Любовь без размера

Проблема была только в одном. За пределами спальни Логану было присуще равнодушие, даже холодность. Возникало ощущение, что он мог бы хоть завтра прекратить с ней встречаться и при этом не сбился бы с ритма. Он никогда не выражал недовольства, если ей приходилось ему отказывать. Он никогда не задавал вопросов о том, где она, и даже особо не интересовался этим, если не брать в расчет вежливые расспросы. Он с очаровательной виртуозностью увертывался от любого намека на обязательства. Он никогда не выказывал ни толики ревности, если другие проявляли внимание или ухаживали за ней. У него не появлялось страстного желания касаться ее на публике, когда они ходили на мероприятия, хотя иногда он это и делал. На ранних стадиях их четырехмесячных отношений это было даже интересно, но теперь она решила, что пора что-то менять, а он, похоже, ее решение не поддерживал. Это начинало ее бесить. Получив полное намеков сообщение о том, что он ждет посадки на обратный рейс, она прождала на парковке у его дома целый час.

– Ну что ты, красотка, – сказал он, чтобы поскорее загладить вину, и шагнул к ней. – Я просто пошутил. Глаз на тебе отдыхает, с этим не поспоришь, жалко только, что ты не поджидала меня прямо у двери. – Просунув обе руки под волосы, он привлек ее к себе для основательного поцелуя – она раскраснелась и тотчас милостиво подчинилась его ласкам. – В одном бантике, – выдохнул он ей в ухо, когда они сделали передышку. Убедившись, что удалось подавить зачатки истерики, он слегка отстранился и провел большим пальцем по ее нижней губе, стирая размазанный блеск.

– Ах, если бы оно так и было. – Она театрально вздохнула, всматриваясь в его лицо. – Я бы до конца дней в одном бантике ходила. – Она пыталась подражать его небрежной манере. – Однако приходится утренним рейсом в Кали лететь, материал в «Reebok» готовить.

– Надолго в этот раз? – не отрывая глаз от ее рта, спросил он. Даже не глядя ей в глаза, он умел заставить ее сердце колотиться сильнее. Его взгляд уже выражал вожделение, желание смаковать ее опять. И снова. Это вызывало вожделение в ней.

– Недели две. – Натали еще раз вздохнула, уже ощущая слабость в коленях. Ее губы надулись в хорошо отрепетированный очаровательный бантик. – В агентстве подобрали еще несколько встреч, чтобы выжать из поездки все. Может, и дольше, если какие-то из них себя оправдают.

– Тогда нам не стоит терять ни минуты. – Логан поцеловал ее еще раз, глубже, сильными руками содрал с нее жакет, отбросил его в сторону и привлек ее к себе. Потеребив кончиками пальцев пояс джинсов на пояснице, он слегка погрузил руку внутрь.

– Наверное, я бы выглядел настоящим эгоистом, если бы овладел тобой прямо здесь, не предложив даже выпить. – Он неохотно оторвался от нее и, взяв за руку, повел в кухню. – Ты голодна?

– О да, голодна, – промурлыкала она, таща его мимо холодильника вдоль коротенького коридора прямо в спальню. Оказавшись там, она сразу прыгнула ему в объятия, обвила его длинными ногами и впилась губами в его губы. Логан с легкостью донес ее до кровати и, положив, быстро снял с себя одежду. Она ждала, наблюдая голодным взглядом, по опыту зная, что ему ужасно нравилось раздевать ее самому. Покончив со своей одеждой, он стоял перед ней, обнаженный и великолепный, решая, что снимет с нее первым делом. Она устала ждать. Протянув руку, она наблюдала, как от одного мягкого прикосновения его половой орган достиг состояния полного внимания. Не успела она повторить действие, как он принял решение.

