Наследник для Валида
Охранник идет вперед размашистым шагом, особо не обращая внимания на то, что мне приходится бежать на каблуках, чтобы догнать его.
Каблучки ударяются об асфальт, издают противный скрежет и, в конце концов, я не выдерживаю.
– Вахит, я упаду, и ты получишь нагоняй за разбитый “товар”! – кричу в широкую спину бугая, который на мгновение останавливается и бросает на меня косой взгляд из-под кустистых бровей.
Страшно. Шрам деформирует угол глаза и взгляд у мужчины с такого ракурса выглядит зловещим. Мне кажется, что я своей выходкой бешу эту махину, но он медленно скользит взглядом к мои ногам, фокусируется на дрожащих коленках и затем паутинкой неприятных мурашек скатывается вниз, концентрируясь на убойных шпильках.
Резкий выпад и мужчина меня, как пушинку, хватает за талию и просто поднимает в воздух. Прижимает к своему боку, как мешок, и, не сбавляя темпа, идет вперед.
Это все происходит настолько резко и неожиданно, что я не нахожусь со словами, просто издаю писк и поднимаю ошалелые глаза на охранника, который с каменной мордой лица быстро доходит до автомобиля, открывает дверцу и, вопреки моим ожиданиям, бросает меня вовсе не на заднее сиденье, а сажает спереди, быстро обходит внедорожник и садится на место водителя.
Бьет по кнопке, машина начинает рычать, затем слышится щелчок, и я кошусь на свою дверь. Даже не глядя на меня, охранник командует:
– Пристегнись. И не дергай мне тут ручки. Дверь заблокирована. Будешь дергаться, сам открою и на асфальт шмякну. Будет очень больно. А может, и смертельно. Это тебе не кино. После такого не выживают.
Поворачиваюсь к страшному мужчине, салон оказывается слишком тесным, когда рядом с тобой недоброжелательно настроенный бугай.
Вбиваюсь в угол, пальцы не слушаются, пытаюсь нащупать ремень безопасности, но у меня не выходит.
– Утихомирься. Хорош мне тачку ломать, – басит и затем следует фраза на непонятном чужом языке, гортанном каком-то, резком, и огромная лапа поднимается в воздух, я же жмурюсь, но ничего ужасного не происходит.
Мужчина цепляет ремень и через секунду щелчком ознаменовывает факт моего прибития к сиденью ремнем безопасности.
Распахиваю глаза и замечаю, как Вахит с силой сжимает оплетку руля обеими руками. Мне отчего-то все время кажется, что мужик в состоянии адовой бешености.
Смотрю на массивные лапы на руле и все кажется, что он его с корнем вырвет и глазом не моргнет.
Опять какое-то слово не на русском. Явно ругательное. Не знаю. Чисто по ощущениям, по вибрации хриплого голоса.
Резко поворачивает голову в мою сторону, и я опять вся вжимаюсь, потому что на дне странных глаз что-то вдруг зажигается короткой вспышкой.
Но мужчина гасит эту искру и выдает спокойно:
– Ручки не дергать. Не истерить. Не плакать. Не просить.
Дает команду, перечисляет, продавливая каждое свое слово прищуром и не отпуская моих запуганных глаз из плена.
– Ты исполняешь свою часть сделки, я свою. Можешь считать меня своим охранником.
Киваю, сжимаю дрожащие пальцы на коленях в замок. Отслеживает этот жест.
– Нервишки свои успокой. Провалишься – пощады от Айрата не будет. Справишься – считай, что ничего не было.
С этими словами теряет ко мне всякий интерес, врубает радио, по которому крутят новости, и сруливает в сторону выезда, а я отворачиваюсь от страшного мужика.
Мне казалось, что, кроме “да, босс, будет исполнено”, этот страшнючий мужик ничего сказать в принципе не может.
Машина плавно мчит по центру на предельной скорости, а я смотрю в окно, считаю деревья, машины, пытаюсь отвлечься. Отпустить свои мысли, в то время как диктор радио передает новости.
– Крупный бизнесмен, один из членов первой десятки именитого списка Валид Байсаров в ближайшее время проведет сделку по слиянию, которая, по словам аналитиков, увеличит актив холдинга Байсарова на несколько миллиардов и выведет его еще на пару пунктов…
Сквозь марево монотонного бубнежа подсознание цепляет знакомое имя, но именно в этот момент Вахит останавливается и хлопает по панели, в салоне царит тишина, а мужчина поворачивает ко мне лицо, сканирует, а затем достает мобилу и набирает.
