– Да, каждую осень шоносар совершает большой переход к границе Сереса. Тебе не по душе такая жизнь?
– Я этого не говорил. Мне это непривычно. Ты любишь эту жизнь, ведь так?
– Люблю. Я не мыслю себя без дороги. Даже когда мы с Марданом отправились на поиски приключений, я пошёл на это только чтобы посмотреть мир, попутешествовать.
– Я пока займусь переводом «Ырк Битиг», можно?
– Конечно.
Вскоре Юргена навестил Олаф.
– Я спросил господина Рейна о письме, – проговорил он.
– И что он сказал? – Шу напрягся.
– Сказал, что отправит новое письмо с торговцем, как обычно.
– Новое письмо? И там он напишет, что я предатель?
– Ну… – Олаф замялся. – Я спросил господина Рейна примерно о том же. Он очень пространно ответил.
– Это как?
– Что он не будет использовать подобные слова в отношении господина Шу, то есть тебя. Но что он обязан поставить в известность корону о том, что здесь происходит.
– Знаешь, я сам с ним поговорю, – и Юрген решительно поднялся.
– Поговори, – кивнул Олаф. – Может, так правильнее.
– Идём.
Гер посла уже заканчивали устанавливать, а сам Рейн стоял неподалёку.
– Я хочу спросить, – подойдя к Арчибальду, проговорил Юрген.
– Спрашивайте, – ответил Рейн.
– Что вы напишете обо мне в письме в Нэжвилль?
– Правду.
– Правда у всех разная, я хочу знать вашу.
– Вы стали ещё более дерзким, чем были, господин Шу. Дружба с шоно на вас дурно влияет.
– Так вы скажете мне или нет?
– Я расскажу о том, что произошло в шоносаре. О попытке бунта и о том, что предпринял шоно для её подавления. Упомяну и ваше участие в этом. А также сообщу о вашем нынешнем положении в шоносаре. Вы по-прежнему подданный его величества, поэтому в Нэжвилле должны знать о том, что норт стал приближённым шоно. Является ли мой ответ исчерпывающим?
– Является, – кивнул Юрген. – Спасибо.
Шу направлялся обратно в гер Оташа, когда к нему подошла Эсфира.
– Сабира хочет говорить с тобой, – сказала она.
– Зачем это?
– Она сама тебе скажет.
– Ну, пошли.
Гер мачехи Оташа уже был готов, и Сабира ждала Юргена внутри.
– Наслышана, что ты говоришь на нашем языке, – проговорила она, как только Шу зашёл.
– Говорю, – кивнул он. – Здравствуйте.
– Здравствуй. Я знаю о том, что случилось.
– Догадываюсь.
– Чего ты добиваешься?
– О чём вы?
– Не притворяйся, я тебя насквозь вижу.
– Я и не притворяюсь. Я вас не понимаю.
– Ты специально подружился с Оташем, ты втёрся к нему в доверие. Он сделал тебя своим помощником. Ты хоть понимаешь, что это значит? Думаю, понимаешь.
– Оташ сам так решил.
– Решил. Не знаю, что уж ты там для него делаешь и как ублажаешь, но учти, я этого так не оставлю.
– Да вы с ума сошли! Что вы вообще себе позволяете?
– Меня криками не напугаешь, мальчик. Повторяю. Я этого так не оставлю. Норт не будет править шоносаром.
– Да пошли вы! – Юрген резко развернулся и направился к выходу.
– Запомни мои слова, – услышал он вслед.
Шу буквально трясло от обиды и злости. Да кто она такая? Она жива, только потому что Оташ позволил по доброте душевной. Ведьма. Юрген зашагал к тому месту, где раньше устраивали стрельбище. Он не ошибся: на этой стоянке его сделали точно там же. Увидев знакомого сарби, Юрген попросил лук и стрелы и начал тренироваться. Он вспоминал все советы Оташа и сам уже замечал, что с каждым разом у него получалось всё лучше.
Вернувшись в гер, Юрген не стал ничего рассказывать шоно о разговоре с Сабирой, не желая расстраивать друга, но уже на следующий день пожалел об этом. Шу хотел повидать Олафа и шёл к геру посла, когда услышал обидные слова от одного из сарби. Юрген обернулся в надежде, что речь шла не о нём, но, увы. Мужчина повторил сказанное, глядя прямо на норта.
– Ты чего такой? – спросил Олаф, когда увидел Юргена.
