Эксперимент с моделирующим компьютером

Часть I

1-й параллельный мир планеты Земля

Водная гладь простиралась до горизонта, насколько хватало глаз…

Океан был спокоен, и солнечные лучи, словно по зеркалу, скользили бликами на его поверхности.

Огромный корабль замер на этой водной глади, отражаясь в чистых водах Тихого океана.

Размеры корабля поражали! Никогда и нигде, ни в одном флоту мира не было построено что-нибудь подобное: на глаз в длину он был около километра, угадывалось водоизмещение 120-150 тыс. тонн. Бортовой реестровый номер 7000, красная звезда и герб Союза ССР указывали на государственную принадлежность водного исполина. Обводы корпуса, башенные надстройки и системы навигации – все указывало на высочайший технический уровень и технологическое совершенство.

По длинному, хорошо освещенному коридору пятого уровня шел молодой офицер с ноутбуком и, подойдя к одной из кают, он остановился, доложив дежурившему у двери главному корабельному старшине: «Капитан-лейтенант Русичев».

Назначение каюты, куда направлялся морской офицер, можно было узнать по вывеске у двери: «Командир атомного линейного ракетного корабля «Генералиссимус Сталин» – командующий 1-ой Тихоокеанской стратегической эскадрой вице-адмирал Левченко Владимир Евгеньевич».

– Товарищ вице-адмирал, к Вам Русичев, – старшина доложил по беспроводному селектору.

Ответ не заставил долго ждать, уверенный спокойный голос произнес:

– Входите, товарищ Русичев.

Кабинет капитана корабля был не так велик, как ожидалось, хотя отделан был со вкусом. Здесь не было

ничего лишнего или напоминающего о роскоши, бросалась в глаза даже некоторая аскетичность обстановки. Стены, увешанные цветными картинами, изображающими схватки линейных кораблей Советского союза с противниками, – на нескольких знатоки без труда узнали бы «Октябрьскую революцию» и «Парижскую коммуну», другие относились к сражениям более позднего времени. В общем, на первый взгляд, ничего необычного. Но, лишь капитан-лейтенант оказался в центре кабинета и доложил по форме, справа от стола стена засветилась, и… произошло чудо! Границы кабинета раздвинулись и стал виден другой кабинет, хорошо известный по фильмам 30–50-х годов 20-го столетия. Да, это был рабочий кабинет И. В. Сталина в Кремле: в глубине у стены стоял стол с телефонами, хорошо виднелись цветные заточенные карандаши и, конечно же, электрическая настольная лампа с зеленым абажуром. Но шокировала не рабочая резиденция с антуражем, а наличие за столом самого Вождя: он сидел и что-то писал, потом встал, не торопясь набил «Герцеговиной флор» свою трубку и размеренным шагом направился прямо на капитан- лейтенанта! Было ощущение, что Сталин вот-вот пройдет в кабинет командующего атомным линкором, но он остановился, затянулся трубкой и прищуренным взглядом начал осматривать Русичева.

Левченко с улыбкой подошел к капитан-лейтенанту:

– Что, Сергей, дрогнул перед всепроникающим и пытливым взором Учителя?

– Извините, товарищ вице-адмирал, сколько раз наблюдаю это, но не могу отделаться от реальности происходящего. Кажется, сейчас подойдет и руку подаст!?

Командующий слегка усмехнулся в поседевшие, аккуратно подстриженные усы:

– Ну, не надо так чувственно, Сережа. Это всего лишь компьютерная голограмма, пусть и уникальная, хотя… Честно говоря, мне тоже часто кажется, что передомной живой собеседник, настолько реален здесь Учитель. И ты знаешь, это здорово, что ты так глубоко и реалистично воспринимаешь все это! – вице-адмирал по-отечески обнял молодого офицера и подвел ближе к голографическому экрану:

– Смотри, а ведь он и впрямь, как живой. Смотри, захапнулся, сейчас дым выпустит, – в это время Сталин действительно выпустил дым после вдоха, клубы его поднимались вверх к потолку, и, что удивительно, запах стал ощутим в кабинете, где стояли два офицера. Иллюзия реальности была стопроцентная.

