И вот уж восемь наступило.
Она тайком бежит к нему.
Лицо платком большим накрыла,
Шагнув со страхом в темноту.
Он ждал ее, волнением полный.
Сквозь ветви сумрачных садов.
Она кралась сквозь парк безмолвный,
Ее манил прекрасный зов.
Луны прекрасные отливы
Рисуют круг поверх воды.
В садах висят большие сливы.
Все глубже темные сады.
Вот он идет, подходит тихо,
Прижался к дереву: «иди».
Она так близко, сердце лихо
Клокочет в девственной груди.
Сошлись они в беседке: «Ты ли?
Да, ты, ах Боже, это ты!»
Глаза ее на миг застыли,
В забвении сладостной мечты.
Как сердце радостно забилось.
Взглянуть старалась на него.
И что-то сладко помутилось
В тумане чувства своего.
Их губы встретили друг друга,
Слились в блаженной темноте.
Прижался он к груди упругой.
Их ласки в тайной доброте.
Прождали ночь, всю ночь ласкались
И целовались у пруда,
Но утром ласково расстались,
И попросила лишь тогда,
Назваться именем правдивым,
Ведь он молчал о нем всю ночь,
Он не решился. Невидимым
Остаться должен был он. «Дочь!
«Ты где? Скажи! Ответь! Прошу я!»
«Отец?» – глаза ее раскрыв,
Красотка Ками оглянулась,
Кудрей божественных порыв.
Остался он один с собою,
В устах она и в голове.
Влюблялся он в девиц порою.
На сей раз точно в западне.
Глава 2
Любовью сладкой одурманен,
Наш путник думою проник,
И даже сон ему не ладен.
Ему все чудится тот миг,
Как он ее лобзает губы
