Бычье сердце
Лера никогда не жалела о том, что отказала ему. Он практически не писал ей после. Раз или два предпринял попытку пригласить на кофе. Но, прекрасно понимая, что, скорее всего, она никогда не воспользуется его предложением трахнуться, со временем слился. Общение с Андреем несколько сгладило общее впечатление девушки от сайта знакомств. Как правило, ей на ум приходило сравнение с дурно пахнущим (смрадным) болотом.
Практически каждую даму, обитающую на нем долгое время, можно было в любое время вытащить из дома и использовать по назначению в ближайшей подворотне. Причем это были самые обычные женщины: красавицы и дурнушки, молодые и не очень, студентки, учительницы, продавщицы и даже монашки. Богатые и бедные, с образованием и без него. Подобные барышни встречались Лере повсюду, и она стала с удивлением обращать на них внимание, когда погрузилась в одну с ними экосистему. Мужчины, проводящие время там же, называли таких девочек «мясом», не понимая, что и сами они представляют собой точно такую же субстанцию. Каждому посетителю и активному пользователю сайта знакомств можно было смело ставить диагноз. Нормальные люди, как правило, на этом ресурсе не задерживались.
Лера ходила на свидания далеко не со всеми кандидатами. Чаще она ограничивалась перепиской. Но иногда ей попадались мужчины, которые и сами не ждали встреч. Им просто хотелось поведать свою историю или скоротать вечерок за клавиатурой, пока жена пропадает на массаже или в маникюрном салоне. Как-то девушка увидела на сайте даже одного знакомого. Это был муж ее школьной подруги. На аватаре у него красовалась фотография, которую Лера уже где-то встречала: на берегу моря стоял пластиковый стул, наполовину закопанный в песок, а в нем развалился мужчина. Его лицо разглядеть было невозможно, но, просматривая фотографии приятельниц во «ВКонтакте», она случайно обнаружила такую же. «Ни хрена себе!» – мысленно воскликнула Лера, вспоминая свою речь на свадьбе у этих ребят. Она задала парню стандартный вопрос о том, что он ищет на сайте. Спустя пару минут на экране появилось сообщение: «Не обижайся, но я уверен, что хороший секс здесь сложно найти, поэтому я просто общаюсь». Лера подумала, что грань между общением и интимом настолько тонкая, что даже подходить к ней опасно, тем более в браке. С мужчиной она больше не общалась. Ведь это выглядело бы так, будто она украдкой находится дома у подруги, пока та ходит по магазинам или меняет покрытие на ногтях.
На протяжении следующих двух недель ей регулярно писал молодой человек с очень занятными взглядами. «У нас с женой свободные отношения, – делился он. – Мы договорились, что каждый спит с тем, с кем хочет. Условие: ничего друг от друга не скрывать. А недавно я узнал, что жена не рассказала мне о своем новом знакомом. Самое печальное, что тот парень тоже не знал, что моя Ленка замужем».
Лера не понимала, что ее удивило больше: святая вера в свободные отношения, называемые красивым словом «полиамория», или то, что у пары, ко всему прочему, имелся крошечный ребенок.
«Кто был инициатором такой идеи?» – спросила она, имея в виду немоногамию. И почему-то не удивилась, когда он ответил, что жена. «Изначально я считал полиаморию дичью. Но потом Ленка пригласила свою подружку в гости, и у нас случился секс, когда супруга заснула. Было круто. Но круче всего было то, что жена отнеслась к этому спокойно. Мы до сих пор с той девушкой иногда трахаемся».
Лера восхитилась находчивостью жены. Она не верила ни в этичную немоногамию, ни в комперсию – способность человека испытывать возбуждение или радость от того, что твой горячо любимый человек вступает в сексуальные или романтические отношения с кем-то еще. И если с первым феноменом было все относительно понятно, то по поводу второго возникло много вопросов. Лера допускала, что сама способна на подобные проявления, но только в том случае, когда партнер уже не вызывает интерес. «Мы все такие эмпаты, когда нам наплевать, – с грустью размышляла она. – А женщины – манипуляторы от бога. Мы прекрасно умеем выкручивать все в свою пользу. В этом мастерстве нам нет равных. И даже если мужчинам хочется верить в обратное, это не отменяет сего факта». В итоге девушка заблокировала и этот контакт. Участвовать в семейных разборках ей хотелось меньше всего на свете.