– Здесь, – короткое слово и я замечаю, что нахожусь в самом центре столицы, где рядом с площадью расположена улочка бутиков, которые в ночи переливаются миллионом золотистых лампочек.
Понимаю, что мы ждем, но не решаюсь пошевелиться, слово сказать этому самому Вахиту равносильно для меня смерти.
Странный он. Тяжёлый. Жестокий и агрессивный. Поэтому сижу мышкой, боясь хоть как-то привлечь внимание этого упыря.
А сама же в подкорке кручу имя и фамилию, которые я слишком часто слышу за последние пару часов.
Валид Байсаров…
Птица высокого полета, миллиардер. Воображение рисует кого-то очень похожего на Мухоматова. Мужчина под пятьдесят, с животом, с сальными пальцами, пузом и глазами, пропитанными похотью.
От ужасной картинки передергиваю плечами. Страшно становится до безумия, до мушек перед глазами. Все это время я пыталась оттянуть момент и не думать, что моя… моя первая близость пройдет в таких вот адовых условиях…
Слезы на глазах наворачиваются, но раскиснуть мне не дает стук в окно с моей стороны, резко оборачиваюсь, никак не ожидая того, что вижу…
Красивая ухоженная женщина средних лет молотит по окну коготками, заставляет водителя опустить стекло и эффектно облокачивается с моей стороны на окно, чтобы посмотреть на водителя.
– Здравствуй, дорогой, с чего такой ажиотаж?
Ухоженная блондинка с точеным профилем смотрит внимательно на Вахита, но он не особо расшаркивается.
– Меньше болтай. Вот девочка. Быстро ее упакуй и обратно сюда.
Только после этих слов женщина переводит цепкие зеленые глаза на меня, скользит, внимательно рассматривая.
– Работы непочатый край, – выдает индифферентно.
Вахит вскидывает бровь.
– Полчаса. Арина, – припечатывает бетоном.
– Вообще-то я мадам Арина.
– Мне параллельно. Сейчас твоя забота – она.
Женщина бледнеет, распахивает глаза все шире.
– Дорогой, это нереально, дай хотя бы час! – взвизгивает прямо.
Вахит перевод взгляд на часы, которые светятся на приборной панели. Весь его вид выражает полный пофигизм и неприятие ко всему.
– Час. И она сидит рядом со мной. Промедление на минуту – неустойка.
Женщина резко кивает, причем так, что ее длинные серьги колечками издают тихий звон, и переводит взгляд на меня.
– Бегом. За мной, – добродушная кокетка исчезает как по щелчку пальцев и передо мной возникает расчетливая мегера, которая распахивает дверь автомобиля и быстро вытягивает меня наружу, хватает за локоть и тянет вверх по лестницам к глянцевому строению, которое я толком рассмотреть не успеваю.
Торнадо несется вместе со мной, ни много, ни мало.
– Народ! Все! Бросаем все и сюда! Экстренно! У нас сорок минут! Кто не успеет справиться со своей задачей – заявление ко мне на стол и досвидос! – не сбавляя темпа, повысив голос, кричит блондинка.
Она пробегает фойе какого-то гламурного блестящего салона, и я чувствую, что толпа тех, кто бегут за нами, стремительно растет.
Останавливается мадам Арина только когда я падаю перед зеркалом в кресло, при этом чуть не вывернув лодыжку, а за мной уже выстроенный ряд девочек и одного гламурного парня.
Все пары глаз смотрят на меня внимательно.
– Готовим к вечеру. Полная упаковка! – отдает команду женщина и я закрываю глаза, потому что то, что происходит потом, кажется каким-то сумасшествием.
Гламурный мужчина быстро проводит пальцами по моим волосам, затем я понимаю, что он работает ножницами, вскрикиваю, но подняться не могу. Две девушки на пару уже принялись работать с моими ногтями.
Никто меня и за человека не принимает, ни слова, ни взгляда, неприятные чувства проскальзывают от чужих рук на моей коже.
Так и сижу зажмурившись, пока не понимаю, что меня от этой всей вакханалии и перегрузок просто вырубило. Стоило закрыть глаза, как я просто уснула, и это несмотря на то, что рядом была толпа, которая, по-видимому, все это время проводила свои манипуляции.
– Спящая красавица, подъем! – едкий голос над ухом, и я распахиваю глаза, чтобы увидеть блондинистую хозяйку, за которой стоят две девушки-консультантки, и каждая держит в руках комплект белья и платье.
