Попутчик

Все поклялись, что сохранят эту тайну и никому ничего не расскажут.

Но все пошло не по нашему плану. Кто-то все-таки проговорился.

Примерно через неделю, вечером, в нашу квартиру пришел участковый – старший лейтенант милиции. На Валааме был один-единственный милиционер.

Разговор он начал с отцом:

– Есть ли у вас огнестрельное оружие?

У папы было охотничье ружье. Когда мы жили в Муромском, то часто ходили на охоту. Милиционер попросил показать, где хранится ружье и патроны. У нас был добротный шкаф, закрывающийся на замок, и там хранилось ружье.

– У кого хранится ключ от замка?

Все это он проверил и сказал, что претензий нет, все в порядке.

Я сидел ни жив ни мертв. Чувствовал, что милиционер пришел не по этому делу, и тут он обратился ко мне:

– Нет ли у тебя огнестрельного оружия?

Отец обомлел и говорит милиционеру:

– В чем дело?

Я сообразил, что кто-то из моих друзей проговорился родителям и они сообщили милиционеру. Отпираться было бесполезно. Я сказал, что нашел около Зимней гостиницы закопанную в земле винтовку, правда, в очень плохом состоянии.

Участковый милиционер попросил меня показать, где эта винтовка. Я, отец и милиционер пошли на чердак, в наш штаб, и там я показал свою находку. Милиционер осмотрел винтовку и сказал, что это винтовка Мосина, которая принадлежала кому-то из наших бойцов или курсанту школы боцманов и юнг. Стрелять из этой винтовки уже невозможно, но оставить мне тоже не может и не имеет права, а поэтому забирает ее. Никаких актов он не оформлял, и для меня все закончилось этим разговором.

Мне было очень жаль терять столь дорогую мне находку, да и ребята сожалели. Никто из друзей не признался в нарушении клятвы, а я расследованием не занимался. Лучше дружба, чем обиды.

Так закончилась эта история с винтовкой Мосина.

Игорь Ларин

Появился на свет 30 апреля 1962 года в Германии, в г. Белиц и раннее детство провел за границей. Писать начал с детства, но заняться поэзией и литературой серьезно не хватало времени.

Путевку в жизнь получил в 1980 году из рук Евгения Евтушенко, который, ознакомившись с содержимым толстой тетради, сказал: «Пиши, а если тебе что-то мешает – бросай и пиши». Сейчас пришло время «собирать камни».

Приводит в систему чемодан с рукописями. Писал и пишет как для взрослых, так и для детей. Счастлив, что рядом с ним любимая жена, дети и внуки. И не писать для них (о них) – просто невозможно. Опубликовано три книги: два стихотворных сборника для взрослых и один для детей. В столе лежат рукописи, идет работа над трехтомником, но всему свое время.

Игорь Ларин – финалист и дипломант многочисленных литературных премий. Лауреат Гран-при премии «Серебряная нить». Лауреат Гран-при Московской литературной премии-биеннале 2020–2022. Дипломант XXXV Московской международной книжной ярмарки.

Мелодия дождя

Небесный дирижер готовит свой оркестр,Внизу устали ждать и нет свободных мест.Достали инструменты оркестранты,Листают ноты, поправляют банты,Переговариваясь, смотрят на него,Неповторимого и строгого, – того,Который все начнет, взмахнув десницей,И полетит по небу в колеснице,И зазвучит мелодия дождя —Такая дивная и разная все время.Ни выучить, ни повторить ее нельзя,Без изменения лишь основная тема,Потоками воды сбегающая вниз.Не жанр, а так – причудливый каприс,Фантазиями автора навеян.И дело не в гармонии, размере,А в том, как мы его услышим,Как он звенит и разбегается по крышам.Не тот, который моросит уныло,А на душе и зябко, и постыло,А дождь-оркестр – симфонией гремит,Литаврами грохочет и дрожит,Гудит фаготом водосточных трубИ откликается прикосновениемк свиреличутких губ.Кого-то он баюкал, нянчил и покоил,Кого-то разбудил и дал энергии прилив,Усилив ритм и тон и выделив мотив, —Акцент усилил барабанным боем…Потом аккордеона дышащие звуки,И замер дирижер, и опускает руки.И пробегают струйки по стеклу,К которому прижмусь, лицом прильну,Чтобы услышать шепот кастаньет…И все затихло и сошло на нет…

«А ведь я тебя родил и вырастил…»

А ведь я тебя родил и вырастил —От большой любви, не из милости.Создал образ и сваял во плоти —И в этот мир выпустил…прости.Здесь наивная и чистая душаПолной грудью не сможет дышать,А говорить то, что думает, —Станет только тот, кто безумен…или безудержен —В том, что сделать что-то пытается,И от равнодушия задыхается,И удивлен, и досадой мается…А вокруг либо стена тупости,Либо животный хохот от глупости,Выражающей общее мнение,Которое усиливается с появлениемЖелания сохранить баланс,А может, всех загоняет в трансВсеобщего одобрения и восхищения,поклонения.И мне не изменить ничего, не сломать…нужно время,И можно лишь надеяться, ждать…какого-тоизменения.И больше нечего сказать и добавить,И не уберечь уже, не избавить,И не оградить от этого срама…и не спасти,И хоть я не виноват ни граммаИ такая всей жизни драма —Я все равно говорю…прости!