Он взял топик Натали и снял его через голову, обнажив ничем не скованные торчащие груди. Увеличенные, конечно, ну и что? Накрыв каждую ладонью, он целовал их с чувством благоговения и сжимал нежную упругую мякоть, проводя юрким языком вокруг соска. В порыве страсти он толкнул ее, она откинулась назад, и он, сняв с нее туфли, по одному бросил их через плечо. Он расстегнул джинсы и еще более быстрым движением стянул их, нарочно оставляя трусики. Раздвинув ей ноги и встав на колени, он поцеловал самый их центр, и тонкий шелк был единственной преградой между его губами и ее быстро увлажняющимся влагалищем. Он провел языком вдоль линии трусиков на внутренней стороне бедра и, дразня ее, погрузил его за линию. Ухватившись большими пальцами за лямки на бедрах, он стянул трусики и опять поцеловал ее там. Она издавала стоны, все более гортанные, пока Логан проходился языком по складкам, не торопясь, но с каждым движением приближаясь к клитору. Там он задержался, наслаждаясь звуками, которые исходили от нее. Когда он налакомился и удостоверился, что она намокла и возбудилась, он поднял Натали и, присев на край кровати, усадил ее верхом себе на колени. Он потянулся к тумбочке, выдвинул ящик и достал оттуда презерватив.

– Сегодня, детка, не стоит рисковать. Где только я не был, – поддразнил ее Логан своей дежурной фразой. Устроившись снова на кровати, он протянул ей упаковку из фольги, но продолжал держать за другой конец.

– Загадай желание. – На его губах играла дьявольская улыбка.

Я хотела бы не нуждаться в них, – подумала Натали. Она захватила свободный край упаковки, и они разорвали ее. Логан поймал презерватив и быстро надел его, прежде чем усадить ее на свою пульсирующую эрекцию.

Они стонали в унисон. Крепко держа ее за бедра, Логан без усилий направлял ее вверх и вниз, пока она сама не поймала его ритм. Покрепче обняв его за шею, она двигалась как в седле. Вдруг, гортанно застонав, она впилась ему в плечо своими длинными блестящими ногтями и умышленно провела по коже.

– Следи за коготками, котенок, – проворчал он и решительно отпрянул.

Натали настойчиво продолжала впиваться ему в плечо. Она поцеловала его в щеку, поводила языком вокруг и внутри уха, придвигаясь к горлу. Поцелуй за поцелуем, и вдруг зубы.

– Нет-нет-нет. – Голос был хриплый от страсти. Почувствовав неладное, он оторвал ее от своей шеи. – Не кусаться, – предостерег он, легонько встряхнув ее. Такое случалось и раньше. Ему нравилась ее агрессивность, однако он терпеть не мог неустанные попытки пометить его. Она упорно целилась в шею – в этом читалось желание отправить что-то вроде сигнала, заявив, что он несвободен. Сам он в этом участвовать не желал.

– Прости, – притворно смутившись, будто ее застали врасплох, ответила она. Она почти полностью отделилась от него, но тут же надвинулась вплотную, и ее мускулы стали сокращаться, когда они соединились. Она услышала, как он довольно выдохнул, и повторяла это действие, пока не удостоверилась, что его настигло состояние исступления от ее движений. И тогда она вернулась к основанию его шеи. Стараясь, чтобы ее движение больше походило на поцелуй, она засасывала и при этом отводила губы. Стратегия оказалась успешной, и она продолжала. Когда она взялась за дело в третий раз, рот был слишком влажным, и всасывающий звук уже было не спутать ни с чем.

– Натали. Что я тебе сказал? – упрекнул он ее и, не теряя больше времени, поднялся. Он бросил ее лицом на кровать и тут же приподнял. Ее колени не успели коснуться матраса, как он уже ловко вошел в нее сзади, даже не сбившись с ритма. Его подход кардинально изменился. Куда-то делись щедрость и неторопливость: теперь он овладевал ею грубо, усердно работая бедрами при каждом толчке, так, чтобы добраться до ее самого чувствительного места.