Офицеры стояли, завороженные происходящим, не в силах оторваться от стереоэкрана. Паузу прервал сам Сталин, в тишине послышался его спокойный, слегка приглушенный голос:

– Думаю, Вы правы, товарищ Левченко, что решили послать на задание, о котором мы вчера с Вами говорили, товарища Русичева. Я много думал о нем, и лучшего офицера для столь ответственного дела просто не найти. Ребята из МГБ СССР будут довольны!

– О чем это он? – капитан-лейтенант вопрошающе посмотрел на командующего. – Что за ребята из МГБ, какое задание?

Левченко обнял молодого офицера за плечо и жестом пригласил сесть.

Расположившись на другом конце кожаного дивана, он некоторое время раздумывал, скрестив пальцы рук, затем начал не торопясь:

– Видишь ли, дорогой мой, в чем дело. Информация, которую я тебе сейчас передам, является не просто секретной, а составляет особую государственную тайну!

– Мне нужно под чем-то подписаться? – капитан- лейтенант отстегнул ручку от правого кармана рубашки.

Вице-адмирал остановил его руку:

– Не надо, я просто предупредил, что разговор будет записываться на видео.

Русичев заметил, как посуровело лицо вице- адмирала, и внутренне приказал себе настроиться на серьезный лад. Это умение полностью владеть собой по внутреннему приказу как раз и являлось одним из тех

критериев, по которому его отбирали на самые серьезные задания.

– Тогда я Вас слушаю, товарищ вице-адмирал!

– Мы давно наблюдаем за вторым Земным параллельным миром. Нам не все в нем нравится, но мы старались не вмешиваться и ограничивались сбором информации, периодически засылая туда энергетические фантомы. Они там называют их НЛО, но природу этого явления пока понять не могут. Была надежда, что они справятся со всеми негативными тенденциями своего развития, но в последнее время события там приняли угрожающий для Земли оборот, – Левченко остановился и испытывающе посмотрел на Русичева. Тот уловил пронзительный взгляд командующего и быстро переспросил:

– Извините, товарищ вице-адмирал, но это информация не моего уровня, и мне ничего неизвестно про второй параллельный мир, кроме общепопулярных гипотез и дискуссий. Неужели второй Земной мир существует! – глаза молодого офицера были широко раскрыты, и в них можно было прочитать все: и крайнее удивление, и предельное любопытство, и беспредельное восхищение! Вице-адмирал вновь усмехнулся в тронутые сединой усы:

– Да, да, милый мой, второй мир такая же реальность, как и Учитель, внимательно слушающий нас и пускающий клубы дыма своей несравненной «Герцеговины Флор», запах которой мы с тобой с удовольствием нюхаем. Эта компьютерная голограмма невероятна, непостижима, но она объективно реальна.

– Но!? – молодой офицер развел руки и вновь посмотрел на Левченко с немым вопросом.

Адмирал с легкостью опытного психолога моментально угадал вопрос, но ответил сам:

– По современному мировоззренческому представлению Господь создал два мира на Земле для того, чтобы защитить планету от самоуничтожения. Это очень мудрое и дальновидное решение Творца. Он как бы предвидел, что два мира, начав прогрессировать одновременно, со временем периодически могут расходиться в развитии, и тот, который на данном этапе окажется сильней в моральном и нравственном отношении, должен будет взять ответственность за судьбу планеты на себя. Сейчас именно такой момент.

Предвижу еще твой вопрос: каким образом наш, первый, мир вырвался вперед?

Знаешь, а давай спросим у Учителя. Он, наверное, точней меня опишет все кульбиты истории обоих миров, ведь он все-таки машина, причем очень разумная, – вице-адмирал повернулся к экрану и вежливо спросил, как будто разговаривал с очень уважаемым человеком. – Иосиф Виссарионович, расскажите вкратце капитан- лейтенанту, почему наш мир обогнал в развитии тот, второй?

Сталин погладил мундштуком трубки усы и, хитро усмехнувшись, ответил:

– Дело в том, что они не очень любили товарища Сталина.

Левченко улыбнулся:

– А если поконкретнее?

– Здесь после смерти товарища Сталина власть удержали его преемники, а именно русская группировка Жданова-Кузнецова, Родионова. СССР стремительно развивался, не останавливаясь ни на минуту. У них верх взяли скрытые троцкисты во главе с Хрущевым. На практике это вылилось в абсолютное экономическое торможение и гибель СССР в 1991 г. Сейчас там жалкий осколок русской державы, который они называют Российской Федерацией: странное, непонятное образование, к тому же экономически недееспособное.

