Школа темных. Богиня хаоса

– То есть с тобой я рискую умереть с голоду.

– Умереть – не рискуешь, – раздался голос Кроста. – А если хотите есть – приготовьте. Мука, яйца и сахар в подвале, крупицы огня в шкафу.

– Что, прости? – вежливо поинтересовалась я.

– Говорю, я иду в кабинет, чтобы отправить уведомление об аудиенции у короля, а вы займитесь завтраком и кофе. Не откажусь от блинчиков. Заодно поучитесь существовать в едином пространстве.

Или поубиваем друг друга сковородками. О чем он думал?! Как будто это какая-то веселая игра – сталкивать нас лбами.

Потом я догадалась. Нет тренажера для отработки божественной сдержанности лучше, чем Яспера. Если сдержусь в ее присутствии, за адептов школы можно быть спокойным. Пожалуй, тут он был прав: больше не получится задорно броситься в драку с намерением биться насмерть, ибо единственная возможная смерть – у моих противников, а единственная желанная – у того, кто не может умереть. Иронично.

– У вас час, дамы. Не смею отвлекать.

– Я ему что, жена?! – возмутилась Яспера.

– Хуже, – хмыкнула я. – Мы – гарем.

– В гаремах наложницы веселятся и отдыхают.

– Ну, спой что-нибудь.

Так. Деллин умеет готовить блинчики. Я – Деллин. И я умею готовить блинчики. Хотя и ни разу не делала этого в мире магии. А Яспера умеет варить кофе, вон у нее под глазами какие круги, явно сидит на допинге.

Хотя, судя по ее виду, демоница бы с большим удовольствием сварила какое-нибудь злобное зелье. Мне даже на секунду захотелось послать все к черту и подняться в комнату, которая раньше была моей, чтобы пересидеть до назначенного часа. Но впереди был насыщенный вечер, и не стоило оставаться голодной.

А вот Яспера никуда не спешила, поэтому она поступила так, как я и ждала: развернулась на каблуках и скрылась в недрах дома.

– Ну и ладно, – буркнула я. – Испеку тебе толстый, дырявый и горелый блин.

Хотя он вряд ли будет отличаться от остальных.

Но, надо сказать, готовка отлично отвлекала от тревожных мыслей. Причем от всех сразу, потому что невозможно страдать, когда у тебя горит оладушек. Я так и не смогла выродить внятный блин, поэтому, смирившись с судьбой, пекла комочки. Поначалу процесс практически стоял на месте: первый попробовала, вторым закусила, третий подгорел и пришлось съесть. Но когда в меня уже перестало лезть тесто, горка довольно приятно пахнущих оладий выросла.

Кейман вошел в кухню, как и обещал, ровно через час.

– А где Яспера?

– Здесь, – буркнула я.

– Где?

– В оладушках! Мясная начинка. ЭКО-продукт, ручная работа. Что? Ушла твоя Яспера, в гареме бунт.

– Скорее в дурдоме. И чем это ты недовольна? Что пришлось в кои-то веки самой постоять перед сковородкой?

– А что за шовинизм? Раз женщина – пошла на кухню?

– Имей совесть! – Крост закатил глаза. – Я вас привез, я вас обеспечиваю, я вас защищаю, я вас разнимаю. На мне школа, переговоры с Сайлером, общение с Уотерторном и ди Файром. Я что, не имею права попросить приготовить завтрак?

– Ну… возможно, – пришлось согласиться. – Но обязательно было требовать от нас готовить его вместе?

– А как? Чтобы одна готовила, а вторая плевала в потолок, а потом сидела голодная, боясь, что ее решат отравить?

– Ты преувеличиваешь границы моего коварства.

Хотя идея отравить Ясперу оладьями просто не пришла мне в голову, так что Крост скорее переоценивал возможности моего мозга.

Зато Кейман сварил кофе, и, пока он ел, я с наслаждением потягивала горячий ароматный напиток. Оладьи уже не лезли.

– Может, не пойдешь? – вырвалось у меня.

– Что? – Он удивленно поднял голову.

– К королю. Давай забьем на переговоры и просто вытащим Катарину. Мне не нравится идея разговаривать с человеком, задумавшим убить собственную дочь ради репутации.

– Что он может мне сделать?

– Он пригрозил Бастиану, что казнит Брину. Я не знаю, что может сделать Сайлер, но что-то – определенно.

– В крайнем случае, ты спасешь меня, сломав трон, и убежишь в закат, лихо хохоча.

