Диктатор

Эпизод 1.

“Все нижеописанное осуществлялось мной, Карлом Медведевым, исключительно во благо граждан Твин Бич. Я не согласен ни с одним из обвинений в мой адрес, якобы я работал исключительно на свой карман. Все мои приказы, указы и решения принимались мной ради процветания моего любимого острова.”

***

– Ты все играешь? – мама была сегодня не в духе.

Скрипнув дверью, она тихо вошла в мою комнатку и устало опустилась на диван.

Я вздохнул. Сейчас начнется! Я не зарабатываю! Не помогаю!

С тех пор, как три года назад ушел отец, жить нам с мамой стало не легко. Мать устроилась на вторую работу. Я учился в универе.

– Я-то думала, ты занимаешься, учишь, – тихо проговорила мать и кивнула на мой монитор. – А ты все в игрушки играешь! Может повзрослеешь уже?

– Да я отдыхаю просто после лекций, – попытался оправдаться я.

– Студент ты наш! – язвительно выдала мать. – Устал наверное на лекциях! Не как мама на двух работах! Хоть бы продуктов купил! Все я должна горбатиться?

– Мам, у меня сессия, – ответил я. – Сдам и найду подработку.

– Ах мама должна терпеть? Верить в сына-лоботряса? – мама распалялась сильнее. – И что ты делаешь вместо учебы? В игрушки свои играешь?

Она снова кивнула на компьютер.

– Выключай и иди – ищи подработку! – строго проговорила она и выпрямилась. – И чтоб без денег не возвращался!

Я понял, что в таком состоянии спорить с ней бесполезно.

"Вот уйду и наплачешься потом!" – подумал.

– Хорошо, я ухожу!

Выключил компьютер, сжав зубы. Горло душила обида.

"Ну что за жизнь то, а?"

– Прощай, мама! – надел куртку, щелкнул замком. Из подъезда потянуло холодом и сигаретным дымом.

Мать сердито провожала, скрестив руки на груди. Я одел кросы, вышел и закрыл дверь.

– Шапку надень! – донеслось из-за двери.

***

Остров с белоснежным песком был совсем близко. Я поднял голову от дощатого, пахнущего рыбой пола. Почувствовал в щеке пару заноз, сощурился от ослепившего света. Тарахтение старого двигателя стучало в висках, так же как и плеск гребного колеса справа.

Я проморгался, пытаясь прогнать туманную пелену из глаз. Правая щека болела – похоже что спал я на ней.

Сев на палубе, я огляделся. Старый кораблик, за спиной рубка, с каким-то седым рулевым, большая труба, плюющаяся клубами черного дыма, справа летят брызги от вращающегося колеса. Некоторые долетают до меня и я приоткрываю пересохшие губы – пить охота неимоверно! Тьфу ты, она соленая!

К тому же я весь мокрый от пота, солнце печет в зените и ветерок совсем слабый. Перед глазами нос корабля и широкая полоса густых джунглей от горизонта до горизонта, которая медленно приближается.

Видно песчаный берег, какую-то ветхую лачугу и маленький дощатый причал, на котором замерли три грузных фигуры.

– Эй, отец! – поворачиваюсь к рулевому. – Дай воды!

Тот кивает на открытый люк слева. Подползаю к нему, внизу пузатая бочка. Длины рук хватает дотянуться до деревянной кружки. Приподнимаю крышку – там мерцает вода. Быстро черпаю, жадно пью.

Вот оно – блаженство! Прохладная водица орошает пересохшее горло. Вот теперь можно жить!

Осталось определиться, что вообще здесь происходит? Вчера ночью, как обычно приполз в общагу подпитый, там еще добавил, но точно помню что уснул на своей кровати.

Тогда какого хрена я на корабле!? Да еще таком старом, того и глядишь потонет. Полугнилые доски жалобно скрипят от каждого движения.