– Логан, – стонала она. Как же его раздражали шрамы любви. Крепко держа ее за талию, он сладострастно трудился над ней, все быстрее и грубее, приближаясь к собственной разрядке. Она безуспешно пыталась негодовать по поводу знакомого покалывания, начавшего разрастаться у нее внутри, пока он мастерски вдавливался в нее снова и снова, скорее наказывая ее, чем ублажая. Покалывание расцвело и разрослось, оттеснив все остальные чувства. Она сжала кулаки и колотила по кровати, уступая. Его ноги напряглись, он сжал ее еще крепче. Она, кончая, выкрикивала в покрывало его имя.

Они лежали среди вороха смятого белья. Натали устроилась на его гостеприимной руке и положила голову ему на грудь. Он натянул простыню, прикрыл себя и ее, отгородив от прохладного воздуха их усталые влажные тела. От прежнего гнева после пережитого взаимного оргазма не осталось и следа. Ему даже обнимашки нравятся, – размышляла про себя она, прижимаясь к нему. Это был какой-то полубог секса.

– Черт тебя дери. – Логан поворочался на подушке в изголовье кровати и по новой ощутил острую боль от царапин на спине. – Думаю, мне нужен неоспорин[3]. Такое ощущение, что ты меня пырнула, и не один раз.

Натали усмехнулась, даже не думая сдвинуться с места. Ее голова двигалась в такт колебаниям от сокращения его мышц. Будто катаешься на грудной волне, чистое наслаждение.

– Да ладно, – дразнилась она, когда они снова улеглись, – а я-то думала ты крутой чувак. Но с превеликим удовольствием растерла бы тебя чем там надо, чтобы инфекции не было. Хочешь проверить, нет ли у меня ржавчины на ногтях? А прививки ты все сделал? – Она поднесла руку к его лицу.

– Как смешно, – рассмеялся он, игриво отмахиваясь от ее руки, и поскреб ее спину. И тут он вспомнил. – Ты понимаешь, что если я в зеркале найду засос, то рассержусь по-настоящему.

Она приподняла голову для быстрого осмотра и стала раздумывать, сказать что-то или нет. В тусклом свете, падающем из прихожей, она видела нечеткий след своего прикуса и что-то похожее на синяк. Если повезет, к утру следов не будет. Натали поморщила носик, жалея, что в первый раз упустила свой шанс укусить его посильнее до того, как он насторожился. И с его яростью она бы справилась, если бы сделала свое дело. Конечно, след на шее был низко, и его будет не видно, если Логану нужно будет приодеться. Она надеялась, что еще несколько часов сможет удерживать его в постели и тем самым избежать конфликта. Она опять устроилась на его груди и стала водить рукой по твердому животу, возможно, чтобы отвлечь от темы разговора.

– Так надень рубашку с воротничком. Не вижу большой проблемы. – Слова вылетели сами собой, хотя она изо всех сил старалась действовать из лучших побуждений, и ее блуждающая рука замерла на подступах к паху.

– Большая проблема в том, – отчеканил он, – что я не признаю, когда у меня по всему телу вытатуированы подробности моей сексуальной жизни.

– Знаешь, – сказала она уныло-снисходительным тоном, раздраженная нарочитым употреблением слова «секс» вместо слова «любовь» при описании их постельной деятельности, – на свете полно мужиков, которые бы гордились этими знаками внимания, получив их от меня.

– Тогда, наверное, и спи с ними, – отпарировал Логан, добродушие которого начинало иссякать. Зачем она постоянно напоминает ему о своей привлекательности? В этом была какая-то скрытая навязчивость. Когда она не совала свою желанность ему под нос, ему приходилось напоминать ей, какая она красавица. Или, что еще хуже, слушать, как она высказывает неудовлетворенность собой. Да она фотомодель, в конце-то концов, и все, что она зарабатывает, зиждется на внешности.

