– Торт.
– Что? – не понял Росс.
– Торт, – повторил Филипп. – Я хочу торт. С взбитыми сливками.
– Ты ещё скажи, что я должен сам его испечь.
– Ты не умеешь, – усмехнулся Эскот.
– Не факт, – ответил Росс.
– Умеешь?
– Нет.
Они оба рассмеялись.
– Слушай, – сказал Филипп. – У меня ведь есть чековая книжка. Была, по крайней мере. Она лежит в моей комнате в доме шерифа. В трюмо. Ты же можешь её забрать, и тогда я перестану сидеть на твоей шее. У меня довольно приличное состояние. Было. Я не всё ещё успел промотать.
– Хорошо, – ответил Росс. – Я попробую сходить в дом шерифа. А вот торт не обещаю. Особенно с взбитыми сливками.
Уходя из квартиры, Росс привычно услышал, как Филипп закрывает дверь на оба замка и щеколду.
Стычки между нортами на улицах города ещё случались, но происходили всё реже. Сторонников шерифа заметно поубавилось даже среди тех, кто когда-то работал на него. Сыщик Лесли Николсон, которого с бывшим шерифом объединяла взаимная ненависть, теперь претендовал на его место, снискав уважение и доверие губернатора. Коренастый плечистый коротко стриженый шатен, Николсон обладал умением заставить себя слушать и, что важно, верить себе, несмотря на, возможно, излишнюю прямолинейность.
Встретив Росса в дверях кабинета, Николсон пожал ему руку и указал на кресло напротив своего стола.
– Сколько у вас было невыполненных заданий? – Николсон перешёл прямо к делу.
– Всего? Два, – ответил Росс. – Последний случай вы знаете.
– А первый?
– Тогда помощник судьи, нанявший меня, сам справился с поиском быстрее меня.
– У вас хорошая репутация. Говорит сама за себя. А ваше имя бежит впереди вас. При этом вы первый амарго, с которым я работаю. Может, это называется предрассудками, но я никогда не стремился дружить с вашим народом. Это лирическое отступление. Просто, чтобы вы были в курсе.
– Хорошо, – с улыбкой кивнул Росс.
– Речь пойдёт о бывшем шерифе.
– Вы что, хотите, чтобы я его нашёл?
– Это, конечно, было бы идеально. Мы ищем его, как вы понимаете. Сыск не сидит на месте. Допросы его людей даже под пытками всё равно дают крайне мало. Да, его люди рассказывают обо всех его преступлениях, но предположить, где он скрывается, не может никто. Проблема в том, что его жена тоже пропала. Из дома, окружённого сыщиками. К чему я всё это говорю. Вы же прячете у себя Филиппа Эскота, так?
– Я его не прячу, – ответил Росс. – Он мой друг, он живёт в моей квартире.
– Хорошо. Скажите, кто лучше, чем он, знает Стефана Эскота из всех оставшихся в городе?
– Боюсь, что никто.
– Так узнайте у него всё, что можно и что нельзя. Тем более, раз он ваш друг. Наверняка он расскажет и как его тётя могла испариться из дома.
– Всё может быть.
– Тогда действуйте. Вы же понимаете, что бывший шериф должен быть найден живым или мёртвым. Я надеюсь на вас.
– Постараюсь оправдать ваше доверие.
– Оплата вашего труда будет соответствующей.
– Благодарю.
– Вперёд!
Выйдя из дворца правосудия, Росс направился к дому шерифа. Он по-прежнему охранялся сыщиками на случай, если кто-то из людей шерифа надумает пробраться туда.
– День добрый, – сказал Росс, подойдя к стоявшим у входа нортам. – Мне бы хотелось пройти в дом.
– Ну, допустим, я знаю, что твоё имя Росс, – ответил один из охранников. – И это вроде как позволяет тебе войти. Но ключ всё равно есть только у нашего начальника, а прибудет он сюда лишь вечером.
– У меня свой, – усмехнулся Росс, доставая из кармана ключ, который дал ему Филипп.
Войдя в дом, Росс осмотрелся, поднялся на второй этаж и, вспомнив расположение окна, из которого когда-то с ним заговорил Филипп, рассчитал, что дверь в его комнату была именно вот эта – с ручкой в форме собачьей головы. Росс зашёл внутрь. Последний раз хозяин комнаты был здесь, когда собирался на губернаторский бал. На кровати лежали повседневные брюки и рубашка Филиппа, на стуле рядом висел бархатный халат, на полу валялась ещё одна рубашка вместе с ремнём. Росс подошёл к трюмо, открыл первый ящик, в котором обнаружил золотые часы на цепочке. Во втором ящике нашлась искомая чековая книжка. Росс из любопытства попробовал открыть третий ящик, но тот не поддался. В нем, очевидно, находилось что-то личное. С одной стороны, Росс не хотел совать свой нос в чужую жизнь, но с другой, подумал, что этот ящик могут захотеть отпереть сыщики, а это вряд ли понравится Филиппу. Россу не раз приходилось взламывать замки. Он приобрёл этот умение в самом начале своей работы. С ящиком трюмо Росс справился меньше, чем за минуту. В нём оказалась слегка потрёпанная тетрадь. Взглянув на первую страницу, Росс догадался, что это было что-то наподобие дневника, и, поборов желание посмотреть, что дальше, закрыл её. Отыскав в шкафу сумку, Росс положил туда несколько рубашек, брюк и прочих деталей одежды, сверху бросил тетрадку и направился к выходу.
Прежде чем возвращаться к Филиппу, Росс хотел зайти к Кейлин.
Тибальт настороженно поднял уши, затем прыгнул на подоконник и внимательно посмотрел в сторону кладбища.
– Кто там, Ти? – спросила Кейлин кота, отрываясь от приготовления лекарства. Кот не ответил, продолжая смотреть в окно. Кейлин подошла к нему и увидела, что к её дому направлялся какой-то мужчина. Это вполне мог быть новый клиент, но Кейлин на всякий случай достала револьвер. Последние дни её не покидало чувство, что за ней следят. Кейлин списывала это на волнение и усталость от всего пережитого, но ощущение какого-то непонятного страха не давало ей покоя. Мужчина-норт действительно оказался новым клиентом. Он рассказал Кейлин, что у него болеет брат, и попросил завтра приехать к ним в дом, чтобы осмотреть его. Норт даже оставил щедрый аванс, что делали далеко не все. Записав адрес, Кейлин проводила мужчину и вернулась к лекарствам. Кот, успокоившись, свернулся калачиком на стуле.
Когда приехал Росс, Кейлин знала, что это он, уже по стуку копыт его лошади. Она с улыбкой встретила его у двери и, обняв, прошептала, что соскучилась.
– Я тоже, – ответил Росс, целуя её.
Позже, когда Росс одевался, Кейлин спросила:
– Так ты не останешься?
– Мне предстоит серьёзный разговор с Филиппом, – ответил Росс.
– Ты меня пугаешь.
– Николсон считает, что я могу выведать у Филиппа нужную информацию для поимки шерифа.
– А Фил всё в том же состоянии?
– Да. Разговор будет тяжёлый. Но я тоже думаю, что Филипп может что-то знать.
