Мяу

Любящая бабушка раскланялась.

– Спасибо большое от меня и от Оксаночки! Ваш мальчик получил достойное воспитание!

– Нам очень приятно слышать слова благодарности! – мило улыбнулась Ляля. – Признаться, сами узнали о том, что раздают мороженое лишь на третий день. Так что Вам, в некотором роде, повезло!

Двери ресторана, как дворцовые ворота, распахнулись. Бабушка взяла внучку под охапку и, насколько позволял солидный возраст, побежала к столам с блюдами. Ильдар скрыл улыбку. Определённо бабушка запомнила неудачный, гостиничный опыт «борьбы за выживание». У неё появилась навязчивая идея. Ей более не хотелось опаздывать на раздачу. Среди рьяных охотников за гастрономическими благами она опасалась, остаться с внучкой голодной до завтрака. Ей с лихвой хватило дневной очереди за мороженым.

Ляля заняла стол. Ильдар и Салават лавировали с тарелками по рядам, выбирая блюда из разнообразных меню. У Ильдара словно выросли крылья. Приятно, когда посторонний человек хвалит сына.

– Что улыбаешься? – в глазах Ляли блестели весёлые искорки. Она также думала о поступке Салавата.

– Знаешь, что мне пришло в голову? – Ильдар подвинул ей тарелку с жареной рыбой «дорада», которую она предпочитала. Он посмотрел вокруг. Салават стоял вдалеке возле аппарата с колой.

Супруга взяла вилку в нужную руку, так как разбиралась в тонкостях ресторанного этикета.

– Не знаю!

– Каким образом Салават получил достойное воспитание? По сути, Ляль, мы с тобой не воспитывали его как-то особо! – муж скорчил рожицу. – Или признайся?! Ты шлёпала по заднице Салавата, когда я уходил на работу?

Ляля звонко рассмеялась.

– Не без этого!

– Ах, ты негодница! – он шутливо нахмурился. – Как у тебя поднялась рука, чтобы бить моего маленького сынишку?

Внезапно Ильдар стал серьёзным.

– А ведь Салават второй рожок с мороженым отдал мне. Получается, первый рожок подарил Оксане. Он увидел девочку в хвосте очереди и понял…, понял, что ей ничего не светит, так как мороженое вот-вот должно закончиться. А вторую порцию, не сомневаясь, вручил папе! Не заметив подвоха, я съел рожок, даже не осознавая, что оставил сына без сладкого. Салаватка себе ничего не оставил! Понимаешь, Ляль?! Абсолютно ничего!

Ляля опустила вилку в тарелку.

– Он пожалел Оксану! Пожертвовал своей добавочной порцией и, главное, скрыл от нас. Не бахвалился и не хвастался!

Они с умилением посмотрели на приземлившего рядом сына.

– Салаватка, разреши пожать тебе руку? – Ильдар потряс тонкую руку опешившего школьника, едва не разлив на пол, расплескавшуюся в стакане колу.

– Я почистила рыбку для тебя, Салаваткин! Хочешь? – оберегающая материнская любовь Ляли проявилась в полной красе.

– Тешекур эдерем, мама! Не хочу! – Салават шумно втянул колу…

…Ильдар вздрогнул, когда телефон затрясся в виброзвонке, затем громыхнула мелодия. Он посмотрел на экран и его сердце сжалось. Звонил Машков Денис. Он достаточно долго ожидал этого звонка. Сейчас Ильдар узнает правду.

– Алло, Денис! Слушаю, – он боялся пропустить хоть одно слово, поэтому сильно прижал трубку к уху.

– Привет, Ильдар! Ты дома?

– Привет. Да.

Одноклассник прибегал к коротким фразам.

– Я скоро забегу. Нужно поговорить!

– Ты что-то выяснил? – не удержался Ильдар.

– Не по телефону. Расскажу дома. Еду к тебе.

– Хорошо. Жду! – Ильдар посмотрел на руку, держащую трубку. Она мелко дрожала.

«Что Денис выяснил? Какие новости несёт с собой? Плохие или обнадёживающие! Почему он сразу не ответил на мой вопрос? Неужели всё настолько серьёзно, что невозможно сказать по телефону? Или, быть может, наоборот, Денис хочет выплеснуть радостные известия и непосредственно посмотреть на мою счастливую реакцию? Хотя, вероятно, он находится за рулём и ему неудобно?», – Ильдар попытался проанализировать тон голоса, с которым одноклассник разговаривал, но так и остался в догадках. Казалось, что Машков тщательно укрывал свои эмоции, сохраняя верность выбранной профессии. Страх за сына парализовал мозг, лишая возможности думать. Вероятно, этому способствовало ещё-то обстоятельство, что он практически не спал минувшей ночью. Ворочаясь на кровати, то и дело глядел на часы. Ильдар не сразу сообразил, что трубка вновь заколыхалась.

