Румыны закивали головами, наперебой убеждая нас в том, что они самые верные товарищи, а затем побежали обегать город, выкрикивая мои требования. В городе все равно никто не спал: во-первых, рано, а во-вторых, как тут уснешь, когда вокруг идет бой.
Скоро потянулись ручейки немцев, которых мы отводили в сторону и переписывали их. Выяснилось, что в городе был танковый батальон эсэсовцев из дивизии «Мертвая голова», правда, имеющий всего 12 танков, отступивших от Кишинева. Это их командир приказал расстрелять парламентеров, но он погиб в окопе при артобстреле. Остальные пленные являются дислоцирующимся в городе батальоном ПВО в количестве 670 человек и порядка трехсот солдат из различных частей, в том числе экипажи пяти танков, отступивших от Бухареста. Но после боев осталось около пятисот солдат вермахта, которые пытались уйти из города и неизвестно, сколько выживших эсэсовцев, отступивших назад в город из-за обстрела, а сейчас засевших в ратуше и прилегающих городских зданиях.
Пацаны и взрослые румыны подбегали и тащили наших бойцов, показывая на дома, где засели немцы, которых либо принимали в плен, либо уничтожали на месте, иногда вместе с домом. Квартал с ратушей был сразу же окружен.
Ко мне подошел достаточно молодой пленный майор и заговорил: «Герр полковник, вы не узнаете меня, я тот самый лейтенант, которому вы оставили жизнь, помните, как вы взяли в плен генерала Фишера, деревня Леонидово!?»
«Флоэ, ты снова попал к нам в плен! Надо же, парни, этот тот офицер, с которого начались наши геройские подвиги под Ельней», – засмеялся я, и понимающие в чем дело, Ледков, Лосев и Орлов.
Мы предложили еще раз сдаться засевшим в здании эсэсовцам, гарантируя жизнь, но те пока молчали.
– Флоэ, сколько их там, как думаешь?
– Не могу знать, герр полковник, но прибыли они на 12 танках, из них два «Тигра», пять «Пантер», три САУ «ЯгдПантера» и два мощных инженерных танка «Бергепантера» для эвакуации тяжелых танков и самоходок, и десяток грузовиков с солдатами 5-го панцергренадерского (мотопехотного) полка СС «Туле» дивизии «Мертвая голова». От моего танкового батальона после боев под Яссами осталось 8 танков «Пантера».
– То есть против нас было 18 танков.
– Девять танков, герр полковник, остальные в количестве четырех и пяти штук базировались на двух выездах из города, где вы их и подбили.
– А почему на танках нет эмблемы этой дивизии «Мертвая голова».
– После Курского сражения эти эмблемы перестали наносить на танки дивизии.
Я развернулся к Недогарову и остальным командирам и произнес: «Завтра рано утром с Лабандом и двумя нашими батальонами отправляемся в Крайову. За нами, зачистив город, пусть спокойно выдвигаются все остальные. Будем брать Крайову с ходу. Затем оставим там тыловой гарнизон, пусть защищают город и восстанавливают немецкую технику.
– Как там фрицы, не сдаются, наводи на прямую наводку пушки САУ, будем расстреливать здание.
«Командир, может, я для стимулирования мозговой деятельности фрицев дам по площади пару струй из огнеметов и, если это их не проймет, то огнемётчики, прячась за корпусами танков, подойдут и сожгут, к такой-то матери, это здание?!», – спросил Абдулов.
– Василий, хорошо придумал, «сбрызни» пару контрольных струек по площади в сторону ратуши.
После того, как брусчатка на площади несколько минут горела после пущенных бойцами химроты пары огнеметных струй, явно показывающих намерения атакующих, немцы задумались. Очевидно, такой поворот событий им совсем не понравился и в окно был выброшен белый флаг.
Nicht schie?en wir geben auf!
«Не стрелять, сдаются они, видите ли. Видали мы таких фраеров», – выругался Ледков.
«Выходить по одному и бросать оружие на землю! – закричал Лосев. – Тьфу ты, gehen sie eins nach dem anderen und werfen sie ihre waffen auf den boden!»
Эсэсовцы и несколько солдат вермахта выходили и клали оружие на землю перед зданием. К утру город с помощью румынских патриотов был полностью зачищен. Чтобы поощрить голодных пацанов, помогавших всю ночь нашим солдатам, мы кормили их из походных кухонь вкусной мясной кашей и горячим хлебом, который пекли в перевозной пекарне, которые приготовили наши повара для бойцов бригады. Весь день и ночь посменно механики разбирались с подбитыми нашими и вражескими танками, восстановив семь из них с перебитыми гусеницами и один с пробитой башней, поставив на неё заплатки из срезанной с полностью «убитых» танков брони. Бойцы участвующих в ночном бою частей отсыпались в палатках за городом.
Часам к десяти утра жители города Крайова с удивлением смотрели, как подъезжающие к городу пара десятков немецких танков с немецкими солдатами, которые, соскочив с брони, обезоружили блокпост на выезде из города, а затем двинулись в центр к городской магистратуре. Комендант города быстро уловил суть происходящего, и гарнизон с полицией сложили оружие.