Глава 5
Через какое-то время ей предложил свидание Вадим – пятидесятилетний разочаровавшийся в жизни мужчина. Он был настолько обычный, что Лера бы его ни за что не узнала, если бы случайно встретила на улице. Невысокий, коренастый, с крупными чертами лица – его хотелось накормить и приласкать. По-матерински.
– Мне не хватает в отношениях огня, – заявил Вадим, когда на их стол приземлилась горячая пицца «Пепперони».
Лера подняла брови и заявила, что на сайте он этот огонь вряд ли найдет. Не забыв добавить, что с приличным сексом там тоже все непросто.
Его глаза сделались оранжевыми, как футуристический блестящий стул в пиццерии.
– Ты любишь целоваться? – спросил он.
– Да что ж такое! – изрядно утомившись от словесного сношения, Лера засунула внушительный кусок пиццы в рот. – Все хотят от меня одного и того же. Это нещадно бесит!
– М-м-м… – в его зрачках уже плясали бесы. – Чего от тебя все хотят?
– Трахать меня хотят. И целовать, – тщательно перемалывая зубами тесто, пожаловалась она. Упустив тот момент, что именно это и было указано в ее анкете.
– Ух-х-х, какая ты, – пламя в глазах Вадима грозило сжечь пиццерию дотла. Он уронил на ее кисть огромную волосатую лапу и с придыханием произнес: – Поехали кататься по городу.
Лера опешила. Она никак не ожидала, что в таком возрасте огонь разгорается столь быстро. Девушка затолкала в рот последний кусочек, облизала пальцы и откинулась на скользкую спинку стула.
– Я объелась. Давай посидим здесь. Расскажи о себе, – голосом сытого экзаменатора произнесла она.
Вадим обладал огромным жизненным опытом и имел за плечами жену и молодую любовницу. Его претензии к супруге были вполне обоснованными. С утра до вечера женщина готовила борщи и котлеты, облаченная в домашний засаленный халат. А Вадим, как здоровый мужчина, хотел чувствовать любовь и взирать на пеньюары. Жена эти глупости считала лишними. В итоге, помыкавшись в течение пятнадцати лет, он завел любовницу. Прыткая молодая лань в черном кожаном костюме любила безудержный секс и скорость. С ней Вадим был удовлетворен, но голоден и оттого зол (а еще постоянно испытывал усталость). Поэтому он периодически навещал супругу, которая теперь по случаю его прихода все-таки надевала красивое домашнее кимоно. Получив несколько раз праздничный секс и борщ, Вадим оставил любовницу и вернулся к жене. Та же сняла приличный наряд, и все пошло своим чередом.
Лера смотрела на этого взрослого, начинающего лысеть мужчину и понимала, что даже в пятьдесят «так» она не хочет.
Вокруг суетились официанты. Молодые семьи, которые наконец-то выбрались куда-то полным составом, пытались успокоить детей. Супруги постарше были погружены в свои телефоны. Их дочери и сыновья подросткового возраста по примеру родителей ковырялись в планшетах. Так 35-летняя Лера тоже не хотела. Студенты, сдвинув два стола, обсуждали политическую ситуацию. А так Лера уже не могла.
Жизнь бурлила и казалась вполне логичной, не то, что ее собственная. Девушка будто замерла в этом калейдоскопе. Она не понимала, что и зачем делает, куда стремится и почему все еще живет. Ведь человек не может существовать без воздуха. Тем более целый год. У Леры возникло ощущение, что у нее попросту отобрали баллон с кислородом. Но она почему-то все еще жива. Жива и живет. Без него.
– Мне пора. Удачи тебе и спасибо за пиццу, – Лера поднялась со стула.
Она вдруг стала такая серьезная, такая собранная, что мужчина вмиг все понял. Она тоже чего-то или кого-то ждет. По-своему. Так же, как он, когда постоянно забегает к жене на ужин, надеясь увидеть на ней легкий халатик. Ведь ему не хватает такой малости. Всего лишь яркой детали. (А чего не хватает ей?)
Лера зашла домой и достала планшет, который для удобства хранился между подушками дивана. 112 новых сообщений. Вряд ли среди всего этого мусора есть что-то стоящее. Привычным движением она прокрутила ползунок: «Хочу вылизать твою киску»; «У меня член двадцать сантиметров. Давай увидимся»; «Привет, красотка. Свободна сегодня?»; «Хочу, чтобы ты меня унизила»; «Будь моей шлюшкой».
И дальше: «Девушка, какие цветы вы предпочитаете в это время года?» Кто-то до сих пор пользуется автоматическими сообщениями.