– Алло!

– Ильдар, добрый день! Это Наталья.

– Здравствуй, Наташ!

– Что-нибудь прояснилось? Как Салават и…, – она заплакала. – Илья?

Ильдар постарался поддержать маму Халикова Илюши добрыми словами. Несмотря на туманную ситуацию, он неизменно верил в благоприятный исход.

– Прежде всего, Наташа, возьмите себя в руки! Не губите себя! Всё уладится.

Наталья находилась в пучине депрессии.

– Уже ничего не уладится, Ильдар! Их посадили на трое суток. Неизвестно, что произойдёт дальше!

– Во-первых, Наташа, у парней административный арест на трое суток. То есть до четверга. Причина задержания скоро выяснится. Я должен встретиться с одноклассником, который работает в полиции. Во-вторых, в четверг их отпустят. Сегодня понедельник. Думаю, что этим всё ограничится. Я спрошу одноклассника, нельзя ли вмешаться и отпустить ребят раньше четверга. Не сомневаюсь, что он посодействует этой проблеме. У него есть связи и опыт в органах. Тем более в полиции Денис не последний человек. И, в-третьих, для ребят это будет сигналом, не гулять в полночь по улицам, а спокойно сидеть дома. Уверен, что они сами напуганы арестом донельзя и извлекут полезный урок.

Она успокоилась. Ильдар слышал лишь нечастные всхлипы, словно в трубку изредка врывался ветер.

– Ох, какой ужас! Их посадили в разные камеры? Как думаете?

– Не знаю, Наташа!

– Боже мой! Они чистые и домашние мальчики! Законопослушные. Никуда не ввязывались. Никогда не сталкивались с правосудием.

Причитая и охая в конце разговора, она попросила быть с ней на связи и сообщать о любых, даже незначительных новостях. Ильдар твёрдо пообещал. У них появилась общая беда, которая крепко сплотила две семьи.

«Законопослушные…, никогда не сталкивались с правосудием», – Ильдар подумал, что Наталья права. Действительно, по ту сторону закона ни Салават, ни Илья до сих пор не находились. Оба являлись студентами вторых курсов, получающим высшее образование, по стечению жизненных обстоятельств разных ВУЗов. Но, как и прежде оставались неразлучными друзьями.

«Салават не сталкивался лицом к лицу с милиционерами, хотя…», – Ильдар посмотрел в окно. Он вспомнил курьёзный случай, произошедший давным-давно…

…– Папа, а ты айзешишь мне поигать?

После трудового дня Ильдар забрал сына из детского садика. Наслаждаясь летним воздухом, они неторопливо шли домой. Как часто бывало, не теряя времени зазря, Салават хитро вымаливал у отца доступ к домашнему компьютеру.

– Разрешу, пока мама не пришла с работы! Но обещай, что ты покушаешь, когда мама приготовит ужин? Не унесёшься в бесконечные гонки, откуда тебя за ноги не вытащишь!

Беспокойный любитель компьютерных игр незамедлительно кивнул.

– Покушаю!

На лифте они поднялись на девятый этаж. Вынув ключи, Ильдар открыл общую железную дверь, рассчитанную на две квартиры. Едва они очутились дома, как зачирикал дверной звонок.

– Переодевайся, сынок, и вымой руки после улицы! – по-отечески бросил Ильдар, выходя в тамбур.

Распахнув дверь, он опешил. На пороге стоял милиционер.

– Добрый вечер!

– Здравствуйте! – удивлённо откликнулся хозяин квартиры. Присоединившись к отцу, выглянула любопытная мордочка Салавата.

Милиционер обрисовал суть проблемы.

– Нам нужен понятой для засвидетельствования преступления. Вы не могли бы нам помочь? Это займёт десять минут.

– А, что случилось?

– Видите ли, этажом ниже мы задержали человека, который пытался продать огнестрельное оружие. Произошла оперативная закупка. Поэтому требуются понятые, чтобы зафиксировать факт продажи. Одного понятого мы нашли.