Натали понравилась Логану сразу, как только они познакомились в Лас-Вегасе на спортивной выставке. Она демонстрировала товары, он был посетителем. Он даже не пытался скрыть свое восхищение ее упругим цветущим телом. Поначалу Натали была таинственной и манящей. Жизнь у нее была, как и у него, насыщенная и интересная. Она была живой и остроумной, что делало ее еще привлекательней. Каждая их встреча была подобна урагану. Каждую минуту вечера, отведенную на положенное «свидание», они проводили в ожидании момента, когда окажутся за закрытой дверью. Логан размышлял о том, как Натали под воздействием нескольких умелых движений его руки превращалась из как будто бы робкого котенка в тигрицу и как после ему всегда хотелось еще. Однако в последние несколько недель у него было чувство, что они монотонно качаются на доске. Он понимал: бывают дни, когда женщине кажется, будто она недостаточно привлекательна или не уверена в себе, и ей приходится напрашиваться на комплимент, который он всегда выдавал с готовностью и с удовольствием. Но в последнее время все их разговоры велись в одном и том же направлении и заканчивались в одном и том же месте. Месте, избегать которого ему надоело.

Натали сделала еще одну попытку поиграть на струнах его ревности.

– Может, я уже сплю с ними.

– И я смогу их вычислить по засоcам и царапинам? – Логан предпринял попытку вернуть разговору непринужденность.

– Знаешь что, Логан? Иногда ты просто придурок. – Потянув на себя простыню, Натали неплотно завернулась в нее, как в тогу, и встала. Она принялась сердито рыскать по комнате в поисках сброшенной одежды. Логан приподнялся на согнутом локте, положил голову на ладонь и наблюдал за ней – тот факт, что она решила прикрыться, причем в почти совершенной темноте, не ускользнул от его внимания.

– Ладно тебе, Нат, – в конце концов мягко сказал он и свободной рукой похлопал по ее месту на постели. – Уходить необязательно. Сейчас поздно. Я хочу, чтобы ты осталась. Иди ко мне. А утром отвезу тебя в аэропорт.

Она прекратила поиски, включила свет и уставилась на Логана: он лежал перед ней абсолютно голый, вытянувшись во весь рост. Он был так великолепен, что было даже больно смотреть. Его слова прозвучали искренне, и ей хотелось поверить. Но последняя фраза выдала его – он понимал, что утром избавится от нее. Он также, по-видимому, понимал, что агентство пришлет за ней машину. Да он ни за что не стал бы отменять утренних клиентов, чтобы отвезти ее в аэропорт. А предложил просто, чтобы не выглядеть плохим парнем. Логан плохим парнем никогда не был – он просто был парнем без обязательств. Можно забыть о проникновенном признании в любви. Она поняла, что ничего такого не ожидается.

Его уговоры вернули ее из задумчивости.

– Ну что ты стоишь там, вся закутанная и злая? Будто я не знаю, сколько жара под этой простыней. Волосы растрепаны, и от этого ты адски сексуальна. Иди ко мне, я продемонстрирую, как сильно ты меня заводишь.

– А когда ты собираешься сообщить мне, что мое желание исполнилось и я могу больше не вскрывать упаковки презервативов? – в лоб спросила она, внезапно решив поднажать, а потом разбираться с последствиями.

– Опять ты за свое? – Он ворча откинулся на постель, все следы его игривого и ласкового тона улетучились.

Натали возобновила поиски одежды и металась по комнате, ища топик и явно негодуя.

– Ты говоришь так, будто я прошу тебя о какой-то вопиющей жертве. Конечно, иметь в своем распоряжении шлюху жутко удобно, но мне это немного наскучило.

– Я никогда не обращался с тобой как со шлюхой. – Он вздохнул, глядя в потолок. – Хотя бы исходя из того, что я тебе не платил.

– Лучше бы уж платил, – прошипела она в ответ. – Тогда у меня хотя бы было четкое понимание своего положения и я не теряла бы время, рассматривая тебя как вариант.