Вскоре на горизонте показалось очередное облако пыли, расходящиеся в линию вдоль кукурузных полей, расположенных вокруг города, превратившееся в русские танки. За ними двигались мотоциклы, БТРы и грузовики, которые, не желая задерживаться на движение по улочкам города, объезжали его по окружной дороге, направляясь к тракту в Болгарию. Им предстояло совершить марш бросок в сто километров к мосту через Дунай и, заняв его, дожидаться подкреплений.
Глава 2. Танковый чартер в Болгарию
Первыми ехала рота Карла Мая в форме войск СС, за ними пылила вторая танковая рота немцев. Следом на удалении в пять километров двигались советские танки, мехбатальон Воронова с артиллерией Мутонина и батальон штурмовиков Лаврикова. С ними же ехал я, Недогаров и Конышев. Клепченко с Ледковым остались оперативно навести порядок в Крайове с помощью остальных батальонов. В освобожденных городах мы захватили больше 300 единиц грузового и легкового транспорта, несколько десятков мотоциклов, десятка два танков разных моделей, полусотню различных орудий, в том числе зенитных. Бригада все больше становилась полностью моторизованной частью.
Через три часа первые немецкие танки прошли мимо мощного укрепрайона с двумя десятками орудий, направленных в сторону Румынии. Несмотря на то, что официально Румыния перешла на сторону антигитлеровской коалиции, фактически всем здесь управляли немцы.
Майор, командир блокпоста, переговорил с Шульцем, переодетым в форму штурмбаннфюрера СС, после чего пропустил колонну к мосту.
Май переговаривался с Шульцем: «Серьезная у них оборона, наши могут не взять ее сразу, предстоит осада, а это значит, что мост мы можем потерять. Что делать?»
– Знаешь, Карл, что я думаю. Давай пропустим на тот берег штук 10 танков и десяток грузовиков с пехотой, а потом имитируем поломку танка на въезде на мост с нашей стороны и создадим пробку. Солдаты пусть выходят с транспорта и рассасываются потихоньку по округе. Так мы тут оставим танки и пехоту и с болгарской стороны подстрахуемся, а дождавшись Кольцова, ударим в спину фашистам.
– Принято, ты проезжай на тот берег, контролируй, чтобы болгары с немцами мост не взорвали или еще чего не учудили, а я тут задержусь. От моста до батарей около полутора километров, как раз хорошо их видно, постреляем, когда придет время.
Так и поступили, успев переправить на тот берег пару рот пехоты на грузовиках, десяток танков с БТРами, на мосту изобразили поломку танка и монументальную пробку, как будто, не смогли разъехаться по довольно широкому мосту. Вокруг танков бегали немецкие солдаты Мая и несущие службу непосредственно на мосту румынские часовые.
«Фельдфебель, мост заминирован, надеюсь?» – спросил Май у старшего наряда.
«Так точно, герр штандартенфюрер, блок управления подрывом находится в этом ДОТе», – бодро ответил фельдфебель.
– Молодцы!
– Рады стараться, герр штандартенфюрер.
– Я хочу проверить, как несут службу наши доблестные войны.
Часовой замялся: «У меня нет доступа к ним, но я постучу, герр штандартенфюрер, они должны открыть».
Май и трое эсэсовцев по его команде двинулись за фельдфебелем.
Связавшемуся по телефону из своей будки с ДОТом фельдфебелю ответили, что не положено.
Лицо эсэсовца побагровело, он вырвал из рук караульного трубку и заорал в нее: «Я сейчас из танка расстреляю ваш сарай, сволочь, будешь еще указывать, что офицеру СС положено, а что нет».
Очевидно, унтер в ДОТе решил, что с офицером СС лучше не спорить, и открыл бронированную дверь.
Вся толпа ввалилась в укрепление, и в нем сразу стало тесно.
«Молодцы, хорошо несете службу, прикажу выдать вам денежную премию!» – сказал Май расцветшим от удовольствия служакам, но вместо этого разведчики-штурмовики расстреляли всех троих, включая фельдфебеля, из пистолетов с глушителями. Тут же один из парней бросился к колонне машин и один бронетранспортер все же объехал затор, направившись к другому берегу.
Прибывший БТР встречал сам Шульц, чья техника расположилась недалеко от моста, равномерно распределившись по прилегающей территории, несмотря на протесты и попытки болгарских военных указать, что колонне делать.
– Камерад Шульц, мост заминирован, вон в том ДОТе находится пульт управления подрывом.
– Мольтке, Рейнхарт, возьмите по паре солдат и осмотрите мост на предмет выходящих проводов из вон того ДОТа, мост заминирован. Если не прорвемся в ДОТ, то надо эти провода будет перекусить инструментом.
На том берегу послышался грохот пушечной стрельбы.
– Похоже, Кольцов вышел на позицию и завязал бой.
Шульц отдал команду и бойцы роты, разбежавшись по объекту, начали захват болгарских и немецких военнослужащих, находящихся на КПП возле моста.
Одни немцы живо побежали осматривать ДОТ и выходящие из него коммуникации, другие же блокировать пути подъезда к мосту.
