Хозяин степи
– И что это значит?
– То, что сивары в любой момент могут принять иную сторону.
– Чью, например?
– Нашу, если это будет нам выгодно.
– Но у Нэжвилля ведь нет вражды с шоносаром. Особенно теперь.
– Я не говорю о вражде, господин Шу. Здесь всё намного тоньше.
– А всё же, где был Олаф, когда Оташ дрался?
– Передавал моё письмо, которое я составил для первого министра.
– Кому передавал?
– Торговцу, который как раз держал свой путь в Нэжвилль из Сереса.
– А если он его прочитает?
– Он мало что поймёт, господин Шу. Не стоит волноваться.
Когда братья починили подпругу, Юрген снова сел в седло, стараясь не показывать, как сильно болели ушибленные рука и колено. В мыслях он уже считал себя самым невезучим человеком на свете, который, не успев вылечиться от простуды, уже умудрился свалиться с лошади. Юргену очень не нравилось, как на него смотрели Алтан и Бальзан, и он боялся, что их отношение может как-то повлиять на мнение Оташа о нём, хотя Шу всё-таки грела мысль о том, что шоно был ему благодарен за тот случай с ножом.
Когда путники остановились на ночлег, Оташ вдруг подошёл к Юргену и позвал его за собой.
– Куда мы идём? – не понял Шу.
– Сейчас увидишь, – ответил сарби.
Они отошли от стоянки и остановились посреди степи, покрытой совсем юной весенней травой.
– Очень много с тобой всего случается, – проговорил Оташ, и Юрген испугался. Неужели шоно решит его тут бросить? – Ложись, – вдруг потребовал сарби.
– Зачем? Куда?
– На землю, головой к закату.
Юрген на секунду замешкался, но всё же лёг. Оташ опустился рядом с ним на колени и заговорил на родном языке:
– Тенгри, ради зелёной травы, что растёт на чёрной земле, ради сильных ветров, ради белых берёз, ради наших коней, пусть не постигнет нас беда. Прими всё, Умай, забери всё. Тфа, тфа. Тфа, тфа.
Затем Оташ поднялся и подал руку Юргену.
– Что ты говорил? – спросил Шу.
– Это был ушыктау.
– Что это такое?
– Обряд, отгоняющий от человека беду. И вот ещё, держи, – с этими словами Оташ снял со своей шеи кожаный шнурок, на котором висел маленький кожаный треугольник, и надел его на Юргена. – Это тумар, – объяснил сарби. – Такой оберег.
– Спасибо, – тихо ответил Шу. Он не знал, как на это реагировать, всё происходящее казалось ему странным. Конечно, в Нэжвилле верили в колдовство и магию, и сам он тоже надеялся, что что-то такое должно где-то существовать, но когда рядом с тобой на колени опускается сам правитель шоносара и просит за тебя своё главное божество – это же совсем другое.
– Теперь ложись спать и ни о чём не думай, – проговорил Оташ.
Юрген постарался так и сделать. Куртка, подаренная арамсаем, оказалась очень тёплой, вот только что-то мешалось, как будто какая-то вещица лежала в кармашке. Вот только карманов у этой куртки не было. Повозившись, Юрген обнаружил какое-то уплотнение за подкладкой. Шу снял крутку, вывернул её наизнанку и понял, что туда просто было что-то зашито. Юргену стало любопытно, он вспорол подкладку сбоку и вытащил маленький холщовый мешочек, развязав который, Шу обнаружил какую-то сухую траву.
– Что это у тебя там? – спросил Бальзан. Юрген сделал вид, что догадался о смысле вопроса и показал мешочек. Ему самому было интересно узнать, что это была за трава.
– Адыраспан? – удивлённо воскликнул Бальзан. Юрген понятия не имел, что это значило.
– Где адыраспан? – спросил Оташ.
– Да вон, у этого! Может, он тебя отравить задумал?
Юрген поборол в себе желание выбросить мешочек куда подальше и вопросительно взглянул на Оташа.
