Она распахнула глаза ещё шире. Когда друзья ушли, Ухух с невинным видом посмотрел на деда:
– Чем тебе помочь, дедушка?
– Нужен клей.
– Клей?
– Возьми монету и сходи к столяру, попроси у него клей для декоративных работ.
– Что такое деколапивные?
– Декоративные. Когда украшаешь что-то.
– А зачем тебе такой клей?
– Как вернёшься – так и узнаешь. Не задавай лишних вопросов, – ответил дедушка Ухундий и повернулся пятнистой спиной, давая понять, что разговор окончен.
* * *
Ухух бежал к столяру в центр города как ошпаренный. Он чувствовал, что близок к разгадке семейной тайны. Уши его развевались по ветру, а глаза сверкали жёлтыми блюдцами с карей каймой.
– Куда ты? – спросила Уша пробегающего мимо Ухуха, но тот лишь отмахнулся.
Как только столяр дал ему заветную баночку и несколько копеек сдачи, тролль тут же побежал назад.
– Ухух, расскажи нам про дедушку! – кричала возвращающемуся Ухуху Уша, держа Хухлика за руку.
Ухух пробежал мимо, еле сдерживая дыхание.
– Держи, дедушка! – отодрал банку клея от лап Ухух и протянул деду.
– Пойдём в сарай, – серьёзно ответил Ухуху дед Ухундий.
Ухух топал за ним, оставляя в рыхлой земле след от троллиных лап. Троллёнку не терпелось узнать, зачем дедушке клей. Он был даже готов лизнуть улитку, если бы открылось, что все слухи – правда.
– Ну, садись, – дед подвинул Ухуху стул, а сам поставил банку на стол.
– Спасибо, дедушка! А зачем тебе…
– Сколько дней вы уже тут ерундой занимаетесь? – грозно навис дед Ухундий над внуком.
– Какой ерунд…
– Мать Уши знает?
– Дедушка!
– Что вы ей рассказали?
– Весь город знает, – пропищал Ухух и съёжился на стуле.
– Как – весь город?! – зарычал дед Ухундий и повёл косматыми бровями. – Когда! Кто!
– Дедушка, не сердись, бабушка Ива сказала прямо у тебя спросить, но мы же не знали, что всё так получится, мне страшно было, что ты обидишься, что мы знаем! Дедушка, не ешь улиток, они вредные, я точно знаю, они противные такие, дедушка! – Ухух не выдержал и затараторил без умолку.
Дедушка ошарашенно замер, не зная, что и сказать. Он взял со стола ножницы и почесал ими за ухом, разворошив гнездо живущих там ласточек.
– Откуда ты взял, что я ем улиток?
– Все говорят в городе!
Дед Ухундий не выдержал и рассмеялся.
– Так и говорят: дед Ухундий ест улиток?
– Так и говорят! Дедушка, не ешь их, пожалуйста, мы тебя любим, дедушка. Как же мы будем с тобой играть в паровоз, а помнишь, ты обещал, что под Рождество мы будем кататься на са-а-анках… – троллёнок зашёлся в плаче, представляя, сколько прекрасных моментов упускает с дедом из-за проклятых улиток.
Но дед Ухундий всё смеялся, обнажая кривые нижние зубы. Он схватил Ухуха в охапку и посадил себе на колени.
– Что же тебе матушка Ива сказала на это?
– Она сказала у тебя спросить всю правду!
– И ты спросил?
– Нет, – уши Ухуха грустно свисали прямо на соломенный пол.
– Спрашивай! – сказал дед Ухундий и улыбнулся.
– Дедушка Ухундий, а ты ешь улиток?
– Нет, – хохотал дед.
– Но зачем тебе тогда улитки?
– А вот это хороший вопрос, внучок. Смотри! – дедушка Ухундий поставил Ухуха на пол, а сам пошёл в угол сарая.
Там он схватился за конец покрывала, которое Ухух только сейчас заметил, и потянул на себя.
Ухуха ослепил блеск улиточных панцирей. Когда троллёнок протёр глаза, то увидел большую картину в лапах деда. На картине с помощью улиточных панцирей была выложена карта города троллей. Серые панцири изображали горы, чёрными точками подмигивали дома. Некоторые были аккуратно подписаны белой краской. Леса дед Ухундий засадил мхом, а реку выложил с помощью голубых жуков, каких множество летало и падало оземь в мае.
– Дедушка… – Ухух замер в восхищении.
– У мамы Уши скоро день рождения, – довольно потёр усы дед Ухундий, – хочу сделать ей подарок.
– Сколько же ты работал над этой картиной?
– Почти год, Ухух.
