Ренессанс
«Хотела рядом сильное плечо…»
Хотела рядом сильное плечоИ чтоб постель стелили облака,В груди стучало сердце горячо,В беде и в счастье об руку рука.И чтоб «люблю» не только на словах,А в каждом вздохе, в действии любом,И чтоб горел семейный наш очагИ на мужских плечах держался дом.Все было, и мне не о чем жалеть,Лишь об одном: что рано ты ушел.Дуэтом больше нам с тобой не спеть,И куст сирени наш давно отцвел.Плывут в лучистом небе облака,А сердце каждый миг чего-то ждет.И на меня оттуда, свысока,Ты смотришь и ведешь опять вперед.Одна здесь, но не одинока я,И пусть с тобой давно не вместе мы,Со мной моя любимая семья.И не боюсь холодной я зимы.Сама в костер подброшу дров сухих,Свой дом усталым взглядом обведу.Искала долго я тебя в других,Да зря – такого больше не найду.Я вовсе не хочу рубить с плеча,Молчит душа, я вместе с ней молчу.Любовь не разменять по мелочам,И копии любви я не хочу.«Ах, море! Вчера только было спокойно…»
Ах, море! Вчера только было спокойно,И с небом сливалась лазурная гладь —Сегодня вздымаются пенные волны,Взбегают на берег и катятся вспять.Как бабочки, стайкою брызги взметнутся,Приятной прохладой лицо освежат,А волны играючи переплетутся,До ног доползут и уходят назад.Рыбешки, медузы попрятались в страхе:Боятся о берег разбитыми быть.И только неведом страх старой коряге,Что лайнером в море мечтает уплыть.Я вмиг поднимусь на высокую гору,И где-то внизу пусть останется пляж.Во всей красоте открывается взоруБескрайнего моря чудесный пейзаж.Что ж, море, прощай, мне пора возвращаться.Не надо, не хмурь свою пенную бровь.Пришла я сегодня к тебе попрощатьсяИ кинуть монетку, чтоб встретиться вновь.И снова на поезд, и снова заботы,И шум городской, беготня, суета…Останется в памяти, в сердце, на фото,В стихах моих, море, твоя красота!Наталия Белостоцкая
Инженер-авиастроитель, поэт, философ Наталия Фёдоровна Белостоцкая родилась на Севере – в Мурманске, на берегах студеного Баренцева моря, где с отличием оканчивает школу, после чего учится в Ленинградском институте авиационного приборостроения. Защитив на отлично диплом авиационного инженера-механика в ЛИАПе, она трудится на Ленинградском авиационном заводе. Писать стихи начала с 1999 года и за это время сумела подняться от уровня обычного бытового стиха до создания произведений философского содержания. Значительное место в творчестве Наталии Белостоцкой занимают мифы, легенды, притчи, сказки, басни. Является победителем многочисленных поэтических конкурсов. Более подробно с творчеством автора можно познакомиться в интернете: https://stihi.ru/avtor/belost и др.
Катти Сарк[2]
Часть 1. Нэн – короткая рубашкаКак мало женщин необычных…Сожгли в Руане Жанну д’Арк[3],Но лондонцы патриотичныИ почитают «Катти Сарк» —Торговый клипер тот, что ждалиЧасами, глядя на Big Ben.Но раньше Катти Сарк прозвалиВсе ведьмы озорную Нэн.Нэн – ведьма, но не чужестранка,И помнит каждый джентльменКартину: юная шотландка,Изгиб широких бедер Нэн,Лукавый взгляд… Она – желаннаВ рубашке той, что вышел срок, —Нэн подросла, и видеть странноЗаманчивость девичьих ног.В них красота и жизни прочность,Ступня поместится в ладонь…А детскость Нэн, как и порочность,В мужчинах разожжет огонь.Быть вольной Нэн в любви и неге,Где страсть пришпоривает плоть…Ну а пока в полете-бегеЛетит над кочками болотМладая ведьма, чувств не пряча,Как будто бы схватив рукойЗа хвост незримую удачу,Подняв вверх руку над собой…Рубашки ворот с окантовкойПоддался страстности: плечоОн обнажил и грудь чертовки,Что взгляд упругостью влечет…Ликует в небе рыжевласка —Летит на «бал», забыв о зле,И свой азарт покажет в пляскеВ час полнолунья на скале…Как Нэн крепка, и белогруда,И, словно парусник, легка!