– Откуда у тебя это? – спросил тот, переходя на язык нортов.
– В куртке нашёл.
– А куртку кто тебе дал?
– Арамсай.
– Тогда ясно.
– А что это за трава?
– Она отгоняет злых духов. Но осторожнее с ней. Из неё и яд приготовить можно.
– Может, заберёшь тогда её у меня?
– Нет, тебе она нужнее.
– Значит, ты мне доверяешь?
– Конечно, доверяю.
У Юргена комок подступил к горлу. Молча кивнув, он завязал мешочек и убрал в дорожную сумку.
На следующий день путники догнали обоз с торговцами, направляющимися из Фейсалии в Серес. Они везли на восток вина, стеклянную посуду, кожу, ковры, пряности и большие зелёные арбузы. Пятерых торговцев сопровождали ещё двое вооружённых амма. Приметив всадников, они тут же достали свои пистолеты.
– Мы не разбойники, – крикнул им Оташ, подъезжая ближе. – Мы держим путь в шоносар.
– Может, вы хотите что-нибудь у нас приобрести? – предложил один из торговцев.
Языки сарби и амма были очень схожи, отличалось произношение слов, у них были другие окончания, но в целом любой сарби всегда мог понять жителя Фейсалии и наоборот.
– Нам предлагают что-нибудь купить, – уже на языке нортов проговорил Оташ.
– Мне ничего не нужно, благодарю, – ответил Рейн.
– А я бы хотел…можно? – Олаф спросил разрешения у посла.
– Это ваши деньги, ваше дело, – отозвался Арчибальд.
– Можно мне арбуз? – снова спросил Найтли.
– И что, он в вас поместится? – усмехнулся Рейн.
– Я бы поделился с вами.
– Я не очень люблю арбузы.
– Юрген, а ты будешь? – спросил Олаф.
– Буду, – кивнул тот.
– Господин шоно, вы не переведёте господам торговцам, что я хотел бы приобрести у них один арбуз? – попросил Найтли и добавил: – Пожалуйста.
Оташ улыбнулся, а затем снова перешёл на родной язык:
– Господин из Нэжвилля желает купить ваш арбуз.
– Так пусть выбирает! – обрадовался торговец, в чьей повозке лежали арбузы. – У меня они все сладкие, сочные! Пальчики оближешь! Они сахарные! Таких арбузов ты не пробовал никогда в жизни, клянусь здоровьем нашего амира, да будет жизнь его долгой и процветающей!
– Выбирай, – сказал Оташ. Олаф спешился и подбежал к повозке. С видом знатока он взял один из арбузов, поднёс к уху и постучал. Затем то же самое проделал с другим арбузом.
– Вы уверены, что это вам поможет? – поинтересовался Рейн.
– Конечно! – уверенно ответил Олаф. – А у этого ещё и хвостик сухой, видите?
– Это значит, что арбуз сорвали больше трёх дней назад, – проговорил Юрген. – И всё.
– Но как же тогда выбрать самый сладкий? – растерянно спросил Найтли.
– Наугад, – ответил Шу.
Олаф всё-таки взял один из арбузов и спросил цену. Оташ перевёл.
– Так дорого? – расстроился Найтли.
– Ты должен поторговаться, – сказал шоно, – и сбить цену.
– Я не умею, – ещё более огорчился Олаф.
– Дай я! – не выдержал Юрген и осторожно слез с коня, потому что нога сильно болела. Подойдя к торговцу, он показал на пальцах минимальную цену. Амма зацокал языком и покачал головой, а затем так же на пальцах показал свою цифру. Юрген повторил свой жест, не поднимая цену. Торговец скинул немного. Шу продолжал настаивать на своём. Амма ещё сбавил. Юрген в третий раз повторил свою цену. Торговец сбавил начальную сумму аж в два раза. Шу довольно кивнул и сказал Олафу расплатиться. Найтли в изумлении смотрел на происходящее.
– Ловко ты, – проговорил Оташ.
