Иван-Дурак в командировке. Веселая сказка для взрослых

Ивану крайне не нравилось выражение ее лица. Ему казалось, что он попал к Бабе-яге, и та хочет его съесть, но перед этим как следует помучить. И не так страшна казалась доблестная смерть, как то, что могло произойти ДО нее.

Наш герой попытался осмотреться вокруг в поисках подмоги. Но помощи ждать был неоткуда. Он лежал рядом с колодцем: с одной стороны, куда ни глянь, простиралось поле, аж взгляд терялся, с другой стороны он увидел покосившийся старый, уже подгнивающий деревянный дом, небольшой, одноэтажный. Из трубы его шел дымок, а окна были занавешены изнутри. Судя по всему, это и было логово дракона, в плен к которому и угодил Иван.

«Из колодца выпал Ваня, он к красавице хотел, но драконище с когтями увидал его и съел», – пробормотал он про себя, так чтобы чудище ничего не заподозрило. Иван еще немного полежал с закрытыми глазами, надеясь, что морок рассеется, и он сможет лицезреть более подходящую его нежной конституции картину, но реальность все же требовала своего признания, и Дурак смело открыл глаза.

– Ой, потешный какой! – услышал он голос чудища. Удивительно, но он походил на человеческий.

– Оклемался, чудной? – казалось, интонации дракона стал чуть ласковее. – И откуда ты только там взялся? В колодец, что ли, свалился? Да откуда тебя сюда принесло-то?

Иван догадался, что отвечать ему не требуется. Дама задавала вопросы один за другим, ответов явно не дожидаясь.

– Ладно, есть хочешь, что ли? Пойдем ко мне, я тебя накормлю…

Ивану стало уже немного не по себе, если не сказать, что страшно. Пообедать он бы, конечно, не отказался, ввиду того, что со вчерашнего вечера во рту у него не было ни росинки, но пугало то действо, что могло этому воспоследовать.

Он не успел ничего ответить, как его спасительница снова стала тараторить:

– А меня Маша зовут. Правда, красивое имя? Волшебное, сказочное. А у тебя какое имя?

– Иван.

– Ой, как смешно! Будем мы с тобой Иван да Марья, – и чудище прыснуло от смеха.

Услышав это «мы», Дурак так испугался, что если бы он знал, куда бежать, то наплевал бы и на обед, и на ужин, и на завтрак, только бы ноги отсюда унести. Но, к сожалению, он понятия не имел, в каком направлении ему нужно двигаться.

Маруся тем временем продолжала:

– Ничего, соколик, сейчас пойдем ко мне, откушаешь. Я по этому делу, знаешь, какая мастерица? Да и по другому делу тоже…

И залилась краской.

– Сейчас только, соколик, обожди, воды я наберу, а то дома ни капли не осталось.

Тут уже залился краской Иван:

– Мэ… Я думаю, не нужно эту воду пить. Она не очень чистая. Набери лучше в другом колодце.

– Да где же это я тебе другой-то колодец найду? У нас тут не супермаркет, чтобы колодцы на выбор были. Ладно, есть у меня на подобный случай в запасе пятилитровочка. Пока хватит нам. Только не помню, что там налито: то ли вода, то ли водка.

«Опять это «нам»… – проносились мысли в голове Дурака. – Что же делать?»

«Ладно, – решил он. – Пойду поем, а там видно будет».

– Ну что, соколик, пойдем, так уж и быть, накормлю тебя. Вот мой дом, видишь, рядом совсем. Одна я тут одинешенька живу… – Маруся вздохнула, развернулась и не торопясь пошла по направлению к своему дому.

«Захотел поймать синицу, видел в небе журавля… Хоть гонялся за Жар-Птицей, а поймали все ж меня», – продекламировал Иван про себя, в недоумении развел руками и, сам удивляясь своему поступку, последовал за Марусей.

В небе ярко светило солнце, сияла небесной голубизной пронзительная далекая высь, беззаботно пели птицы на чудесных красивых деревьях… Мир жил и мир радовался своему существованию. А у Ивана было чувство, будто он идет на Голгофу. Но уж больно жрать хотелось.