Летит с надеждою на чудо,Не дожидаясь ветерка…И привораживала взорыЮнцов, не знающих побед,Картина эта… Очень скороО ведьме Нэн узнал весь свет:В честь ведьмы быстрый клипер флотаНазвали, мнений не страшась,Чтоб страсть картинного полетаВ регатах парусных сбылась.Часть 2. Джон ВиллисСвои мечты юнцы забыли,Избрав обыденность взамен.И лишь один богач Джон ВиллисОставил в сердце образ Нэн.Задумав строить клипер новый,Чтоб удивить английский флот,Джон, вспомнив Нэн, взял за основуЕе свободный бег-полет.И, ничего не замечая,Джон думал: «Как все воплотить?!Чтоб к five o’clock с поставкой чаяМой клипер первым смог прибыть,Чтоб в чертежах учесть на делеИ страстность Нэн, и пышность форм?!»О, как хотел судовладелец,Чтоб клипер плавал даже в шторм,Ведомый ведьмой и фортуной:«Ветра для Нэн земли милей…Мой клипер в беге ведьмы юнойПройдет по волнам всех морей!И, такелажа слыша пенье,Учтет все мили звонкий лаг,Идя навстречу приключеньям,Над “Катти Сарк” взовьется флаг!Фигура Нэн из древесиныУкрасит клипера бушприт…»На месте греческой богини?!Но страстный Джон почти пиит.Упрямство свойственно шотландцам,Не исключеньем был и Джон.И ведьму-клипер в страстном танцеПризнал Туманный Альбион.Часть 3. Бегущая по волнамГлазел на море люд портовый,Вкусив всю зыбкость виски «Лэнд»:«Вон белогрудый клипер новый,Корма как бедра ведьмы Нэн!»И начинались разговорыО гонках лучших клиперов,Но речи превращались в спорыО гротах, шуме парусовИ о штормах в ночи безлунной,Когда корабль взят морем в плен.Но соглашались: «Для ФортуныМилее нет, чем ведьма Нэн.Пусть чайный клипер “Фермопилы”Подобен “Катти”, только онМорского буйства злые силыНе мог постичь – не посвящен.Лишь “Катти Сарк” шторма подвластны,А может, ведьмы всех морейНе оставались безучастныК судьбе любимице своей,Нэн бескорыстно помогая?!Кто знает?!» И народ гадал…И, гонку века вспоминая,Любой о ней бы рассказал:«Барометр падал неуклонноОт удушающей жары,А ветер, чуя напряженность,Взъерошил парусов вихры,И лаг звенел, узлы считая,И в бейдевинд дышал тайфун,Нэн, “Фермопилы” обгоняя,Считали: их ведет Нептун.Но, курс держа, бежала “Катти”По гребням волн не впопыхахИ сквозь тайфун команды ради,Преодолев стихии страх,Живою вышла из сраженья,Как будто рыцарь на коне,Имея тяжкое раненье —Руль оторвало, он на дне.Тайфун не знает снисхожденья:Удар нанес огромный вал,Он, клипер подчинив движеньюГремящих волн, в воде пропал.И наступило испытанье,Людским возможностям предел,Где мастерство, смекалка, знаньяСплелись, чтоб клипер уцелел.А он нырял (без управленья)В громады вод и выходил,Страшась не Смерти, а забвенья, —Он столько дел не совершил!А жажду Жизни чем измерить?!Что в дрейфе клипер сделать мог?!А волны дрались, словно звери,За этот лакомый кусок.Не по зубам! Не тут-то было!Не положили даже в крен…Давно пришли в порт “Фермопилы”,А слава вся досталась Нэн.Команда справилась с тайфуном —Руль смастерили моряки,И Нэн, ведомая Фортуной, —В порту, стихии вопреки».Все разговоры достоверны:Нэн курс держала в дождь и в зной,И через все морские тернииОна летела в порт родной…На море много раз рискуя,Но неподвластная штормам,Нэн-ведьма, по волнам танцуя,Неслась к заветным берегамСвободно… Только ветер вольныйСвой гнев обрушивал как валНа клипер, ведьмой недовольный,И паруса срывал и рвал,Как скверный стих поэта – в клочья,И выл, не могущий кусать.А моряки сшивали прочноИ подымали паруса.В шторм капитан, команда, «Катти» —Живой единый организм,Где все трудились цели ради,Забыв про собственную жизнь.И над командой Дух работыЛетал, как птица альбатрос…Все брасы, топенанты, шкоты —Не в тягость, и любой матросСтремился к делу приобщиться,Надеясь отдохнуть в порту.