Вечно его тянет язвить в моменты, когда я всерьез беспокоюсь.

– Все осложнится, если король объявит тебя вне закона. И школа останется под руководством Ясперы.

– Ленарда, – поправил Крост. – Школой будет управлять Ленард. Никто не объявит меня вне закона. Сайлер знает, кто я, знает, что от меня зависит существование Штормхолда.

– Тогда почему ты не можешь заставить его делать то, что нужно?

– Потому что это бессмысленно. Я могу надавить в любом вопросе, но неизбежно встречу сопротивление в другом.

Он оторвался от оладий и внимательно на меня посмотрел.

– Хочешь честный ответ?

– Да. – Я сжала кружку сильнее, и она треснула.

Лицо залила краска. Хорошо хоть, кофе к этому времени я уже допила и не бегала, как дурочка, в поисках полотенца.

– Катарина не имеет никакой ценности в этой войне. Она образованная девушка, возможно приятная. Но со слабой магией, выросшая во дворце, среди слуг и роскоши. Она – аксессуар короля, не более. И мы спасаем ее исключительно потому что…

Крост задумчиво посмотрел на меня.

– Любое убийство в твою честь может спровоцировать ту часть Таары, которая в свое время… как ты там сказала? Бомбочкой прыгала в детский бассейн?

– Ладно, я поняла, можешь не уточнять. Неужели тебе не жалко Катарину?

– Жалко, наверное. Но я видел столько смертей, несчастных судеб и предательств, что не могу скорбеть о каждом. Хотя и не отрицаю, что в какой-то мере живая принцесса будет полезна. Но все же ей стоит поблагодарить тебя за помощь.

Это уж точно маловероятно. Я вообще опасалась, что Катарина окажется упорнее меня и гордо проигнорирует шанс на спасение. Что лучше, умереть жертвой ради любимого королевства или оказаться заложницей, в том числе у девушки, которая отбила жениха?

– Я думала, Катарину любят. Она имеет влияние на людей.

– Ее любят, – Крост поднялся, – но не станут слушать. Ей никогда не давали высказаться и не привлекали к работе. Она – украшение королевского двора.

Ага, очень здоровое украшение. Как трехметровая елка на городской площади на Земле.

Время близилось к вечеру, и Кейман поднялся.

– Пора. Пойду к королю. Делаем, как договаривались.

– Мне заняться грозой сейчас?

– Я сам. Побереги силы. И будь осторожна, пожалуйста. Образ идеальной стервы эффектен среди королей и лордов, но с магией может сыграть злую шутку. Лучше тебе побыть Деллин сегодня вечером.

Он ушел, а дом погрузился во мрак. Мы не стали зажигать свет, чтобы лишний раз не напоминать о своем присутствии. Яспера так и не спустилась, даже чтобы поесть в гордом одиночестве.

От волнения я не могла сидеть на месте. Бродила по дому, как привидение гигантской летучей мыши, и думала о чем угодно, только не о грядущей встрече с принцессой. О школе, о силе, о Брине, которую непременно нужно спасти.

С Брины мысли перескочили на ее брата. Образ Бастиана нагло вторгся в голову, вытеснил все прочие и огненным клеймом остался навечно.

Мне его не хватало. Дурацких шуточек, язвительной усмешки, непоколебимой уверенности в собственной правоте, даже когда на это нет никаких оснований. Он умел смотреть так, что хотелось жить. Ему бы понравилась вылазка за Катариной. Мы могли подняться в воздух вместе, плотные тучи скрыли бы и дракона, и меня от случайных взглядов. Летать рядом с ним было бы чудесно.

Я остановилась перед большим зеркалом в прихожей. Во мраке почти пустого дома в зеркале отражалась какая-то совершенно непривычная я. Черный цвет волос делал меня старше. Больше всего мне бы хотелось вернуть прошлый цвет, но что-то подсказывало, что эти волосы ни одна магия не возьмет.

Быть может, если бы у меня были красивые крылья… может, тогда я бы не выглядела в его глазах монстром.

Часы наверху пробили восемь, и я поняла: пора. Лучше быть у дворца чуть заранее, чтобы не пропустить нужный момент. Было бы проще, если бы Кейман рассказал, какой именно знак подаст в случае, если договориться с Сайлером не получится. Но это же Крост. Ему без загадок и недомолвок до ужаса скучно жить.