Логан больше не намеревался возвращаться к этому разговору. Его все больше утомляло лавирование среди словесных мин только ради жаркого секса. Секс, безусловно, не был тем, о чем Логану приходилось волноваться. Он мог получить его в любое время и с минимальными усилиями. Вот что ему не удавалось, так это найти ответ на вопрос, зачем он все еще крутился с Натали на этой воображаемой карусели. У него не было особого желания обладать кем-либо на праве собственности, и его, уж конечно, совершенно не привлекала перспектива, чтобы обладали им.

Логан встал с кровати и, ничего больше не говоря и не прикрываясь, направился на кухню за остро необходимым стаканом воды. Может, и Натали поостынет.

Оставшись в спальне одна, начисто сброшенная со счетов, Натали быстро оделась. Намереваясь уйти, даже не удостоив Логана взглядом, она поспешно прошла мимо того места, где он стоял, опершись о кухонный стол, и ринулась к выходу. Когда она дошла до гостиной, его голос остановил ее:

– Разве не достаточно тебе иметь в своем распоряжении десятки мужиков? Зачем тебе так настаивать, Натали? Зачем вносить сумятицу в нечто хорошее?

– Значит, если связать себя обязательствами со мной, это внесло бы сумятицу в хорошее? – с недоверием спросила она, обернувшись на доносившийся из кухни голос, довольная, что успела подготовиться к изысканному великолепию его обладателя. Она твердо решила не поддаваться.

Логан не собирался допустить, чтобы разговор свелся к скандалу. Он вообще не относился к скандалистам, но хорошо знал, что она – совсем другое дело. Он молча осушил содержимое стакана, поставил его на стол и вышел из кухни.

– Мы пару месяцев как встречаемся, – ответил он ровным голосом.

– Не пару. Четыре. Четыре месяца. Почти пять, – поправила она, судя по голосу и выражению лица, явно обидевшись.

– Половина из которых прошла в твоих разъездах по стране, – мягко ответил он.

– Уже через полтора года мой контракт заканчивается.

Он замотал головой и перебил ее:

– Речь не о твоей работе. А о слишком быстром развитии событий. Мы оба сейчас переживаем успешный период жизни, занимаемся чем-то хорошим. Вступая в отношения, мы понимали, что жизнь у обоих очень насыщенная, со множеством обязательств перед собой и перед другими. И я не думаю, что что-то изменилось. Пока. – Логан понимал, что слова прозвучали нетактично, хотя и не преднамеренно. Он попытался сгладить острые углы с помощью сомнительного комплимента. – Кроме того, думаю, что тебя это заботит лишь из-за того, что это я немного колеблюсь. Если бы я сам предложил тебе связать себя обязательствами, ты бы бежала от меня как черт от ладана.

– Неправда, – категорически сказала она, больше не заботясь, что может показаться отчаявшейся и назойливой. – Я знала, что ты какой-то особенный, как только мы познакомились. Разве ты этого не видел? Боже мой, разве ты этого не чувствовал?

– Я чувствовал, что мне невероятно повезло, что такая, как ты, лезет из кожи вон, чтобы проводить со мной свое свободное время, – искренне ответил Логан, хотя он не хотел обидеть ее еще сильнее, сообщив, что не чувствовал того же, что она. Он никогда не испытывал особенных чувств ни к одной женщине, вообще никогда. Ему и в голову не приходило, что это должно произойти. В то время он ни с кем больше не встречался, но и не придерживался мнения, что однажды наступит время, когда нужно будет поставить жирную точку в богатом выборе вариантов. Он обычно не встречался с несколькими женщинами одновременно, он признавал за собой неспособность к длительным отношениям. Плохо они чаще всего не заканчивались, а просто гасли, не успев разгореться. Женщины забредали в его жизнь и исчезали из нее, осознав, что он не шел на жертвы, чтобы приспособиться к их присутствию. Он никому из них ничего не обещал, никогда никого не подводил и всегда открыто заявлял, что у него не очень много свободного времени. У него был ненормированный рабочий день, и это был его выбор. И еще нужно было находить время для своих собственных тренировок. Все, что оставалось, это время побыть в своей берлоге и воспользоваться еще одним важным бонусом его профессии – билетами на любые спортивные мероприятия, на которые ему хотелось бы попасть. Он пока не был готов отказаться от времени в берлоге, по крайней мере не был готов отказаться навсегда. А с Натали, когда дошло до дела, глубоко внутри он понимал, что не смог бы стать мальчиком-забавой у ненадежной, страстно царапающейся мегеры. Он не хотел потерять ее, но не собирался и врать ей или себе, только чтобы она осталась.