А ведьма, словно ученица,Хватала знанья на лету,Легко командам подчиняясь,Не только ради озорства.Нэн-ведьма, гребней волн касаясь,Прошла всю школу мастерства.И в полный штиль (на загляденьеДругим судам), держа свой галсПо колдовскому дуновенью,Нэн будто танцевала вальс…Она – легенда, без сомненья!На флоте – век почти! Вот стаж!В морских неистовых лишеньяхОна хранила экипаж:Ни разу не отдав пучинеНи одного из моряков.И берегли ее мужчины —Вот чары колдовства без слов!Прошла Нэн воду и фанфары…Азарт движенья солью стерт.И, став скрипучей ведьмой старой,Поставлена на отдых в порт…Часть 4. КостерФранцузский порт. Костер и Жанна…Ее прощальный тихий вздох…Она в мужском костюме – странноДля тех времен, и для эпохГрядущих эта Дева – тайна:Триумф в сраженьях, и какой!А все победы – неслучайны —Ей голос слышался благой…Осуждена… НесовместимыДоспехи, девушка и меч…И был вердикт неоспоримый:«Ее в огне как ведьму сжечь!»Неординарность – вот причинаЗлословий, что всегда вредны…Она сражалась, как мужчина,За независимость страны…Через столетия забвеньяОна причислена к святым —Ушли века на осмысленьеВсей связи высшего с земным.Через огонь прошла и сталаЛегендой – рыцарь Жанна д’Арк…«Вот рыцарь», – Англия сказала,Построив клипер «Катти Сарк».А слово «клипер» изначальноМужского рода. Только он,Как ни звучит парадоксально,В честь юной ведьмы наречен.Пусть Жанне Катти Сарк не пара!О них мир помнит до сих пор…В порту английском ад пожара(Как инквизиции костер)Схватил легенду в час дремотный,Борта и трюмы не щадя…И старый клипер, гордость флота,Сожгли, как спящее дитя…Сжечь ведьму… Так не раз бывало…У Нэн удачу не отнять!И ведьма Катти Сарк воспряла[4],Как птица феникс из огня.
Альфред Бодров
Родился в 1942 году. Получив высшее педагогическое образование, проработал по специальности почти двадцать лет и перешел в СМИ. Литературные пробы начал публиковать в 2018 году. Член Интернационального Союза писателей, драматургов и журналистов России (ИСП), награжден почетной грамотой Союза журналистов Московской области, имеет литературные награды. Выпустил авторские сборники поэзии и прозы, публикуется в Красноярске, Барнауле, Новокузнецке, Волгограде, Костроме, Армавире, Санкт-Петербурге, Москве. Участник коллективных проектов издательства «Четыре», в том числе «Самому себе не лгите», «Человек слова», «Призвание – писатель», «День Победы», «Пушкин жив» и других.
Фаворитка в опале, или Вторая роль Адели
– Сомерсет Моэм утверждает, будто настоящая жизнь на сцене, вернее, за ее кулисами, не за стенами театра. Я берусь утверждать, что сочинитель продемонстрировал полную неосведомленность и невежество в отношении театральной жизни. Я считаю, что за кулисами ведется такое лицедейство, что настоящей жизни за углом театра и не снилось. Однако все же театр остается театром, и он всего лишь отражает настоящую жизнь, имитирует ее, приспосабливая к своим внутренним законам.
Я отдала театру тридцать, нет, сорок лучших лет моей жизни, из которых провела на сцене в общей сложности не более десяти лет. Остальное время я была свободна от репертуара. Разумеется, я с полным основанием могу подозревать в этом инициативу главного режиссера. Несмотря на это, я высоко ценю профессионализм и душевные качества его. Подумайте только, труппа в полном составе поставила перед художественным руководителем ультиматум: или я, или коллектив. Главный режиссер выбрал коллектив, выбросив меня на обочину. Но я не в обиде. Конечно, кошки скребли на душе, хотелось удавиться, упиться, но я вовремя одумалась и сказала себе: «Я на обочине, но жизнь продолжается». Я уверена, меня облагодетельствовала стриженая овца, приглашенная к нам в театр.
