Тайны Генома

Особенно напрягло Зелимхана присутствие среди противников нескольких десятков бородатых мужиков в ветровках с низко надвинутыми до бровей капюшонами. По внешнему виду они почти не отличались от бойцов самого Зелимхана, прибывших из горных районов Чечни. По каким-то неуловимым приметам и жестам Зелимхан сразу заподозрил в них своих соплеменников. Присутствие этих людей здесь стало для него полной неожиданностью.

Китаец помахал Зелимхану рукой и с обеих сторон к центру площадки двинулись группы из нескольких десятков человек. Не доходя несколько десятков метров до места встречи, основная часть бойцов остановилась и путь продолжили по три человека с каждой из сторон.

Зеклимхана сопровождал начальник его личной охраны Ибрагим и прибывший из Республики Иса, который возглавлял все вооружённые формирования клана Джамалбековых. Оба в прошлом офицеры ВДВ. Они шли по бокам как нетерпеливые волки, жаждущие вцепиться в добычу.

Китаец шествовал внешне беззаботно, одетый в странную потёртую кожаную куртку, полы которой были распахнуты и в глаза бросалась оружейная сбруя, с двумя стволами, рукояти которых проглядывали при ходьбе. Справа от Китайца шёл угрюмый угловатый мужик, лет за тридцать. А вот слева, немного приотстав и частично сместившись за спину Китайца, из-за чего его трудно было рассмотреть, скорее крался, чем шёл, один из тех подозрительных бородатых абреков в ветровке с надвинутым на самые глаза капюшоном. И почему-то этот тип нервировал Зелимхана гораздо больше, чем сам Китаец.

На минуту все застыли в молчании. Зелимхан и Китаец смотрели в лицо друг другу, и никто не торопился начать разговор. Зелимхан почувствовал, как страх в нём отступает и нарастает неконтролируемая звериная злоба. Он оскалился, набрал в грудь воздуха и раскрыл рот, собираясь сказать…

Но тут вдруг человек за спиной Китайца сделал шаг вперёд, в одно мгновенье оказавшись вплотную к Зелимхану, и, скинув капюшон, поднял голову.

– Узнаёшь?! – прошипел он. И Зелимхан понял, что эту ночь он не переживёт.

* * *

Подполковник Пётр Белов

Опять двадцать пять. Вот какого чёрта скажите, свет клином сошёлся на этом сраном городишке у далеко не самого синего в мире моря? Весь Отдел пашет как проклятый, занимаясь разоблачением и ликвидацией криминальных группировок, специализирующихся на хищении и незаконном обороте оружия. Пашет, давая показатели и не подозревая, что вся эта работа только прикрытие для другой более масштабной и не всегда Петру понятной деятельности по геополитической операции по контрабанде списанного оружия.

Так получалось, что вся основная работа по официальной линии легла на плечи его заместителя и Катерины. Женское любопытство и взрывной характер последней доставляли подполковнику немало проблем. Особенно в последнее время. Катерина понимала, что в Отделе творится какая-то чертовщина, что начальник занят какими-то таинственными делами, к которым её не подпускают. А знать, чем таким занято руководство чертовски хотелось. И Екатерина со свойственным ей упорством пыталась проникнуть в эти тайны, буквально терроризирую начальника и пуская в ход всяческие женские уловки.

Сопротивляться Петру было трудно. А всё потому, что он нарушил основной волчий принцип: “Не е#и где живёшь, не живи где е###шь”. Ещё с первой встречи между ним и девушкой проскочила какая-то искра, которая потом очень быстро разгорелась в пожар. Короче, если не выражаться высоким штилем, то случился у них с Катей служебный роман, а может быть любовь. Чёрт его разберёт, что это были за чувства. Но, несомненно, одно, что чувства эти были весьма бурными. Возможно, этому способствовало то, что человек в Москве Пётр был новый и никого в городе не знал, да и постоянных отношений у него давно не было. А у Катерины давно не было крепкого мужского плеча, на которое можно опереться, да и не только плеча, если вы, конечно, понимаете, о чём я.