«Добрый вечер, Лера. Меня заинтересовала твоя анкета». Последнее сообщение заставило ее улыбнуться. Какая отличная конспирация. А ведь потом и он окажется нарциссом, неудачником или любителем домашнего экстрима. Она перешла в его профиль: «Лев, 30».
– Леф-ф-ф. Р-р-р-р! – Лера поморщилась и отложила планшет.
Все, что раньше казалось ей забавным, волнующим, сейчас превратилось в серую грязь под ногами. Грязь, которую сверху припорошил ковер из разноцветных листьев, облетевших по осени с деревьев. Грязь поначалу совсем не замечаешь, ведь она прекрасно замаскирована. Идешь себе по дорожке, радуешься и постепенно понимаешь, что ноги переставлять все сложнее. Тропа становится все более скользкой, а демисезонные ботиночки безнадежно испачканы. Но свернуть с дороги не хочешь, ведь она все такая же красивая, разноцветная и заманчивая. А вдруг дальше будет не так грязно?
Лера включила чайник и открыла шкафчик над раковиной. В картонной пачке одиноко ютился последний пакетик чая каркаде. «Опять забыла, – упрекнула она себя. – А ведь раньше чай в шкафчике появлялся сам». А еще исправно пополнялись запасы соли, сахара, гречки, макарон. Сейчас же место для хранения бакалеи было пустым, а холодильник, наоборот, забит полуфабрикатами. Молоко же, яйца и хлеб ее двое сыновей покупали себе на завтрак сами, зная, что на маму в этом вопросе положиться нельзя. После развода Лера практически перестала готовить, отдавая предпочтение еде, которую можно просто разогреть. – Муж-ж-ж, – выделяя последнюю согласную, произнесла Лера. – Подумать только. Когда-то у меня был целый муж.
Часть вторая
Глава 1
– Фу, – сказал Марат. – Перепелки. Они же воняют. А сворачивать бошки ты сама им будешь?
Лера молчала. Да и что тут скажешь. Он, конечно, был прав. Всегда и во всем прав. Это ее очередная дурацкая идея. В том году она собиралась варить мыло, два месяца назад решила заняться грузоперевозками, а на прошлой неделе мечтала разводить кроликов. А когда они только переехали в свой дом из города, Лера принесла с рынка коробку с желтыми цыплятами. Сейчас вот перепела. Они действительно имели специфический запах, и она вряд ли сможет их убить. Про ощипывание девушка и думать не хотела. Но она так мечтала иметь хоть какой-нибудь бизнес, что хваталась за любую идею. Обвинять ее в этом было сложно. У одной подруги автосервис, у другой киоск с мороженым, третья пишет книги. В их поселке практически все имеют свое дело: сосед разводит гусей, другой откармливает бычков, а одна женщина даже растит в отапливаемом сарае зеленый лук на продажу. Вокруг огромное количество возможностей, только протяни руку и… Но ее муж, как всегда, ни во что не верит. Поэтому они до сих пор в кредитах и никак не могут погасить ипотеку. Сдают квартиру в городе, а сами ютятся в родительском доме на берегу озера.
Озеро… Одно название. Ветры тут кошмарные, а запах еще хуже, чем от перепелок: от воды разит болотом и тухлой рыбой. Да и какое озеро может быть в городе? Грязное, мутное и, как ей казалось, совершенно непригодное для купания. Виной тому – неочищенные стоки, тяжелые металлы и нефтепродукты, которые попадают в водоем, расположенный в промышленном мегаполисе. Хотя и считается, что это частичка какого-то древнего моря. «В нем даже раки уже не выживают», – Лера вспомнила, как пару лет назад недалеко от поселка они с мальчишками обнаружили заводь, полную трупиков членистоногих. Вода, некогда слабосоленая, лечебная, стала отчего-то горько-соленой и абсолютно не подходящей для любых организмов.
– Для птицы нужно отдельное помещение, – Марат откатил к забору снятое с машины колесо, – и хорошая вентиляция. А еще… Как называется эта штука? Брудер, – вспомнил он.
– Конечно. Если постоянно ко всему придираться, то о бизнесе можно благополучно забыть.
– О бизнесе? Я помню только похороны цыплят. Может, ты будешь совершать заказные убийства? У тебя неплохо получилось избавиться от малышей за два дня.
– Все приходит с опытом, Марат, – глубокомысленно изрекла Лера, даже не думая обижаться.
– И с моими седыми волосами, – подкатывая запасное колесо, ухмыльнулся мужчина.