Сначала эта девица Сусанна Компанеец прикинулась наивной и невинной лупоглазой девочкой с косичками. Ей надо бы поиграть в куклы, а ее, восемнадцатилетнюю выскочку со второго курса театрального училища, поставили в примадонны, все главные женские роли ей открылись. Курица, она еще нос воротила: это играть буду, а это не буду, это мне подходит, а это не подходит. Молодая, а уже нос задирает. Я на нее потратила столько сил и энергии, чтобы вылепить из нее что-то достойное, а она за моей спиной завела интрижку с главным режиссером. Я ей показала, кто здесь настоящая примадонна. Показать я показала, но за это поплатилась. Эта скромница оказалась в роли постельничей у главного режиссера. У великих князей в Древней Руси была такая холопская должность «постельничий». Княжеские традиции никуда не ушли. Каждый бугорок на ровном месте превращается в некоего князька, он окружает себя виночерпиями, тиунами и постельничими.
Однажды на традиционном рауте после премьеры с моим участием – как оказалось, последней для меня – за спиной «затылком услышала» примечательный разговор гримера Полины с костюмершей Клементиной. До этого момента Полина была моей приятельницей, но в тот вечер я приобрела в ее лице самого злейшего врага. Всю их приятную беседу я не слышала, но услышала концовку. Полина нашептала подруге, чтобы я не узнала о чем-то.
Раут был испорчен. Только в конце вечера мне удалось остановить Полину и, насколько была в силах, спокойно и почти равнодушно поинтересовалась, о чем я не должна узнать. Она пыталась сыграть роль приятельницы, но я видела в ее глазах радостное торжество. После объяснений я поняла причину ее радости. Она поведала, что стриженая овца с косичками, выскочка Сусанна, стала у главного режиссера новой фавориткой.
Странностью мне показалось суждение, что я этого не должна была знать. Действительно, почему я этого не должна была знать? Но оказалось, что дело в другом. Полина мне призналась, что параллельно со мной главный режиссер романился с ней, о чем я не должна была знать. Она торжествовала оттого, что не она одна, но и я за компанию была брошена. После этого я столкнулась с овцой стриженой и шепнула, чтобы не торопилась, потому что ее опередит другая, с набором грима.
Скандал между двумя постельничими фаворитками произошел громкий, пух и перья тогда летели во все стороны. Стекла на окнах банкетного зала звенели, уши заложило от их криков. Я веселилась от души и была отомщена в полной мере. Удивительно, но в центре скандала оказалась не эта овца постельничая, а моя персона. Мне объявили откровенный бойкот – негласный, но ощутимый. Больше всего мне было обидно, что вся труппа смотрела на меня косо и сторонилась меня, будто прокаженной. Какая чудовищная несправедливость! Главреж хорош, четырежды был женат, и ему все было мало, романился с тремя дамочками. Эта овца ему во внучки годилась, так она стала ему постельничей фавориткой номер один, а я – фавориткой в отставке. Ко всему прочему, он был горький выпивоха. Он позволял себе не появляться на репетиции, за него работали штатные и приглашенные режиссеры. Я пыталась проявить инициативу и взять на себя функции художественного руководителя, но труппа меня отвергла, что стало последней каплей терпения у труппы, но я упрямо остаюсь и продолжаю трудиться на благо нашей культуры. Спасибо за внимание и за то, что терпеливо выслушали мой монолог.
После того как Адель завершила рассказ, к свободному микрофону подошла кассирша соседнего театра Кира Моисеенко и обратилась к ней со словами:
– Адель, спасибо вам за встречу и искренность. Здесь собрались ваши поклонники, которые помнят и любят вас, высоко ценят ваше искусство. Порадуйте нас, пожалуйста, романсом, который вы сочинили.
– Забудьте Адель, эти афишки ушли в прошлое. Теперь я Аделина Клавдиевна Кумпанина. В минувшем году я побывала в Крыму и попала на джазовый фестиваль в Коктебеле. Там познакомилась с одним безвестным автором. Он мне предложил прочитать его стихотворные строки. Я бегло просмотрела листок, проба пера мне показалась достойной для слушателей. Без репетиций, экспромтом я вышла на подиум. Ансамбль оказался талантливым, он подхватил ритмику стиха. Мелодекламация под ноктюрн «Гарлем» произвела фурор. В завершение нашей встречи с удовольствием его спою под мой аккомпанемент за роялем. Я назвала его «Романсом покинутой фаворитки».
