Чтец книг Александр Щербин
Рассказ о человеке совершившим преступление во имя чести и вынужденном покинуть родной город, но вскоре выясняется, что он не в силах жить на чужбине вдали от родного города, и герой возвращается, зная, что его ждет арест и долгое тюремное заключение.
Их состязание – это смертельный поединок. Они поднимаются ночью по отвесной скале, рискуя в любое мгновение сорваться и разбиться вдребезги. Этот поединок с киллером Кирилл Вацура проигрывает, но по следам убийцы выходит на секретную лабораторию по производству наркотиков, расположенную в горах Таджикистана…
Их состязание – это смертельный поединок. Они поднимаются ночью по отвесной скале, рискуя в любое мгновение сорваться и разбиться вдребезги. Этот поединок с киллером Кирилл Вацура проигрывает, но по следам убийцы выходит на секретную лабораторию по производству наркотиков, расположенную в горах Таджикистана…
«За дверью тревожно залаяла собака. Инженер Ананьев, его помощник студент фон Штенберг и я вышли из барака посмотреть, на кого она лает. Я был гостем в бараке и мог бы не выходить, но, признаться, от выпитого вина у меня немножко кружилась голова, и я рад был подышать свежим воздухом…»
Российский бизнесмен Иван Герасимов летел по делам на своем частном самолете в районе Карибского моря, как вдруг получил распоряжение диспетчера взять курс на остров Питон, чтобы помочь эвакуации и взять на борт раненых, пострадавших от извержения вулкана. Так на борту его самолёта оказался смешной коротышка по кличке Дикобраз, который вдруг выдал себя за террориста-смертника и потребовал сменить …
Российский бизнесмен Иван Герасимов летел по делам на своем частном самолете в районе Карибского моря, как вдруг получил распоряжение диспетчера взять курс на остров Питон, чтобы помочь эвакуации и взять на борт раненых, пострадавших от извержения вулкана. Так на борту его самолёта оказался смешной коротышка по кличке Дикобраз, который вдруг выдал себя за террориста-смертника и потребовал сменить …
«Воистину еврейки молодой Мне дорого душевное спасенье. Приди ко мне, прелестный ангел мой, И мирное прими благословенье. Спасти хочу земную красоту! Любезных уст улыбкою довольный, Царю небес и господу-Христу Пою стихи на лире богомольной. Смиренных струн, быть может, наконец Ее пленят церковные напевы, И дух святой сойдет на сердце девы; Властитель он и мыслей и сердец…»
«…Почтовый поезд номер такой-то мчится на всех парах от станции „Веселый Трах-Тарарах“ до станции „Спасайся, кто может!“. Локомотив свистит, шипит, пыхтит, сопит… Вагоны дрожат и своими неподмазанными колесами воют волками и кричат совами. На небе, на земле и в вагонах тьма… «Что-то будет! что-то будет!» – стучат дрожащие от старости лет вагоны… «Огого-гого-о-о!» – подхватывает локомотив… По вагон…
«…Почтовый поезд номер такой-то мчится на всех парах от станции „Веселый Трах-Тарарах“ до станции „Спасайся, кто может!“. Локомотив свистит, шипит, пыхтит, сопит… Вагоны дрожат и своими неподмазанными колесами воют волками и кричат совами. На небе, на земле и в вагонах тьма… «Что-то будет! что-то будет!» – стучат дрожащие от старости лет вагоны… «Огого-гого-о-о!» – подхватывает локомотив… По вагон…
«Расскажу вам мою историю с часами… Курьезная история! Дело происходило в самом начале нынешнего столетия, в 1801 году. Мне только что пошел шестнадцатый год. Жил я в Рязани, в деревянном домике, недалеко от берега Оки – вместе с отцом, теткой и двоюродным братом. Мать свою я не помню: она скончалась года три после замужества; кроме меня, у отца моего детей не было. Звали его Порфирием Петровичем……
Однажды находчивая учительница литературы весьма своеобразным и таинственным способом решила приобщить к «прекрасному» умного не по годам, на переменках вытворяющего всевозможные научные открытия, но скучающего на ее уроках сорванца. Но всё пошло, мягко говоря, не по плану.