Что же придумать? Может, блог начать вести? «Хроники поселковой жизни, или как выжить с занудой». Девушка зашла в дом, налила чай в две большие кружки, положила по дольке лимона в каждую и вернулась к мужу за ворота.
– Вот зачем ты возишься с этим куском железа? Через два дома автосервис.
– Это всего лишь проколотое колесо, Лера. Зачем платить за то, что я могу сделать сам?
– Поэтому у нас и нет денег. Ты своей бесконечной экономией затыкаешь нам…
Мужчина выпрямился, покосился на кружку, которую Лера поставила для него на импровизированный столик – березовое полено с доской сверху, поджал губы и насмешливо уставился на жену. Надо же, она никогда не замечала, что у него такая отталкивающая внешность. Как будто кто-то, вставив в уголки рта по карандашу, растянул их в стороны, да так и оставил. Из-за этого он был похож на отрицательных героев всех американских фильмов сразу. А еще эти холодные, почти прозрачные глаза навыкате.
– Затыкаешь нам денежный поток! – Лера плюхнулась на лавку перед забором.
По дороге сосед гнал гусей, где-то кудахтали куры. Местные почему-то всегда чумазые дети пытались разделить крошечный пакет чипсов на четверых.
– И когда мы только переедем из этой дыры? – задала она риторический вопрос.
– Уже передумала заводить перепелов? – Марат принялся усердно затягивать колесные гайки специальным ключом. – Или будем держать их на балконе в городе?
– Вечно ты обрубаешь мне крылья, Марат, – Лера раздраженно вскочила на ноги. – Пойду, скоро мальчишки из школы вернутся.
Поравнявшись с калиткой, она оглянулась и разочарованно посмотрела на мужа. В грязных промасленных джинсах и клетчатой рубахе он прекрасно вписывался в этот сельский колорит. Широкая поселковая дорога, отделанные «кто во что горазд» дома по обе стороны, аптеки и магазины в шаговой доступности. Чуть поодаль – школа и православный храм, построенный на деньги какого-то предпринимателя. А еще два торговых центра, заправки, шиномонтаж и автомагазины на любой вкус. Многоэтажное здание ОАО, гостиничный комплекс, оборудованные пляжи… Даже Центр реабилитации пострадавших от радиации недавно открылся. Неудивительно, что этот газифицированный поселок в черте города – предел мечтаний Марата.
– А как же иначе? Жена и дети под боком, – бубнила себе под нос Лера, пока шла через огромный ангар из оцинкованного профлиста, некогда пристроенный к дому ее отцом.
В коттедже было четыре комнаты. Их с Маратом спальня, гостиная, которую соединили с кухней, чтобы было удобно собирать гостей, и две детские. В случае чего одну из них можно было использовать как комнату для гостей или гардеробную.
Лера кривила душой, когда называла поселок «дырой». Какая же это дыра, когда в каждом дворе было минимум по две машины, а некоторые имели целый автопарк: «газели», ассенизаторские автомобили, квадроциклы и камазы. Ей нравилось здесь жить. Не нужно было каждый вечер искать место для парковки. В супермаркетах, которые расположились по обе стороны тракта, всегда можно было купить свежие, а не заветренные, как на прилавках в городе, продукты. Дети самостоятельно ходили в школу уже с первого класса. И что Лера ценила особенно: все были заняты делом и поэтому практически не пили, как в глубинке. Разве что незаметно, каждый в своем дворе, по праздникам, которые тоже проходили очень цивилизованно.
К дому, возведенному отцом еще в ее детстве, Лера тоже претензий не имела. Да и что плохого? Тепло в любое время года, нет проблем с отключением воды. Огромные просторные комнаты, чистый двор, ванная и туалет в помещении. На улице оборудован летний душ, дорожки выложены плиткой, в огороде организован автополив, лужайка засажена травой, которую можно даже не подстригать. Папа постарался, чтобы работы на участке было минимум. Вот только…
– Мам, есть что-нибудь съедобное? – Ванин рюкзак просвистел в воздухе и плюхнулся на диван.
– Я бы тоже что-нибудь схавал. Мам, я больше не пойду в столовку. Там дают блевотину, – Славка, не развязывая шнурки, стряхнул расхлябанные кроссовки с ног.
– Следи за языком, – на автомате произнесла Лера и открыла клапан мультиварки.
– П-ш-ш-ш, – пузатый зверь выпускал пар.
– Лера, может, пообедаем? – в прихожую ворвался муж. – Пацаны тоже пришли голодные.
– П-ш-ш-ш, – гудели Лерины нервы.