Оба понимали, что долго такие служебные отношения продлиться не могут. Придётся или разбегаться, или кому-то из них менять место службы. А, возможно, что Катерине разумно будет поменять род деятельности, так как если речь зайдёт о создании семьи, то с семейным бытом и детьми такая работа сочеталась не очень.

Все эти мысли крутились в голове Петра во время дороги в уже осточертевший ему город, мешая сосредоточиться на основной задаче. А дела, по которым он был вынужден сорваться в срочную командировку, были весьма странными. Как, впрочем, и всё, чем он занимался в последнее время. Официальные дела ГУБОП, тайных операций и Братства Генетической Спирали переплетались самым причудливым образом, заставляя его лавировать между интересами всех заинтересованных сторон.

Дело предстояло какое-то мутное. Нет, внешне, всё выглядело очень эффектно и значительно. Готовилась совместная с ГСБ операция, по обезвреживанию двух крупных криминальных группировок. Но чутьё матёрого опера сразу навело подполковника о мыслях о постановочном характере всего этого предстоящего грандиозного события.

И совсем непонятно было, с какого бока здесь Госбезопасность, когда речь шла, в общем-то, об обычных бандитах. Правда, когда Пётр узнал, что во всём этом замешан всё тот же самый Китаец, которого он давно подозревал в тесных связях с Конторой, то удивления у него поубавилось. Стало очевидным, что это очередной ход в многоходовке по реализации секретной операции “Прощай оружие”.

Вот только смысл предстоящей операции опытный сыскарь уяснить себе никак не мог и оттого нервничал. Ну да не ему решать, начальству виднее. А вот отвечать за успех или неуспех операции предстояло ему, так как он был назначен руководителем межведомственной группы по проведению этой самой операции.

Причём в случае её успешного проведения, ему было обещано присвоение очередного внеочередного звания. Что стало бы случаем совершенно беспрецедентным в мирное время, так как не прошло ещё и нескольких месяцев, как майор Белов получил внеочередное звание подполковника. Его непосредственный начальник – генерал Романов, объяснял такую гонку за званиями необходимостью обеспечить соответствие между занимаемой генеральской должностью и недостаточно высоким званием. Кроме того, генерал с помощью известных Петру сил пробивал вопрос реорганизации Отдела и выделение его в отдельное Управление, а возглавить его, даже имея звание полковника, было весьма проблематично.

Сам Пётр за званиями не гнался. Но вот Екатерина неожиданно оказалась отъявленной карьеристкой. Причём сама она ни за должностями, ни за званиями не гналась. Но вот Петру постоянно давила на психику убеждая, что мужчина и глава семьи должен стремиться достигнуть определённых высот. Слова о главе семьи были, конечно, приятны, но сильно напрягали Петра, так как содержали намёк на создание этой самой семьи и узаконивании отношений. К чему он был пока морально не готов. Или может быть уже и готов, только не хотел в этом сам себе признаваться.

Прибыв в город, Пётр неожиданно почувствовал себя большим начальником. В последнее время он периодически чувствовал, прибывая по делам ГУБОП в другие регионы, реакцию местных на человека из Москвы. Общаться ему приходилось с руководителями местными УВД или ГУВД и эти люди, облечённые большими должностями и званиями, воспринимали гостя из столицы если и не с подобострастием, то с определённой долей настороженности. Но в этот раз ситуация была несколько другая. Ещё по пути в город, во время остановки в Областном центре он принял участие в совещании с главой областного УВД и начальником Управления ГСБ по Ростовской области. Оба генерала получили чёткие указания из Центра обеспечить проведение возглавляемой Петром операции, предоставив в его распоряжение все необходимые силы и средства. И высокие чины слушали подполковника с должным вниманием и пообещали оказывать всякое возможное содействие.

В самом же городе ситуация была ещё более напряжённой. Начальник местного ГУВД и руководитель подразделения ГСБ по городу, фактически временно поступали в его оперативное подчинение. Они ни хрена не понимали, что происходит, но полученные от своего руководства жёсткие указания выполнять были готовы на все сто процентов, временно засунув гордость и ведомственные противоречия поглубже в жопу. Рисковать карьерой и насиженными местами никто не собирался. Оба справедливо полагали, что несколько дней можно перетерпеть, а потом непонятный чужак укатит к себе в первопрестольную, и всё вернётся на круги своя.