Прогноз у них неутешительный: за экономическим последует политический крах, а как следствие – попытка оккупации со стороны США и Европы, – Сталин замолчал. Видно было, что он нервничает. Когда он нервничал, то не набивал трубки, а закуривал папиросы, доставая их прямо из пачки на столе.

Адмирал обратился к капитан-лейтенанту:

– Смотри, даже он и то нервничает. Вот и думай, живой он или нет?

Первым заговорил Русичев:

– Так в чем же состоит суть моего задания, товарищ вице-адмирал?

– Суть операции, спланированной в Министерстве госбезопасности, состоит в следующем: во 2-й параллельный мир пробивается пространственно-временной тоннель, и через него туда направляется наш специалист по компьютерному моделированию. Его задачей является встреча с руководством того образования, которое они называют Российской Федерацией. При встрече он должен убедительно показать ему, к чему ведет проводимая ими политика и чем это в итоге закончится, – вице- адмирал замолчал, как бы давая время собеседнику прийти в себя.

Русичев о чем-то напряженно думал, и пауза затянулась. Ее прервал Сталин:

– Думаю, товарищу Русичеву лучше самому задавать вопросы. Так он быстрей войдет в суть дела.

Молодой офицер, очень внимательно выслушав командующего и товарища Сталина, удивленно начал:

– Просто уму непостижимо! Неужели дело дошло до перемещения в пространстве и времени? Как-то не верится. Думал, что тут все больше теории, а здесь!? Но простите, товарищ командующий, очень много сразу возникает вопросов.

– Понимаю тебя, но, думаю, на них лучше ответят в МГБ СССР.

– И все же, Владимир Евгеньевич!?

Вице-адмирал по-отечески улыбнулся и, соглашаясь, сказал:

– Хорошо! Но, честно тебе скажу, и сам не все знаю, настолько секретная операция. Знаю, что толчком стали высказывания «тех» руководителей относительно так называемой Катынской трагедии. У них на территории той России разбилось все польское руководство, и горе-политики поспешили в очередной раз вылить ушат грязи на Учителя. Свалить все на «треклятый» сталинизм. Стало совершенно очевидно, что руководство Российской Федерации, стало заложником собственных политических пристрастий!

Капитан-лейтенант неожиданно перебил адмирала:

– Но, простите, Владимир Евгеньевич, какое отношение ко всему этому имеет наш мир?

Адмирал поправил очки на переносице и сосредоточенно пояснил:

– Видишь ли, Сережа, в 17 отделе Госбезопасности смоделировали исход политического курса, которым идет Российская Федерация. Ребята уверяют, что прогноз приближается к 100 %. В общем, дело кончится термоядерным конфликтом, а это, как ты понимаешь, грозит всей планете, а значит и нам. Мы разделены пространственно-временным континуумом, но мы живем рядом на Земле и в случае уничтожения планеты жить в пустом пространстве, как ты понимаешь, мы не сможем.

Вице-адмирал внимательно вглядывался в глаза собеседника и видел в них и растерянность, и тревогу, а еще больше вопросов.

Помог товарищ Сталин, все время наблюдавший за разговором двух офицеров флота:

– Товарищ Русичев не может понять, почему произойдет ядерный конфликт? Но это азбучная истина. Для нас, большевиков, это как дважды два! Российские политики наивно полагают, что, назвав главу государства президентом, ликвидировав госсобственность, они создадут некий демократический стандарт государственности, понятный западу, и что это их оградит в будущем от агрессии со стороны США и Западной Европы. Но они неопытные, сильно заблуждаются! Западу нужно поддерживать сложившийся потребительский уровень жизни, иначе у них у самих начнется экономическая и политическая катастрофа. Все дело в том, что этот потребительский уровень несоизмеримо высок с общественно-полезным трудом этих так называемых демократий. Следовательно, чтобы его поддерживать, необходимо поглощать общественный продукт за пределами своих границ – они выбрали Россию по понятным причинам. Эти мальчики, из «того» руководства, назвали себя суверенной демократией, подчеркивая тем самым свое нежелание расставаться с кормушкой, что неизбежно приведет к войне. Повторяю, для поддержания своего нереального уровня потребления в 40 % всего валового мирового продукта США нужны ресурсы, которых у них нет, ведь производят то они всего около 20 %. Аналогично и Западная Европа.