Глава 2
– Морщинки вокруг глаз. Коллаген уже не спасает, – раскрасневшаяся после горячего душа Лера локтем провела по запотевшему зеркалу в ванной. – С шеей тоже пора что-то делать. Да и складочки на боках. Самое время заняться собой, – она состроила рожицу. – Или бизнесом.
Мальчишки пару часов назад ушли в школу, Марат еще раньше уехал на работу, и она, не боясь нарваться на засаду, нагишом прошлепала в спальню.
– Если учесть, что у тебя двое детей, ты неплохо сохранилась. Вот только Марат этого почему-то не замечает. Торчит на своей дурацкой работе с утра до ночи и вспоминает про жену по субботам, – ворчала она себе под нос, нанося на влажные волосы аргановое масло.
Муж был снабженцем и очень этим гордился, без конца повторяя, что его профессия весьма востребована. Будь то строительная компания, мебельная фирма или завод, да практически любое предприятие – везде были нужны специалисты, которые «шарят». Он так и говорил: «шарят». Дрели, шуруповерты, лобзики, пилы, перфораторы, фрезеры – таков был ассортимент товаров, поставляемых его фирмой. На этом месте он трудился последние три года.
Где купить, как выгодно заключить сделку и как доставить – во всем этом Марат «шарил» отлично, поэтому по всей области у него было много полезных контактов и хороших знакомых. Лера понимала, что работа у мужа динамичная, и такое понятие, как «день сурка», ему не знакомо. По этой причине вся их домашняя динамика постепенно стала происходить только по субботам, если супруг не уезжал в командировку. А это случалось нередко.
Она вспомнила любимый фильм своего детства – «Бетховен». У них дома имелись видеокассеты, на которых были записаны три части истории о приключениях огромного ласкового пса породы сенбернара. Все три серии Лера знала наизусть: каждую шутку, каждую реплику, каждую сцену. Особенно ей нравилась та, над которой всегда хохотала мама. Когда Бетховен забирался на кровать к спящей Элис и самозабвенно начинал лизать ей лицо. Женщина, думая, что это ее муж Джордж, говорила: «Милый, сегодня же не суббота». Теперь Лера поняла, почему папу так раздражало мамино веселье. Вероятно, у него тоже была проблема с субботами. Мама пропадала на работе шесть дней в неделю до позднего вечера и всегда приходила недовольная и уставшая.
Совместное существование после рождения второго сына перестало приносить Лере положительные эмоции. Младшему из погодков, Ване, недавно исполнилось девять. И за это время она и Марат превратились просто в пару с двумя детьми. Однако Лера предпочитала не впадать в меланхолию с утра. Она натянула бесшовный фитнес-костюм и выскочила из спальни.
Налив себе кофе, девушка устроилась на лавке перед воротами, которые выполняли скорее декоративную функцию. В их поселке высокими заборами ограждали только те участки, которые находились в новой застройке около воды. Здесь же, в старой части, жили, как говорится, одним большим колхозом. Под окнами разбивали цветочные клумбы или, что Леру особенно раздражало, вырезали из покрышек какие-нибудь композиции: лебедей, садовую мебель или несуществующих животных. Высокие ограждения возводить было не принято. Вместо этого перед каждым домом кокетливо торчал свежевыкрашенный забор из штакетника. Соседка напротив, выставив напоказ цветастый зад, копалась в цветнике перед домом. Какой-то мужчина в сланцах гнал гусей. «Сейчас обратно пойдет», – усмехнулась девушка. Очень уж явно он таращил глаза на фасолевидные ягодицы колхозницы.
– Наверное, тоже проблема с субботами, – проворчала Лера, подставив лицо майскому солнцу. Через несколько секунд сквозь прикрытые веки стали проявляться черные круги и точки.
– Девушка, – донеслось до нее как будто с неба. – Эй, девушка, вы слышите?
Лера покрутила шеей и нехотя открыла глаза. Пришлось поморгать, чтобы сфокусировать зрение. Молоденький парень в голубых джинсах и черной футболке стоял перед ней, широко расставив ноги. Его стрижка называлась «кроп». Лера хорошо запомнила слово для обозначения того великолепия, которое носили ее сыновья. Шапочку из волос на голове незнакомца контрастно сменяли бритые виски. Челка и рваные пряди на макушке придавали его мужественному образу тот самый стильный беспорядок, которого пытались добиться все современные ребята.
– Ты мне?