В безумстве страстном я грешила,Прощенья Неба я просила.В ответ мерцали звезды мне,В ночной теряясь тишине.В безумстве Небу я молилась,И в страсти к Богу я стремилась.Мне тихо Ангел гимны пел —Он испытать меня хотел.Хвалу я Богу возносилаИ о спасении молила.Но глухо Небо надо мной,Хоть обливалась я слезой.И я грешила пред Тобою,О Небо, сжалься надо мною.Как терпеливы Небеса —Я буду Богом прощена.
Помощник режиссера в телестудии предупредил Аделину, что передача «Фаворит» выйдет в эфир через три дня. По окончании записи передачи Кира Моисеенко ожидала актрису в холле, у выхода на улицу, подошла к ней и спросила:
– Адель Клавдиевна, скажите пожалуйста, интриганка – это ваша вторая роль?
Побелевшая от возмущения Адель спросила дрожащими губами:
– Я никогда не была интриганкой и терпеть не могу интриганов. Вы сказали «вторая роль», но что вы называете моей первой ролью?
– Постельничая.
В ответ послышалась хлесткая пощечина.
Через три дня актриса получила извещение от руководства телеканала «Стрелец», что не представляется возможным выход в эфир передачи «Фаворит» с ее участием, так как в своем выступлении она дискредитировала отечественную культуру, допустив клевету на художественного руководителя театра «Колизеум» Генриха Ароновича Казимирова.
Пока директор театра «Колизеум» Диляра Шаломовна, она же четвертая жена художественного руководителя и главного режиссера того же театра, проводила отпуск на курортах Анталии в компании молодого любовника, ее супруг уходил из жизни на руках Киры Моисеенко. Медики констатировали сердечную недостаточность.
Николай Будаев
Родился 24 декабря 1964 года в поселке Стройкерамика Волжского района Самарской области. Окончил педагогический институт по специальности «учитель физкультуры». В настоящее время работает водителем погрузчика на заводе «Балтика».
Поэзия – скорее увлечение, хобби. Писать стихи начал со школы, для себя… Сейчас, по-видимому, созрел для выхода в свет. Мечтает о собственном сборнике. Пишет как дышит, обо всем, что волнует и тревожит… Особенно близки темы любви, природы и Родины. Постоянно совершенствуется. Печатался во многих коллективных сборниках и альманахах. Номинант премии «Поэт года» (2018, 2019). Принят в Союз писателей России.
«Татьяна! Милое созданье!..»
Татьяна! Милое созданье!Поклон с письмом отдать спешу!Ответа вовсе не прошуНа Богом данные страданья,Души в которых трепетаньеДа зрелой поступи шаги…Неужто Вы забыли крайность,Когда мы были так близки,В речах тонули без тоски,Виня в оказии случайностьДа сердца вольного биенье?..И я, отбросив все сомненья,Хочу одной лишь Вам служить,У Ваших ног смиренным бытьВо власти чувственных деяний…Мне муки тяжкие в унынье,Свели на хлад мой резвый взор,Кабы Ваш томный разговорЕдва коснулся провиденья,В котором отчасти повинен,Судьбе шальной наперекор…О, где же Ваше снисхожденьеВ пылу невысказанных фраз?Нет, нет, не жду я умиленьяОт шарма бегающих глаз,В которых скрытое смущеньеДает надежде скромной шанс…Молю, молю о том Творца,Чтоб наделил умом глупца,Связав порочные желаньяВ одно горячее дыханье…Шумела роща золотая
Шумела роща золотая,Бежал ручей чуть вдалеке.Спешила осень, лист роняя,Декабрь встретить налегке…Укутав землю теплым пледом,Ждала покорно холода.Когда зима наступит следом,Начнет морозить гладь пруда…Устав от ветреных кривляний,Уйдет куда-то ночью спать.Не вспомнив давних обещаний:Нас красотою удивлять!«Багряная осень рисует сюжеты…»
Багряная осень рисует сюжеты,В которых мы ищем порою себя.Смущаясь по-детски, не веря в приметы,В холодный торопимся плен декабря…А как бы еще окунуться с лихвоюВ волшебную сказку закатов хмельных…Шуршать в унисон золотою листвоюИ ждать непременно опять выходных…
Ольга Бурыгина
Живет в Республике Карелия. Является членом Российского союза писателей, литературного клуба «Творчество и потенциал» при издательстве «Четыре», Международного литературно-художественного объединения (МЛХО) «Страна детства». Неоднократно публиковалась в коллективных литературных сборниках. Автор шести книг: «И к закатам сердцем припадаем» (2017), «Над Белым морем летом ночь бела» (Санкт-Петербург, «Бизнес-Остров», 2018), «Из ладоней любви радость пить» (Москва, «Дементьева Алла – ДА», 2019), «Бегут, бегут вагончики…» (Москва, «Возрождению – ДА», 2019), «Смена времен» (Москва, «Новая Страна», 2020), «В океане обыденных дней» (Санкт-Петербург, «Четыре», 2022).