Моргаю раз, другой, чтобы понять, что происходит, где я и не сон ли все это.
– Поднимись, – командует и щелкает пальцами, как собачку подгоняет.
Не нравится мне это все, но я подчиняюсь, в шоке замечая, что стою босиком на мраморе, опускаю глаза и удивленно смотрю на себя, понимая, что они меня и раздеть как-то успели, что ли, иначе откуда на мне розовенький халат?
Женщина опять щелкает и одна из помощниц протягивает ей черное короткое платье с комплектом белья.
– Нет.
Отбрасывает. Затем второе. Третье.
– Нет!
Рявкает так, что девчонки подпрыгивают, затем поворачивает голову в сторону того самого гламурного мужчины парикмахера, который несет в руках шелковое кремовое платье чуть ниже колена.
– Арман, оригинальный выбор, – кивает женщина и принимает комплект из рук ухоженного метросексуала.
К платью в комплект идет белье из тончайшего кремового кружева. Прозрачное, судя по всему, но дико красивое.
– Надевай!
Отдает мне платье, рядом ложатся босоножки на шпильке с камушками.
– Поживее! У тебя три минуты.
Жую губы и, наконец, подчиняюсь. Бешусь от такого обращения, но проглатываю жесткий ком и девушки-консультанты принимаются мне помогать, халат исчезает, а на мое тело надевают белье и платье садится тончайшей паутинкой, которая приятно холодит кожу.
Одна из девушек наклоняется и помогает с замочком на босоножке.
Затем все от меня отходят, а мадам Арина кивает.
– На выход! – рявкает и идет вперед, ждет, что пойду следом.
А я вдруг бросаю взгляд на отражение в зеркале и с ходу даже себя не признаю. Стоит моргнуть разок, чтобы узнать в этой обольстительной ухоженной девушке меня саму.
Лицо, волосы, взгляд. Все изменилось, приобрело какой-то здоровый блеск и сияние…
Даже короткий розовый маникюр на руках…
– На выход! – опять рявкает Арина и подгоняет меня, иду в неожиданно удобных туфельках под цокот каблучков за женщиной, которая уже на улице ловит меня за локоть и тащит к внедорожнику Вахита.
Дверь распахивается, и она заталкивает меня на сиденье и бросает какой-то пакет на заднее сиденье.
– Ее тряпки.
– Ты опоздала, – басит Вахит, и женщина раздвигает губы в дрожащей улыбке.
– Дорогой мой, две минуты…
Мужчина не отвечает, просто ударяет по клавише и поднимает стекло, женщина едва успевает отпрыгнуть, и машина срывается с места.
Охранник жмет по газам, и я с ужасом понимаю, что он превышает скорость прямо на центральной улице страны, но никто его не тормозит, не останавливает.
– Пристегнись, кукла, и расслабься.
Командует и я пытаюсь воплотить его приказ.
– Расслабься. Домчу с ветерком.
На этом он замолкает, а я упираю взгляд в окно и рассматриваю проскальзывающий город. Как меняется ландшафт и природа, как машина сворачивает на какую-то охраняемую территорию, где вокруг лес, а затем я вижу огромный дом…
И понимаю, что вот они – владения Валида Байсарова…
Глава 5
Кованые ворота открываются, и водитель плавно въезжает на территорию под прицелом бдительных охранников, которые с прищуром осматривают внедорожник.
Неподалеку с ужасом вижу нескольких мужчин, которые проходят по периметру с собаками.
Сглатываю едкий ком от вида зверей, прикрываю глаза на мгновение, Вахит же опускает стекло и переговаривается с подошедшим крупным мужчиной, который наклоняется и сканирует взглядом салон.
– Доставочку привез, – кривит губы в ухмылке водитель и охранник Байсарова бросает на меня беглый индифферентный взгляд, затем кивает и выпрямляется.
Прерывистый выдох вырывается из моей груди, когда водитель плавно вдавливает педаль и двигается в сторону огромного домины.
Несколько этажей, охраняемый периметр, много охранников – это все, что я вижу, картинка бегает и паника накатывает, а я почему-то поворачиваюсь и смотрю назад в сторону захлопнувшихся ворот.
Словно на свободу хочу.
– Тише, подарочек, хочешь быстрее получить документик и выпорхнуть отсюда, придется поработать и отработать по-чесноку, – обрубает мой порыв ледяной голос Вахита.