Палуба раскачивается, голова начинает болеть. В животе бурлит, чувствую икоту. Вскакиваю, перегибаюсь через борт. Содержимое желудка летит в прозрачную искрящуюся воду.

Уф, капитан Морган, ром! Вперемежку с колой. Им и догонялись под утро, вспоминается с трудом. И притащил его новенький студент по обмену с Кубы. Имя забыл, помню только зубы и загар.

Ночью был вкусный ром – теперь понимаю, что зря его пил. И снова перегибаюсь за борт.

Через пару минут мне становится значительно лучше, даже дышится легко соленым морским бризом. Вот только старые доски с противным скрипом разъезжаются от моего веса.

– У-о-о! – с таким звуком погружаюсь в теплую воду.

Звенящий рокот движка сменяется всплеском и тишиной. Пот тут же смывает, становится легко и приятно.

Потому расслабляюсь и приоткрываю глаза. Видимость, конечно, не очень, но разглядел, как стайка разноцветных рыбок смешно улепетывает на фоне бордового кораллового рифа.

"Хорошо хоть выпал не со стороны гребного колеса, а то получил бы массаж позвонков и новую прическу!" – приходит в голову.

Крупные пузыри вырываются изо рта вверх, к поверхности, сквозь яркие блики солнца, в воде отсвечивающие зеленым оттенком.

Затем становится не смешно, когда вижу вдалеке извивающуюся большую тень. Что есть силы плыву к поверхности.

Выныриваю, отплевываюсь. Кораблик мой уплыл дальше, оставив белый пенный след и радужные пятна. До берега рукой подать. Но серый плавник с противоположной стороны еще ближе.

Три мужика на причале начинают что-то кричать и махать руками. Скачут на хлипком помосте – как бы им не присоединиться ко мне, с таким рвением.

Оглядываюсь – плавник приходит в движение в мою сторону. Комок подкатывает в горле, по спине бегут мурашки, губы растягиваются в нервной полуулыбке.

Да, капитан Морган, чтоб тебя! Еще не хватало московскому студенту, что выплывает на любом экзамене, быть тут съеденным какой-то акулой!

Гребу что есть силы к причалу. Мужики бросают мне веревку. Вцепляюсь в нее мертвой хваткой и взмываю вверх. Сзади слышу клацанье и шум брызг. Истерически хохочу.

– Гребаная акула! – ору, стоя на четвереньках. Отплевываюсь, фыркаю, с меня ручьями льет вода на гладкие доски помоста.

Поднимаю голову, дико улыбаясь. Два здоровых загорелых мужика недоуменно переглядываются. Одеты они в потертые легкие шорты.

За их спинами парень в белой рубашке и длиннополой шляпе удовлетворенно растягивает тонкие губы в улыбке.

– Hola-s, Señor Gobernador! – его тонкие усики разъезжаются вслед за губами, маленькая бородка подрагивает, зубы поблескивают контрастно загорелому лицу. Голос мягкий, заискивающий и почему-то шипящий.

“Это что, испанский?” – думаю я. – “Какие-то знакомые слова.”

– Permítanme presentarme-s, soy Ricardo María Diego López Santa González, pero ustedes llaman-s, ¡soy Ricky!

– Хола, Рики! – сказал я и встал, слегка пошатываясь. Голова кружилась, а сердце гулко стучало, наполняя черепушку звоном. Мои штаны и поло, насквозь промокшие, облепили тело. Хорошо, что в универе немного изучал испанский, вот он и пригодился! Хотя вспоминались слова с трудом.

– Добро пожаловать на наш родной остров Твин Бич-с, синьор Губернатор! Надеюсь-с, вы полюбите его так же, как и все его жители-с, а я проведу для вас экскурсию-с и введу в курс дел-с! – затараторил Рики на испанском, а я щурился и пытался перевести его речь, судорожно вспоминая слова. Мария Петровна – наш препод по испанскому, была бы мной довольна.