Ночь полярная на убыль
Аппетитно хрустит снег. Солнце пышным караваемНа свет, словно из печи, выкатилось. УповаемНа тепло – длиннее день, ночь полярная на убыль,Но январь еще всесилен, молодецкая в нем удаль.Ватой сахарной сугробы. А на стеклах вензеля —Стужа расписала окна изморозью. И юля,Стылый ветер щенком кружит, задирает снегирей —Стайкой на сосне укрылись и алеют средь ветвей.Холодна зима, но тонкий вкус имеет. ВоплощатьМожет разные задумки, чтобы всех очаровать,Терема из льда построить, иней бросить серебромИ сиреневым сияньем небо всполохнуть. ЛучомПрошить легкие снежинки, сказочный создав сюжет,Ночкой звездной месяц ясный вдохновит и на сонет,Щедро снежные забавы дарит детям – выбирай:Коньки, лыжи и салазки, игры – непочатый край.Где же март-менестрель?
Так холодно в поле. Унылы[5]Проталины. Воет метель…И дни чередою постылоБредут. Где же март-менестрель,Поющий призывно, красивоО нежности сердца, любви?Лишь каркает ворон ворчливоИ дьявольский хохот совыДоносится. Мрачные тучиСвисают, и хлопьями снег.Ну хоть бы единственный лучикНа сером замерзшем сукнеСтежком лег. Но нет, беспросветнаПромозглая хмурая стынь,И мечется северный ветер,Разносит безрадостный сплин.
Пока дышу, надеюсь
Ты вернулся в мой сон. Сразу утро
Легким светом пролилось на день.
За окном, розовей перламутра,
Горизонт улыбнулся. И тень
От сомнений, свернувшись котенком,
Беззащитно притихла. Подам
Ей на блюдечке радость с оттенком
Вкуса нежности и по душам
Заведу разговор: «Не мурлыкай,
От сомнений совсем прока нет.
А давай-ка я чай с земляникой
Заварю, жизнь окрасится в цвет
Васильков, алых маков и солнца,
Трав духмяных цветущих полей.
Обязательно счастье вернется,
Знак во сне – для хороших вестей!»
Девочка и мальчик
рассказ
– Ты меня любишь?
– Люблю.
– А как?
– Сильно
– А еще как?
– Нежно.
– А еще?
– Больше жизни.
– А больше жизни – это как?
– А если нет тебя рядом – воздуха не хватает, дышать нечем.
– Так не бывает.
– Бывает.
Девочка спрашивала, а мальчик отвечал. Им было по пятнадцать.
– А как ты думаешь, любовь – это вечное чувство?
– Думаю, да.
– А почему тогда некоторые люди любят многих?
– Любовь бывает одна, остальное – пародия.
– Ты жесток.
– Нет, я справедлив.
– Но ведь люди бывают вместе, а потом вдруг раз – и разбежались.
– Значит, они не нашли своего единственного человека.
– А если один нашел, а другой нет?
– Значит, один будет помнить о другом всю оставшуюся жизнь, растворяясь в чужой любви. А другой будет искать свою любовь дальше, перебирая разные варианты.
– Ты странный.
– Нет, я просто люблю тебя.
Взявшись за руки, девочка и мальчик шли по аллее парка. Светило солнце, щебетали птицы. И кругом было так хорошо!
Интеллигенция
рассказ
Лялька и Марийка были закадычными подружками. Одной пять лет, второй четыре. Из-за разницы в возрасте в детском саду они находились в разных группах. А вечером и в выходные вместе гуляли в своих дворах или приходили друг к другу в гости. Но больше всего они любили прогулки, чтобы отправиться в какое-нибудь путешествие в поисках новых открытий. То им было интересно узнать, куда бежит ручей, или что за жучки живут в трухлявом пне и почему муравьи все время суетятся, а еще любили заглядывать в глубокий колодец и кричать: «Ау-у-у…», дожидаясь ответа гулкого эха.