– Сделай мне копии и побыстрее. – Приказным тоном говорит она помощнику криминалиста.
Спустя некоторое время сотрудники ОКОН выходят из штаба, взяв с собой копии заключений с информацией о подозреваемых. На улице стоит ясная теплая погода, и осень явно не чувствуется.
– А тебе досталась нормальная жизнь? – Спрашивает Настя у своего подчиненного, когда уже села в свой «Рейндж», а Михаил садится рядом на пассажирское место. Он задумывается над ее вопросом, но еще видит, как начальница нетерпеливо ждет ответа. Она даже машину не заводит.
– Это очень сложный вопрос. – Успевает только вымолвить Михаил, как его перебивает начальница.
– Значит, ненормальная. – Говорит она, удовлетворившись этим выводом, и заводит машину.
– Я не скажу, что ненормальная. – Оправдывается Михаил. – У меня ни разу не были мысли о совершении преступлений.
Внедорожник медленно выезжает за пределы служебного автопарка ФСБ.
– Ты прикидываешься дураком? – Спрашивает Настя, повышая свой тон. – Ты каждую неделю совершаешь преступления. Ты постоянно думаешь о том, как их совершить и не залететь на стол криминалистов. И после этого ты утверждаешь, что мыслей таких у тебя не было?
Михаил понимает, о чем говорит Настя, но сказать в ответ ему нечего, ведь она снова права.
– Я не жалею о том, как у меня сложилась жизнь. – Со вздохом отвечает он. – Но мне жаль, что у других моих сослуживцев она сложилась совсем паршиво.
– Это я и хотела от тебя услышать. – Отвечает Настя, сменив свою злость на спокойное состояние. – Ты примерно знаешь, где он живет?
– Да, все там же, как по заключению экспертов… наверно… – Вздыхает Михаил.
– Будем надеяться, что все там же. – Не оптимистично отвечает Настя.
***
Старый дом хрущевских времен, загаженный и брошенный на произвол дворик, пара старушек на лавочке у подъезда – фактический адрес проживания этого преступника.
Проведя детство в таком дворике, невольно и сам начнешь нарушать закон или станешь алкоголиком. На улице делать было совершенно нечего, затхлые и полуразрушенные подъезды говорят о хозяевах здешних квартир, детская площадка напоминает тюремную зону на отшибе и может угадаться лишь по наличию сломанной ржавой горки. Таких горок уже тридцать лет, как не строят, а на ее ржавых ступеньках уже пробиваются трава и мох. Поломанные огрызки от лавочек, на которых сидят две старушки c выражениями лиц, полных зла и ненависти ко всему сущему. Они гневно смотрят на сотрудников ФСБ, а дорогой черный внедорожник с проблесковым маяком действует на них как красная тряпка на быков. Сотрудники ОКОН молча заходят в то, что называлось подъездом, но скорее напоминало общественный туалет.
– Ну и вонь! – Прикрывая свой рот рукавом черного свитера, отвечает Настя.
– Как вообще в таких условиях жить можно? – Риторически задается вопросом Михаил. – Надо с Нечепуренко поговорить, может, он повлияет на депутатов.
– Это не наша работа подъездами заниматься. – Отвечает Настя. – Возьми швабру и отмой тут все, если хочешь им помочь.
Четвертый этаж выглядит, как и все пройденные: засранный бетон, облезлые от краски и штукатурки стены, трещины на пожелтевших потолках и сильная вонь от мусорного стояка. Состояние дома чувствуется, что его как построили тридцать лет назад, так о нем и забыли вместе с его жителями.
Сломанная цифра «9» на двери дает небольшое очертание того, что эта квартира – та, которая нужна сотрудникам. Настя аккуратно стучит по затхлой двери, прогнившей со всех сторон, но тишина царит по-прежнему по обе стороны.
– Ломай. – Тихо произносит она своему заместителю и отходит в сторону, предварительно вытащив пистолет.
