В перерывы между метаниями по собеседованиям он посматривал банковские проспекты. Все как один сулили заманчивые перспективы, но мелкий шрифт, это изобретение бога Локи, присутствовал на каждом из них. От знакомых Денис много слышал о том, в какую ловушку себя загоняли люди ради быстрых денег.
Вот и сегодня он лежал на разложенном диване, крутил в руках очередную многообещающую бумажку и размышлял. Почему в мире все построено как-то неправильно, несправедливо, почему каждый стремится во что бы то ни стало надурить, выжать все соки из своего ближнего, чтобы не только насытиться, но и приподняться высоко над головой того, кто только что отдал тебе все? Чем старше становишься, тем больше начинаешь понимать ультразлодеев, которых хлебом не корми, но дай уничтожить весь мир, и никак не меньше. По одному – слишком жестоко, а вот погубить всех разом – другое дело. Денис растопырил воображаемые когтистые лапы в злодейском жесте, потом усмехнулся сам себе. Если вы не знали, как парни кривляются наедине с самими собой, то вы, вероятно, никогда не были одним из них.
Он снова погрузился в мрачные мысли, как вдруг их прервало движение. Хмурый кот, облизываясь после сытного обеда, медленно и лениво запрыгнул на диван и, недолго поразмышляв, развалился рядом, поджав под себя лапы.
Недовольная рожа, – почти вслух сказал Денис, – у него как-то не было заведено в голос общаться с братьями меньшими. – Знал бы ты, сколько у других забот. Эх, мне бы твои проблемы… Жри да спи, вот и все печали.
Маркиз отвернулся и, как будто пожав плечами, поудобнее устроился на своем лежбище. Затем издевательски потянулся и сладко зевнул.
Денис сел за последний проект, но дело как-то не заладилось – слишком мешали хаотичные мысли, бегающие как чумные тараканы. Он подошел к зеркалу и оттянул веко, как герой в фильмах, переживающий бэд-трипы или попавший в какой-то мутный кошмар. Отчасти так оно и было. Не верьте, когда говорят, что мужики черствые создания – в тех, кто любит, всегда перекинут мостик в смежный разум, тонкая струна, по которой, как канатоходцы, ползут полчища муравьев, способные выточить все нутро и уничтожить все нервные соединения.
Видок в зеркале был еще тот: бледная кожа с нездоровым оттенком под неверным светом лампочки, мешки под глазами, как у видавшего виды наркомана.
Ладно. Справимся. Иначе никак, верно?
***
Ольга была старше Марины на пять лет, и выглядели сестры совсем по-разному. Первая – пышная хохотушка, не особенно красивая, которая не слишком заморачивалась по жизни, отчего постоянно влипала во всякие неприятности. Например, в брак. Первый и пока единственный муж работал за копейки; из-за него она умудрилась попортить себе кредитную историю. Хорошо ещё, что не успели завести ребенка. Развод – вот и весь итог
Денис учился с ней в одной гимназии, и как-то раз на школьном выступлении их свели в одну сценку. Позже, в академии он положил глаз на прекрасную барышню в параллельном потоке и пол-курса не решался к ней подойти. Каково же было его удивление, когда на выпускном её сопровождала сестра – та самая партнёрша по актерскому мастерству. Это был знак, шанс, упускать который было бы самой большой его глупостью. И удача оказалась на стороне Дениса. Скоро будет четвертый год, как они встречаются – и год, как он живёт здесь, со своей любимой девушкой, сбежав из-под душного влияния матери.
***
Сон откровенно не задался. Денис долго не мог уснуть, аккуратно ворочаясь, чтобы не разбудить Марину, периодически проваливаясь в забытье, но вскоре выпадая оттуда вновь. Посреди ночи ему приснился странный сюжет: как будто он эмбрион, который не родился и застрял в утробе на несколько десятков лет. Он мог видеть, чувствовать мир за ее пределами, но это был не его мир, и он не ощущал к нему своей принадлежности. Однако затянувшееся нерождение привело к разложению плода, и он плавал в собственной гнили, чувствуя, что ему необходимо родиться, чтобы выжить, выйти на свет, отбросив все свои страхи и отчуждение. И вот он уже решился, и вот вдали за темными, пульсирующими стенами тоннеля забрезжил болезненный, яркий свет…
На этом Денис вынырнул из пелены дремы, ощутив, как сердце учащенно бьется; успокоив ритм и справившись с тревогой, он окончательно проснулся. Рядом, повернувшись на бок, спала Марина, в ногах сопел Маркиз, извернувшись на спине и дергая во сне лапами.
Снова накатили мысли о текущих заботах и тяготах, но они крутились на одном месте, не принося ничего нового и облегчающего. Наконец он решил для себя, что в ближайшее время начнет обзванивать друзей и знакомых, осевших в больших городах, авось что и найдется. Эта идея не принесла ему должного покоя, но все же этого было достаточно, чтобы он вновь погрузился в сон, для утреннего оказавшийся чрезвычайно крепким.
***
То, что произошло через несколько часов, никто бы не мог вообразить, и Денису такое даже не смогло бы присниться.
Зеркало Морфея треснуло, и сквозь рассеивающуюся дрему он почувствовал, как у него безумно болит голова, как будто мозг засунули в тесную коробку, и придавив ногой для большей плотности, закрыли крышкой. Денис дал волю голосовым связкам, чтобы выразить в пространство свою внезапную боль, но вместо протяжного стона раздался невразумительный писк.
Что-то тут было не так.
Он открыл глаза и увидел, что обстановка чудовищно увеличилась за ночь. Кресло, стенка с телевизором казались невероятно огромными по сравнению с тем, какими он их привык видеть. Только не психиатр, пожалуйста, – подумал он. Тут же пришла спасительная мысль, что при мигрени случается и не такое. У него дико раскалывается голова, вот и вся причина.
