Получается, все это время по его земле ходил еще один представитель драконьего племени, а Морган об этом даже не знал. Но… император драконов не стал бы призывать в свой дворец всякую мелкую сошку. Чин’Аме занимал в стране драконов позицию, сравнимую с той, которую имел стоящий рядом с Морганом ректор “Святого Неба”.
А значит, император собирал только цвет общества.
Только вот что представитель высокого круга страны драконов забыл в Дарнасе?
И, самое главное, почему Морган ничего об этом не знал?!
Император коснулся медальона на своей груди и, посылая внутрь искру воли и энергии, буквально прорычал:
– Глава Тайной Канцелярии!
А затем, повернувшись к полю битвы, глазам нашел девушку, о которой говорил Чин’Аме.
Проклятье богов и демонов!
И почему это должна быть именно опальная Динос…
Глава 937
Анис, прикрыв рот ладонями, смотрела в бессильном порыве как-то помочь на то, как из кричащего в безумной агонии Гэлхада выходят потоки зеленого света. Из прорезей сочленений доспехов, из забрала шлема, из каждой мелкой щели к небу устремлялись потоки отвратной, мертвенной энергии.
Гэлхад при этом кричал так, будто из него вынимали душу.
Анис лишь беззвучно роняла слезы. Неспособная никак помочь, она сидела на коленях рядом с возлюбленным.
А затем все прекратилось. Свет исчез, и Гэлхад замер. Секунда, две, три – ничего не происходило.
– Анис… – внезапно донеслось из недр шлема.
Эхо, которое Анис услышала, на мгновение ее удивило и ужаснуло. Звучало так, как если бы в огромный рыцарский доспех обрядили кого-то, кому тот был велик втрое или даже вчетверо. Впрочем, уже меньше чем через удар сердца волнение сменилось радостью.
Радостью от осознания, что возлюбленный снова с ней.
Она так хотела увидеть его лицо. Провести пальцами по вьющимся волосам, заглянуть в родные глаза.
– Сейчас, подожди, – сквозь слезы улыбнулась мечница. – Я помогу тебе.
Она потянулась пальцами к шлему, но ее руку перехватила латная перчатка. С трудом, тяжело, медленно. Буквально за мгновение до того, как Анис смогла отщелкнуть застежки на кожаных ремнях.
– Нет… не… надо, – очередное эхо от слегка булькающего хрипа. – Не хочу… чтобы ты… видела… таким.
Анис не раз и не два становилась свидетельницей того, как умирают от ран бойцы. Она не была опытным военным или лекарем, чтобы по звуку определить характер раны, но то, что она услышала, не оставляло сомнений.
Гэлхад был тяжело ранен. Настолько, что кровь скопилась уже не только в легких, но и в остальных внутренних органах.
– Тебя нужно срочно к Марнилам! Тетя Доры что-нибудь прид…
Анис потянулась помочь Гэлхаду встать, но латная перчатка не отпускала ее запястье.
– Не надо… – повторило эхо. – Мне… уже… не помочь.
– Что такое ты говоришь?! – Слезы вновь потекли из глаз Анис. – Конечно, я помогу тебе! Ты просто бредишь немного, вот и все…
– Посмотри… через… реку.
Анис замотала головой. Настолько яростно, что ее собранные в пучок волосы разметались по плечам. Она заранее знала, что именно увидит, когда посмотрит на Гэлхада сквозь Реку Мира, но все же…
Она лишь приговаривала:
– Все будет хорошо. – И ее слезы стучали по забралу латного шлема. – Пойдем… поднимайся… все будет хорошо…
– Посмотри! – из последних сил, заходясь в смертном хрипе, закричал Гэлхад… или то, что от него осталось.
Анис посмотрела. Прикрыв глаза, она обратила свой взор к безмятежным потокам Реки Мира. Все сущее было заключено в ее холодные объятья. Все, что когда-либо ходило под светом холодных звезд, да и сами они – все зримое и незримое.
Река Мира была всем, и в то же время она существовала лишь в той тонкой грани, которая соединяла четыре мифических мира. Кто-то даже говорил, что она и была их границей.
Реальность исчезла – ее заменили нити энергий, сплетавшиеся в формы, которые не мог вообразить себе ни один смертный. Ибо представить даже простой камень как невероятно сложную энергию им было неподвластно.
Каждый адепт при взгляде через Реку Мира выглядел как сложная система из энергетических каналов: рек и узлов – врат. Но то, что предстало взору Анис, когда та посмотрела на Гэлхада…
Это было ужасно.
Пугающе настолько, что лишь чудом мечница сдержалась, чтобы не отшатнуться в ужасе от увиденного. Чтобы Дерек ни сделал со своим пленником, он не оставил от него ничего человеческого.
Во всяком случае, живого человеческого.
Боль, которую в данный момент должен был испытывать Гэлхад… Анис не могла себе представить подобные муки.
Латная перчатка, дрожа и шатаясь, поднялась на уровень лица Анис.
– Не… плачь… любовь… моя. – Железный палец вытер слезу на щеке девушки. – Я… хочу увидеть… твою улыбку… в последний раз.
Анис улыбнулась. Сквозь слезы. Сквозь душевную боль. Сквозь бессильное отчаянье, которое пожирало ее изнутри.
Гэлхад смотрел на нее. На черные как ночь волосы и светящиеся изумрудами глаза. Она была прекрасна. Прекрасна в каждом движении длинных ресниц, в каждом вздохе коралловых губ, в каждом изгибе белоснежной кожи и смешливом подмигивании незаметных веснушек.
Те несколько скоротечных лет, которые он провел, держа ее в своих объятиях, были самыми счастливыми в его жизни.
– Мы… победили?
Анис кивнула.
– Ты победил, – прошептала она.
Гэлхад откинулся на спину. Его рука скользнула на живот возлюбленной. Где-то рядом ударила белая молния. Из нее вышли Том, Эйнен с Дорой и Хаджар.
Они рванули было к нему, но тут же застыли. Их взорам предстало то же зрелище, что увидела и Анис.
