. Надо же… и здесь додумались до таких штучек!
А вино и впрямь хорошо… Сообщаю об этом хозяину кареты.
– Что ж ты думал, я буду пить помои? И сам не стану, да и угощать подобным не буду никогда!
Он прикладывается к фляге.
– Предлагать купить этот меч даже не буду и пробовать – такое оружие не продают!
Здесь мы с ним вполне солидарны.
– Ты говорил, что сам его выковал?
Киваю – так и есть.
– Мне такой сделать можешь?
М-м-м… есть ли у меня подобная заготовка? Вроде бы…
– Могу. Но мне будет нужен уголь – не такой, как на рынке. С его помощью только гвозди ковать! И руда!
– Тоже, как я понимаю, не здешняя?
– Да и то – не всякая.
Эспин отмахивается – для него это ни разу не проблема. Найдут, купят, украдут – ему всё равно. Короче – привезут.
– Слушай… Не подумай, что я в чём-то сомневаюсь… Но как ты одолел графа?
– Отрубил ему голову. А что?
Барон аж поперхнулся.
– Но, насколько я в курсе, у него не только меч был весьма непрост…
– Возможно, – пожимаю плечами. – Я как-то не ощутил…
– И не стал забирать его доспехи?
А вот тут он неправ – я их забрал. Так в телеге долгое время и валялись. Что-что – а цену хорошим доспехам я знаю…
– Толку-то с них? Нагрудник пробит, ворот разрублен…
Эспин причмокивает и снова прикладывается к фляге.
– А ты – опасный человек! Убить такого знатного рубаку!
– Так и не только его…
– И кого же ещё?
Описываю того человека, который тогда бросился на помощь графу.
Барон озадаченно чешет подбородок.
– Борода у него была? Нет? Высокий, говоришь… и плечи широкие… На щите что было?
– Не было у него щита. А вот на груди рисунок имелся – башня какая-то…
– Ниурка Гайт – телохранитель графа. Из обедневших дворян – и тоже знатный мечник… был. Я его знал, приходилось клинки скрещивать. Тогда он меня побил… Жаль, теперь не сквитаюсь!
Пожимаю плечами – ничем помочь не могу. Разве что посочувствовать? Нужно, однако, барону моё сочувствие как рыбке зонтик…
Вторая фляга в ход пошла.
Понимаю мужика, надобно ему сейчас стресс снять. Почитай, с того света вылез! А выпивать, например, с оруженосцем… наверное, это будет как-то не по правилам. Пить же в одиночку – и вовсе нехорошо. А тут, вроде бы, и повод подходящий есть… Широкий, так сказать, жест со стороны знатного дворянина. Облагодетельствовать невольного помощника, допустив его к совместному винопитию – да тот полжизни об этом всем рассказывать потом будет!