Но это была внешняя, парадная сторона. А вот за кулисами ситуация была почти абсурдная. Абсурдность её заключалась в том, что подполковник получил негласные указания от своего непосредственного начальника генерала Романова, встретиться с Китайцем и спланировать проведение операции в соответствии с его требованиями. Бандит будет указывать ментам, как им проводить боевую операцию. Бред какой-то. Но Петра уже давно не удивляли те странности, которые творились вокруг этой противоречивой фигуры. Шла крупная игра и подполковник понимал, что он в этой игре хотя и не пешка, но в лучшем случае средняя фигура вроде “епископа” в шахматах.

Поэтому Пётр подгадал так, что в город он прибыл в субботу вечером и совещание с руководством силовых структур назначил на понедельник. А вот встреча с Китайцем состоялась в ночь на воскресенье. И от того, что подполковник услышал, он окончательно охренел.

Ночная встреча с Китайцем ещё больше озадачила Петра. Тот был собран и сосредоточен, было видно, что он готовится к очень серьёзным событиям. В этот раз Китаец даже не пытался тратить лишние усилия, изображая из себя бандита. Он излагал ситуацию и стоящие перед подполковником задачи, сухо, чётко и ясно. Причём в терминах сугубо профессиональных и специфических. Если закрыть глаза, то Пётр мог бы представить, что разговаривает он с опытным командиром подразделения войск спецназначения, принимавшим участие не в одной боевой операции. Однако абсурдность того, что говорил Китаец, несколько выбивала подполковника из колеи.

Если говорить вкратце, то вырисовывалась следующая картина. В ближайшее время должна была состояться стрелка между двумя бандитскими группировками. С обоих сторон в разборке должны были принять участие по двести бойцов, а то и более. Причём большинство из них будут вооружены огнестрельным оружием. Одной из двух противоборствующих сторон была группировка Кулаков, подчиняющаяся Китайцу. Задачей Петра было дождаться оговорённого сигнала и предотвратить массовое побоище, повязав и разоружив всех участников этой встречи.

На первый взгляд ситуация вполне обычная. Пётр неоднократно слышал про подобные операции, когда менты получали от информаторов сведения о готовящейся стрелке и успешно вмешивались в ход событий. Да он и сам участвовал в таких операциях. Правда, масштабы были поскромнее, но сути это не меняло. Странным было то, что Китаец устраивал этот разгром, жертвуя своими собственными людьми.

Но ещё более странным было то, что он требовал от Петра лично жёстко контролировать подготовку к проведению операции и руководить всеми действиями непосредственно в процессе захвата участников стрелки. Причём цели этого контроля были весьма специфическими. Пётр должен был обеспечить, чтобы во время подготовки местные силовые структуры не отвлекались ни на какие сигналы о других возможных готовящихся криминальных событиях. Все остальные разработки местные силовики должны были отложить до завершения операции.

Кроме того, в операции должны быть задействованы все наличные силы и средства. Причём в прямом смысле этого слова. Весь личный состав ГУВД и райотделов, включая участковых, ППС, вневедомственную охрану. Не должно было остаться свободных людей, которые могли бы отреагировать на странные сигналы о происшествиях в других местах. Любые сигналы, которые будут поступать на пульты дежурных в ГУВД и райотделы должны игнорироваться до окончания операции. На поддержку операции должен быть отправлен весь личный состав службы ГАИ, а стационарные посты гаишников на выездах из города должны быть временно закрыты, и наряды оттуда убраны.

Короче, все силовики, включая людей из ГСБ должны быть на месте проведения операции и не отвлекаться на второстепенные дела. Более того, после того как сама стрельба будет предотвращена, надо было максимально затянуть процесс захвата, разоружения, ареста и этапирования захваченных бандитов. В идеальном варианте все, и бандиты, и силовики должны были оставаться на месте проведения операции до утра. Затем Китаец объяснил, как дальше следует поступать с задержанными и указания эти были также не совсем обычными.