– К нам на ярмарки часто приезжали торговцы из Фейсалии, – ответил Юрген. – У меня никогда не было достаточно денег. И вот я однажды увидел, как одна женщина торговалась. В итоге она заплатила вдвое меньше. Тогда я понял, что цена на самом деле не такая большая и что рассчитывают они только на таких вот скромняг, как Олаф. Первый раз я стеснялся, но потом я увидел, что торговцы к этому готовы, и перестал. Мне даже стало казаться, что они больше уважают тех покупателей, кто торгуется. И таких не обманывают.
Тем временем Олаф получил свой арбуз и теперь стоял в замешательстве, понимая, что на коня со своей покупкой он точно не сядет.
– Давайте сделаем привал, – предложил Оташ. – И арбуз можно поесть.
Олаф всем предлагал арбуз, но шоно и братья взяли только по паре кусочков, а Рейн и вовсе отказался. Большая часть арбуза досталась Олафу и Юргену, причём Шу много есть не стал, объявив, что у него маленький желудок.
– Ты же мужчина, – сказал ему Оташ, – должен много есть. Почему маленький желудок?
– Ты сам-то вообще почти не ел сейчас, – возразил Юрген.
– Арбуз – нет, – с улыбкой кивнул сарби. – Но если бы Олаф угостил меня мясом, я бы, наверное, побольше съел.
Когда они продолжили путь, Найтли быстро начал отставать, и Юрген догадывался почему. Сам он тоже один раз остановился, чтобы сходить в туалет, но Олаф-то съел больше всех. Рейн пытался делать вид, что не замечает происходящего, а братья тихо посмеивались. Юрген поехал медленнее, решив дождаться Олафа.
– Я не буду больше покупать арбузы, – проговорил Найтли, поравнявшись с ним.
– Да ладно тебе, – с улыбкой ответил Шу. – Он же правда сладкий был. Не обманул торговец.
– Нет, в следующий раз я куплю персики. У них же были персики?
– Я не обратил внимания.
Впереди показался всё тот же обоз с торговцами. Они снова его догнали.
– Узнать про персики? – спросил Юрген.
– Не надо, – ответил Олаф. – Потом когда-нибудь.
Увидев старых знакомых, торговцы очень оживились, особенно тот, кто продал арбуз.
– Может, господин желает ещё арбуз? – радостно предложил он.
– Он тебе ещё арбуз предлагает, – перевёл Оташ.
– Нет, спасибо, – ответил Найтли.
– Господин отказывается, – сказал шоно.
– Неужели арбуз не был сладким? – опечалился амма. – Не прощу себе этого!
– Арбуз был сладким, – успокоил его Оташ.
– Тогда пусть господин купит ещё! Я сбавлю цену! Господин обидит меня, если не возьмёт мой арбуз!
Когда шоно перевёл слова торговца Олафу, Найтли расстроился.
– Я совсем не хочу его обижать, – проговорил он.
– Оташ, спроси, есть ли у него персики, – пришёл на выручку Юрген.
– Самые лучшие персики во всей Фейсалии! – радостно закричал торговец. – Слаще мёда!
Шу показал амма два пальца. Тот сначала покачал головой, но потом всё же согласился.
– Олаф, бери быстрее свои персики, пока он не передумал, и едем отсюда быстрее, – проговорил Юрген. – Пока ты ещё что-нибудь не купил.
III
Когда Юрген увидел впереди огромное поле, покрытое шатрами, у него перехватило дух. Только сейчас он в полной мере осознал, насколько огромным был шоносар. Изумлялся увиденному не он один: Олаф смотрел вперёд широко распахнутыми глазами и даже шептал что-то восхищённое.
– Добро пожаловать в шоносар, – проговорил Оташ и, хлопнув коня по бокам, устремился к лагерю. Остальные поспешили за ним.
Лучники, охранявшие подъезд к шоносару, увидели шоно и в почтении опустились на одно колено. Кивнув, Оташ поехал мимо, ему навстречу выбежал какой-то мужчина и упал на колени, кланяясь. Шоно спешился и попросил мужчину встать.