Война и Мир

Скажите, вы читали про Войну,Потом о Мире – пухлые два тома(Они по школе будут вам знакомы) —От графа русского – от Льва Толстого?Он дал нам факты, форму, глубинуЛюбви… переживаний, чувств и боли,И ими с лихвой переполнены страницы,Где весь сюжет в характерах и лицах, —До мелочей навзрыд прописанные ролиПришедших из историй и рассказов,В которых ложь и правда вместе – сразу.От автора – не ментора святого,А от того – кто знал и славил слово,Внося божественную искренность и силу,Рожденную в переживаниях и вере(Блажен, кто в свет и мудрость их поверил),И солнце поднялось, и осветило,И обнажило чувственную нежность.И откровенность, страстность и безгрешностьНа шпаге острия, в повествованьи книги —В глазах священника и на руках расстриги.Падение ядра, вращенья бесконечность,Компот из вишни, летний сад, беспечность,Спеша сливаются в одной судьбе и жизни,В цветущей юности, служении Отчизне.Итак, который будет вам дороже,Скажите честно? Если про Войну —Я вам поверю… и про Мир – пойму.В одном – любовь, в другом все жестче, строже…Который том роднее, ближе вам, по нраву?Рожденье, смерть – что вас волнует, право?И чувства дарит ярче и острее,Во что вы верите и примете скорее?Войну? А восхищаясь, радуясь… чему?Потере жизни, помутнению рассудка?Там лишь одно… ночное время в суткахИ верить можно только одному —Себе. Любой другой Войною занят,А если обещает – то обманет…Во всем великий смысл и острота…порывов.Для чувств таких – как жалость, доброта…к сочувствию позывовЗдесь места нет совсем… Не время!А чтоб собрать хоть что-то – это бремя.И надо всем парит старуха-смерть,И каждому в глаза спешит смотреть.Старается вовсю, играет с жизнью,А на кону судьба, оконченная тризной, —Финал естественный, когда приходит срок.А здесь? Когда еще не время и урокНаш не окончен первый… и покаНе ждем финала – перемены и звонкаНа перерыв, антракт, на передышку…Но жизнь уйдет, и смерть захлопнет крышку —Ей (смерти) все равно и не нужны конфузы.Кого приветствовать – что русских, что французов,То попадающих под руку эфиопов —Ей все равно, лишь приобнять кого-тоИ проводить к паромной переправе.А там монеты две – и вновь назад,Туда, где можно лгать и правитьСвой черный бал – на людях… и приват.Как в домино – две краски маскарадаИ на земле рисуют круги ада,Где мерзости отчетливо видныВо всех кровавых «подвигах» Войны…Вот взрыв – и юноша упал, во взоре страх,Мгновеньями бегут сюжетов вспышки.А сколько их… О, бедные мальчишки…Между прологом с эпилогом – боль и прах.Ну все – с Войной понятно стало,Хотя бояться мужу не пристало —Но не она для нас пристанище души.Нам Мир с любовью будут идеалом.О Мире и любви скорей пиши —Без взрывов, стонов… в неге и тиши…Так хочется на юность посмотреть…На молодость в наивной страсти первой.А самому красиво постареть,Не поклоняясь ни Аресу, ни Минерве.Стремление к полету, вере, чистоте —Вот то, о чем поют писатель и поэт.О нежности, душевной теплотеМечтают воин, пацифист, эстет…А первый бал Наташеньки Ростовой!Что лучше для сюжета для простого?И первый поцелуй, и детские желанья:Улыбки, танцы, девичьи мечтанья…В любви, Войне есть общее – экстаз!Но если первая есть жизни продолженье —Стремленье к идеалам, чистоте,Искусству и природной наготе…То во второй… от идеалов отрешенье,Души падение и саморазрушенье,И в этом убеждались мы не раз!Война и смерть как сестры, две подруги.Когда я в церкви на венчание смотрю —То понимаю, что нас движут к алтарюЛюбовь и Мир – в гармонии… на пару.Война ж нам дарит ненависть, отраву,Озлобленность, пороки и недуги.Что автор нам дает, во что он верит сам?Какие движут им подспудные идеи?Иль только образы и темы им владеютИ все расписано по планам и часам?Довольно… все уже предельно ясно:Есть Мир, в котором жить непросто, но прекрасно,И есть разлучница-могильщица Война,Что с чертом под руку… и с ним обручена!