– Можно медленнее, Рики? Какая экскурсия? – спросил я и обернулся на приставший к пирсу кораблик-развалюху, наблюдая, как двое бугаев неспешно привязывали канаты к гнилым сваям. – Почему я здесь?

– Я запросил вас из столицы-с, как обычно, – ответил Рики. – Отправил факс-с в министерство с запросом о новом губернаторе-с, вас и прислали-с – стандартная процедура.

Я нахмурился, стараясь собрать мысли в кучу. Здорово мешали этому процессу здоровяки-грузчики, что с грохотом закидывали на борт корабля дощатый трап. От их топота по доскам шла вибрация и я непроизвольно напрягал мышцы ног, чтобы удержать равновесие.

Пирс был шириной всего-то пару метров и мне абсолютно не хотелось снова оказаться в воде, где неспешно кружил уже знакомый темный плавник.

– Э-э, по-моему тут какая-то ошибка! – сказал я. Хотя купание освежило, но соображалка соображала туго. – Я никакой не управленец, я на филологическом!

– Фило, что-с? – переспросил Рики, наморщив лоб. – Вчера пришло ваше досье-с из министерства! Мануэль Санта-Круз, студент, отличник! Должен прибыть на этом корабле! Я лично получил-с факс!

– Фа-акс, – протянул я, а сам подумал. – "У, как все запущено, техника здесь класс!"

Да, действительно, вроде так и звали вчерашнего студента. Вот, сволочь! Куда это он меня отправил? Может еще подсыпал что-то в ром?"

В это время грузчики, громко топая, протащили здоровенный сундук между нами, заставив расступиться. Помост завибрировал. Я забалансировал на краю причала, раскинув руки, но вовремя обхватил деревянную сваю.

Ударился об нее зубами, закашлялся опилками.

– Вот и новый сундук-с с бюджетом! – сквозь туман услышал голос Рики.

"Бюджет…" – выплыло из тумана в голове золотыми буквами.

– Э-э, Рики! Ну и сколько там примерно? – спросил через минуту, когда туман рассеялся.

– Десять тысяч фунтов-с, синьор губернатор, – ответил мой помощник. – Мы ведь английский остров-с, колония, потому-с и фунты английские.

Я проводил взглядом тяжелый сундук, который бугаи дотащили до берега и, ухнув, забросили в кузов подъехавшего пикапа.

Машина была настолько старой и проржавевшей, что ошметки родной красной краски были едва различимы. За рулем я разглядел еще одного здоровяка в кепке.

– Может покажешь мне этот бюджет тогда? – с улыбкой спросил я у испанца, а сам подумал. – “Может это пранк какой-то?”

– Конечно покажу-с, синьор губернатор! – рьяно ответил Рики. – Но все же-с лучше сначала добраться до вашего дворца! Там бы вы отдохнули-с с дороги и покушали!

– Отличная мысль, Рики! – я снова запнулся. – Погнали!

“У меня еще и дворец! Ну и неделька началась!”

Мы бодро дошагали до пикапа. Особенно поторапливался я, так как хотел быстрее покинуть неустойчивую конструкцию. Ступив на берег, я оглянулся и посмотрел на кружащий в воде плавник. На прощание он вроде даже помахал.

Я помотал головой. "Что за бред? Неужели это из-за рома?"

Ощутив под ногами твердую почву, я возрадовался. Но не долго. Белый песок начал прижигать обнаженные ступни и я, кряхтя, допрыгал до пикапа.

– Позвольте мне-с! – Рики опередил меня и первым сел в кабину. – Возле окна дует-с!

Он устроился посередине продавленного, зашитого в нескольких местах сиденья, я влез следом. Со скрипом захлопнул тяжелую дверь. Она лязгнула замком.

Водитель покосился на меня, неуверенно стянул кепку с головы и кивнул.

Я кивнул в ответ.

– Это Мучо! – представил водителя Рики. – Он наш водитель!

– Очень приятно! – я скорчил улыбку.

– Он немой! – Рики наклонился к моему уху. Я кивнул.

