Макс, к моему удивлению, тоже не спал.
Вернее нет, то, что он не спал, мало бы меня удивило, но его способ борьбы с бессонницей был странен.
Я застала его сидящим на полу, сложив по-турецки ноги, и глядящим куда-то в потолок.
– Макс!? – окликнула я его.
– А!?? – он не сразу оторвался от своего занятия.
– Что ты делаешь?
– Думаю, наверху завелись крысы. Слышишь, как они копошатся?
Меня передернуло.
– Хочешь выселить меня из своей комнаты? – спросила я.
– Нет-нет, – засмеялся Макс, – Просто мне почудились шорохи наверху. Вот и все. Хочешь чаю с мятой? Я нашел засушенный листья в шкафу…
Утром все так же лил дождь.
– Думаю, мне лучше пойти хотя бы посмотреть место, – предложил Макс, и, одевшись так быстро, что я не успела его отговорить, он вышел на улицу.
Вернулся Макс лишь через пару часов. Весь мокрый и с каким-то старикашкой.
– Сейчас, я принесу денег, – пробормотал он гостю, направляясь к сумке, в которой оставил кошелек.
– Я договорился, что памятник поставят за меня, – сказал он мне, Я лишь оставлю его и денег за работу, и мы сможем ехать.
– А ты уверен, что деньги не пропьют вместо работы?
– Тут негде пропивать, – ответил Макс, – Черт, немного не хватает.
Он снова выбежал на улицу. Видимо к машине, где могла храниться еще заначка.
Старик, пришедший вместе с ним, тем временем все ухмылялся и смотрел на меня маленькими хитрыми глазками.
– Приехал, значит, наш Максимка к родителям, – наконец сказал он, – А то они, небось, соскучились…
Мне стало не по себе: никогда не любила, когда о покойных говорили в настоящем лице.
На пороге снова появился Макс. В руке он держал пачку денег, которую и протянул старикану.
– Спасибо, Максимка, все сделаем, как ты просишь, – сказал тот, – А ты, смотри, не раздосадуй родителей…
Максим, и без того бледный после дождя и холода, стал каким-то зеленым.
Когда после ухода старикана, я попросила его объяснений, он лишь отмахнулся.
– Местные глупые суеверия…
Все же, я не собиралась сдаваться, и вечером снова подняла эту тему.
По всему было видно, что Максиму не очень приятно говорить об этом, но то немногое, что я смогла выудить, дало мне в дальнейшем хороший повод к размышлениям.
– Это маленькая деревня, – сказал он, словно оправдываясь, – Здесь люди годами могут обсуждать некоторые вещи. Старик лишь намекал на мои разногласия с родителями. Это было незадолго до их смерти. Они хотели, чтобы я остался и учился в небольшом университете ближайшего городка. я же хотел в столицу. Видишь, мелкие разногласия. А люди раздули из этого не пойми что…
Он замолк и посмотрел на потолок.
Я же попыталась вспомнить, когда в первый раз узнала Макса.
Оказалось, что прошло более пятнадцати лет…
Тогда он был университетским другом моего брата и жил у своей тети, в большом городе, как, видимо, и мечтал. Родителей его уже не было в живых…
Ночью мне не спалось. От недостатка усталости, на ум приходили различные бредовые мысли, которые суммировались к услышанному днем, и подозрениям Макса о том, что в доме водятся крысы… И вот уже среди порывов ветра мне начало слышаться какой-то потустороннее шуршание. Казалось, я лежала и прислушивалась к нему где-то с час, но под конец была не в силах этого более выдержать. Накинув халат, я стремительно побежала вниз – возможно Макс тоже еще не спит, и сможет меня успокоить, но увиденное мною никак не придало уверенности. Точно так же, как и предыдущей ночью, Макс сидел, сложив под собой ноги, и пялился в потолок. Вид у него при этом был напряженный, и мне показалось, будто он и сам прислушивается к чему-то. Но это что-то явно не относилось к живым звукам, так как на мои шаги он даже не отреагировал.
– Ты в порядке? – спросила я, машинально остановившись, и не дойдя до Макса буквально несколько шагов. Тот вздрогнул, и посмотрел на меня словно человек, которого только что вывели из состояния глубокого сна.
– А… извини. Просто никак не могу выкинуть кое-что из головы.
– Что именно?
– Это смешно и глупо, – попытался улыбнуться Макс.
– Говори, я не буду смеяться, – серьезно ответила я, так как во всем виде Макса чувствовалось, будто ему действительно надо поделиться чем-то очень важным.
Я подошла к нему поближе и тоже села на пол.
В этот момент Макса словно прорвало.
– Впервые это предположение высказала моя сестра. Знаешь, когда мы были еще детьми, то часто слышали, как родители разговаривают в своей комнате. Они любили по вечерам обсуждать различные проблемы, строить планы на будущее. Иногда мы подслушивали под дверью: было приятно слышать их тихий шепот. А когда они умерли, моя сестра сказала, что до сих пор может слышать, как они шепчутся по вечерам в своей комнате. По началу это было даже приятно: словно частичка родителей осталась с нами, но потом… Моя сестра начала действительно верить своим словам. Мысль о том, что где-то там, за дверью, ее родители каждый вечер шепчутся между собой, настолько укоренилась в ее сознании, что она начала рассказывать мне про их «диалоги». Она говорила, что они часто обсуждают нас… Потом ей стало хуже. Доктора сказали, что это какая-то болезнь мозга, и все же… Неприятно.
Макс пожал плечами.
– Вот сейчас я и сижу, слушаю…
По моей спине пробежал холодок.
– Ты думаешь, она была права?
– Нет-нет, что ты! – неестественно резко и активно отозвался Макс, – Просто все хочу понять, что натолкнуло ее на такую мысль. Сейчас дом действительно шумный: порывы ветра, все эти мыши, звук дождя… Похоже, у бедняжки были свои причины…
Макс нес бред. Это было абсолютно точно. Вопросом оставалось лишь то, насколько он сам во все это верил. Лично я не верила ни капли. По крайней мере, так я думала, пока не пошла снова спать. Там, в полной темноте, окруженная чужими мне вещами и звуками дождя, смешивающимися с завыванием ветра, мне тоже начали чудиться странные голоса. Будто тихий шепот, доносящийся откуда-то из-за закрытых дверей. Слов было не понять, да их и не было. Лишь игра больного воображения, возбужденного рассказом Макса.
И все же я снова встала с постели, накинула свитер, и спустилась вниз. К моему облегчению, Макс спал на диване. Застань я его по прежнему бодрствующим, то, возможно, и мои нервы накалились бы до предела, но ничто не успокаивает так, как вид другого спящего человека. Макс перевернулся на другой бок, и пробормотал что-то о том, как хочет отсюда уехать. В этот момент он был ужасно мил, как плюшевый мишка, и я, дав волю эмоциям, легла рядом. Очень скоро я тоже уснула.
Утро застало меня одну.