Петру было неприятно всё это слушать. Потому что он начинал понимать, что порученная ему операция не более чем отвлекающий манёвр гигантского масштаба, от чего-то гораздо более серьёзного. Неприятно ему было не оттого, что ему придётся выполнять грязную работу, это была необходимость, которая не подлежала обсуждению, а оттого, что его не собирались посвящать в истинную подоплёку происходящего. Хотя он и понимал, что дело здесь скорее не в доверии или недоверии, а естественности реакция. Раз он сам не знает, что происходит на самом деле, то и возможные наблюдатели не смогут сделать опасных выводов, следя за его действиями.

Несмотря на все свои сомнения и некоторое недовольство, Пётр привык всегда выполнять свою работу наилучшим образом, особенно когда от качества этой работы зависели жизни и здоровье его товарищей. Поэтому организовал всё по высшему классу. При этом пришлось преодолевать весьма серьёзное сопротивление местных ментов и чекистов, которые с возмущением воспринимали некоторые, по их мнению, идиотские команды, зарвавшегося москвича. Петру даже пришлось подключать генерала Романова, после нескольких звонков из главка и министерства сопротивление местных начальников было сломлено. В конце концов, за результат отвечал подполковник Белов, ему и получать все шишки в случае неудачи.

В ночь операции, казалось, что в городе и его окрестностях не осталось ни одного мента, все находились на подступах к месту проведения стрелки и на заранее выбранных позициях. Причём задействованы были даже вертолёты, выделенные руководство областного УВД.

Следуя полученным командам, всех участников бандитской разборки беспрепятственно пропускали к месту будущего побоища, так что с доставкой оружия на место стрелки у бандитов никаких проблем не возникло.

Пётр наблюдал за готовящимся действием в окуляры мощного бинокля ночного видения. Как и предупреждал Китаец на стрелку собралось более пятисот бандитов, многие были вооружены огнестрельным оружием. В соответствии с лучшими традициями бандитских разборок, сложившихся ещё в 90-е, в центре площадки, где должно было состояться основное представление, сошлись две группы главарей группировок для разговора, который должен был решить, будет ли ситуация разрулена по понятиям или начнётся мочилово.

Пётр спокойно дождался условленного сигнала и дал команду на начало силовой фазы операции. Вспыхнули переносные прожектора, в небе повисли осветительные ракеты, заливая всё пространство вокруг ярким неестественным светом, в дело пошли светошумовые гранаты, ослепляя и оглушая застигнутых врасплох бандитов. Два приданных вертолёта взмыли с обеих сторон площадки, врубив прожектора и усугубляя обстановку шумом двигателей,

Шоу начиналось!

* * *

Тимофей Фёдоров. Тимоха

Тимофей, совсем недавно находившийся на задворках как людского, так и криминального мира, бродяга по жизни, а ныне один из руководителей криминальной группировки Кулаков, сидел на кухне в новом, купленном не так давно для семьи коттедже. В доме в основном жила его сестра, а сам он бывал изредка Сидел Тимофей в тесной компании. Компанию ему составляла бутылка водки. Водка была качественная, хорошая, дорогая и Тимофей не напивался как раньше, а выпивал. Не стаканами, а небольшими рюмками, по 50 грамм. И закусывал. И не килькой или плавленым сырком, а то и корочкой хлеба как ранее, а ветчиной, дорогим импортным сыром, маслинами и маринованными грибочками. Но веселее ему от этого не становилось. Да и выпивал-то он не с радости, а следуя общеизвестному народному принципу – “Жизнь прекрасна, удивительна, если выпить предварительно” ©. Но вопреки народной мудрости легче на душе почему-то не становилось.

А всему виной был Китаец с его очередными заё##ми. Нет, босса Тимофей, несомненно, уважал и отдавал должное его талантам. Хотя порой тот творил такие вещи, что Тимоха просто охреневал. Логику, которой руководствовался босс, Тимофей уже давно не пытался понять. Потому что действовал тот, казалось, вопреки всякой логике. Конечно, частично благополучное завершение всех его авантюр можно было списать на таинственные силы, стоящие за ним, или на необыкновенную удачливость Китайца. Но когда-нибудь эта удача могла закончиться и сейчас, по мнению Тимохи, да и не только его, приближался как раз такой момент.