Внутри было душно, так что я опять взмок. На потресканной панели гудел маленький вентилятор – толку от него было не много. Тихо играла старая магнитола с двумя колесиками настройки и маленьким окошком, в которым замерла стрелка, на фоне частот радиоволн.

Томный мужской голос распевал веселую песенку, по-моему на португальском. Подыгрывали ему барабаны, трубы, маракасы и еще какие-то инструменты, названия которых я не знал. В припеве вступал мужской хор.

Водитель повернул ключ зажигания. Стартер долго и натужно завывал, наконец двигатель с оглушительным тарахтением завелся, чихнув пару раз. Мучо отреагировал на это ослепительной белозубой улыбкой, взглянув в мою сторону.

“Ну-ну, радости полные штаны!” – подумал я, улыбаясь в ответ. – “Господи, какого года эта рухлядь?”

Машина дернулась и покатилась в сторону джунглей. Я с интересом разглядывал берег, как собака, высунувшись в окно. Голубые волны с белыми барашками пены накатывали на песок и откатывались назад. Пустой пляж простирался до самого горизонта, залитый ярким солнечным светом.

Глядя на эту красоту, я не мог сдерживать радостную улыбку. Ведь буквально вчера я был в шумной промозглой Москве, озадаченный проблемами, а теперь оказался в раю! Жаль только, что нельзя прямо сейчас искупаться и позагорать! Ну ничего, я скоро вернусь – пообещал я океану.

И чего вдруг этот кубинец отправил меня вместо себя? Может он тоже напился вчера и ступил, как в “Иронии судьбы”? Да, скорей всего так и было.

Скоро доехали до джунглей и стало темно. Оказались на узкой дороге под высокими пальмами. Между ними в изобилии росли огромные раскидистые папоротники и другие кусты поменьше. Зелень стояла сплошной стеной, увитая лианами.

Мучо прибавил звук и мы бодро покатились по ухабистой, размытой дороге, под рев двигателя и зажигательные ритмы. Не смотря на легкое похмелье, обезвоживание, жару, пот, влажность и голод настроение было отличным.

Дорога часто петляла. Она была такой узкой, что я мог, протянув руку, доставать до листьев папоротников. Вдобавок они нависали над дорогой, образуя низкую арку и часто хлестали по лобовому стеклу.

Лобовое было мутным и с двумя трещинами. Листья оставляли на стекле зеленоватую жидкость и Мучо часто включал престарелые дворники, чтобы хотя бы немного видеть куда мы едем. Я с трудом различал дорогу, но наш водитель был абсолютно спокоен – видимо, катался тут не раз.

Дворники работали очень медленно, казалось вот-вот и они замрут навсегда, как старые ветераны, гордо исполнившие свой долг.

Пикап часто подбрасывало на ухабах. Рики при этом умудрялся как то изящно, не меняя положения, невозмутимо подпрыгивать на сиденье. Мучо вцепился в руль и ему все было нипочем.

Мне же становилось плохо. Желудок трясло и зубы клацали. Я вцепился в ручку над дверью. Пару раз особо наглые листья хлестали по лицу. В салоне стояла такая влажность что казалось сейчас тут появятся рыбы.

– Пи-ить! – смог выговорить я.

Рики достал из-под сиденья фляжку, открутил крышку, протянул мне.

– Берегите зубы-с, синьор губернатор! – он наклонился ко мне.

Я понюхал фляжку – пахло спиртом и немного карамелью.

– Это что? – выкрикнул, стараясь перекрыть рев двигателя и громкую музыку.

– Ром! – Рики крикнул мне в ухо. – Наш, твинбичевский! Самый вкусный!

Дрожащей левой рукой я поднес флягу и отпил глоток. Рот обожгло огнем. Затем продрало горло. Я поперхнулся.

Тут пикап подбросило на очередном ухабе. Адская жидкость плеснула мне в приоткрытый рот и обожгла ноздри. Из глаз потекли слезы.