– Со мной приехал посол Нэжвилля Арчибальд Рейн, – проговорил Оташ. – Он со своим помощником Олафом. Для них нужно поставить хороший просторный гер. А вот этот парень, – шоно показал на Юргена, пока поживёт у меня. Он будет составлять жизнеописание шоносара для нортов. Объяви всем, чтобы ему никто не мешал свободно передвигаться по шоносару. И позови Сагдая.
– Слушаюсь, – кивнул мужчина и убежал.
– Вам придётся немного подождать, господин Рейн, – Оташ обернулся к гостям и перешёл на язык нортов. – Для вас скоро построят гер. Пока вы можете отдохнуть с дороги в гере Сагдая. Он сейчас придёт. Он и его помощник знают ваш язык.
– А я? – спросил Юрген.
– Пойдёшь со мной.
– А разве у меня не будет своего гера?
– Слишком жирно, – усмехнулся Оташ.
– Но…
– И мне нужен помощник.
– Помощник?
– Должен же ты как-то отработать то, что будешь жить за наш счёт? Или нет? Каждый, кто живёт в шоносаре, должен работать.
– Но я ведь буду писать про шоносар, – попытался возразить Юрген.
– Это разве работа?
– А разве нет?
– Хорошо, работа, но не такая трудоёмкая. Ты же не будешь писать весь день?
– Может, ты тогда и Рейна заставишь работать?
– Он посол. Это лицо неприкосновенное. К тому же, посол – это и есть его работа.
– Господин Шу, извольте слушаться шоно, – вмешался в разговор Рейн.
– И что же я буду делать как твой помощник? – поинтересовался Юрген.
– Всё, что потребуется.
Впереди показался высокий крепко сложенный мужчина лет пятидесяти с мягкими чертами лица, увидев которого, Алтан и Бальзан бросились к нему с радостными криками. Мужчина с улыбкой обнял каждого из них, а затем подошёл к шоно и вежливо поклонился. Юрген догадался, что это и был тот самый Сагдай, и отметил для себя, что шаман не стал падать перед Оташем на колени. Они обнялись, и Оташ представил Сагдаю Рейна и Олафа.
– Буду рад принять вас у себя, – с улыбкой проговорил Сагдай с небольшим акцентом. – Следуйте за мной.
– А ты следуй за мной, – сказал Оташ Юргену.
Идя между герами, Шу решил, что ему нужна будет карта лагеря, потому что найти что-то среди этих абсолютно одинаковых геров ему не представлялось возможным. Все сарби, завидев шоно, как один падали перед ним на колени.
– У вас так положено, да? – поинтересовался Юрген.
– Что положено? – отозвался Оташ.
– На колени становиться перед шоно.
– Это не обязательно.
– А чего они все тогда бухаются?
– Меня долго не было.
– Они так сильно уважают тебя, да?
– Хотелось бы верить, – вздохнул Оташ.
– Это правда, что ты воскрес из мёртвых? – спросил Юрген.
– Правда.
– Серьёзно?
– Сомневаешься?
– Вообще-то да.
– Никому об этом не говори здесь. Сойдёшь за врага.
Гер шоно был большим и отличался от других особой выделкой. Оташ зашёл внутрь и позвал Юргена за собой. Изнутри был виден решётчатый деревянный каркас, на котором держались войлочные стены. По центру гера располагался очаг. Оташ потянул за аркан, и вверху в крыше открылось отверстие.
– Разожги огонь, – попросил сарби, протянув Юргену огниво. Шу повиновался. Справившись с очагом, он огляделся по сторонам. У одной из стен стоял массивный сундук, а у противоположной – небольшой ларь. Оташ открыл его и достал посуду.
– Готовить не умеешь? – это было скорее утверждение, чем вопрос.
– А разве у тебя нет слуг или женщины? – спросил Юрген.