Однокомнатная квартира, о которой завёл речь сотрудник, была проблемной. Её сдавали внаём. Жильцы менялись в нём подобно газетам в почтовом ящике. В своё время там проживали проститутки, беззастенчиво принимавшие клиентов. Таджики, жарившие шашлык на открытом огне, на балконе и переполошившие густым дымом весь дом страхами о начавшем пожаре. Для Ильдара это не стало открытием и прозвучало вполне естественно, появление там криминальных элементов.

– Хорошо. Иду.

– Квартира на восьмом этаже, – развернувшись, напомнил милиционер.

Ильдар погладил сына по голове. Они вошли в зал.

– Сынок, я ненадолго отлучусь. Переоденься. Ты не боишься остаться один?

Салават начал стягивать уличные шортики.

– А на компьютее игать можно?

Ильдар подумал, что компьютер в данном аспекте выступает в роли заботливой няни.

– Можно. Скоро должна вернуться мама. Скажи ей…, скажи…, – он не мог подобрать адекватное объяснение, которое Салават должен объяснить матери домашнее отсутствие отца. Получалось излишне пространственно и сложно. Ильдар оставил попытки. – Ничего не говори!

Выходя, он заметил, как Салават спешно нажал на кнопку включения персонального компьютера. Будущий гонщик рвался на стартовое соревнование.

Заполнение протокола и остальных сопутствующих документов заняло гораздо больше времени, чем регламентировал милиционер. Ильдар облегчённо выдохнул, когда оперативник заявил, что осталось подписать ещё один акт и понятые будут свободны. С чувством выполненного гражданского долга, Ильдар поднялся на свой этаж именно в тот момент, когда открылись двери лифта и оттуда, словно ужаленная, с глазами, полными ужаса, выскочила Ляля. Увидев мужа, она обессилено прислонилась к стенке.

– Куда спешишь, красавица? – он подхватил из рук сумку с продуктами.

– Уф, напугалась за тебя! Где ты был?

Ильдар и Ляля вошли домой. Салават был поглощён компьютерной игрой. Он с жаром клацал по клавиатуре. Казалось, что игрок не заметил, прихода родителей.

– Понятым вызвали. Подписывал бумажки.

Успокоившись, Ляля за ужином рассказала Ильдару, какой кошмар она пережила.

– Представляешь, Ильдар, захожу после работы в магазин. Звоню, чтобы предупредить тебя, что задерживаюсь. Заодно уточнить необходимость первоочередных покупок, а трубку никто не берёт. Ни сотовый, ни домашний. Я знаю, что по времени ты забрал Салавата. Вы должны быть уже дома. Ещё раз набираю номер. Жду. Ни ты, ни Салават не отвечаете. Начинаю беспокоиться. Набираю дозвон, словно во сне кидаю продукты в корзину. Снова попытка дозвониться. Молчок. Руки начинают трястись. Внутри холодеет. И вдруг, о, Слава Богу, на седьмой или восьмой раз трубку поднимает Салават. Его речь сбивчива и тороплива…

Ильдар понятливо усмехнулся.

– Мобильник оставил дома. А домашняя трубка лежала возле компьютера. Но твои звонки прозвучали невовремя. Салават был занят.

– То, что трубку снял Салаватка, немного успокоило, но потом тревога, как костёр разгорелась с большей силой. Почему ты не ответил? Куда подевался? Я спросила об этом. И Салават бабахнул, как из пистолета «…папы нет дома. Папу забрали мииционеы!» и тут же отключился. За что тебя забрали милиционеры? Чуть в обморок не упала на кассе. Больше на звонки он не отвечал. Я ринулась поскорее домой.

– Я бы тоже грохнулся в обморок! – расхохотался Ильдар, – ты же знаешь, что Салаватку трудно оторвать от компьютера. Он всецело вливается в игру. Переживает и нервничает совершенно искренне. Плачет, когда его обгоняют, и прыгает от радости при выигрыше. А проигрывает он только в том случае, когда его отвлекают вредные родители.

Он хлопнул сына по плечу.

– Салаватка, под каким номером приехала на финиш твоя гоночная машина?

– Певая! – с довольным видом сын поднял большой палец.

– Салават – чемпион! Твои звонки не смогли помешать, занять призовое место! – под заливистый смех жены, Ильдар отбил по груди чечётку…

… «Законопослушные. Никуда не ввязывались. Никогда не сталкивались с правосудием», – Ильдар размышлял над словами Натальи, – «Действительно, лишь в детском возрасте, словно издалека Салават наблюдал за обязанностями милиционеров. Хотя…, хотя не только милиционеров, но ещё полисменов».