Приходил я в себя минут десять. Самочувствие стало гораздо лучше. Я даже как-то весь расслабился и обмяк на сиденье. Глаза слипались. Все-таки какие классные парни ехали со мной!

– Рики! – позвал я, с трудом ворочая языком. – Самый вкусный, говоришь?

– Да!

– А ты его пил?

– Я не пью!

– Мм, понятно.

Время шло, а дорога все не кончалась. Также как и окружающие джунгли. Изредка сквозь шум я улавливал доносящиеся из чащи крики невидимых попугаев, уханье и хохот обезьян, и пару раз грозные рыки крупных кошек.

– Рики! А что здесь водятся тигры? – спросил я через полчаса пути.

– Конечно-с, синьор губернатор! – кивнул мой помощник. – А также пантеры-с!

– А большой остров?

– Наш великий Твин Бич огромен! – с воодушевлением ответил Рики. – Сорок квадратных миль!

Наконец джунгли закончились. Пикап выехал на открытую местность между двух пологих холмов, покрытых сочной зеленью. Я сощурился от ослепившего солнца. Когда проморгался, разглядел бревенчатую хижину.

– А там что? – спросил помощника.

– Дом лесорубов-с! – выкрикнул он. – Желаете осмотреть-с, синьор губернатор?

– Да, – кивнул я. – Давай заедем!

“Ну хоть ноги разомну. Да и ром просится.”

Мучо завернул пикап с накатанной дороги и скоро подъехали к дому.

Я выскочил как только машина, заскрипев тормозами, встала у двери. Забежал за угол ближе к пальмам, приспустил шорты.

– Опасайтесь змей-с, синьор губернатор! – услышал за спиной.

Лихорадочно заозирался. Вроде чисто. Пожурчал с облегчением.

– Где он? Где губернатор? – снова крики за спиной, но в этот раз голос женский.

– Успокойся, Влада! Не забывайся! – теперь уже голос Рики. От волнения он даже чисто заговорил.

Поднял шорты обратно и довольный пошел к машине. Завернул за угол и обомлел.

Мой помощник тряс за плечи девушку неимоверной красоты. Голова ее болталась, густые русые волосы выбились из-под розовой косынки.

Грудь третьего размера тряслась и подпрыгивала в такт встряхиваниям помощника, прикрытая легкой рубашкой цвета хаки. Выступающую попу обтягивали короткие джинсовые шорты. Я невольно засмотрелся и замер.

Эпизод 2.

Я опомнился.

– Рики! – крикнул сначала, а потом запнулся, вспоминая слова по-испански. – Что за беспорядок?

– Извините, извините, синьор губернатор! – забормотал помощник и отпустил девушку. – Но она не в себе-с! Вы видите, она не в себе-с! Наверное, солнечный удар-с!

Мучо невозмутимо наблюдал за происходящим, прислонившись к ободранному капоту пикапа и жевал банан.

– С вами все в порядке? – я подошел к девушке.

– Нет! – выдохнула она и взглянула на меня прозрачно-голубыми глазами, полными слез. – Разве ты не видишь, товарищ губернатор, как страдает наш остров? Разве не чувствуешь ты всю боль нашей коммуны?

– О чем вы? – изумился я. – Я только что приплыл!

– Угнетение чувствуешь, как только ступаешь на песок нашего любимого острова! – девушка цедила слова, подняв правую руку и сжав кулак. – Каждый из нас здесь – раб! Мы трудимся в поте лица и ради чего?

– Чего? – спросил я и отшатнулся, потому что красивое лицо девушки покраснело сквозь загар и она закричала.

– Да чтобы эта старая шлюха говорила, что нам делать и как жить! Мы даем ей еду! Мы даем ей деньги! А она окружила себя солдатами и топчет! Топчет нас!

– Вы о ком вообще? – спросил я.

– Не слушайте ее-с, синьор губернатор! – вмешался Рики. – Она наверняка пьяна-с! Да, так и есть-с, пьяна-с!