Который выключает мотор и смотрит на меня, заставляет так же внимать его словам.
– У нас с тобой отсюда два пути, крошка. Или все хорошо и все счастливы, или…
Больше он ничего не говорит, просто показывает мне на карман, в котором лежит мой паспорт, постукивает подушечкой.
Выходит и открывает дверь с моей стороны, берет за локоть и как под конвоем проводит внутрь дома. Все великолепие убранства, хрустальные люстры на высоченных потолках, это все вскользь.
Я не в том состоянии, чтобы замечать, что происходит вокруг меня. Сердце замирает от страха, пока Вахит с позволения какого-то охранника ведет меня в сторону одной из комнат.
Дверь открывается и Вахит просто толкает меня внутрь. Сам не входит. Короткий взгляд и другой охранник того самого Байсарова, который, видимо, шел за нами по пятам, с каменным лицом закрывает дверь.
Оставляя меня одну в огромной темной комнате. Я даже не дергаюсь, чтобы включить свет. Просто смотрю в высокие балконные окна-двери, через которые в комнату начинает проскальзывать свет.
Замираю в центре помещения, обнимаю себя руками, тело потряхивает, пальцы дрожат. А я напряженно смотрю на огромную кровать королевских размеров с черным непроглядным покрывалом.
Сглатываю ком.
Обрубаю порыв бежать отсюда. Где я могу спрятаться в доме, полном вооруженных людей, когда на улице еще и собаки…
Взгляд мечется по помещению и неожиданно цепляет фигуру. Вздрагиваю и лишь спустя долгое мгновение понимаю, что смотрю на свое отражение в огромном зеркале. Миловидная, даже, можно сказать, красивая девушка с длинными каштановыми волосами с золотистым отливом, которые вьются на самых кончиках.
Тонкая линия шеи и ямочки ключиц. Красивое обтягивающее платье. Броское. Не мое.
И это все – не я.
Эта девушка дорогая игрушка и подарок для какого-то опасного человека. Для человека, одно имя которого вызывает страх даже у самых ужасных людей…
Эта девушка предназначена Валиду Байсарову. В качестве комплимента. Подарка… Горько.
Эта красивая кукла не может быть мною – только зачисленной на первый курс студенткой, в прошлом отличницей и гордостью родителей…
Это не я!
И это все не со мной!
Глаза обдает жаром непролитых слез, шмыгаю носом и отхожу от зеркала, ноги подкашиваются. Рассматриваю затравленно огромную комнату, роскошную, богатую… не комнату, а спальню…
С широкой и массивной кроватью, которая, скорее, напоминает футбольное поле… Подмечаю, что в этой комнате вся мебель встроенная, так что комод не отодвинуть и дверь на забаррикадировать. Глупая мысль.
Не знаю, сколько проходит времени за думами, с каждой секундой напряжение струится по венам, пропитывает кровь и отдается барабанной дробью в сердце.
Как я могла допустить подобное?
Как этот кошмар мог произойти в моей жизни?
Растираю руки. Играю с тонкими пальчиками, которые потряхивает от напряжения.
Потихонечку заставляю себя шевелиться, двигаться, подхожу к окну и смотрю на улицу, просто чтобы не смотреть на кровать…
Не знаю, сколько я так стою, застыв в безвременье, но ноги на каблуках начинают гудеть, поэтому я оборачиваюсь в сторону кровати, и так как другого места присесть не нахожу, то цокаю в эту сторону, присаживаюсь на самый краешек.
Избавляюсь от модельной обуви, которая с грохотом падает на пол, а я поджимаю пальчики на ногах.
Время слишком медленной, тягучей патокой идет. Но никто не появляется. Я прислушиваюсь к дому. Тишина. Здесь, вероятно, хорошая звукоизоляция.
Спина устает. Сидеть становится больно из-за напряжения в позвонках, поэтому я просто заваливаюсь на широкую мягкую кровать, тело ломит, дрожь и тремор заставляют меня вздрагивать как от холода.
Никак в голове не укладывается, как я могла так вляпаться. Устаю мерзнуть, я тихонечко тяну холодное покрывало, просто укрываюсь им, накрываюсь с головой, прячусь от окружающего меня враждебного мира.
И где-то в душе крохотным лучиком надежды проскальзывает мысль, что очень может быть, что хозяин этой резиденции просто забыл про меня.
