– А я вам сейчас это докажу! – не хотел тратить почем зря настойки Листика, но придется. Сейчас дар на нуле что у меня, что у Семенихина, поэтому придется обходиться настойками. Подошел к Репину и с хлопком откупорил один из флаконов. Сейчас он пришел в себя, но был еще бледный после моей ментальной атаки. К его же счастью, ибо остальные товарищи из его отряда, которые подоспели на шум, погибли.
– Это что? – тут же насторожился боец.
– Ничего страшного, открывай рот.
Настойка сработала буквально через минуту. Репин обмяк и мог сидеть только за счет того, что его держал Гордеев. Пара минут допроса, и парня унесли в лазарет, потому как в ближайшее время он точно ничего не мог бы сказать.
– Занятный ты студент, Архипов, – произнес Северьян. Теперь в глазах командира полка читался интерес. – Гордеев! А ты что за ерунду здесь устроил с караулом? Почему у тебя караульные носятся по городу как веники?
– Виноват, товарищ полковник! Хотел студентиков погонять, чтобы им жизнь медом не казалось, больно разговорчивые они и норовитые.
– Я тебя самого погоняю в карауле! Погоны сниму и до рядового разжалую, если еще раз такое сотворишь! Запомните все: шутки кончились. Здесь у нас война, и противник способен на любые хитрости. Надеюсь, сегодняшний день вам это доходчиво показал. Противник хитер и умен, поэтому не стоит его недооценивать, а караульных я вам выделю взамен погибших и раненых.
– Так точно!
– Продолжить несение службы, бойцы! – обстановка разрядилась, и Северьян снова стал тем суровым командиром, которые не дают спуску своим бойцам.
Теперь нам больше не пришлось бегать. Мы стояли в усиленном карауле, а Северьян лично с отрядом проходил раз в три часа и проверял наши посты. У входа в город Гордеев лично нес службу с двумя стрелками, вход на мост охраняли мы с Полиной и двое ребят, которые накормили нас вкусной похлебкой, а по другую сторону моста, на развилке дорог, пришлось стоять Глебу с двумя стрелками. Может, так и не эффективно, зато сил остается куда больше.
Наше дежурство завершилось без происшествий. Едва достояли до утра, после чего нас сменил отряд Бурова. Проспал до самого вечера, а потом вышел пройтись по городу. За это время здесь много поменялось. Сейчас через Велиж шли колонны с тяжелыми ранеными, которым нельзя помочь в полевых условиях. Были здесь как бойцы Империи, так и защитники Полоцкого княжества. Очень много раненых – я насчитал два десятка медицинских автобусов в колоннах, которые прикрывали мехи.
К нам тоже прибыла механизированная рота. Та самая, которую так активно формировали в княжестве последние полгода. На ключевых постах стояли Барсы, а Витязи рыли глубокие окопы в части города за рекой.
– Похоже, ждут гостей! – произнес Буров, когда я подошел к его посту, и я невольно положил руку на пояс, где висел трофейный кортик. Холодная сталь рукояти приятно успокаивала и придавала чувство уверенности.
– Дима, а как же тебя отпустили на войну? А если что случится, что будет с родом?
– Я же не главный наследник, – отозвался Буров. – Помимо меня есть два старших брата. Самый старший давно выбран отцом как будущий глава рода. Вот его будут беречь и не заберут на войну, а остальные пойдут.
– И что, не было мыслей перевестись куда-нибудь подальше от линии столкновения?
– Для знатного рода не явиться на войну – позор, который хуже смерти. Те, кто проявит себя на поля боя, получат уважение в обществе, а этого не купишь за деньги и даже не заставишь чувствовать с помощью оружия и мехов.
– Ладно, пройдусь!
Остаток дня провели с Полиной. После боевого крещения нас никто не трогал, поэтому была возможность просто отдохнуть и побыть вместе.
Ночь прошла неспокойно. Даже в темное время суток мехи продолжали работать, а через Велиж двигались обозы с провиантом и снарядами для фронта. А на утро следующего дня, когда мы заступили на дежурство, до нас донеслись звуки боя. Похоже, линия фронта откатилась к границам Смоленского княжества, а значит бой с диверсантами был просто разминкой. Самое сложное еще впереди!
Глава 3. Переправа
– Господин Руднянский, как можно? Это ведь ваш единственный сын! – услышав слова хозяина, Кшиштоф побледнел от страха. Подумать только! Один из сенаторов Речи Посполитой лично отправляет своего сына на войну, и не абы куда, а на самое острие атаки, которое вот-вот должно вонзиться в землю Смоленщины.
– Все в порядке, Кшиштоф, я хорошо воспитал своего сына. Вацлав превосходно владеет саблей, а его дар уже сейчас достиг пятого луча. Даже я в его возрасте имел только третий.
– Помилуйте, но это опасно! Будь он хоть светочем, никто не может дать гарантии, что с парнем ничего не случится…
– Знаю, болван, знаю!