– Ты должен заступиться за нас! – девушка подошла ко мне вплотную, а Рики попытался влезть между нами.

– Успокойся, Влада-с! Приляг-с! Отдохни-с!

Влада не мигая смотрела мне в глаза. Рики пытался мягко отстранить ее.

– Я верю в тебя, товарищ! – уже спокойнее, твердо сказала девушка. – Ты пошлешь эту старуху! Ты дашь нам свободу!

– Ты дашь нам свободу! – снова закричала она. Рики мягко, но настойчиво подталкивал ее в дверной проем хижины.

– Все,все! Выговорилась? Иди – поспи!

– Да-да! – закивала она, оказавшись внутри. Рики осторожно, со скрипом закрыл дверь перед ее носом. Влада, не мигая, смотрела на помощника.

– Баиньки-с! Доброй ночи-с!

– Все, уезжаем-с! – Рики повернулся к нам. – Лесорубы все равно на работе-с!

Мы влезли в кабину. Мучо со скрипом покрутил ключ в замке зажигания. Пикап чихнул, выпустил черное облако дыма, которое я увидел в мутном зеркале заднего вида, и мы тронулись. Не спеша доехали по колее до накатанной дороги, повернули, ускорились.

Я обернулся и увидел, что Влада выбежала из хижины и помчалась за нами, размахивая руками. Споткнулась, упала. Я покачал головой. Такая красотка, а настолько больная!

– Ну и что за старуха, про которую она кричала? – громко спросил я, перекрикивая рокот движка. Музыку в этот раз не включили.

– Королева-с! – Рики изумленно посмотрел на меня.

– Какая королева?

– Наша-с! – глаза помощника округлились. – Ее Высочайшее-с Величество Елизавета Вторая-с, Божьей милостью Королева-с Соединенного Королевства.

– А что она так не любит Елизавету?

– Влада была влюблена-с в одного молодого-вс ирландского коммуниста – так я читал в ее деле! – ответил помощник. – Подбивала студентов-с на митинги и беспорядки – вот ее и выслали-с подальше!

– Но все равно! По-моему у нее протекла крыша! – предположил я.

– Имеете в виду-с ее неадекватность, синьор губернатор?

– Ага, – кивнул я.

– Это один из побочных эффектов-с гейм-импланта! – пояснил Рики. – В некоторых случаях он-с существенно повышает эмоциональность и возбудимость! А нужно-с только скорость реакции! Для этого мы-с здесь – выявлять-с побочные эффекты!

“Кажется, я начинаю что-то понимать” – пришло мне в голову.

– Слушай, Рики!

– Да-с, синьор губернатор?

– Мое путешествие прошло не ахти, да ты и сам видел! – я кричал в ухо помощнику. – Поэтому я много забыл – тут помню, там не помню! Не удивляйся моим вопросам, ок?

– Хорошо-с, синьор губернатор! – преданно закивал Рики, глаза его заслезились. – Вы можете рассчитывать на меня-с! Я ваш верный помощник-с! Я люблю мой родной-с Твин Бич и верю, что вы вернете остров к жизни! Хорошо было бы-с показать вас врачу, но к сожалению, его нет на острове-с!

– Здесь же полно хищников! – опешил я. – И всякие тропические болезни! Прививки! Как это нет врача?

– Наш бюджет-с сильно урезан, синьор губернатор! – крикнул мне в ухо Рики, я почувствовал брызги на щеке.

Пикап миновал холмы и снова въехал в джунгли. Опять стало сумрачно. Мучо не выдержал и включил приемник. В этот раз запела девушка. Мелодия была страстной и чувственной.

– Основные затраты-с приходятся на разработку, нам же на тестирование-с остается совсем мало финансов-с! – продолжил помощник. – Кое-кому-с в парламенте не нравится проект, вот-с и вставляют палки в колеса – урезают и урезают! А врач-с – дорогой специалист, да и желающих добровольцев-с что-то не находится!