Я сплю чутко, не знаю, сон ли это, но в какой-то момент в мареве дремы я ощущаю, как что-то в пространстве меняется, словно энергетика становится иной, тяжелой, душной. Так бывает, когда просыпаешься и ощущаешь на себе взгляд, или чужое присутствие…
Когда в принципе еще ничего не случилось, но ты словно очнулся за секунду “до”…
Так и я, встрепенувшись, оттягиваю покрывало с головы в смутном непонятном предчувствии и именно в этот самый момент дверь в спальню открывается и тонкая полоска света все растет.
Замираю. Сердце оживает, начинает барабанить в груди со всей силы, а я… я просто смотрю в сторону входа, где в ореоле света замерла высокая крепкая фигура.
Валид Байсаров…
Сразу же вспоминаю имя и не могу оторвать взгляда от мощного кавказца в черной сорочке и элегантных брюках. Его массивная фигура кажется какой-то мистической. Массивной. Давящей.
Короткий щелчок и дверь закрывается за его спиной, отсекая мир от этой вот спальни, оставляя меня наедине с незнакомцем.
Теряю дар речи, ни вдохнуть не могу, ни выдохнуть. Только смотрю – рассматриваю…
Освещения хватает, чтобы понять, кто передо мной.
Мужчина. Агрессивный. Сильный. Брутальный до невозможности. Восточный. Темные глаза смотрят так, что душу выворачивают, в клочья рвут, не отпускают.
Он приближается. Медленно. Тягуче. Не спеша. Но шаги четкие. Ровные.
Останавливается у самой кровати и смотрит на меня с высоты своего роста. Огромного роста! И я в свою очередь смотрю на мужчину с зачесанными назад смоляными прядями, с темными кофейными глазами, которые подобно высокочувствительным радарам следят за малейшим изменением на моем лице.
У меня от него дух захватывает. Я кадрами и отрывками воспринимаю его внешность. Какую-то нереальную. Высокий лоб, острые скулы, которые подчеркивает борода, и глаза… цепкие, следящие за мной из-под хмурых бровей.
Не красавец, не модель, но харизма и мужественность продирают насквозь. Невероятно эффектный, с длинными крепкими пальцами в кольцах…
Этот атрибут смотрится на нем, как на варваре из древних сказок про разбойников, которые держали весь Восток в страхе…
Наше молчаливое внимание бьет по нервным окончаниям. С каждой секундой воздух становится все более жарким, тягучим.
Мужчина наклоняет голову к плечу, рассматривает меня. А я замечаю, как бугрятся мышцы под его темной рубашкой, наконец, его рука, унизанная перстнями, приходит в движение и Валид тянет покрывало, которым я все еще укрыта, на себя.
Медленно. Не спеша. По сантиметру оголяя мою задеревеневшею фигурку. Мое состояние можно охарактеризовать, скорее, как самый настоящий ступор.
Валид же тем временем в абсолютном молчании отбрасывает покрывало в сторону и начинает рассматривать меня.
Что-то в этом мужчине есть крайне опасное, что заставляет бояться его даже больше, чем Мухоматова со всей его шайкой вместе взятой.
В незнакомце проскальзывает дикая харизма, подчиняющая, доминантная. Прикрываю глаза, чтобы скрыться от такого внимания, нужно немного времени, чтобы собраться, чтобы сыграть роль, на которую меня обрекли.
Но сознание сопротивляется, а тело начинает покрываться мелкими мурашками, как от холода, от ужаса, который леденит мою душу.
В мягком освещении комнаты мужчина, нависающий надо мной, воспринимается каким-то мифическим, нереальным.
– Ну, здравствуй, подарочек, – выдыхает, чуть кривя губы в полуулыбке, демонстрируя оскал хищника, только глаз эта улыбка не касается. Они остаются по-прежнему цепкими и холодными. Скользящими по моей коже подобно лезвиям бритвы.
Заставляю себя не ежиться под таким откровенным взглядом.
Чуть не вздрагиваю, когда Валид протягивает мне руку, а я смотрю на его широкую смуглую ладонь с яркой линией жизни, на фаланги пальцев, на которых поблескивают серебряные обручи, и не решаюсь вложить свои дрожащие пальцы.
Но Валид не ждет моей инициативы, он ловит мое тонкое запястье и тянет меня на себя, заставляет подняться с кровати и встать рядом, чтобы буквально утонуть в его остром аромате с примесью холода.
Я рядом с этим мужчиной просто букашка, едва достающая ему до плеча. Поднимает мое лицо за подбородок, чтобы ему в глаза смотрела, а меня от одного этого касания в жар бросает.
