– Не слушаешься ты меня, Катя, – глаза Руслана потемнели, сталь плавилась, перерабатывалась, превращаясь в чистейшее возбуждение. В голую страсть. Катя, как завороженная смотрела в них, не в силах отвести взгляда.
Да и не хотелось…
– Не слушаюсь. Это точно, – вздохнула она, и её грудь приподнялась, чем снова привлекла к себе внимание.
Руслан взялся за полы халата обеими руками и медленно развел их в стороны, обнажая Катю. Сквозь стиснутые зубы прозвучал полустон-полурык, довольный, будоражащий. Катя тоже в ответ шумно выдохнула, но не сжалась, не отпрянула прочь.
Ей начинала нравиться некая дикость в желаниях Коваля. Словно он не мог сдержаться, и ему не терпелось добраться до неё. До её кожи, тела, груди. Лона. Вот и сейчас он весь напрягся. Он навис над ней сверху. Большой, сильный, до невероятности мужественный. От его тела или от него самого, тут сложно определиться, исходило нечто такое, что Катя не могла описать словами. Только голые инстинкты улавливали те невидимые посылы, на которые нельзя было не реагировать. Власть, сила, возбуждение. Всё смешалось в один водоворот.
– Голенькая, – его рык превратился в приглушенный шепот. Руслан говорил, медленно продолжая и дальше разводить в стороны полы ее халата. Катя лежала, не двигаясь, лишь шумно дыша.
Она видела, нет, даже чувствовала кожей и съежившимися сосками, что взгляд Коваля прикован к её груди. Странное томление перехлестнулось с жаром. Соски не просто покалывало, им катастрофически чего-то не хватало. Они торчали, требуя, чтобы к ним прикоснулись. Возможно, сжали, покрутили между пальцев, втянули в рот, жадно прикусили…
– Твою куночку трогать я сейчас не буду. Займусь твоей грудью. И ртом. Воробушек, ты же дашь мне свой рот?
На заданный вопрос ответ не требовался.
Катю опалило жаром. Она ждала чего-то подобного. Учитывая темперамент Коваля… Если раньше она не задумывалась, сколько надо мужчине секса, то теперь эту невероятную потребность она в полной мере ощутила на себе.
Неужели всем мужчинам так много надо? И так часто?
– Дам.
Мужчина замер, все мышцы настолько четко обрисовались, что, Катя невольно ими залюбовались. Не могла она остаться безучастной.
Как и он.
Она заметила.
– Тогда сожми их, черт побери, Катяяя, собери груди вместе.
От его командного тона девушке захотелось приподнять бедра, интуитивно, потому что и туда устремилась волна жара.
Катя подняла руки, дотронулась до груди, задев соски, отчего те болезненно заныли. Она охнула, изумленно взглянув на Руслана.
– Что? Ноют? – а ему, кажется, понравилась её реакция.
– Да.
– Вот и хорошо… Давай же, собери их.
Сам Руслан сжал давно вставший член. Катя пока не смотрела вниз.
Но хотелось…
Руслан упер вторую руку в изголовье кровати и начал подниматься, когда громкий рингтон раздался где-то рядом, заставив Катю вздрогнуть, а Коваля выругаться.
– Твою же мать, – он сжал зубы так, что желваки заходили на скулах.
– Не бери, – прошептала Катя, до конца не осознавая смысла своего порыва.
Зато всё понимал Руслан.
Повернул голову и внимательно посмотрел на девушку, отчего та покраснела.
– Не могу, Кать. Есть звонки, на которые даже я должен ответить.
Глава 2
Разговор оказался коротким.
– Сейчас буду.
По факту это всё, что услышала Катя.
Она немного прикрылась. Распоряжений Руслана по поводу того, чтобы она обнажалась, не было, поэтому она своевольничала.
Зато Коваль абсолютно не стеснялся своей обнаженности. Демонстрировал голые ягодицы качка и эрегированный член, который он трогал. Пытался снять напряжение?
Катя ждала. Вернется или… на утро она «отстрелялась»?
Её начинало подташнивать от собственного цинизма.
Чего тебе, дуре, не хватает? Красивый мужик рядом. Хочет тебя.
А ты?
А она хотела определенности и… свободы.
От всего.
От всех.
Коваль повернулся к Кате и негромко сказал:
– Запахни халат. Быстрого секса я не хочу, нагибать тебя нельзя, сосать ты, думаю, не умеешь. Поэтому давай-ка от греха, пока я не сорвался, – Катя не подала вида, что Генерал снова её удивил. Он подошел к креслу и сорвал с него мужской халат. – Значит так. Я сейчас уеду. Скорее всего, не вернусь уже сегодня. Завтра, думаю, буду. Должен.
Последнее слово он произнес ожесточенно.
Загадочное «послезавтра», что должно было случиться уже менее чем через двадцать четыре часа, напрягало неимоверно.
Катя села и провела рукой по спутавшимся волосам.
– Неприятности? – вопрос сорвался с губ, прежде чем она успела прикусить язык.
Думала, Руслан её одернет.
Он мотнул головой.