Воспоминания унесли его в аэропорт Анталии в тот незабываемый год, когда, отдохнув на турецком курорте, семья возвращалась домой…

…– Салават, ты положил игрушку в чемодан? – Ляля беспокойно оглядела раздутую поклажу, обёрнутая, для сохранности, прозрачной плёнкой.

Она не дождалась ответа, так как отвлеклась. Огромная очередь, состоящая из туристов, по шажочкам приближалась к рамке металлоискателя. Ильдар «пинками» передвигал багаж. Ляля следила за Салаватом и ручной кладью. Как обычно в дороге, взрослые были на нервах.

Игрушкой, о которой интересовалась Ляля, являлся детским пистолетом. Они купили его на одном из уличных прогулок, посетив передвижной базар, проходящим каждый вторник возле отельного пустыря. Кроме компьютера у первоклассника было два увлечения. Это модели машин, которые Салават собирал, выстраивая их рядком на настенном шкафу, включающих уже обширную коллекцию и разнообразное оружие в виде винтовок-пищаль, пистолетов-револьверов и автоматов-ружей, чуть уступающих машинкам в количестве экземпляров. Ильдар и Ляля задержались возле наспех сотворённой витрины с игрушками, возле которой заворожено, окаменел Салават. Обладая профессиональным нюхом на запах предстоящей покупки, опытный торговец что-то выудил из необъятной сумки и помахал перед затрепетавшим сыном. Этим предметом оказался пистолет. Несмотря на предназначенную детскую аудиторию, пистолет был точной копией настоящего огнестрельного оружия. Он максимально подлинно демонстрировал основные детали. Здесь были и рамка с вороным стволом, и затвор с выбрасывателем и предохранителем, и ударно-спусковой механизм, а также магазин с патронами. Дополняла эстетического удовольствия металлическая рукоятка с серебряным тиснением по краям. Не нужно быть пророком, чтобы предвидеть. Когда семья покинула душный, рыночный ряд в руках радостного мальчугана сверкал чёрным лаком желанный пистолет. Салават не расставался с ним ни на минуту. Даже ложась спать, он бережно укладывал его под подушку. Во избежание проблем в аэропорту при прохождении полицейского досмотра и регистрации на рейс, Ляля несколько раз напомнила Салавату о пистолете, который незамедлительно должен находиться в чемодане. Родители утверждали, что сын заберёт игрушку, после того, как они доберутся домой. Салават согласился. Ляля обратила внимание. Пистолет лежал в чемодане поверх собранных вещей.

Они дошаркали до поскрипывающей транспортёрной ленты, уводивший багаж к прибору для просвечивания. Как принято, Ильдар положил чемодан на полимерный конвейер. Личные вещи, включая наручные часы и мобильные телефоны, они ненадолго оставили в специальном лотке. Ляля первой благополучно проскочила рамку металлоискателя. Салават ринулся следом. Тут же предупредительно загорелась красная лампочка, и раздался неприятный звон. Три таможенника моментально обратили внимание на Салавата. Один из них тут же подошел. Человек в форме, словно перуанский шаман стал водить металл детектором вокруг притихшего сына. В районе талии прибор истошно дзинькал.

– Что он прячет? – хмуро спросил таможенник у Ляли и подошедшего Ильдара.

Родители непонимающе пожали плечами. Через мгновение истина открылась. Салават не смог разлучиться с любимой игрушкой, тайно просунув под пояс шорт.

– У меня пистолет! – задрав футболку, героически выпалил Салават.

Увидев грозную рукоятку оружия, таможенник подпрыгнул. Двое других работников службы безопасности сразу отреагировали. Семью окружили, оперативно оттеснив от основной толпы. Ляля с Ильдаром побледнели. Люди проходили мимо, с любопытством поглядывая на них.

– Дайте сюда! – с сильным акцентом сурово потребовал таможенник.

Ляля незамедлительно выполнила приказ, под протестующий вопль Салавата. Игрушка перекочевала в руки пограничных стражей. По очереди они стали вертеть пистолет в руках, подробно выискивая доказательства истинного отношения муляжа к настоящей боевой единице. Засомневавшись, один из них удалился. Видимо, понёс пистолет на более детальный досмотр или требовался совет начальства, как ему поступить.

