Тайна архангела. Книга 1

– Смотри-смотри, – аж зарделась Эля.

– Отстань! – Марина отмахнулась.

– Чего они к ней прикопались? – спросила Аня.

– Это из-за Гоши, – ответила Катя.

– А что Гоша?.. Он вон сидит за столом и никого не трогает.

– Отдай! Блин! Отдай сюда! – Марина вскочила с места, доставая парня.

– Смотри, у Мары пирожок отняли! – развеселилась Катя. – Класс, как же она без него будет!

– Гоша – это тот, в кого безответно влюбилась наша Марина, – объяснила Эля. – Ну и неудивительно, что безответно. Она ему сказала, дура. Вот теперь парни и прикалываются…

– Не могу, это финиш! Посмотри на ее штаны! – вступила Катя. – Это что, восьмидесятые?..

– Да она в них уже третий год ходит, я же говорю… Эй?..

– Я вернусь, – Аня неожиданно отделилась от очереди.

– Придурки! Несмешно! – Марина, запыхавшаяся, уперлась руками в столешницу.

– Да? А по-моему, весело. Будешь есть?..

– Как в остальном дела, нормально? – второй из парней опустился на стул, не менее уставший от беготни и перебранки.

Далее все произошло очень быстро. Никто не понял, когда Аня успела задумать и реализовать, и с чего ей это вдруг взбрело, когда она подошла к тому мальчику, что был поближе, и, схватив его за макушку, хлопнула лицом об стол. Ладони Марины метнулись ко рту.

– Твою…, – произнесла Катя.

– Можно, пожалуйста? Спасибо, – не дожидаясь церемоний, Аня взяла истерзанный эклер и со всего маху влепила его во второго пацана. Ну не понял, дурак, что пора уходить хотя бы по-французски…

– Тебе не очень надо? – вежливо поинтересовалась Аня, беря компот. С одноразовой чашечкой в красивой руке она, не торопясь, приблизилась к столу, где замерли парни. – Здравствуйте, мальчики. Все нормально? – спросила она, отпивая со знанием этикета.

Мальчики сидели, вытянувшиеся в лицах и как-то резко побледневшие. Марина не знала, куда себя деть, но на нее уже никто не обращал внимание. А отстали ведь все-таки.

– Дорогой мой Гоша, – проговорила Аня с расстановкой так, что слышала вся застывшая, как желе, столовая. – Ты не помнишь, как мы с тобой встречались в девятом классе?.. Зато помню я.

– Она рехнулась! – прошептала Эля на ухо Кате.

– Тебе напомнить, как мы расстались, потому что ты, когда ты пригласил меня к себе на вечеринку… – далее Аня поставленным голосом выдала такую подробность несостоявшейся интимной жизни, что на этом моменте умерли все, кто был еще жив.

В кромешной тишине несколько секунд ушло на то, чтобы проскрежетать стулом о линолеум пола. Не выдержав, из помещения вылетела Марина.

– Эй, что там за дела такие?!!! Вы что, совсем обалдели там… едой кидаться?! – послышался крик из-за кассы. Определенно, Аня была не самой тормозной в этой школе.

Буквально через десять минут Анна шла по коридору, опаздывая на урок безнадежно и, кроме того, оставшаяся голодной. В очках она увидела, что с другого конца из туалета вышла зареванная Марина, а за ней, успокаивая ее, Эля. Аня лишь повела бровью. А?..

Аня выходила из школы, нарочито пошаркивая туфлей и насвистывая французскую песенку. Денек выдался нервный даже для нее, и от нервов она не знала ржать ей или грустить тупо. Одна. На этот раз специально. Когда увидела на другой стороне улицы уходящую Марину.

– Постой секунду!..

Марина оглянулась, замедляя шаг.

– О, это ты…

– Ну как ты, нормально?..

– Да… Нормально. Спасибо. Я же тебе так и не сказала, – Марина поправила прядь волос на лбу. Ее лицо все еще выглядело замученным и плакавшим. Ей еще повезло, что тушью она накрашена не была.

– Не за что. Ты прости, что я столько внимания к тебе привлекла, – извинилась Аня.

– Ладно… – отмахнулась Мара устало. – Ты в ту сторону?..

– Я на Комсомольский проспект. А ты?

– Я тоже.

– Правда? Ты домой? – Марина кивнула. – А номер дома какой?..

Мара назвала двузначное число.

– Погоди, это там где тортики продают? – вспомнила Аня. – Ты что, там живешь?..