«Бежишь навстречу пробуждающемуся рассвету…»

Бежишь навстречу пробуждающемуся рассвету,Волосы по плечам пополам с ветром.Руки, как крылья, распахнуты в стороны,Земли касаясь едва – паришь,невесомая…С улыбкою легкою, чистою, как первоцвет.И танцуешь, и смеешься, и счастливее нетНа земле. И даешь остальным света лучик,А сама – отражение солнца, и даже лучше,Ярче, потому что живая и радуешь.И вселяешь надежду, и собою облагораживаешь.И поешь, и раскрываешь чистую душу,Разбиваешь преграды и темницы рушишь.Пустоту содержанием наполняешь и смыслом.Там, где еще не зажглось, – даришь искру.Мгновение – и очищающее пламя,Огонь, сжигающий недоверие между нами…И любовью греешь, и ободряешь сердца,И зарождаешь жизнь новую в продолжениецикла земного и природы движения.И все по кругу, и снова,и без конца…Но ведь это и естьвечность и воля Творца.И не надо искать лучшего определенияТому, как природа с чудом повенчана.А итог? А итог – это она, Женщина!

«Обычный прожит день очередной…»

Обычный прожит день очередной —Сижу и на столе расслабил руки.Мне что-то говорят и просят внуки…Бурчит кипящий чайник за спиной.И лампочка в разбитой старой люстреТрещит, мигая светом надо мной.Все так идет неспешно и покойно,Размеренно и с чувствами в ладу.Почти ничто меня не беспокоит,Ну разве иногда за ерундуСорвешься криком и поймешь,что зря…Переживая и себя коряЗа старческую вспыльчивость истрогость,А видя детскую обиду, страх и робость,Себя винишь и знаешь наперед:Все позабудется, как раньше,вновь придетЗабота, и любовь, и трепетная жалость,И понимание, что, может быть, осталосьНе так уж много дней, отпущенных тебе,Подаренных, расписанных в судьбеПо строчкам, по мгновеньям мимолетным,И «точно в яблочко», и промахам бессчетным,Которых не исправить, не восполнить…И каждый миг об этом надо помнить.

«Поэзия как зеркало души…»

Поэзия как зеркало души —Ей не нужна молва аудиторий,Общенье, книги, пестрота историй…Услышал – если сможешь, напиши.Образование Есенина – семь классов,И Пушкин аттестатом не блистал,В ученье Маяковский не был асом,А Бродский, не осилив восьмилетку,Одет во фрак и белую жилетку,В Стокгольме с блеском лекцию читалКак лауреат словесности изящной.Так, значит, дело не в учебе зряшной,Феномен в чем поэта – подскажи:В начитанности, света предпочтеньи,Ведь точно не в зубрежке и ученьи.А может, в состоянии души?..В незримом, чутком, остром восприятииТого, что неподвластно общей братии,Весь интерес которых в прибылях лабазных?А здесь – и легкость, и особенность ума,И тонкость мыслей, чувств разнообразных,А может, здесь виновница она —Та женщина – любовь, подруга, муза,Которой, кажется, поэт любезен стал,С которой он взойдет на пьедесталИль будет мыкаться и станет ей обузой…Не знаю, и не подскажет вам никто,За что боготворим и любим их…поэтов:За жертвенность, за ранние уходы,За неуменье жить, терпеть невзгоды…эстетов.За то, что пишут до петли, до выстрела в висок,На дюйм от смерти и на волосок.Их любят женщины, за ними ходит слава,Но это все пустое – суета, отрава!Со временем вскипит и выйдет боком.Так популярность нам грозит уроком:Дороже уваженья, денег, криков «Браво!»,А муза как пришла любовницей, забавой —Так и уйдет, оставив вас ни с чем.Ну, разве несколько томов помогут тем,Кто прочитает, – вас понять и оценить,И струн аккорд прощально отзвенит…

Перекресток

Сижу и пью свой чай… с моим вареньем.Идет мой снег, идет моей зимой…И я пишу… свое стихотворенье,И небо личное с оранжевой луной,И кружат вихрем рифмы надо мной,А на душе тепло… и настроенье —Совсем как позднею и ласковой веснойИль ранним и еще нежарким летом,Когда стоишь на берегу раздетым,Зажмурившись, а крыша над тобойКак будто перевернутое море,Голубизной безбрежною манит,Играет и тихонечко шумит…прибоем —Мерно подгоняя облака,А чья-то легкая и добрая рукаМазками редкими картину поправляет —Рисует формы, тени направляет…с любовью.На фоне трагифарсов, революций —Сижу и пью спокойно чай из блюдца.У них бардак, замены конституций…Встаю, взял шляпу и пиджак —Снег хлопьями валит и, за окном кружа,Проносится – как в пачках балерины,В салопах и воздушных пелеринах…Я знаю, будет все: спокойствие, тревогаИ боль потерь, паденье, перемога…Вот кто-то за поэтом повернул

Примечания