– Это мой пистолет! Куда его унесли? – заволновался коллекционер оружия.

– Тебе было сказано, положить пистолет в чемодан! – шикнула со страха Ляля. – Зачем не послушался?

– Где мой пистолет? – Салават горько заплакал.

– Вон, уже несут обратно твоё оружие, воин! – испуг от случайного задержания отступил, едва Ильдар увидел, как к ним приближается смущённый таможенник.

Игрушку упаковали в чемодан, чтобы не испытывать судьбу. В этот раз Салават не протестовал, а, как жеребёнок скакал вокруг родителей. Перед тем, как отдать пистолет, он горячо поцеловал рукоятку…

«…, пожалуй, вот только таким образом сын познакомился с людьми, контролирующими правопорядок», – рассуждения Ильдара над словами Натальи прервала трель домофона. В прихожей он спешно нажал на кнопку открывания входной двери. Через мгновение зашумел подъёмными тросами лифт, а затем, на площадке этажа, показался Денис.

– Привет! – одноклассник вошёл в квартиру, в которой сразу стало тесно. Теперь это был не тот молодой и худощавый мальчишка двадцатилетней давности, с которым они сидели на лавочке возле песочницы. Денис превратился в солидного мужчину, крепкого телосложения и с небольшим брюшком. Но его глаза, как и прежде, пылали юношеским огнём. В руке он держал файл, с отпечатанными на принтере, листами.

– Заходи! – поприветствовал Ильдар, протягивая пластмассовую вешалку для зимней одежды, – повесь в шкафу.

– У тебя вид всклокоченного волосатика! – Денис повесил куртку на указанное место, – как здоровье Ляли?

– Вроде легче. После обеда собираюсь в больницу, – Ильдар прошёлся расчёской по густым волосам. – Айда на кухню! Кофе будешь?

– Нет! Нет! Спасибо, Ильдар! Забежал на минутку.

Друзья уселись на табуретки, стоящие возле стола. Ильдар нервно забарабанил пальцами.

– В общем, такая ситуация, – собрался Денис, положив на стол бумаги и пригвоздив локтём. – Мировой судья Центрального района осудила Салавата и его товарища по административной статье кодекса Российской Федерации под номером шесть-девять. Парням дали арест на трое суток.

– Это я знаю. Нельзя ли отменить решение суда? Ты же знаешь, что они не виноваты! Ты не считаешь, что трое суток административки для пацанов слишком суровое наказание?

– Можно написать аппеляцию на приговор, но пока его рассмотрят, пройдёт гораздо больше времени, чем трое суток. В суде море этажей, в котором океан важных кабинетов. Твоя жалоба должна совершить кругосветное путешествие по всему зданию. Бюрократия у них в почёте. И скажу откровенно, вынесенные судебные решения по административным правонарушениям обычно не отменяют, а оставляют в силе. Не в их практике давать задний ход приговорам мирового судьи.

– Значит, трое суток Салавата не увижу? – расстроился Ильдар.

– Здесь я тебя обрадую. За время прохождения наказания, Правилами распорядка допускается одно свидание с близким родственником. Завтра в десять утра можешь посетить сына. Адрес помнишь? Купи провизии. Список разрешённых продуктов я принёс. Ещё захвати тёплую одежду. Наверняка в камере холодно.

Ильдар вздрогнул.

– Камера?

– Увы, камера. Конечно, это не тюрьма, но малоприятно.

– Ден, ты не спрашивал? Салават и Илья находятся вместе?

– Да. В комнате…, – Денис избежал страшного слова «камера», – закрыты шесть правонарушителей.

Ильдару чуточку стало свободнее. Двоих уже тяжелее обидеть, чем одного растерявшегося студента.

– А, что за номер статьи кодекса? Шесть-девять? О чём он?

Денис стиснул губы. Он посмотрел себе под ноги. Заговорив, он смотрел на Ильдара, готовый в сию же минуту замолчать.

– Потребление наркотических и психотропных средств без назначения врача. Салават и Илья были задержаны бригадой патрульно-постовой службы возле заброшенного дома, предположительно рядом с закладкой наркотика. Оперативники утверждают, что парни не случайно оказались ночью на этой улице. Они крутились возле места. Они искали.

Ильдар оцепенел.