– Поодаль чуть-чуть от тортиков, – подтвердила Марина.

– Это в одном дворе со мной! Знаешь там такую бетонку?..

– Она мне весь вид из окна загораживает, – подтвердила Марина.

– Почему я не знала, что мы живем так рядом… – удивилась Аня.

– Я переехала недавно. О, блин… Пойдем скорее.

Глаза Мары уловили движение побитой мужской гвардии из дверей школы. Обе девушки, не говоря ничего, поспешили прочь. Зачем им были правила о гуманном обращении с раненными?..

– Ты давно переехала? – продолжила спрашивать Аня.

– Не. Перед летом…

– А раньше ты где жила? Я вроде видела, ты в другую сторону ходишь.

– Тут недалеко.

– Круто. А чего переехала, квартира лучше?..

– Родители развелись. Была трёшка. Стала двушка мелкая…

– Прости.

– По фигу мороз.

– А?

– Нет, ничего, – Мара улыбнулась, качая головой. Аня поймала в этом движении что-то далеко знакомое и даже отчасти странно уверенное. Глаза Марины, избегавшие прямого взгляда, остановились на лице Ани. – Тебе влетело, наверное, из-за меня?.. Раз тебя даже на второй алгебре не было…

– Во-первых, не из-за тебя, а из-за моей погибшей страсти к боксу, – отмахнулась Аня. – На меня сначала пытались наорать буфетчицы, но я смылась. Теперь я желанный гость в столовой. Потом пришла дежурная администратор-грымза и отправила меня к директору.

– Да, она грымза еще та, – согласилась Мара. – И что директор?..

– А что он?.. Посмотрел, говорит: «Это ты Аня?..» Я же, когда олимпиаду по математике писала, к нему ходила за консультацией. Я говорю: «Я». Он говорит: «Это ты кидаешься пирожками в столовой?» Я говорю: «Нет, я эклерами кидаюсь». Ну, он меня и отпустил и сказал больше так не делать.

– Про удар в Коляна никто не заметил, по-моему…

– Да кому он нужен! – воскликнула Аня. Марина засмеялась, вспоминая конопатого неудачника дня.

– Надо было сказать директору, что это была драка футбольных фанатов, он бы еще быстрее отвязался, – запоздало посоветовала Мара.

– Да… То есть, да?.. А, ну он же фанат у нас.

– За ту же команду болеет, что и я. Сказала бы, что своих защищала.

– Да, надо было. А ты что, правда, футболом интересуешься?

– Да, – Марина кивнула. – А что?

– Не, ничего. Просто слышала, как наши парни говорят…

– Лучше не слушать…

– Это точно.

– Мне повезло учиться в классе, где все болеют за другие клубы.

– Зато директор… А ты за какой?..

Марина произнесла знакомое название.

– Близость «Лужников» действует, – она пожала плечами. – Шутка, конечно.

– А, точно, я видела, как фанаты у нас во дворе после матча пьют, – вспомнила Аня. – А я только эту команду и знаю…

Марина спрятала улыбку в прищуренных европейских веках.

– Слушай, – вдруг посерьезнела она. – А я ведь и не знала, что ты с Гошей встречалась…

– Недолго совсем.

– Я – дура.

– Не думаю, что твой вывод обоснован фактами.

– Нет, я полная дура. А что, все так и вправду было… у него на вечеринке?..

– Да. То есть, вообще-то, я это придумала. Но получилось натурально.

– Что? – Марина выпучила глаза. – Ты… наврала такое?..

– Ну а что?.. Ложь во спасение… – миролюбиво взмахнула ресницами Аня.

– Блин!..

Разговаривать дальше было нельзя. До самого двора девчонок прорвало. Они ржали, перекидываясь междометиями.

Ну а в этот день Мара отложила в сторону свои принципы, да и собственноручно воспроизведенный роман жизни забросила на верхнюю полку заваленного книгами и пылью шкафа…

Проснувшись в своей кровати и не открывая глаз, Марина попробовала оценить ситуацию. Ее рука с осторожность пробралась под одеяло и легла на желудок. Александр подавляет бунт в Македонии… Не иначе, если там кто-то бунтовал вообще. Мара решилась пошевелиться и присела в кровати. Тело противно дрожало слабостью, казалось, чувствуется, как организм изнутри воняет перегаром.

Убедившись, что ничто ей более не угрожает, Марина осторожно, как ювелир, сползла в кровати, пытаясь найти тапочки.

– Твою… – прошептали засохшие губы.

