– Допустим. А в остальные ночи что делал Дарын?
– Был во дворце, и слуги могут это подтвердить.
– А где же на самом деле был министр торговли, когда убивали Гулли?
– Разве Ким тебе не рассказал?
– Рассказал.
– То есть ты меня проверяешь?
– Ты сам меня вынуждаешь.
– Но ты согласен, что Дарына можно вычеркнуть из числа подозреваемых? Не мог он и с Кимико ночь провести, и к Гулли сбегать, чтобы придушить.
– Согласен.
– Остаётся ещё Улмес, – сказал Юрген.
– Думаешь, кто-то из убитых проституток могла его шантажировать? – предположил Альфред.
– Всё может быть. Неплохо бы узнать, где он был в ночи убийств. Я могу проделать это точно так же, как с Дарыном и Казимом.
– Могу я сказать? – поднял руку молчавший до сих пор Элинор.
– Конечно, – кивнул Брунен.
– Юрген, вот ты говорил про брата одной из убитых девушек.
– Самур, – отозвался Шу. – Брат Гулли.
– Верно. Ты упомянул, что он будто бы опознал Казима.
– Опознал.
– И Казим понимает, что брат может его выдать.
– Я понял, к чему ты клонишь, Элли, – вмешался Альфред. – Считаешь, что этот парень в опасности?
– Если вдруг окажется, что этот Казим и в самом деле убийца, то он вполне может избавиться от ненужного свидетеля.
– Я сказал Казиму, что с братом можно будет договориться, – произнёс Шу.
– Пожалуй, я соглашусь с Элли, – ответил Брунен.
– Можно отправить одного из стражников в «Дом сладостей», чтобы присмотрел за Самуром. Парень устроился туда на работу, – сказал Юрген. – Одного, думаю, Оташ мне простит.
– Отправь, – кивнул Альфред.
– Ты станешь возражать, если я захочу пообщаться с Улмесом? – спросил Шу.
– Почему я должен возражать?
– Это твоё расследование.
– Конечно моё, это бесспорно.
– И?
– Ты можешь общаться с кем угодно, это твой город, твоя страна, – усмехнулся Брунен.
– Знаешь, мы с тобой никогда не сможем договориться.
– А зачем нам с тобой договариваться?
– Ты, может быть, думаешь, что я держу на тебя зло за тот случай десять лет назад?
– Какой случай? – вдруг спросил Элинор.
– Ты не хватался перед своим помощником? – поинтересовался Юрген.
– Здесь нечем хвастаться, – ответил Альфред.
– Но что случилось десять лет назад? – снова задал вопрос Акст.
– Он толкнул меня, я упал, сильно ударился головой и потерял память, – ответил Шу.
– Как же так вышло? – всплеснул руками Элинор.
– Альфред спустил собак на моего волка.
– Я ничего не понимаю, – проговорил Акст.
– Ну, он тогда был пастухом, а у меня был мой ручной волк, я его воспитал. Овцы напугались, и Альфред спустил собак. Я кричал ему, что этой мой волк, что он не тронет овец, а он не поверил. Я ему даже приказывал, но он не подчинился. Тогда он меня и толкнул.
– Ты забыл упомянуть, что у тебя в руке был пистолет, который ты направил в мою сторону, – холодно произнёс Брунен.
– Да ты выбил его у меня своим кнутом!
– А я должен был стоять и смотреть? Потом ты запросто мог выстрелить в моих собак, чтобы спасти своего волка. Я ни о чём не жалею.
– Но память же потом вернулась к тебе? – осторожно спросил Элинор.
– Вернулась, – кивнул Юрген. – И зла я не держу.
– Это так заметно, – усмехнулся Альфред.
– Господин Брунен, разрешите, я пойду, узнаю, как там насчёт наших покоев? – вдруг попросил Акст.