– Вам, – ответил скуластый парень. – Вы не знаете, где…? – развернувшись массивным корпусом, он показал на дом, который стоял по диагонали от ее коттеджа.
– Что? – Лера не могла отвести взгляд от его торса.
– Я спрашиваю, вы не знаете, где ваша соседка? Дома никого нет, собака лает, а трубку она не берет.
– Я-я-я… Нет, я не знаю. А кем тебе приходится Марина? Мамой?
– Мамой? Нет, почему мамой? Это моя… Короче, вы не знаете, где Марина, да?
– Короче, не-а, не знаю.
– Блин.
– Хочешь кофе? – неожиданно для себя поинтересовалась Лера. – С шарлоткой, – добавила незнакомка внутри нее.
Он наконец перестал вертеть свой айфон и с интересом уставился на девушку. Серые блестящие лосины бесстыдно выдавали бугорок между ее длинных плотно сведенных ног.
«Кто так одевается?», – подумал парень, но вслух произнес другое:
– Красивые лосины.
– Спасибо, – хохотнула Лера. – Пойдем, накормлю. А то когда еще твоя Маринка придет.
– Меня зовут Иван, – А вас? Как вас зовут?
– Я Валерия, и прекрати мне выкать. Не такая уж я и старая.
– Ой, я совсем не поэтому, – смутился парень. – Симпатичный у вас дом. Вы одна… ты одна здесь живешь? – исправился он.
– Нет, я живу с мужем, двумя детьми и котом. Кстати, моего сына тоже зовут Иван, – проинформировала Лера, пока они шли через ангар.
– Жаль, – голубоглазый парень с интересом вертел головой, рассматривая инструменты, которые были аккуратно развешаны по стенам.
– Почему жаль?
– Ну, вы такая красивая. То есть ты такая красивая. И замужем.
Лера отворила перед ним дверь, пропуская вперед.
– Проходи. Дома никого нет. Чай, кофе?
– Кофе с сахаром.
Прихожая плавно перетекала в гостиную, а та, в свою очередь, в кухню, образуя единое пространство. На внушительных размеров овальном столе красовалось нарядное блюдо. Лера сняла с него пластиковую крышку. Помещение тут же наполнилось сладким запахом выпечки, яблок и корицы. Пышный пирог, щедро посыпанный сахарной пудрой и кокосовой стружкой, соблазнительно сверкал румяными, слегка влажными бочками.
– Угощайся, – Лера сварила гостю кофе и плюхнулась на диван, оставив парня сидеть за столом, который громоздился по центру просторного интерьера, оформленного в стиле хай-тек. Максимально простые, без изысков кухонные шкафы с пластиковыми бежевыми фасадами, хромированный декор и огромные окна, зашторенные обычным шифоном, напомнили Ване кухню в ресторане, где все было функционально и удобно. Так, как он и любил.
– Вау! Выглядит супер.
По его виду было непонятно, что «выглядит супер»: гостиная, пирог или сама Лера, будто нарочно усевшаяся на диван напротив и судорожно сжавшая острые коленки, от которых Иван никак не мог отвести взгляд.
Заглотив в два укуса целый кусок, парень отчего-то засуетился.
– Я, наверное, пойду. Марина уже пришла. Спасибо тебе за кофе.
– Да не пришла твоя Марина.
– Откуда ты знаешь?
– В город она поехала. Вернется вечером.
Парень улыбнулся. «Странная, – подумал он. – Впрочем, в этом возрасте они все странные. Маринка тоже с придурью. Сколько Лере? Тридцать минимум. А шарлотка у Марины вкуснее, и кофе тоже. Лосин вот только нет, да и не надела бы она их никогда».
Огромные серые глаза Леры стали такими печальными, что ему вдруг захотелось сделать ей что-то приятное.
– Тогда можно мне еще кусочек пирога?
– Конечно, – встрепенулась Лера.
А блестящий бугорок между ее ног добавил: «Можешь съесть ее всю. Все равно больше никто не хочет».
Иван никогда не отказывался от сладкого. И этот раз не стал исключением. Без блестящей эластичной шкурки ее бугорок выглядел еще более соблазнительным и пышным. Впрочем, как и все остальные припухлости на ее теле. Сидя на нем сверху, Лера пыталась изо всех сил прогнуться и отвести лопатки назад, чтобы кожа на груди натянулась, и он, может быть, забыл, что у нее двое детей. Двигаясь в каком-то судорожном смятении, она украдкой поглядывала на свой живот. Это безумно забавляло 20-летнего юношу, который лежал под ее зрелым и таким возбуждающим телом.