Добившись успеха, она засунула ноги в фиолетовые топотушки и, переборов себя окончательнее, чем Александр завоеванные страны, встала и направилась в ванную. В коридоре Марина благословила тот факт, что дома, и это в воскресенье-то, никого не оказалось. Видать, мама решила пойти на рынок али еще куда-нибудь в нужное место…

Стоя перед раковиной и слушая, как бесцельно льется в трубу вода, Марина припомнила проведенную в санузле ночь. Несчастный белый друг стал сегодня самым близким ее товарищем. И кто мог подумать, что ее так разберет от этого вина. Может, не надо было с пивом мешать? Или гнали его где-нибудь в подвале. Кто теперь поймет.

Умывшись противно леденящей водой, Мара уже бодрее зашагала в кухню. Хорошо, что мама ничего не заподозрила. То есть маме где-то в шесть утра она заявила, вываливаясь из ванны зеленая, как мексиканская сопля, что отравилась колбасой. Возможно, тоже мексиканской. Мама вроде поверила. А может, смирилась…

«Больше никогда не буду… Столько пить…» – проговорила про себя Мара, садясь на табуретку и приваливаясь к стене. Подобные заверения обычно помогали заключить с организмом временное перемирие.

Найдя глазами чайник, Марина встала и налила его водой, после чего, водрузив греться, плюхнулась обратно к стеночке. Голые ноги вытянулись, скрещиваясь на полу тапочками. Мара задумалась, подпирая щеку ладонью.

Вода в чайнике забурлила, оставляя на шкафу маленькие капельки жидкости. Марина вздрогнула, перепугавшись зазвеневшего над ухом телефона.

– Алло?! – вскрикнула она в трубку.

– Наконец-то, елки – зеленые моталки, это она! – послышалось на том конце. – Ты где была?!

– Анька, привет! – обрадовалась Марина слышать знакомый голос.

– Привет! – ответили ей взбудоражено. – Куда ты запропастилась?! Я тебе все утро звоню!..

– Я спала!.. Только проснулась.

– Самка ленивца ты!.. Сколько можно дрыхнуть?..

– Я просто полночи с унитазом обнималась…

– Опять?!..

– Не опять, а снова. Чертов желудок. Лучше б у меня башка болела с перепоя…

– Ага! От нее хоть аспирин помогает. Мне помог с утра, – согласилась Аня.

– А сколько времени-то?.. – Марина взглянула на циферблат микроволновки, но там зиял ноль. Видимо, опять вчера свет вырубали.

– Два часа дня!..

– Ух ты… я перебрала сегодня.

– Во всех смыслах! – без укора заметила Аня. – Чего там твоя мама?..

– А чего она?.. – не поняла Мара.

– Что она от тебя хотела?

– А что она от меня хотела?..

– Блин! – Аня переложила трубку на другое ухо, поправляя копну темных волос. – Что ты тормозишь?.. Я спрашиваю, чего она тебя вчера вызвонила домой в половину первого ночи?!..

– Что?.. – Марина выпучила глаза. Она встала со стула и, дотянув телефонный провод до чайника, стала заваривать себе кофе. – Мне мама вчера позвонила?..

– Ты чего, совсем ничего не помнишь?!.. Что с тобой такое случилось от этой чертовой коллекционной подделки?

– Я, правда, не помню… Блин, первый раз со мной такое, – призналась Марина обескуражено.

– Нам же вчера весь кайф обломали!.. На ночь глядя твоя родительница позвонила и сказала, чтобы ты, уже пьяная в зюзю, шла домой! Совсем не помнишь, что ли?..

Ложка с верхом опрокинулась через край чашки с футбольной эмблемой. Марина умолкла на том конце провода.

– Твою … А ведь и правда, – вдруг осенило хозяйку разума.

– Хвала волосатым ногам!..

– Ноги хоть и волосатые, но бегают быстро, – возразила Марина, припоминая футбольную тему. – Точно, я вспомнила, она позвонила мне и сказала, чтобы я срочно шла домой, – Марина залила кофе кипятком и полезла в холодильник. – Я что-то ей возражала, но она будто зациклилась: иди да иди!.. Я и пошла… – Марина вытащила пакетик сливок и выяснила, что там три капли. – Блин… – она не любила черный кофе. Пакет полетел в мусорку.

– И чего она в итоге хотела? – спросила Аня, облокачиваясь на спинку дивана и поигрывая проводом.

– Оказалось, у нее кран выбило, и она его никак завинтить не может без меня. Дала мне держать какую-то фигню. Помогай, говорит.