Если до сих пор мужчина еще пытался успокаивать себя и вполне успешно искать доводы, почему ему не стоит волноваться о судьбе сына, то теперь слуга разрушил все его старания. А ведь он был изначально против планов начать войну с Российской Империей и был одним из ярых сторонников мира в сейме. Болеслав Руднянский прекрасно понимал, что война не принесет ничего, кроме ослабления позиций Речи Посполитой на международной арене, но сейм решил иначе.
А теперь и Картель, которая прочно взяла власть в свои руки, решила отомстить несговорчивому сенатору и потребовала отправить единственного сына на войну, причем, в механизированную роту. Болеслав подошел к столу и бессильно опустился на пол, рядом с ним.
– Думаешь, я не понимаю какой это риск? Но что мне было делать? Собрать вещи и бежать с семьей в Швецию? Все порты контролируются Картелью. Чехия? Она давно стала частью воссозданной Германской империи, а немцы сдадут при первой же возможности… У меня не было выбора, Кшиштоф! Холера! Они всерьез думают, что смогут меня сломать таким образом? Вот уж нет! Теперь я сделаю все возможное, чтобы остановить войну и вернуть домой тысячи мальчишек живыми и невредимыми. Таких же ребят, как мой Вацлав!
***
– Я, знаешь, чего думаю? На что рассчитывали диверсанты? – мы сидели с Буровым у моста и поглядывали по сторонам. – Ну, вот серьезно! Двенадцать одаренных, причем, каждый не ниже третьего луча, и даже парочка явно выше пятого. В будущем они могли бы стать очень мощными, едва ли не светочами, а погибли так нелепо. У них же не было шансов в открытом бою.
– Мирняк допросили, который шел с ними в одной толпе. Говорят, те пытались проникнуть незаметно, а когда дозорные увидели у них оружие, попытались по-тихому убрать. Один из ребят успел выстрелить и поднять панику, а что было потом – сам знаешь. Так что, если бы не выстрел нашего дозорного, диверсанты могли добиться успеха.
– Кто там говорил, что за пару месяцев все закончится, и к началу лета будем обратно в академии первый курс заканчивать? – я посмотрел на Бурова, но тот даже не думал смущаться.
– Вот увидишь, месяц-два, и все закончится. Ни у одной из сторон не хватит сил вести боевые дольше. Слишком большие армии встретились на территории Полоцкого княжества. Польша выставила две дивизии числом в шестнадцать тысяч человек, Литва собрала восемь тысяч, еще и Германская империя дала не меньше четырех тысяч наемников. А наших там всего шесть тысяч. Естественно, будут отступать, чтобы выровнять фронт.
– А что же князь Рогволд? Неужели он совсем не готовился?
– Ну, у Рогволда там тоже восемь тысяч соберется, вот только мне кажется, что их выбили в первые же дни, а теперь судьба княжества всецело зависит от Империи.
– А правда, что Новгородская республика не привела свои войска по зову? – тут же вмешался Матвеев. Глеб сел рядом и принялся швырять камешки в воду.
– Не может такого быть, это же сразу значит прямое неповиновение приказам. Скорее, медлят с подкреплениями, что тоже ничего хорошего не дает. Ждут, гады, пока нас продавят. Ну, ничего, там Москва уже подсуетилась, Тверь, Владимир… Еще до нашей отправки я слышал, что к Смоленску подтягиваются пехотные полки, мехи и артиллерия, так что скоро будет горячо. Нам бы пару дней продержаться.
– Все в дозоре торчите? – рядом устроился Пирогов. – Там Северьян скомандовал всем студентам сниматься с дежурства и топать в штаб.
– Это еще как? А где официальное распоряжение старшего по званию? – тут же напрягся Дима.
– Если тебе требуется разрешение старшего по званию, то вот оно! – заявил Семенихин, который пришел вслед за Пироговым. – Прямо сейчас идете в баню и приводите себя в порядок. На все про все два часа, а потом вас будут ждать в штабе.
– О, никак, важные люди приедут, – ляпнул Дима. – Ладно, от баньки не откажусь.
Баня оказалась на самом краю города, в нескольких минутах пути от штаба. Вход для девушек и парней был с разных сторон, да и внутри нас отделяла стена, поэтому девчонки могли париться без стеснения. Что ни говори, а баня – это круто. Таким чистым и одновременно расслабленным я не чувствовал себя еще ни разу с момента попадания сюда.
Выбрались оттуда только через час, когда угли стали остывать. Уже на входе в предбанник нас встретила Амалия.
– Князева, а ты дверью не ошиблась? – тут же хохотнул Головин.
– Я тебя не задерживаю, Саша, можешь идти куда шел, – девушка проскользнула внутрь, скинула с себя полотенце и швырнула Диме. – А вот вас, Буров, я попрошу остаться.
Не стал смущать ребят и поспешил выбраться в предбанник, где столкнулся с Полиной.
– А ты куда собрался? – тут же хитро улыбнулась девушка и покосилась на ребят, которые сейчас одевались и выходили на улицу.
– У Князевой идею подсмотрела?
– Почему бы и нет? Кто знает что будет завтра? – девушка насупилась, и я понял, что вот-вот и разревется, поэтому поспешил переключить ее внимание.
– А успеем? В штабе нужно быть через час, – я привлек девушку к себе, и ее руки обвились вокруг моей шеи.