“Узнать бы все же что за проект, но спрашивать вот так в лоб – вызовет подозрения”, – подумал я.

– Долго еще ехать?

– Нет-с! Скоро приедем в посёлок!

Грунтовая дорога извивалась по лесу. Ветки папоротника также хлестали по машине. Нас подбрасывало на ухабах.

Рука занемела на ручке над пассажирской дверью. Я предпочел теперь помолчать, чтобы поберечь зубы и язык.

Прошло еще около часа. Джунгли закончились и пикап выехал на равнину, покрытую густой высокой травой.

Впереди показался длинный ветхий барак посреди большой, обнесенной забором территории. Впрочем, забор – сильно сказано – две жерди, прибитые к закопанным в землю палкам.

За забором паслось стадо грязно-белых лам. Я встрепенулся. Последнюю ламу я видел в детстве в зоопарке.

Тут же их было с десяток. Животные медленно бродили по пастбищу, непрестанно жуя зеленую траву. Некоторые сидели на земле и тоже меланхолично работали челюстями.

Одна из лам, что была ближе к дороге, резко подняла лохматую голову от земли, услышав рев двигателя. Тупо уставилась на нас сквозь густую белую челку, повела длинными ушами и, широко разинув пасть с кривыми бурыми зубами, издала устрашающий рык, похожий на курлыканье гигантского, больного ангиной голубя.

Мне стало не по себе, когда она предприняла слабую попытку погнаться за машиной. Громко курлыкала с широко распахнутыми черными глазами, разевая большую пасть, трясла головой и длинной шеей, поросшей густым белым мехом.

Скоро она отстала. Я повернулся к Рики.

– Почему лам никто не охраняет? – спросил у него.

– Так ведь сиеста-с, синьор губернатор! – ответил помощник. – Пообедали и спят-с! Здесь работают два-с пастуха!

– Ясно!

Скоро на горизонте показался еще один похожий барак и не спеша приблизился к нашему ползущему по пригоркам пикапу. В этот раз за забором паслось стадо бело-черных, унылых коров. Между ними важно лавировали белые козы.

Пастухов видно не было.

– Здесь тоже сиеста? – спросил я.

– Так точно-с, синьор губернатор! – ответил Рики.

– Отвечаешь, как военный!

– Я служил-с в чилийской армии, уволился лейтенантом.

– Так здесь рядом Чили?

– Да-с, двести миль.

– А что насчет тигров? Не нападают они на стадо?

– Хищники-с редко выходят из джунглей на открытое пространство-с! К тому же-с, они охотятся ночью, когда стада загоняют в хлев!

– Понятно, Рики!

– Вот-с, подъезжаем к центру! – обрадовал помощник и я приподнялся повыше на вдавленном сиденье, ожидая увидеть интересную архитектуру.

Вдоль грунтовки потянулись жилые дома, вперемешку с высокими кокосовыми пальмами, раскидистыми кустами папоротника и акации, усыпанной белыми и розовыми цветами.

Дома меня опечалили. Были они низенькими коробками, кое-как сколоченными из потресканных листов фанеры и огрызков досок. Входные проемы завешаны пестрым рваным тряпьем. Оттуда из пары домов выглядывали чумазые и лохматые дети, разглядывая ревущий грузовичок.

Крыши были накрыты расколотым шифером, досками и широкими листьями. Увиденные лачуги уступали даже нашим деревенским туалетам.

– Мда, – я задумчиво покачал головой.

– Вот здесь у нас гараж-с! – помощник указал на добротный, бревенчатый ангар с двумя большими проемами.

Ангар состоял из двух боксов, один из которых пустовал. Во втором, в недрах бывшего когда-то голубым пикапа копошились два механика.

Услышав рокот движка, они оторвались от работы и помахали нам грязными руками. Один из них был низким, пожилым мужчиной, смуглым, с густыми черными усами.