– Я не держу слуг, – ответил сарби. – И я не женат.
– Кто же тогда тебе готовит?
– Обычно это делаю я сам.
– Но ты же шоно.
– И что?
– Разве для тебя не должны готовить?
– Для меня иногда готовят, ты прав, но это делается по собственной воле тех, кто хочет выразить своё уважение ко мне. Но если я захочу есть, я сам могу обеспечить себя пропитанием.
– Я готовить действительно не умею, – вздохнул Юрген.
– Значит, будешь есть то же, что и я, и тогда же, когда я.
– Хорошо.
– Побудь здесь, а у меня есть дела. Если хочешь погулять по шоносару, пожалуйста. Когда вернусь, пообедаем.
С этими словами Оташ ушёл. Юрген остался сидеть у очага. С одной стороны, ему было интересно погулять, но другой, он боялся, что не найдёт обратной дороги. Конечно, можно было спросить, но Шу не был уверен, что многие здесь могли говорить на языке нортов, а показывать свои знания было нельзя.
Шу ещё раз осмотрелся. Пол гера был устлан меховыми и шерстяными подстилками, вещей больше никаких не наблюдалось. Юрген догадывался, что всё необходимое хранилось в сундуке и ларе. Сначала он заглянул в ларь, откуда Оташ доставал посуду. Помимо кухонной утвари, там лежали мешочки с какой-то пряной травой и ещё небольшие деревянные фигурки, изображавшие коня и волка. Юрген закрыл ларь и подошёл к сундуку. Если бы он был заперт, Шу не стал бы предпринимать никаких попыток узнать, что внутри, но сундук был без замка. В нём обнаружилась одежда, и Юргену стало неловко, когда он решился посмотреть, было ли что-то под ней. Он решил, что быстро посмотрит и всё. На самом дне сундука лежал свиток. Юрген бросил взгляд на выход, убедился, что никого нет, а затем достал его и развернул. Свиток оказался сводом законов.
Должно любить и уважать друг друга.
Нельзя красть, нельзя лжесвидетельствовать и быть предателем. Нарушение карается смертью.
Должно почитать старших. Нарушение карается смертью.
Нельзя прелюбодействовать.
Все мужчины должны состоять в войске.
Каждый воин должен следить за состоянием своего оружия.
Запрещено грабить покорившегося врага. Нарушение карается смертью.
Воины, не выполнившие волю шоно, караются смертью.
Шпионов приговаривать к смерти.
Юрген выронил свиток. Быстро подняв его, он положил его обратно на дно сундука, прикрыл одеждой и опустил на место крышку.
Оташ знал, что в шоносаре за его отсутствие ничего не случилось, потому что если бы что-то произошло, то ему уже бы сообщили. Да и доверял он Сагдаю, который оставался здесь за главного. Оташ сразу направился в гер Сабиры, своей мачехи. У входа, как и положено, стояло два стражника. Увидев шоно, они расступились, пропуская его в гер.
– Ну, здравствуй, – проговорила Сабира, когда Оташ зашёл. Ему казалось, что горе изменило её, и Сабира стала выглядеть старше. Но её глаза были прежними. Глаза женщины, которую невозможно сломить.
– Здравствуй, – ответил Оташ.
– Как прошла свадьба?
– Хорошо. Король не обидит Асиму. Он достойный человек.
– Я рада это слышать. Значит, теперь я мать королевы Нэжвилля.
– Тебя только это волнует?
– Это тебя должно волновать. Ты мог бы получить Нэжвилль на тарелочке.
– Жизнь тебя не учит.
– Кто стал бы главой Нэжвилля, если бы короля не стало? Асима. Она сарби. Она твоя сестра.
Оташ только покачал головой.
– Может быть, ты ещё одумаешься, – проговорила Сабира. – Есть ещё какие-нибудь новости?
– В шоносаре теперь будет жить посол Нэжвилля, – ответил шоно.
– Ты ещё и нортов сюда пустил. Опять.
– От нортов шоносару ещё никогда не было плохо.