Михаил также достает пистолет и мощным ударом ногой сносит затхлую дверь с петель прямо внутрь квартиры. От такого удара она разваливается на куски и разлетается по коридору, поднимая в воздух мелкую щебенку и пыль. Сотрудники вбегают в коридор, как Михаил тут же замечает выходящего из комнаты человека, внешне похожего на его бывшего сослуживца. Тяжелая рука капитана Конова хватает его за шею и отбрасывает обратно в комнату, откуда он выходил.
Михаил не может поверить своим глазам. Это действительно его сослуживец.
– Узнаешь меня? – Спрашивает он, хватая вновь преступника за шкирку.
Хозяин квартиры сначала впадает в замешательство, но немного погодя, вспоминает службу в Чечне, и от этого еще больше пугается. Михаил сразу понимает по пугливому выражению, что попали они по нужному адресу.
– Выводи его отсюда. А я пока тут все осмотрю. – Останавливает Михаила начальница и указывает на выход.
– Пошли! – Говорит напарник и, крепко заломив подозреваемого за руку, надевает наручники и выводит его на улицу.
Анастасия тем временем обходит коридор и заходит на кухню. Старая хрущевская квартира имеет такой же старый хрущевский бардак. Единственным обновлением в квартире ей показался один из первых цветной советский телевизор. Он выключен и вряд ли работает. На кухне расположен маленький столик, усыпанный крошками непонятной еды или закуски, а также большое количество пустых бутылок водки. На угловом диванчике мирно дрыхнет пьяная женщина. Возможно, мать подозреваемого, а может и сожительница, обременившая свою жизнь алкоголем. Настя приподнимает ногу и тяжелым ботинком слегка толкает спящее тело. Лучше бы она этого не делала.
Женщина, очевидно, еще не отоспалась и далеко не была трезвой, она еле приподнимается, упершись рукой за столик, после чего обнаруживает на своей кухне незнакомую девушку.
– Ты кто? – Промычал пьяный женский голос. – А-а-а. Ты, наверно, любовница этого скота. Ну, сейчас я только встану и доберусь до тебя, сука!
Настя молча стоит и наблюдает на бестолковые попытки пьяного тела подняться, вперемешку с руганью в адрес Насти, стола, тумбочек, всей этой кухни и даже президента страны. Настолько это зрелище выглядит жалким и невыносимым. Страна погрязла в отходах своего населения, пичкающего себя алкоголем и наркотиками, совершенно не думающего о своем будущем и будущем окружающих людей, исключением которых она далеко не являлась. Правительство с этой проблемой не боролось и бороться не собиралось. Все в этой стране давно куплено и сводилось к выживанию, где каждый сам за себя. 90-е годы наложили большие отпечатки на современный мир и власть, а лишняя попытка куда-нибудь влезть всегда приводила к смерти инициатора. Лучше сидеть в кустах и получать дивиденды с тех же бандитов, чем попробовать отбить хлеб у тех, кто в действительности управляет страной. А страной управляла любовь к деньгам и наркотикам.
Пьяное полусонное тело по-прежнему пытается приподняться, чтобы хоть сеть. За эти короткие минуты Настя столько матерных слов услышала, сколько не слышала уже очень давно. Она также продолжает наблюдать за беспомощной пьяной женщиной, не выдавая присутствия эмоций, которые, впрочем, у начальницы иногда проявлялись, но чаще в виде гнева. И было у нее огромное желание застрелить это полуживое существо. Жаль, что нет отдельного закона для отдельных спецслужб на разрешение стрелять в людей по своему усмотрению. Настя бы тогда очень многих убила.
Спустя пару минут наблюдений начальница отвлекается от своих размышлений, разворачивается и молча направляется к выходу. Михаил с преступником уже сидят в машине. Сам Михаил напоминает своим счастливым видом домашнего питомца, довольного до невозможности. Встретил старого сослуживца и радуется, будто не преступника поймали, а по дружбе встретились. Теперь нужно отвезти заключенного в штаб, выбросить его там в камеру и забрать своего «питомца» на давно запланированную встречу одноклассников.