Пока они шли к дому, Маруся щебетала:

– Вот в этой деревне я родилась и всю жизнь в ней прожила. Воздух у нас свежий, не то что в городе. Раньше-то тут много кто жил, а молодежь в город перебралась, старики на свет иной, одна я и осталась. Дома все, которые сами не сгнили, эскалатор посносил, коттеджный поселок строить собираются. И меня выгоняют. Езжай, говорят, в город, мы тебе квартиру дадим. А что мне проку в этой их квартире? В четырех стенах задыхаться? Ну уж дудки, никуда я не перееду. Обойдутся без своих коттеджей. Капиталисты чертовы.

Тем временем они подошли к покосившемуся домику. Маруся открыла дверь и жестом пригласила Ивана входить.

Дурак поежился, но страха решил не показывать. Как говорится, погибать – так с музыкой. Он гордо расправил плечи и мужественно вошел в пещеру дракона.

Пещера оказалась не такой уж и страшной. Пройдя малюсенькую прихожую, Дурак очутился в просторной светлой комнате, обстановка которой состояла из узкой односпальной кровати, шкафа, стола, нескольких стульев, а также нескольких неизвестных для Дурака предметов. На окнах висели прозрачные занавески, которые совершенно не препятствовали проникновению в комнату солнечного света. В углу стоял небольшой ящик, Ивану по пояс, с четырьмя кругляшкам на поверхности, с прозрачным стеклом и какими-то крутилками. В другом углу тарахтел белый шкаф, ростом почти с Ивана, с большой зеркальной ручкой.

Иван опасливо покосился на непонятную мебель и присел за стол. А чего уж там, раз звали обедать, будьте добры потчуйте. Нечего тут.

– Вот, Ванечка, присаживайся, буду тебя кормить, – с этими словами Маруся подошла к белому шкафу и потянула его за ручку. Дверь открылась, и внутри шкафа Иван увидел несколько полок, на которых стояли разноцветные кастрюли, баночки и свертки, в содержимом которых явно угадывались различные съестные яства.

«Погреба, что ли, у них нету?» – мельком подумал Дурак.

А Маруся в это время достала большую кастрюлю и поставила ее на небольшой ящичек с кругляшками. После этого повернула крутилку, взяла спички, зажгла одну и поднесла ее к тому кругляшку, на котором стояла кастрюля.

Под кастрюлей мгновенно что-то вспыхнуло, и Иван увидел, как из кругляшка струится огонь. Но при этом ничего не горело и запаха дыма не было.

И с такой обыденной простотой все это делала Маруся, что Иван решил ничему не удивляться, хотя прямо сейчас на его глазах происходило чудо невиданное. Расскажешь кому дому – не поверят.

При мысли о доме Дураку взгрустнулось. И за каким лешим он поперся в этот Большой Мир? После обеда – сразу домой.

Была, правда, некая неопределенность в его положении. Кадушку-то он не спустил там, у себя. Здесь-то он ее скинет, но вот будет ли она вверху или внизу на той стороне портала, он не знал. Все это наверняка можно было прочитать в стандартной инструкции. Была бы польза от школьного образования. Но Дурак, как известно, инструкцию в глаза не видывал. Приходилось гадать.

Пока Дурак был увлечен своими тяжелыми мыслями, Маруся весело что-то щебетала, стоя к нему спиной, но он совершенно ее не слушал.

– Ты что, заснул там, что ли? – окликнула его Маша. – Разогрелось, говорю, уже все. Тебе сметану и зелень в щи класть?

– Угу, – выдавил из себя Иван.

Маша опять подошла к белому шкафу, вытащила из него банку со сметаной и щедро наложила ее в тарелку со щами сверкающей ложкой.

«Не иначе как из железа?» – удивленно подумал Иван. Отродясь он видывал ложки только сугубо деревянные.

Хозяйка поставила перед ним дымящуюся тарелку, достала откуда-то сверху краюху хлеба и насыпала в щи укроп и петрушку.

Иван принялся за еду. Следует отдать Марусе должное, щи были вкусные. Прямо скажем, таких вкусных щей дома у себя Дурак не ел. Он быстро проглотил содержимое тарелки и с улыбкой довольно погладил себя по животу.

«А тут не так уж и плохо, – подумал он. – Пожалуй, прямо сейчас домой не пойду. После ужина пойду».

Вслух же сказал:

– Маша, какие вкусные щи ты готовишь. Прямо объедение!

Хозяйка зарделась и что-то смущенно пробормотала в ответ. Ивану показалось что-то вроде «магии Галины Бланковой и Дона Ширака».

«Ага, – подумал он, – значит, у них и магия есть! А эти Дон и Галина, наверное, их великие колдуны».