– Говорил же – это азбучная истина! Кстати, наше политическое руководство полностью согласно с этим выводом товарища Сталина!

– Хорошо! – Русичев согласился с предложенными доводами. – Но почему уничтожить надо именно Россию, разве там у них мало других стран?

Вице-адмирал снисходительно улыбнулся:

– Страны-то, конечно же, есть, но такой уникальной, как Россия, где есть все – от леса до урана и очень много воды – нет, а ты ведь знаешь, какую роль играет вода в нашей современной термоядерной энергетике, да и во всей жизни!? Нет, другой такой страны нет в мире – Россия уникальна и неповторима! Но это не единственная причина будущей войны у них. Ты же знаешь из нашей истории, которая во многом в прошлом совпадает с их историей, как Запад ненавидит Россию? Вспомни взятие Константинополя крестоносцами в 1204 году, а Россия впоследствии объявила себя правопреемницей Византии. Подумай об Адольфе Гитлере с его идеей уничтожения славян. Да что говорить, у нас здесь только всесокрушающий залп главного оружия «Генералиссимуса Сталина» привел к поражению США вместе с их флотом! У них же другая ситуация: страна расчленена, разоружена и экономически ослаблена, но международный империализм, к великому сожалению, все тот же с его несбыточной идеей мирового господства! Единственный силовой аргумент Российской Федерации – это баллистические ракеты с ядерным оружием, их-то они и пустят в ход, чтобы защитить себя в последний момент.

Русичев понимающе кивнул:

– С мотивацией все ясно! Но вот как убедить политиков из 2-го параллельного мира Земли сменить проводимый страной курс, если они не критичны в мышлении, да еще очень амбициозны мне не вполне понятно.

Вице-адмирал встал, как бы подчеркивая окончание разговора, прошелся по кабинету и подошел к иллюминатору: он несколько минут всматривался в спокойную гладь океана, словно пытался сквозь горизонт разглядеть эту далеко-недостижимую и в то же время рядом присутствующую Россию, гибель которой грозит гибелью всей планеты, а вместе с ней и его цивилизации:

– Будем надеяться, ребята из министерства подготовят что-нибудь убедительное. Это уже их хлеб, – с этими словами Левченко повернулся и уже официально взглянул на Русичева. Тот понял, что разговор окончен, и не стал дальше проявлять своего любопытства. Он встал и хотел вытянуться по форме, но командующий жестом руки остановил его, глаза его неожиданно потеплели.

– Мальчик мой, мне нелегко отпускать тебя, но, видимо, дело очень серьезное, раз уж они так потребовали. Но я надеюсь, что ты справишься, я очень верю в тебя! – после этих слов адмирал подошел к Сергею и по- отечески обнял его.

Сергей очень уважал командира атомного линкора, ценил его ум, выдержку и мужество. Кроме всего, он испытывал к нему вполне сыновние чувства. Он вдруг вспомнил, что он сирота, и годы, проведенные в Нахимовском училище. Мысленно перед его глазами всплыли глаза вице-адмирала, полные горечи и тоски, когда ему сообщили о гибели сына-подводника в одном из морских сражений с американцами:

– Вы можете быть во мне вполне уверены, Владимир Евгеньевич. Я сделаю все возможное и невозможное, все, что зависит лично от меня. Я не посрамлю ваших седин, да и чести нашего корабля, всего флота! – в голосе капитан-лейтенанта появилось привычное железное спокойствие. – Когда мне приступать к заданию?

Часть II

– Через полчаса за тобой прибудет спец, вертолет МГБ СССР. С этого момента никто не должен знать, куда ты направляешься и где находишься.

Капитан-лейтенант вытянулся по стойке смирно и, отдав честь, щелкнул каблуками:

– Разрешите идти?

– Идите! – вице-адмирал взял под козырек.

Выходя из кабинета, Русичев мельком взглянул на голограмму: Сталин смотрел на него, а в полусогнутой руке его дымилась трубка, он несколько раз кивнул головой, как бы говоря «Не беспокойся, все будет в порядке».

На вертолетной площадке линкора в форме морских офицеров стояли, поглядывая в небо, два человека.

Старший помощник капитана корабля – контр- адмирал обратился к капитан-лейтенанту:

– Сергей, скажи, пожалуйста, спецзадание особо важное, раз никто тебя не провожает кроме меня?

– Я думаю, Вы, Павел Арсентевич, все сами поймете, когда увидите вертолет.