Маниакальное стремление Китайца завладеть Морским портом вело их в гибельную пучину. На хрена этот порт сдался боссу ни сам Тимоха, ни даже более осведомлённый в делах группировки Крюк, понять не могли. Ведь всё было так хорошо. Группировка прочно занимала ведущее место в криминальной структуре города, деньги текли рекой, менты их не трогали. Казалось бы, чего ещё надо, живи да радуйся. Нет, подавай ему порт. Тимоху аж всего передёрнуло, и очередная рюмка чуть не пошла не в то горло.

Конфликт с чеченской Портовой группировкой развивался по нарастающей, и скоро должна была наступить развязка. И по всеобщему мнению конец их ждал весьма печальный. С точки зрения здравого смысла у их группировки не было ни единого шанса выстоять против кавказцев. Потому что воевать за них будет вся Республика. Для защиты топливного бизнеса с родины абреков будут прибывать всё новые отряды боевиков. Это была настоящая война. А воевать в группировке Кулаков было некому. Зелёные пацаны и несколько десятков стволов против всей мощи отъявленных головорезов, для которых война была привычным ремеслом. И несколько десятков бывших военных, которых мог привести на подмогу этот подозрительный тип Илья, кардинально ситуацию изменить не могли.

Когда глава портовых Зелимхан Джамалбеков слетел с катушек и выставил Китайцу ультиматум, после чего по понятиям забил стрелу, Тимоха понял, что это конец. Не то чтобы он откровенно зассал, но они с Крюком реально оценивали свои силы. Невозмутимость босса, с которой тот воспринял предстоящую разборку, Тимоху просто поражала. Тимофей давно уже не удивлялся выходкам Китайца, но тот опять сумел его удивить.

Что делают разумные люди, когда у них конфликт с серьёзным противником и предстоит война, требующая напряжения всех сил и использования всех имеющихся ресурсов? Ну уж никак не затевают войну на два фронта. А то, что неожиданно начал творить Китаец, было полным безумием.

Основные промышленные предприятия города располагались в Восточной и Северной части города. Контролировала эти территории Заводская группировка. Состояла она преимущественно из повзрослевшей местной шпаны. Вокруг заводов располагалось множество заводских посёлков, в которых жили преимущественно семьи работников промышленных предприятий. Можно было сказать, что район был населён люмпен-пролетариатом. Группировка была многочисленной, но неоднородной. По сути, она состояла из множества более мелких банд, которые постоянно враждовали между собой. Но когда возникали споры с чужаками, то они объединялись и выступали единым фронтом. Руководители крупнейших банд были людьми простыми, недалёкими и крайне агрессивными. Законов они не признавали никаких, ни воровских, ни бандитских. Короче, эта были банды беспредельщиков, некое подобие казацкой вольницы.

Сил захватить сами крупные заводы у них не было. Но на территориях заводов и их окрестностей было множество более мелких предприятий, которые арендовали у заводов площади, оборудование и тесно сотрудничали с дирекциями заводов. Вот с этих предприятий и кормились Заводские, обложив их данью.

И вдруг Китаец внаглую, заявил права группировки Кулаков на эти территории, вознамерившись отобрать у Заводских их бизнес. Это был полный абсурд. Территории эти находились на противоположном конце города от основной базы Кулаков. Доходы с этих территорий были весьма небольшими, по сравнению с теми доходами, которые имела группировка Китайца. Да только с одного торгово-развлекательного комплекса вместе с Казино, группировка Кулаков имело в десятки раз больше. А выбивать деньги со множества мелких предприятий в промзоне было делом муторным и весьма трудоёмким.

И тем не менее Китаец пёр буром и не соглашался ни на какие компромиссы с главарями Заводских. Так как те не отличались особым миролюбием и терпением, то конфликт очень быстро дошёл до открытой войны и Заводские потребовали назначить стрелку. Китаец незамедлительно согласился и назначил её на тот же вечер, что и стрелку с группировкой Портовых. Тимофей и Крюк были в ужасе и решили, что у босса поехала крыша. Но оказалось, что это ещё не всё. Впереди их ждал ещё один сюрприз.