Денис попытался встать на ноги, спустив их с кровати, но внезапно съехал вниз, и, встав на четвереньки, уперся взглядом в пол. Что с руками? Черт возьми. Откуда столько белой шерсти?
Что-то хлестнуло его по спине, как метелка для пыли, та, радужная, что была у него дома в детстве. Он обернулся, и на этот раз ему прилетело в лицо. Зажмурившись от неожиданности, одновременно с этим он ощутил что-то странное в районе копчика, как будто на нем спина не собиралась заканчиваться. Озадаченный, он направил импульс в ноги, чтобы наконец встать, но приподнявшись над полом на несколько секунд, снова принял исходное положение.
Говорила мне мама заниматься спортом… Что ж, дела идут хреново, но по крайней мере я жив. Денис пополз на четвереньках на кухню, где уже слышалась утренняя возня – Марина собиралась на работу.
– Будешь? – услышал он ее голос на полпути за стенкой, отчего пришел в очередное мимолетное недоумение. К кому она обращается? Он едва только встал с постели, не успев продрать глаза. Может, предлагает что-то Маркизу? Но ему ведь нельзя ничего со стола.
– Буду, – ответил гудящий мужской голос. Денис удивился еще больше. У них гости? В такую рань? Он прибавил ходу, побежав на четвереньках. Пусть он не в лучшем виде сегодня утром, но любопытство пересилило все.
На кухне, напротив Марины, сидел он сам.
***
– О, Маркиз проснулся, – Марина бросила быстрый взгляд в сторону коридора, передавая Другому Денису бутерброд с колбасой.
Он остановился на пороге, словно пораженный громом, увиденное и услышанное понемногу начало срастаться в цельную картину, но все еще не укладывалось в голове.
– Что с ним? – Марина подошла и склонилась над котом, ошарашенно стоящим с глазами, которые, казалось, были готовы вылезти из орбит. – У тебя все в порядке?
Она легкими, небрежными движениями погладила его пару раз, выпрямилась и вернулась к столу, глядя на парня. Но тот, уткнувшись глазами в тарелку, с сосредоточенным видом жевал бутерброд. Его брови были слегка приподняты, во взгляде читалось что-то неуловимое, едва заметное – не то безумное, не то удивленно-детское выражение.
Я – Маркиз. Это сон, это всего лишь сон, мне нужно срочно проснуться. Судорожные мысли накатили таким шквалом, что он развернулся на месте и как ужаленный помчался по коридору в комнату, и перелетев ее за пару секунд, вскочил на окно.
– Ну, начинается, – пробурчала Марина. Да, на кота изредка накатывало, и отбросив плащ лени и сибаритства, он принимался носиться по вверенной ему территории.
Но это же сон. Я сплю! – вскрикнул Денис, но вслух вылетел лишь высокий кошачий вопль. Он спрыгнул, пробежался на кухню, едва не ударившись лбом о ножку стола, и понесся обратно нарезать круги по комнате.
Чертовы осознанные сны. Никогда не умел их определять. Никогда не умел просыпаться по своему желанию.
Ущипнуть он себя не может. Но выход есть всегда. Он вгрызся в собственный хвост и взвизгнул от боли.
Не помогло.
Неужели это все правда? Но ведь так не бывает!
Нужно сейчас же вернуть все как было. Может, если преподать нам встряску, наши разумы окажутся на своих местах? Денис не долго думая пулей пустился обратно. Узоры линолеума смешались в одну сплошную мазню, затем полоска порога просвистела под брюхом. Все летело вокруг, как в гонках на приставке в детстве.
Увернувшись от ножки стола, он врезался в ногу не-Дениса с такой силой, что его отбросило в сторону. Мир взорвался искрами, всполохами и адской болью, которая не шла ни в какое сравнение с утренней мигренью. От дезориентации кот упал на бок и замотал головой. Парень ахнул и схватился за ушибленное место.
– Да что такое? – Марина свесилась под стол. – Маркиз! Прекрати!
Денис добрел до комнаты и бухнулся на пороге. Голова пульсировала и грозила расколоться, как треснутый графин. Но хуже всего было то, что боль оказалась реальна, и этот кошмар с каждой секундой, по крупице становился явью.
***
Через недолгое время он заснул, не в силах справиться с шоком от происходящего, и проспал весь день, изредка меняя положение и в полусне переходя с места на место.
Туман забытья цепко охватил его сознание, словно под действием транквилизатора. Денис не знал, как в это время проводил время Маркиз в его облике, но, как ни странно, сейчас его это не волновало. Его разум будто силился уйти в беспамятство как можно глубже, чтобы наконец проснувшись, оказаться в обычной обстановке, в теле, к которому он привык. Череда пустых, как разбитые глазницы окон, отключек без сновидений один раз нарушилась тем, что его стошнило. Наверное, сотрясение, – вяло подумал Денис, и отойдя от лужи, снова погрузился в пучину.
Затем его разбудил голос Марины, вернувшейся с работы, и, с трудом разлепив глаза, сквозь узкие щелочки он увидел ее лицо прямо перед собой.
– Эй, с тобой все в порядке?
Она взяла кота на руки, и Денис ощутил, как мышцы его нового тела бессильно растекаются по ее плечу, теперь казавшемуся огромным.
– Присмотри за ним завтра, ладно? – она обернулась к парню, который сидел на диване, притянув к себе ноги и тупо уставившись в телефон. – Свозим его в ветеринарку, если не станет лучше.
Марина положила его в кресло, где он снова встретил Морфея.