Я вышла на улицу, вдохнула свежий дождливый воздух и посмотрела в небо, где тучи уже нависли над Флеймгордом. Гроза еще не приняла масштабы бури, но в воздухе уже витало тревожное ожидание. Я расправила крылья, разминаясь, оглянулась на дом, и на миг показалось, будто в окне на втором этаже шевельнулись шторы.

Взлетела в воздух с первым раскатом грома. Я упражнялась в саду, в Спаркхарде, но все же подняться над яблонями под покровом ночи, чтобы никто не видел, и подняться в самое сердце бури – совершенно разные вещи. Крылья слушались не до конца, но я знала, что уже через несколько минут смогу летать так же хорошо, как и в прошлом.

Это было ощущение невероятной свободы! То, что я всегда любила. На магических крыльях не полетаешь долго и высоко, слишком велик риск, что магия крупицы иссякнет, а использовать новую не получится. Порывы ветра коварны и жестоки, можно лишиться жизни, не успев среагировать.

Но если они с тобой всегда, если крылья – продолжение тела, то можно все. И я поднялась туда, где не было ничего, кроме черных облаков. Растерла в пальцах крупицу огня, защитив себя от холода. И позволила себе несколько минут привыкать к крыльям: набирать скорость и тормозить, переворачиваться в воздухе, замирать на месте и с закрытыми глазами слушать грозу.

Где-то вдалеке, над центром города, сверкнули первые молнии. По телу прошла волна мурашек: магия внутри отозвалась на знакомые проявления.

Пора. Это не похоже на знак Кроста, но лучше мне быть рядом с дворцом.

Пришлось снизиться, чтобы определить направление полета, а затем снова скрыться среди туч. Высокие шпили дворца разрезали облака, поблескивали в свете стремительных молний. И что-то подсказывало мне: они не случайно вспыхивали именно там.

Одна проблема: в разыгравшемся шторме совершенно невозможно было поймать первый луч заката. Как я ни пыталась подняться выше, порывы шквалистого ветра отбрасывали меня на десятки метров назад. Порой я теряла ориентацию в пространстве. И с этой бурей было не совладать. Она подчинялась не мне, и даже сила, полученная в прошлой смерти, не справлялась.

Я замерла в нескольких метрах от северной башни. Она почти полностью оказалась скрыта тучами. Сегодня буря опустилась небывало низко.

– Знак… – пробормотала я. – Ждем знак.

Каким он будет? Может, молнии сложатся во фразе «Вали домой»? Или вместе с очередной вспышкой прогремит «Сайлер – дурак!»?

Все оказалось прозаичнее. Я не справилась с очередным порывом ветра, он подхватил меня как пушинку, наплевав на силу крыльев, и практически бросил к северной башне. Я попыталась вцепиться в отвесную стену когтями, но кто вообще придумал мне их спилить? Что за дискриминация когтистых богинь? Никакой защиты.

А потом ветер превратился в совсем уж явную магию: подтолкнул меня ниже, к окну. Пока еще запертому, с искаженным рябью стеклом.

– Крост! – Я закатила глаза.

В окне виднелись отблески пламени, и поначалу сердце пропустило удар. Потом я прислушалась и решила, что, скорее всего, это просто камин. Схватилась за раму и дернула. Получилось не сразу, но вскоре дерево поддалось. Правда, вместе с вырванными створками рассыпалось и стекло.

– А говорят, закаленное, импортное, – хмыкнула я, забираясь на подоконник и складывая крылья.

– Деллин?

Катарина, сидевшая с донельзя печальным и жертвенным видом, вскочила, словно увидела не меня, а привидение. Хотя как еще должен выглядеть человек, к которому в окно лезет тварь с нетопыриными крыльями и лицом заклятой подруги, отбившей жениха? Как в меня еще стул не полетел.

Обстановка башни показалась скромной и даже во многом аскетичной. Помещение словно наспех оборудовали под жилую комнату, не заботясь ни об удобстве, ни о красоте. Каменные стены придавали некоторый шарм, но разномастная мебель и отсутствие даже кровати непрозрачно намекали, что это лишь временное пристанище для той, кому суждено сегодня умереть.

Поразительно, как можно изгадить мозги глупой девушке пафосом долга и легенд.

– Привет, – улыбнулась я, – как дела?

– Что ты здесь делаешь? – Катарина сложила руки на груди. – И что с тобой такое? Я думала, ты умерла.

– Так, небольшие последствия… м-м-м… возвращения из мертвых. Ничего особенного, просто пара лишних конечностей. В конце концов, это всего лишь крылья, а не член.