За пару дней до стрелки Китаец собрал в своём кабинете Тимофея и Крюка и объявил им, что они возглавят бойцов на стрелке с Заводскими и выступят главными переговорщиками. Когда Крюк поинтересовался насчёт стрелки с Портовыми, то Китаец заявил, что это не их проблема и с кавказцами он разберётся сам. Звучало это всё по-идиотски.

Китаец распорядился собирать всех бойцов группировки и брать с собой на разборки всё имеющееся оружие. А вот дальше начались те самые странности.

Крюк и Тимофей должны были объяснить бойцам, что геройствовать не надо. Стрельбу открывать только в случае, если первыми начнут палить Заводские. Причём в первый момент не стремиться перебить как можно больше бойцов противника, а стрелять преимущественно в воздух. Но это, так сказать, на крайний случай. Главное не геройствовать, если вдруг нагрянут менты. В этом случае сопротивления не оказывать, а бросать оружие и падать на землю.

Тимофей сразу сообразил, что готовится грандиозная подстава. По воровским понятиям навести ментов, чтобы те повязали противников, было подлянкой. Но Китаец был не вором, а бандитом и такие вещи между братвой изредка случались. Вот только в этом случае было существенное отличие. Обычно при сговоре с ментами братва из затеявшей подставу команды являлась на стрелку без оружия, и менты вязали в основном пацанов из противоборствующей банды. В данном случае бойцы группировки Кулаков попадали под раздачу вместе с Заводскими. Получалось, что Китаец сливал своих же парней. Что было совершенно необъяснимо.

Но это были ещё, как говорится, цветочки, ягодки были впереди. Когда Китаец начал давать инструкции, как Тимохе и Крюку действовать во время стрелки, то Тимофей понял, что вот сейчас и начинается самое дерьмо. Они оба слушали и не верили своим ушам. Крюк должен был иметь при себе ствол и во время базара с главарями Заводских изобразить истерику, такое часто практиковалось в блатном мире, чтобы надавить на собеседника, и произвести два выстрела в воздух. Причём перчатки надевать не следовало, а это привело бы к тому, что на стволе остались отпечатки пальцев Крюка. Если налетят менты, ствол сбрасывать не следовало. Таким образом, главаря Кулаков в случае шухера повяжут на месте со стволом на кармане, что автоматически гарантировало ему срок.

Затем Китаец положил на стол перед Тимофеем пакетик с белым порошком и распорядился, чтобы тот, когда поедет на стрелку, положил пакетик к себе в карман.

– Что это? – каким-то замороженным голосом поинтересовался Тимоха, внутренне уже угадывая ответ.

– Наркота, – невозмутимо сообщил Китаец.

– Ты в курсе босс, что у меня уже есть несколько ходок и с этим порошком меня упекут далеко и надолго?

Китаец вдруг стал необыкновенно серьёзным.

– Так надо пацаны. Верьте мне. Что бы ни случилось, я Вас вытащу. Всё продумано. Я же не идиот.

Честно говоря, в последнем Тимофей уже начал сомневаться. С другой стороны, кем он был до знакомства с Китайцем. Катился вниз по наклонной плоскости и грозила ему или петля или новый длительный срок. А благодаря Китайцу он смог подняться, и теперешняя жизнь его разительно отличалась от прежней. Да и всё что до этого делал Китаец, было в цвет, несмотря на некие странности происходящего. Положа руку на сердце, не было у Тимохи другого варианта, кроме как довериться боссу. Поэтому он, обречённо вздохнув, взял пакетик со стола и положил к себе в карман. Видимо, Крюк пришёл к таким же выводам, потому что, мрачно кивнув, проскрежетал:

– Как скажешь. Босс!

И вот теперь Тимофей сидел и пил. В одиночестве. И думал, что Крюк в это время занимается тем же самым. Потому что доверие – это такая штука, в которую хочется верить, но которая редко встречается в нашей жизни. Тимофей понимал, что выбор уже сделан. Да и не было его, честно говоря, этого самого выбора. “Ну да ладно. Жизнь покажет, кто был прав”, – подумал Тимоха, опрокидывая очередную рюмку.