– Так оно и есть, – старпом досадно повел головой. – Когда командующий поручает проводы мне одному и при этом ничего не говорит, значит, в спецслужбах что-то задумали?

Он хотел еще что-то спросить, но в небе в этот момент раздался рокот вертолета, еще минута и он уже завис над площадкой, словно прицеливаясь для посадки. Когда шасси коснулись палубы и утих шум винтов, бесшумно открылась дверь, вежливый голос пригласил:

– Капитан-лейтенант Русичев, мы за Вами. Сергей сделал под козырек:

– Товарищ контр-адмирал, разрешите отбыть.

– Удачи тебе, Сережа, – старший помощник протянул Русичеву руку и крепко пожал.

Сергей легко вскочил в вертолет и сел на предложенное место. Еще мгновение, и палуба корабля начала уходить вниз, вертолет набирал высоту. Поднявшись метров на сто, винтокрылая машина на какое-то время зависла над кораблем, и Русичев смог еще раз разглядеть с высоты любимый линкор. Отсюда он был сказочно великолепен: сильно вытянутый корпус, невысокие надстройки придавали ему форму кристалла, покоившегося на чистейшей, как зеркало, воде. И сама окраска корабля придавала ему прозрачность, только военно- морской флаг с красной звездой и серпом и молотом, гордо реющий на флагштоке, выделялся на общем фоне. На первый взгляд, вооружения не было видно, но Сергей все же разглядел едва различимые дюзы главного вооружения – ударного ракетного комплекса «Супергранит». В голове невольно промелькнула мысль:

– Ведь сто баллистических ракет с разделяющимися боеголовками индивидуального наведения и на каждой ракете по двенадцать боеголовок. Да, не зря Владимир Евгеньевич упомянул тот знаменитый залп по кораблям нашего противника. Ладно, всю их ударную авианосную группировку на Тихом океане, еще многие крупные города накрыли – потрясающий корабль.

– Американцы, – Сергей при воспоминании о них улыбнулся и покачал головой. – Они, наивные, рассчитывали на свои авианосцы, какие же они оказались болваны! Да с их ненужными корытами и наши ТАРКи типа «Киров» и «Фрунзе» без труда бы справились, а они против атомного линкора поперли, одно слово – янки самонадеянные!

Как теперь их государство называется? Североамериканская демократическая республика, сокращенно СеАДР – абсолютно демилитаризованная и в своих вооруженных силах не имеющая даже атомного оружия, – мысли Сергея текли ровно, и он мысленно в голове произнес. – Надо же! Казалось, нет никаких угроз, никаких равных соперников для СССР. И вдруг угроза извне из 2- го параллельного мира! Феноменально! Как же так могло получиться? Наш Советский Союз жив и развивается умопомрачительными темпами, а там, у этих «других» русских, какой-то смехотворный осколок некогда великой державы стоит на грани гибели, скатившись до уровня захудалого третьеразрядного доминиона!? Как грустно об этом думать!

Тем временем вертолет дал небольшой крен и взял курс на Владивосток.

Уютно устроившись в мягком кресле и закрыв глаза, Сергей не заметил, как задремал. Свое дело сделала постоянная тренировка сознания – отдыхать, когда позволяет на это время. Дальнейшее пролетело, как во сне: пересадка на рейс до Москвы, спецмашина МГБ СССР и, наконец, Лубянка…

Дверь кабинета министра открылась, и миловидная секретарша с простыми и добрыми глазами пригласила:

– Товарищ капитан-лейтенант, Иван Алексеевич ждет Вас.

Русичев зашел в просторный, с мягкими коврами на полу, кабинет. В правом углу за столом сидел шеф Министерства государственной безопасности Крикоумов. Он холодно, но с любопытством взглянул на вошедшего флотского офицера, затем рукой указал на стул напротив стола. Сергей пытался вытянуться и отрапортовать, но шеф МГБ остановил его:

– Не нужно, капитан. Это вы у себя на флоте щелкайте каблуками, а я лучше люблю, когда при мне стучат зубами, – при этом он слегка иронически улыбнулся.

Сергей много слышал о Крикоумове, о его железном характере и непреклонности – по истине, второй железный Феликс! Но какие бы жуткие слухи не ходили об этом человеке, это был очень уважаемый и авторитетный в обществе руководитель ведомства. Уже несколько Созывов Верховный Совет СССР единогласно утверждал его членство в правительстве.