***
В машине играет тихая музыка. За окном уже глубокая ночь. По сторонам черные степи и черный лес. Движение машины идет спокойным – 40 километров в час, Настю это вполне устраивает. Михаил периодически оглядывает то дорогу, то спидометр, то свою начальницу. Его недоумевает такое ненормальное спокойствие. Будто она едет не на вызов, а просто отдохнуть и расслабиться в дороге. Так ему кажется, а уже через полчаса молчаливой езды, он все-таки решается разорвать тишину первым.
– А куда мы едем? – Спрашивает он.
Начальница поворачивает свою голову в сторону Михаила, демонстрируя свою неприязнь к тому, что он не знает, куда они едут. Михаил начинает подозревать, что он мог забыть об этом. Она наверняка говорила, но вылетело из головы. Это Михаила сильно расстраивает, потому что он совсем не хочет забывать все то, что говорит ему начальница.
– Сегодня ночью встреча одноклассников. – Отвечает она, стараясь сдерживать свою неприязнь. После ответа она снова поворачивает голову в сторону дороги.
Михаил молча залезает в тайник под бардачком, чтобы проверить наличие своего «кедра» и боеприпасов к нему.
Да, это служебный автомобиль сотрудника ФСБ! Все оружие, спрятанное в тайниках этой машины, нелегальное, ворованное, либо купленное ее дядей на черном рынке и ни за кем не числится. Не говоря уже о том, что в переднем бардачке всегда можно найти пакет с героином, который, якобы, на экспертизу везется.
За два года Михаил до сих пор не привык к таким подобным стрелкам и перестрелкам, которые были совсем не похожи на бои в Чечне. Все та же жестокость, кровь и никакой пощады, с той лишь разницей, что в Чечне это было предсказуемо, а тут нет. За все время перестрелок с наркомафией начальница ни разу не крикнула «Руки вверх!» или вовсе «Вы арестованы!». Все побоища провоцировала она же сама, без какого-либо объяснения и в самый неожиданный момент открывала огонь первой, при этом ее первая пуля всегда попадала в голову. А дальше как сложится.
За время ее службы любой сотрудник в штабе ФСБ может отозваться о ней как о психопатке, досрочно выпущенной из дурдома и посаженной на эту должность за неимением хорошо обученных, нормальных и стрессоустойчивых сотрудников, либо по какой-то глупой ошибке гендиректора ФСБ, перекурившего что-то непонятное тем же вечером. Но сделать ничего не могут. Слишком хорошо работает ОКОН, чтобы его расформировывать. Хотя и были попытки.
Служебный внедорожник продолжает не спеша двигаться по темной неосвещенной дороге. Благодаря отсутствию освещения очень хорошо видны звезды. Они могли бы сделать эту поездку романтичной, если бы сама поездка не была посвящена разборкам в наркобизнесе. За их автомобилем уже двигаются с такой же скоростью еще два похожих внедорожника, черных и полностью тонированных.
– К нам сели на хвост. – Подмечает Михаил. – Это они?
– Ага. – Отвечает Настя, поглядывая в зеркала заднего вида.
Оба внедорожника быстро обходят машину Насти и выстраиваются в ряд спереди. Дальше Настя ведет машину вслед за ними, увеличивая скорость, чтобы догнать.
– В этих машинах сидят люди, которые будут проводить сделку «деньги на товар». – Говорит Настя непринужденным голосом. – После того, как я подам сигнал, твой выход.
– Я понял. – Соглашается Михаил. – Все по стандартному сценарию?
– Да. – Отвечает Настя и заворачивает машину вслед за впереди идущими внедорожниками на съезд в проселочную дорогу, которая ведет в еще большую глушь.