Логан нерешительно протянул к ней руки, и когда она не сделала попытки отпрянуть, нежно взял за плечи.

– Кроме того, если серьезно, Нат, я считаю, что ни ты, ни я не готовы к следующему шагу. Ведь придется каждый день общаться и семь дней в неделю и двадцать четыре часа в сутки докладывать друг другу свои координаты. Мы так замкнемся друг на друге, что будет странно проводить какое-то количество времени с представителями противоположного пола, когда будем расставаться на несколько недель подряд. Не ты ли хотела не давать делу слишком серьезного хода и планировала блюсти что-то вроде образа «бойкой одиночки»?

Сыграло ему на руку, – тоскливо подумала она и припомнила, как на первом свидании делала именно такие заявления, потому что вообще делала их часто. Многие выдают легкомысленную болтовню до того, как решить, есть ли взаимное притяжение. Может, не из соображений сохранения публичного образа, а скорее из-за нежелания показаться чересчур заинтересованными. Логану вообще не пришлось ничего говорить, она сделала это за него. Ей даже в голову не приходило, что те слова так легко и быстро могут быть использованы против нее. И она никогда не думала, что может относиться к тому типу людей, которым приходится, нерешительно заглотив наживку, скрываться в засаде и, затаив дыхание, ждать, когда зазвонит телефон. От его прикосновения веяло теплом, и Натали прикрыла глаза: вот бы он привлек ее и обнял, а не держал на расстоянии вытянутой руки. Его бессознательное действие было красноречивее всяких слов, и она наконец прислушалась.

– Образа? А какой образ интересует тебя, только честно? – Открыв глаза, она остановила их на его идеальном лице, всей душой надеясь на какой-то знак: ему не безразлично, что она собирается уйти.

– У меня нет образа, – проведя рукой по ее волосам и легонько потянув за мочку уха, ответил он. – Я просто парень с парой тренажерных залов.

– Залов с богатой и знаменитой клиентурой, – слабо возражала она, устав от уловок, как его, так и своих. – Значит, по аналогии, ты один из них. И пожалуйста, прекрати делать вид, что мне одной придется потерять все, а ты благородно отстаиваешь мои интересы. От этого я чувствую себя еще большей дурой.

– Котенок, ты не дура. – Уголки его губ поползли вверх, придав лицу выражение, истолкованное ею как сардоническая улыбка. – Но, честно говоря, иногда ты ведешь себя глупо.

Вот оно что. Еще одно завуалированное оскорбление, аккуратно завернутое и упакованное в виде ласкового обращения. Наверное, настало время перестать за ним бегать и дать обоим решить, что они друг для друга значат, и значат ли вообще.

Она вывернулась от него, схватила с кофейного столика сумку, подняла с пола жакет и направилась к двери. Открыв ее, она мобилизовала весь свой благородный гнев и в последний раз бросила убитый горем взгляд на стоящего перед ней во всем своем обнаженном великолепии мужчину.

– Пошел ты, – уныло сказала она и вышла, сильно хлопнув дверью.

Логан не спеша направился вслед за ней – запереть дверь и выключить свет перед тем, как вернуться в постель. В прихожей в висевшем на стене овальном зеркале он быстрым взглядом выхватил свое отражение и остановился как вкопанный. Подойдя ближе и присмотревшись, он с досадой вздохнул. Потом обернулся к входной двери и в абсолютно пустой квартире произнес:

– А след все-таки останется.