– Разве? А не норты ли помешали Данжуру завоевать Серес?
– А не твой ли муж стал шоно после смерти Данжура?
– Ты такой же недальновидный, как и твой отец.
– Хватит. У тебя есть просьбы? Еда? Одежда?
– Мне нужна бумага.
– Для чего?
– Хочу записывать стихи и песни. Те, что я пела Газизу, когда он был маленьким.
– Хорошо, я дам тебе бумагу. Но если ты попробуешь связаться с кем-то, ты будешь наказана. Как и тот человек.
Сказав так, Оташ покинул гер. К себе он вернулся уже с мясом барашка, которого забили по случаю возвращения шоно, свежим хлебом и кумысом. Юрген так и сидел у очага.
– У тебя много бумаги? – спросил Оташ.
– Пока да, – кивнул Шу.
– Отнеси моей мачехе один свиток, а я пока поставлю варить мясо.
– Как я найду гер твоей мачехи?
– Дай свою бумагу, я нарисую на обратной стороне. Это недалеко.
– Ты говорил, что её охраняют? А меня пустят?
– Пустят, если покажешь им вот это, – и Оташ достал из ларя фигурку волка и протянул Юргену. – Это моего отца. Все знают, что он подарил его мне. Носи его с собой. Только смотри, не потеряй.
– Не потеряю, – пообещал Шу.
План, нарисованный шоно, оказался достаточно понятным, и Юрген зашагал к Сабире. Он ловил на себе заинтересованные взгляды местных, но чувствовал, что был далеко не первым нортом в шоносаре. Наконец, он нашёл нужный гер и увидел перед ним стражников. Подойдя к ним, он продемонстрировал волка, и его пропустили внутрь. Юрген почему-то думал, что увидит старую женщину, хотя королева Асима была совсем юной. Сабира вовсе не была старой. Возможно, она была одного возраста с его родителями. Увидев норта, Сабира спросила:
– Ты приехал с послом?
– Я не знаю вашего языка, – ответил Юрген и протянул бумагу, – вот.
– Оташ пустил в свой гер норта? Ну и дела.
Шу развернулся к выходу.
– Аги! – вдруг крикнула Сабира, и в гер заглянул один из стражников. – Позови Эсфиру.
Кивнув, Аги вышел из гера вместе с Юргеном, а затем вдруг схватил его за руку. Шу вздрогнул.
– Чего тебе?
– Эсфира, – сказал стражник.
– И что?
– Ты, – Аги показал пальцами ножки. – Эсфира. Сюда.
– Я вам, что, мальчик на побегушках? Сначала я пойду к шоно. Потом ваша Эсфира.
Когда Юрген вернулся в гер Оташа, тот уже поставил мясо на огонь.
– Там Сабира попросила позвать какую-то Эсфиру, – сказал Шу. – Охранник почему-то решил, что я могу её позвать.
– Ему нельзя отлучаться от гера, пока его не сменят. Их всегда должно быть двое. Обычно они подзывают кого-то, кто оказывается неподалёку.
– Так что, мне идти её звать?
– Сходи. Тебе же нужно изучать шоносар.
– А кто такая эта Эсфира?
– Дочка Данжура.
– А Данжур?
– Был шоно до моего отца. Эсфира сама вызвалась ухаживать за Сабирой.
– Ты ей доверяешь?
– Нет. Но кто-то же должен ухаживать за Сабирой.
– И где мне её искать? Опять нарисуешь? Я, между прочим, с трудом дорогу назад нашёл без плана.
– Тренируй память. Дойдёшь до гера Сабиры. Оттуда прямо на восток, пока не увидишь кузню. Гер Эсфиры и Гэрэла напротив кузни.
– Ну, а как я ей объясню?
– Эсфира немного знает язык нортов. Иди. Всё равно мясу ещё долго вариться.
Юрген снова пошёл к геру Сабиры и вдруг увидел Рейна, который будто бы прогуливался.