– Кроме того, – продолжил Машков. – Когда их задержали, по закону предложили пройти добровольный тест на употребление наркотиков. Это стандартная процедура при задержании возле закладок. Профилактика и, если понадобится лечение молодёжи от употребления наркотиков. Обычно в подобных случаях нарушителей везут в наркологический диспансер и берут анализы. Салават и Илья отказались от освидетельствования. Это было запротоколировано и предоставлено мировому судье, который обычно в случаях отказа от прохождения имеет право назначить административный арест от трёх до пятнадцати суток включительно. Он шлёпнул минимальный срок, так что для ребят, считай, это какая-то удача.

Ильдар нахмурился.

– Удача?! Извини, Денис, но я не доверяю оперативникам. Почему ребята не могли случайно проходить, скажем, мимо закладки? Они вовсе не обязаны знать, где наркоманы прячут дозы! Я могу также протопать возле закладки, вовсе не подозревая об этом…, и что?! Меня обвинят в наркомании? Чушь и ерунда! Салават с Ильёй могли растеряться, когда их затолкали в бобик! Поэтому в горячке отказались от освидетельствования. Может они не поняли сути вопроса, что от них требуется или, испугались? Я хорошо знаю сына. Он не наркоман! Кстати и за Илью могу поручиться. Он друг детства Салавата и с раннего возраста рос практически возле меня и Ляли. Меня интересует, как оперативники оказались именно там?

– У них проходил рейд.

– Ах, рейд! – Ильдар театрально всплеснул руками, кинув обжигающий взгляд. – И попались наши ребятишки, которые якобы крутились возле закладки? Нет слов! Орденоносно полиция выполняет план по отлову наркоманов. И, главное, тут же провела «гуманный» суд и посадила. Какая оперативность, твою мать! Не правда ли, товарищ майор?!

– Не кипятись, Ильдар! – Машков вынул листок из файла, – по моей просьбе скинули копию из РОВД на мой принтер. Почитай!

– Что это?

– Протокол задержания.

Ильдар взял два листка и начал читать. С каждой строчкой его сердце сжималось сильнее и сильнее. Документ был изложен в стиле равнодушной статистики с перечислением событий и точным указанием времени, когда происходило, то или иное действо. Протокол являлся шаблонным, как и большинство рядовых, полицейских бумаг. Он был подписан командиром бригады ППС, младшим сержантом Кузнечиковым Т.П.

На копии протокола было указано, что пешим патрулем, выполняющим дежурство по улице Воронина, в половине третьего ночи были замечены, вызывающие сомнение, двое парней. Они громко разговаривали, махали руками и шли, покачиваясь. Старший по званию принял решение, произвести проверку документов. Патруль остановился около подозреваемых. Сотрудники полиции обратили внимание на неадекватное состояние ребят. Несмотря на отсутствие алкогольного запаха изо рта, парни находились в состоянии опьянения. Перед проведением досмотра личных вещей им зачитали законные требования полиции, с указанием добровольно выдать запрещённые предметы и предъявить документы, удостоверяющие личность. Кузнечиков Т.П. утверждал, что таким образом были установлены лица, нарушающие общественный порядок своим поведением, предположительно находящиеся под действием наркотика. Далее озвучивались две фамилии и место их учёбы. Ильдара словно резануло пополам, когда он прочитал фамилию сына. Кузнечиков Т.П. повествовал, что далее к ним подъехали два дополнительных патруля. Впоследствии молодых людей задержали. Для выяснения всех причин, парней доставили в районный отдел внутренних дел. Позднее отвезли их в специализированное учреждение для прохождения теста на нахождение в крови следов наркотика или алкоголя. При прибытии на место, в диспансере молодые люди отказались проходить медицинское освидетельствование на наличии в организме алкогольных, наркотических или психотропных веществ, что было дополнительно оформлено актом за подписями задержанных. Слово «отказались» было подчёркнуто, обращая особое внимание, как на одну из важных составляющих вины.

В конце протокола сержант Кузнечиков Т.П. объяснил, что в семь утра понедельника задержанных возвратили в отдел РОВД Центрального района. Их поместили в камеру для дальнейшего ожидания, с целью вынесения наказания, совершённого ими, административного правонарушения. Через два с половиной часа, благодаря современным системам видеотрансляции в режиме конференции, мировой судья вынес приговор. Их признали виновными, согласно Кодексу Российской Федерации, об административном правонарушении статьи шесть-девять о потреблении наркотических средств без соответствующего назначения врача. В десять тридцать молодых людей отправили на трое суток в спецприёмник, для отбывания наказания. Время начала срока отбывания указали понедельник, три часа десять минут ночи.