У него кожа по сравнению с моей магма расплавленная, не иначе. Но мой тремор Валид игнорирует. Он смотрит мне в глаза так, что душа выворачивается. Все страхи и сомнения поднимаются.
Под прицелом таких проницательных глаз я теряюсь. Кажется, что Байсарова не провести и что он может вскрывать все потаенное и тайное одним вот таким проницательным, пробирающим душу взглядом.
Его пальцы скользят по моей скуле, скупая ласка, убегающая в мои пряди, которые он пропускает между своими пальцами.
Жуткий. Невозможный. Рядом с ним воздуха не хватает и сердце отбивает неровный ритм в груди.
Прищуривает свои темные глаза, хмурит брови и опускает голову ко мне, проводит хищным крепким носом по моей скуле, словно зверь нюхает.
А меня от терпкого холодного аромата мужчины сносит, импульсы проскальзывают от него ко мне, парализует он как действиями, так и своей энергетикой, жесткой и непоколебимой.
– Вкусная… – выдыхает глухо, а я вздрагиваю, ощущая, как пальцы в моих волосах сжимаются крепче, пресекая мою ничтожную попытку отпрянуть…
Он не дает мне ни на миллиметр отстраниться, чувствую себя бабочкой, пойманной в железные тиски. Валид заставляет меня смотреть в свои глаза и от этой близости у меня просто дух захватывает.
Я как под гипноз попадаю, моргнуть не могу. Его глаза, как огромная темная бездна, поглощают всякий свет, становятся беспросветно темными, насыщенными, подавляющими.
Он изучает меня, скользит взглядом, словно ласкает, смотрит на мои губы, подкрашенные блеском, и они колоть начинают, как если бы действительно пальцем скользнул и надавил.
Машинально облизываю нижнюю, провожу по ней кончиком розового язычка, и мужчина прищуривается. Резко. С шумом воздух выпускает сквозь сжатые зубы.
Не могу понять, какие именно чувства бужу в этом кавказце, он изучает меня, как диковинку, которая попалась в силки.
Вторая рука взмывает вверх и опускается на мою щеку, чуть поглаживает кожу, царапает и обжигает остротой металла очень странных серебряных колец, а мне дышать все труднее, выдерживать такой молчаливый натиск слишком сложно.
Потому что впервые я понимаю, какой именно смысл несет в себе фраза «раздевать глазами».
Валид не просто раздевает меня взглядом, он словно препарирует, проскальзывает в подкорку, забредает в самые интимные уголки души.
От него не спрятаться, не утаить. Кажется, что прямо сейчас мужчина уже знает все, он читает меня, как открытую книгу.
– Ты дрожишь, – наконец, выдает с нажимом, опускает взгляд на мое плечо, отслеживает бег мурашек по коже, и я вздрагиваю, как если бы действительно мерзла.
Не знаю, что ответить, как быть, что вообще имею право сказать, какую ложь придумать…
– Я…
Хочу ответить банальность, но стоит короткой буковке начала моих оправданий слететь с губ, как Валид фокусирует свой взгляд на моих устах и все, что я хотела бы сказать, вылетает из головы, а мужчина многозначительно ухмыляется.
– Это поправимо, – отвечает словно между прочим и крепкая рука скользит мне на спину, прижимает к литому огромному телу. Я же по инерции выставляю похолодевшие ладошки вперед и ощущаю, как под сорочкой бугрятся массивные каменные мышцы.
Невероятное ощущение. Будто теплый гранит под пальцами оказывается, дышащий, живой…
Байсаров как печка согревает. Моментально от острого ощущения холода меня неожиданно бросает в жар. Организм сходит с ума от этой близости. И все мои эмоции находят слишком явный отпечаток на моем лице, потому что я замечаю, как мужчина прищуривается, словно недоволен моими реакциями.
А я вспоминаю едкие слова Мухоматова.
Ублажи его, Валид должен остаться довольным, тогда будешь свободной…
Пытаюсь взять себя в руки, расслабиться, даже стараюсь улыбнуться дрожащими губами, но задача кажется невыполнимой, мне с трудом удается справляться с перегрузками, к которым мой организм не готов.
– Как тебя зовут?
Легкая ласка и крепкие пальцы скользят к моей шее, словно массируют теплом, и кожа у меня начинает трепетать. Его жар, как это ни странно, начинает расслаблять, словно мужчина решил поменять стратегию с жесткого нападения на более мягкое.