Катарина смешно залилась краской, а я наконец-то спрыгнула на пол и стряхнула с кожаной сумки капли дождя.

– Тебе нельзя быть здесь, Деллин. Уходи.

– Да нет, – усмехнулась я. – Вы с папочкой так настойчиво меня звали, что пришлось заглянуть на огонек. Ну, и на что ты рассчитываешь? Что Таара восхитится твоей жертвенностью и нашлет на Штормхолд благодать и радугу?

– Это не твое дело, – холодно откликнулась принцесса. – Мой долг перед Штормхолдом – ритуал. Я должна выполнить его. Если не уйдешь – погибнешь.

– Боги, Катарина! Твой отец использует тебя, чтобы выправить себе репутацию! Ритуал с фрейлинами Таары давно не действует!

– И с чего это я должна тебе верить? Мой жених бросил меня из-за тебя!

– Да, какое совпадение. Меня он тоже бросил… из-за меня. Ладно, я не надеялась, что будет просто. Итак, слушай, что я скажу.

– Мне не интересно…

– Заткнись. Никакого ритуала нет. Твой отец врет всем, чтобы его не повесили за то, что он проворонил Даркхолда. Даркхолд – не темный маг, а темный бог, вернувшийся из другого мира. И ему плевать на говорящую корону Штормхолда. А твой папаша настолько ценит собственную задницу, что откопал древнюю легенду и усиленно использует ее на собственное благо. Только вот в чем правда: Таара не примет жертву, потому что я – ее новое воплощение и мне не сдалась бывшая моего… э-э-э… бывшего, таскающаяся хвостиком сквозь стены.

Я умолкла, переводя дух, тирада получилась длинная. Катарина как-то странно побледнела, пошатнулась и попыталась было схватиться за спинку стула, но, промахнувшись, села прямо на пол. Полы шикарного черного платья взметнулись, и от ветра пламя в камине суматошно заплясало.

– Э, принцесса, ты чего! Не надо падать в обморок, нам еще лететь.

– К-к-куда лететь? – тоненьким и очень тихим голосом пролепетала она.

– Ну… честно говоря, не знаю. Пока что к Кейману, а там Арен Уотерторн переправит тебя в безопасное место.

– Арен Уотерторн?

– Ты что, собираешься повторять все, что я скажу?! Давай, поднимайся, черт возьми, и полетели, поговорим, когда окажемся подальше от дворца.

– Полетели?…

Я чуть рядом не села. У нее что, давление подскочило? Или сахар упал? Кофеина бы ей литр, да мятными конфетками заесть – долетит на реактивной тяге. Но ни того, ни другого у меня не было, в сумку влезла только колба. Поэтому я наклонилась и встряхнула принцессу за плечи, поймав абсолютно пустой взгляд.

– Катарина! Очнись! Ты умрешь, если не уйдешь со мной!

– Но ты… ты…

– Да. Я – Таара. И, к твоему сведению, чтобы ритуал сработал, ты должна сгореть в пламени хаоса. А его могут вызвать только два существа во всех мирах. Я не собираюсь этим заниматься, Сайлер это знает. Он всегда знал, что такое Деллин Шторм, и не питает иллюзий на предмет того, что я приму жертву и все станет хорошо. Ему нужна народная поддержка, и ради нее он жертвует тобой.

– Нет, папа не может, он так страдал…

– О, не сомневаюсь, – саркастически пробурчала я. – Так страдал, так страдал, три дня не ел, два – не пил, еще неделю потом в туалете не был.

– Я тебе не верю…

Принцесса помотала головой, будто думала, что я – глюк и от этого нехитрого жеста исчезну.

– Ты не можешь быть Таарой…

– Ладно. Подождем.

В комнате были только стол со стулом, небольшой стеллаж и камин, но раз уж Катарина сидела на полу, я решила на всякий случай поберечь божественные почки и занять стул. Время текло мучительно медленно, и я невольно размышляла, каково было Катарине сидеть здесь в ожидании адской смерти. А ведь она всерьез отдавала себя в жертву. По глупости? Или слепой вере в то, что королевству это нужно?

В какой-то момент ее даже стало жалко. Ровно до тех пор, пока Катарина снова не открыла рот:

– Чего мы ждем?

– Полетели?

– Я не уйду, я не могу, Деллин. Ты не понимаешь. Я должна это сделать, это долг…

– Ты легенду читала?

– Читала. – Катарина вздохнула.