– Вы о чем-то задумались? – голос шефа МГБ вывел Русичева из оцепенения.

– Никак нет, товарищ генерал-полковник, просто кое-что вспомнил.

– Вспомнил! – министр опять, хоть и мягче, но улыбнулся. – Небось, сплетню какую-нибудь обо мне, не так ли?

Если честно, то да, товарищ генерал.

– Ну вот, это уже мне больше нравится, а то заладил «Никак нет, никак нет!»

Произошло чудо: человек, стоящий напротив Сергея, мгновенно переменился: теперь на него уже смотрел не сухой и черствый аппаратчик, а добрый, внимательный и отзывчивый отец!

Только сейчас Сергей понял, почему Ивана Алексеевича Крикоумова ценило высшее государственное руководство. Когда нужно для интересов дела, он был тверд и непреклонен, но никогда не терял при этом свойственной настоящему руководителю человечности.

– Скажите, капитан, Вы ведь круглый сирота, не так ли? – голос министра вернул разговор в деловое русло.

– Круглый, товарищ генерал, воспитывался в детдоме. Затем Нахимовское училище и морской институт в Ленинграде – отделение корабельного программирования.

– Да, я об этом слышал, – министр помял двумя пальцами подбородок. – Но почему 17-й отдел предложил именно морского офицера? Как думаете, а?

– Наверное, потому, что я занимаюсь компьютерной голограммой Вождя?

– Возможно, но есть ведь и другие допущенные к этому электронному чуду?

Сергей пожал плечами:

– Тогда, может, из-за того, что на мне все программное обеспечение «Генералиссимуса Сталина?»

– Думаю, и здесь Вы не правы. Электроника линкора сложна, но все равно нашлась бы замена, – министр уже с мягкой улыбкой и с блеском в глазах смотрел на Сергея. – Хоть я и не сторонник морских щеголей в белых кителях, но скажу прямо, выбрали они Вас, капитан, за вашу абсолютную порядочность и преданность нашей Великой Родине, нашим жизненным идеалам и строю! И здесь я с их выбором совершенно согласен. Кроме того, есть в вас, морских офицерах, этакая потомственная эстетичность и культура, унаследованная от лучших русских офицеров и традиций. Для наших операций вы не очень- то годитесь, но здесь особый случай. Это как раз кстати. Ведь тот человек, на встречу с которым мы тебя хотим направить, как раз претендует на роль эстета.

Министр умолк. Было даже слышно, как тикают часы-ходики на стене – естественный антураж кабинетного уюта.

Пауза несколько затянулась… Ее прервал сам Русичев:

– Товарищ министр, я понимаю, что могу нарушить субординацию, но не могу удержаться от мучающего меня вопроса. Неужели угроза нашему миру так велика, что мы должны вмешаться?

– А разве командующий линкором не ввел Вас в курс дела? – министр смотрел на Русичева пытливым взглядом.

– В общих чертах, но это не снимает многих вопросов.

Крикоумов о чем-то размышлял, глядя в свободное от штор окно:

– Скажи, пожалуйста, капитан, ты предупрежден о сверхсекретности данного мероприятия? – министр перешел на «ты», что было хорошим знаком.

– Моя беседа с командующим записывалась на видео. Вы можете проверить.

– В этом нет нужды. Владимир Евгеньевич всегда все делает так, как надо, – министр опять что-то проигрывал в голове, затем спокойно продолжил. – Я понимаю, о чем ты хочешь спросить. Почему у нас дело не кончилось апокалипсисом, а им это угрожает?

– Отвечу, в общем, так: мы сумели быстро подавить Америку и Европу в силу нашего огромного военного потенциала, опирающегося на мощнейший экономический базис. Кроме того, у нас было на тот момент много союзников, включая КНР, с ее третьим в мире валовым национальным продуктом. Вспомни, как наши «Бураны» быстро выиграли битву за космос. А залп орбитальной станции прямо по Вашингтону? Я уж не говорю о той точке, которую поставил в той скоротечной войне АЛРК «Генералиссимус Сталин»! Ты сам об этом неплохо знаешь. Та же страна, в которую тебе придется отправиться, стала заложником собственной слабости. Вооруженный конфликт прогнозируется у «них» между ис- ламским миром с одной стороны и США с Европой – с другой.