– Как успехи? – поинтересовался Арчибальд.
– Вы знаете закон шоносара? – спросил Юрген.
– Знаю, что у сарби есть закон, который провозгласили ещё много лет назад. Но сам лично я его не слышал и не видел.
– Зато я видел. Знаете, что со мной сделают, если узнают, чем я занимаюсь?
– Что же?
– Меня убьют.
– Если вам страшно, вы можете прямо сейчас сесть на своего коня и вернуться в Нэжвилль. Я вас не задерживаю.
– И жениться?
– Вряд ли за вас уже кто-то снова заступится.
– Нет, я останусь.
– Похвально. Так как успехи, господин Шу?
– Про Сабиру знаете?
– Нет, не вполне.
– Это мать нашей королевы. Она здесь под стражей. Потому что она как-то замешана в убийстве бывшего шоно, и это она направляла Газиза, когда тот пошёл войной на Фейсалию. И вроде бы она пыталась убить Оташа. Но Оташ не стал её убивать, потому что она мать его сестры. Мне кажется, шоно очень добрый.
– Может и добрый, – усмехнулся Рейн. – Но вы думаете, он вернул Фейсалии порт, который завоевал его брат?
– Не вернул?
– Нет.
– А что же Фейсалия? Они так это и оставят?
– Полагаю, что нет.
– Они пойдут войной на шоносар?
– Не думаю. Есть другие методы. Землю можно и выторговать. Вы куда-то шли?
– Да. Мне нужно найти некую Эсфиру и позвать её к Сабире.
– Что за Эсфира?
– Дочка Данжура. Она ухаживает за Сабирой. Оташ ей не доверяет.
– Она знает язык нортов?
– Вроде да.
– Постарайтесь завоевать её расположение. Идите.
До гера Сабиры Юрген добрался не сразу. Сначала он умудрился свернуть не туда, но вовремя сообразил, вернулся назад, а затем уже дошёл до нужного места. Сориентировавшись, где восток, Шу отправился искать кузню. Почувствовав запах металла, Юрген очень обрадовался. Если так дальше пойдёт, он сможет спокойно передвигаться по шоносару, не боясь заблудиться. У гера напротив сидел мужчина, чьи длинные волосы были убраны в хвост. Он не был похож на воинов-сарби.
– Я ищу Эсфиру, – проговорил Юрген, подойдя к нему, и на всякий случай показал волка.
Кивнув, мужчина заглянул в гер, и скоро оттуда вышла красивая статная женщина, чьи волосы были заплетены в тугие косы.
– Вас Сабира зовёт, – сказал Шу.
– А ты кто? – с сильным акцентом спросила Эсфира.
– Юрген, я пишу про шоносар для нортов. И ещё помогаю шоно.
– Ну, идём, – секунду помедлив, ответила женщина. Шу показалось, что она в уме долго переводила его слова.
– Гэрэл ваш муж? – поинтересовался Юрген.
– Да.
– Он не воин?
– Он поэт.
– Поэт? – оживился Шу. – Жаль, что я не знаю вашего языка. Я бы послушал и почитал.
– Ты можешь выучить наш язык, – улыбнулась Эсфира. – Я вот учу ваш.
– У меня, наверное, будет свободное время, если тебе нужно будет помочь, ты обращайся, – проговорил Юрген, решив, что на вы тут всё равно никто не общается.
– Хорошо, – кивнула женщина.
Вместе они дошли до жилища Сабиры, Эсфира попросила Юргена подождать минуту и скрылась в гере. Вскоре она вышла и проговорила:
– Сабира немного больна. Надо попросить у Сагдая отвар. Я побуду с ней, а ты сходи, пожалуйста, за отваром.
Шу почувствовал себя персонажем детской сказки, которого постоянно куда-то отправляли.
– А что, Сагдай сам знает, какой отвар нужен?
– Знает.
– Где его гер?
– Совсем рядом с гером шоно. Смотри, – Эсфира опустилась на колени и нарисовала на земле расположение геров.