– Про пламя хаоса знаешь?

Только сейчас в глазах, кстати даже красивых, промелькнул страх.

– Знаю.

– Вот и ждем. Если ты права, то Таара появится, сожжет тебя и закусит мной. Если права я, то появится…

Словно по заказу из тонкой щелки под дверь потянулись струйки дыма. Катарина вскочила, инстинктивно вжавшись в противоположную стену.

– Ну вот. Как-то это не очень похоже на пламя хаоса. Я, конечно, плохо помню те времена, но запаха шашлыка точно не было. Думай, Катарина. Твой отец тебя предал. И тебя, и Штормхолд, и бога, который был его другом. Если сейчас не уйдешь – умрешь. Ты можешь принести куда больше пользы королевству живой!

– Докажи! – твердо потребовала Катарина. – Докажи, что ты не врешь!

Комната медленно, но верно наполнялась дымом. За дверью, в темноте башенной лестницы, уже можно было различить огонь.

– Докажу. Но только снаружи. Времени нет.

Я закашлялась, то ли от непривычки, то ли от того, что дыма уже было слишком много даже для той, кому и дышать-то не требовалось. Протянула руку Катарине.

– Идем. Я докажу, как только мы выберемся отсюда.

– Но дверь…

– Через окно.

Принцесса испуганно округлила глаза и в который раз замотала головой.

– Я не буду прыгать!

– Конечно не будешь. Ты используешь это.

Я достала из сумки колбу с крыльями. Не стану скрывать, отдавать принцессе, даже на время, любимые крылья было очень непросто. Я два дня уламывала Кеймана найти любые свободные, стащить на время из школы, но он уперся как баран и только посмеивался:

– Зачем тебе вторые крылья? Ты же не вентилятор, лопасти не сделаешь.

Я дулась и бурчала, что ему про вентиляторы знать не положено, но выхода все равно не было. Пришлось пожертвовать крылья Катарине.

– Нет-нет-нет, Деллин, я не умею!

– Знаешь, для девушки, которая так часто говорит «нет», ты слишком бодро собиралась замуж.

– Я не умею летать на них!

– Успокойся. Я умею на своих и буду тебя держать. Нужно будет только чуть помахивать ими. Ты справишься. Поначалу ужасно мотает, но быстро привыкаешь.

– Я…

– Катарина, давай! – рявкнула я, потому что через дверь уже пробилось пламя.

Последние крупицы выдержки принцессы растаяли как магия между пальцев. Она покорно позволила надеть на нее крылья и подошла к окну, дрожа как осиновый лист. Крылья, конечно, ее не слушались, и мне пришлось вылезти на улицу, прямо в сердце грозы, чтобы вытащить ее следом.

Какое счастье, что ее истошный визг совпал с раскатом грома! Катарина мне чуть руку не выдернула, мои крылья напряглись, удерживая нас в воздухе.

– Расправь!

Мы чертовски вовремя смотались: в окне можно было увидеть, как дымом затянуло всю комнату, а огонь начал стремительно пожирать нехитрую мебель.

– Вот уж мнение у них обо мне, – сквозь зубы процедила я. – Дешевые спецэффекты и деревянный стул вместо дров.

Крупицы огня согрели нас с принцессой, а вот никакой магии, отводящей воду, у нас не было. Дождь заливал глаза, волосы мгновенно повисли тяжелыми мокрыми сосульками.

– Да хватит уже! – рявкнула я, глядя куда-то вверх. – На дорогу смотреть мешаешь!

Но разве Крост, даже если слышал, хоть когда-то меня слушал? А гроза разыгралась не на шутку. Только ветер чуть стих, и можно было худо-бедно лететь. Я потянула Катарину за собой, но та уперлась и – вот чудо-то! – с удивительной легкостью управилась с крыльями.

– Стой!

– Что?!

– Ты обещала доказательства!

Я обещала. Но, если честно, надеялась, что принцесса забудет. Но на нее первый полет не подействовал так, как на меня, не ослепил восторгом и не подарил легкость. Ее пугали высота и ненадежность магических крыльев, но невыполненное обещание пугало больше. В чем-то я ее понимала: а если все ложь с целью представить Катарину как трусиху, сбежавшую от ритуала в компании с неадекватной темной адепткой?

– Хорошо, – после долгой паузы сказала я.

Кейман не похвалит за то, что я сейчас сделаю. Но он вообще редко говорит «молодец».