– А ты?

– А что я?.. Стала держать. Завинтили в итоге.

– Ну ты даешь, елки! – Аня заржала. – И она не заметила, в каком ты состоянии?

– Я старалась не дышать. И не хрюкать на нее, – Марина подперла голову руками и отхлебнула из чашки, мысленно морщась горьковатому вкусу. Солнце пробилось в окно, золотя спутавшиеся за ночь русые волосы. – Не заметила, вроде. Или промолчала.

– А как кран? Держится?.. – поинтересовалась Анюся.

– Держится! Пока…

– Сантехника вызови лучше.

– Мне скоро придется замуж за него выйти, так он часто приходит.

– Ну и выходи! Зато кран всегда будет цел, и унитаз не протечет!..

– Ага, это ценное приобретение с учетом…

– С учетом того, сколько ты им пользуешься не по назначению, точно! – съязвила Аня, хохоча в трубку.

– Иди в задницу! – послала Мара. – Сама выходи замуж!..

– За кого?..

– Не знаю! За лаптеплёта!

– За кого?!..

– За борова с поросятами, блин! Воспитывать будешь помогать! – разошлась Марина, улыбаясь во все зубы.

– Качественного борова между прочим еще найти надо, – деловито заметила Аня. – Без поросят желательно…

– Боров-производитель без поросят не бывает, это его имманентное сопровождение, так сказать, на то он и производитель… Что ты ржешь, я не понимаю?..

Марина услышала истеричные всхлипывания в трубку. Ане понадобилось минут пять, чтобы успокоиться. Марина степенно пила кофе, качая головой.

– Кстати о боровах! – вдруг воскликнула Аня. – Я тут, кажется, видела сегодня еще одного, качественного!..

– Ба, круто. С бородавками?..

– К сожалению, без. Зато с корытом крутым и без поросят!..

– Ну-ка, ну-ка… На этом месте поподробнее, – затребовала Мара. – Где ты его нашла?..

– По ходу дела, он мой новый сосед! – сообщила Аня. – Прикинь, он, по-моему, вместо бабы Дуси въехал!..

– Что?! Неужели эта старая карга наконец-то оставила свою обитель?! – встрепенулась Марина.

– Оставила!.. – фыркнула Аня. – Стерва, всех довела и съехала теперь! Черт, а мне так хотелось ее на три буквы послать, когда она опять стала бы пилить, что я курю!.. Но не суть!.. Главное, что вместо нее теперь въехал настоящий боров! Бородавочник почти!

– Погоди, а как ты узнала?..

– С утра какие-то уроды начали громыхать в подъезде. Ну, я высунулась в коридор, а там вещи с верхнего этажа таскают. Я вышла, чтобы посмотреть получше. И точно! Дуся съезжает!.. Я от счастья даже забыла, что меня разбудили…

– И ты видела, что вместо нее въехал этот?..

– Ну… – замялась Аня. – Не то чтобы прямо видела конкретно, чтоб въехал…

– Может это грузчик был?.. А въехала какая-нибудь Феня вместо Дуси?

– Не-ет, – протянула Аня осведомленно. – Грузчики на таких тачках не ездят. Я видела его с балкона, когда он из подъезда вышел. Он сначала полчаса трепался по мобиле, а потом сел в черную «Бэху».

– И что он? Молодой?..

– В меру. То, что надо.

– Лет сорок девять?..

– Типун тебе!.. Не больше тридцати точно.

– Круто. И как, симпатичный?..

– Насколько я видела из окна, ничего.

– Понятно, когда спустишься и наденешь очки, то упадешь в обморок, – скептически предположила Мара.

– Дурочка!.. Я в очках была! – возмутилась Аня.

– Прости, – Мара ощутила укол вины.

– Знаешь, у меня идейка есть рассмотреть его поближе, – Аня и не подумала обидеться. – Сегодня хочу ему устроить… Приходи, тогда сотворим план «Ли».

– О-о, мне это нравится, – кивнула Марина. – Во сколько?..

– Часов в семь. Он в телефон орал: в полвосьмого буду!!!..

– Дебил, – констатировала Мара.

– Ага, – согласилась Аня. – Ну ладно, я пойду доразгребаю свой бардак, пока мама не приехала. Вечером увидимся!

– О`кей. Целую.

Марина приладила трубку обратно и залпом допила кофе. Не помыв, она оставила чашку в раковине и, уже взбодренная, отправилась в комнату, чтобы расстаться наконец с ночнушкой, изображавшей веселых медвежат.