На самом деле я боялась не столько того, что не получится, сколько обратной ситуации. Я очень давно не обращалась к этой силе. Все же знание древнего языка, связь с астральными проекциями и духами – проявления сущности Таары, которая всегда жила внутри. А вот хаос и все, что с ним связано… Крост говорил, что магия вернется, но не говорил, когда и как.

Почему бы не начать возвращать ее именно сейчас?

Раньше мне не требовались спецэффекты, возможно не потребовались бы и сейчас, но Катарина ждала наглядного проявления способностей, так что я вскинула руку, сосредотачиваясь на одном из воспоминаний.

Я вижу ее – и горечь внутри все отравляет. Как будто съела горькую терпкую ягоду.

Она идет по коридору, напевая под нос беззаботную песенку, и не видит нас с братом, стоящих в тени. За ней семенит толпа служанок в цветастых платьях. Я морщусь от ужасающей безвкусицы: неужели сложно одеть свиту принцессы гармонично, не превратив в стайку щебечущих попугайчиков? Если бы у меня была свита, она была бы не такой комичной.

– Это она? – спрашиваю я.

– Да. Принцесса. Изабелла, кажется.

– Что он в ней нашел?

Хотя я знаю, что. Она красивая. Веселая. Яркая – рыжие волосы красиво блестят на свету. Наверное, умная, принцесс ведь обучают? А еще усердно молится своему богу и сейчас, должно быть, лопается от гордости от мысли, что он снизошел и благословил ее вниманием.

– Я понимаю, почему он с ней. Одержима своим богом, не доставляет проблем… ей не нужна свобода. Ее не сжигает заживо собственная магия… как тебя.

– Плевать, – холодно откликаюсь я. – Если ему хочется менять смертных каждый десяток лет – мне-то что?

– Я боюсь, Таара, – Акорион невесомо проводит ладонью по моим волосам, – у Кроста хватит сил и наглости сделать ее своей навсегда. Нашей с тобой госпожой… новой богиней.

– Что? – Я вскидываю голову. – Разве можно смертного сделать таким, как мы?

– А разве не ты говорила, что магия многогранна? Что возможно все, стоит только пожелать…

У меня вырывается короткий смешок, и я снова смотрю на принцессу. Через окно ей на лицо попадает солнечный лучик, и девушка щурится, глядя в небо.

Стоит только пожелать…

– Что ж, – я выхожу из тени, и брат не успевает меня остановить.

Хотя скорее – не хочет.

– Возможно действительно все. И я тоже хочу себе свиту.

Увидев меня, принцесса вскрикивает, а девушки позади нее отступают на несколько шагов.

Нет. Не понимаю, что могло увлечь его в ней. Но представляю лицо Кроста, когда он узнает о новой роли своей принцессы, и смеюсь. Неужели он думал, что можно просто так обо мне забыть?

Пышное платье девушки охватывает пламя. Оно почти бесцветное, переливающееся всеми цветами, искрящееся и пугающее. До нее не сразу доходит, но потом замок взрывается от криков.

Я смотрю ей глаза и почти ласково говорю:

– Он не сделает тебя бессмертной. Это сделаю я.

Только вряд ли принцессе это понравится.

Но на самом деле то пламя, что охватило башню, я видела и позже, будучи Деллин. Его остатки пожирали стены школы, когда мы вернулись, чтобы найти гору трупов и подарок брата. Оно навечно поселилось в воспоминаниях Бастиана.

А сейчас охватило башню, стремительно разъедая камень и металл. На фоне черных туч оно невыносимо ярко полыхало посреди бушующего шторма.

– Ого… – Катарина еще сильнее побледнела, хотя, казалось, это было невозможно. – Я только читала о нем…

– Все? Теперь ты полетишь со мной? Или полезешь обратно в окно?

– Полечу. А куда?

– Туда, – уверенно показала я. – Или туда… в общем, куда-то в ту сторону, а там посмотрим. Держись крепко, иначе свалишься. И не забывай использовать крылья, я не смогу тебя тащить. Есть крупицы?

– Нет, у меня забрали браслет…

– Не поздравляй папу с днем рождения.

Тащить на буксире Катарину, следить, чтобы в ее крыльях не закончилась магия, и не сбиваться с курса – задачка та еще. Мне было бы проще, если бы я могла снизиться и выйти из облаков, чтобы посмотреть, далеко ли до дома Кроста, но принцесса не настолько хорошо летела. Пришлось наугад отсчитывать время. Наконец я затормозила:

– Надо снижаться. Ни демона не видно!