Золотой дурман. Книга третья. Месть золотого идола

– Не охотник ты…– утвердительно качнув головой, бросил тот…

– Засада! – жадно хватая ртом воздух, выкрикнул запыхавшийся Филин, с опаской оглядываясь назад. – Шныря кончили!

– Обложили, – прищурив глаз, сделал выводы Атаман. – Много их?

– Не знаю – за камнями попрятались, а мы и выскочили на них.

– Вот что… – почесал затылок главарь. – Похоже, двое их, а сколь там – мы не знаем. Ежели с двух сторон полезут – людей много потеряем, коли будем брандычить58. Укроемся в пещерах, пущай сюда с вараки59 попробуют спуститься – как мух перешлёпаем, заодно и прикинем, много ль их на нашу душу пожаловало. А как стемняется, уходить будем, коль не по силам сладить окажется…

Держа наизготовку ружья, бандиты перебежками стали отступать к гротам, входы в которые тут же ощетинились ружейными дулами.

– Спугались! – воодушевлённый успехом, вскочил Макар Недосекин. – Давай-ка, ребята… – захлебнулся он от прозвучавшего из большого грота выстрела.

– Макар!.. – не успел остановить служивого Ефим.

– Жену и деток моих…– еле слышно вымолвил тот, стараясь уцепиться за гладкие края валуна.

– Эх, Макар… – скорбно произнёс Ефим в наступившей гробовой тишине, нарушаемой лишь тяжёлыми вздохами казаков. – Прямо под сердце… – покачал он головой.

– Сидеть и не высовываться! – строго крикнул командир. – Все здесь ляжем, коли рыпнемся… Хоть и назад казакам отступать не пристало – но и на погибель идти глупо. Сколь нас? – теперь уже одиннадцать: двое мальцы, инородцы только луками размахивают – вот и получается, семеро… Наших дождёмся, а там думать будем, как бандитов из этого логова выкурить.

– Из логова выкурить?.. – глядя в никуда, задумавшись, повторил Фёдор. – А это мысль, – загадочно посмотрел он на Ефима.

– Чего ещё удумал? – непонимающим взглядом ответил тот.

– Так, так… – как бы рассуждая с самим собой, продолжил Фёдор. – А ну-ка, снимай портки, – повернулся он к Антипу Сорокину.

– Чаво-оо? – по-деревенски растягивая слова, выпучил глаза тот.

– Снимай!

– Да вы шо, ваше благородие? У мине одне только – на сменку, – повернулся Антип к командиру, словно прося поддержки.

– Х-мм…– не понимая, пожал плечами Ефим, решив не вмешиваться в затею товарища.

– И чаво вам, господин хорунжий, мои портки снадобились, – ворча, стал выполнять приказание служивый.

– Тут всё с умом нужно сделать, – не слушая Антипа, бормотал себе под нос Фёдор. – Ну-ка, мужики, принесите живицы кедровой или пихтовой, охапку травы свежей и сухой да листьев любых.

– Зачем? – удивлённо открыл глаза Ефим, заинтригованный затеей хорунжего.

– Долго объяснять – увидишь, коли получится.

– Хорошо… – кивнул командир и дал указание Сыгыру выполнить просьбу Фёдора…

Только тот скрылся за поворотом тропы, как оттуда появились Степан и Никита.

– А куда Сыгыр направился? – первым делом поинтересовался Никита.

– Вон… – махнул Ефим в сторону Фёдора. – Удумал чего-то…

– А ты чего к бандитам в логово сунулся и Захара с собой совратил?! – строго взглянул он на сына. – Выпорю дома – сейчас не время.

– Мы… мы… хотели помочь…– всхлипнул Поликашка.

– За такие выходки будешь у печки матери помогать – там тебе место, горе-вояка, – назидательно-осуждающе закончил Ефим.

– Макара убили, – кивнул в сторону бездыханного тела Фёдор.

– Макара? – дрожащими губами повторил Поликашка.

– Макара… – с горечью подтвердил Ефим.

– Вот и отвоевался казак, – тяжело вздохнул Степан, опустившись на торчащий из-под земли камень…

– Хворосту бы – костёр развести, – после непродолжительного молчания отозвался Фёдор.

– Разводи – не перед кем уже таиться… Епифан, поищи чего для костра, – отправил служивого на поиски дров Ефим.

Вскоре, под удивлёнными взглядами товарищей, Фёдор вымачивал три куска нижней части каждой из штанин в разогретой живице.

– Та-аак… – шепча себе под нос, словами сопровождал он свои действия. – Теперь всё это порохом посыплем и ещё внутрь пороху заложим, концы завяжем – один не так туго, чтобы прутик, смазанный живицей и порохом, вставить, да и приспособу тогда не разорвёт. Пусть теперь живица захряснет, и запихаем всё это в кусок штанины поболе, туда же травку вокруг и прутик наружу… Ну вот, теперь только водичкой хорошенько смочить верхнюю штанину, чтобы от травки дыму поболе было. А в две другие штанины ещё и листьев добавим – дым погорше будет. И фитильки поставим покороче.…

– И откуда, Федя, ты всего нахватался? – поняв затею товарища, удивлённо произнёс Степан.

– С мальчишками в детстве баловались, – коротко бросил тот.

– Раз твоя затея – командуй, что нам дальше делать, – хлопнул Фёдора по плечу Ефим.

– Тебе, Стёпа, начинать… закинь-ка вот эту, с длинным фитильком, поближе к разбойничкам. Далее: мы с тобой берём две другие дымовухи и, подобравшись к гротам, зажигаем фитили и забрасываем внутрь. Вы же, – обернулся он к Ефиму, – спрячетесь недалече и возьмёте под прицел оба грота.

– Ну ты, Фёдор, и стратег! – уяснив задумку, с восхищением воскликнул Ефим.

– Ну, с Богом! Давай!..

Дымовуха с зажжённым фитилём, запущенная мощной рукой Степана, упала недалеко от потухшего костра. Вырвавшийся сноп пламени тут же сменился едкими клубами дыма, заполнившего всё пространство вокруг гротов.

– Пошли! – махнул рукой Фёдор. – Ты к малому, я к большому гроту…

Пробравшись сквозь дымовую завесу, казаки почти одновременно забросили самодельные дымовухи в отверстия вертепов60 и тут же поспешили к засевшим неподалёку товарищам.

Через некоторое время удушливый кашель и проклятия донеслись из обоих гротов. Дым, разъедающий горло и глаза, гнал лиходеев наружу. Боязливо озираясь по сторонам и водя дулами ружей, они стремились скорее выбраться из окутавшего их лагерь смога, но выбравшись, падали под прицельным огнём казаков. Постепенно воздух стал проясняться, и только из чрева вертепов понемногу исходил скопившийся там чад…

– Неужто всех побили? – осторожно выглянул из-за валуна Корней Герасимов. – Ан нет!.. – прицелился он в высунувшуюся из-за укрытия физиономию Кулака.

– Эй вы, талыгаи61! – всматриваясь вдаль глазами затравленного зверя, выкрикнул Кулак.

– Постой! – резко опустил руку на ствол ружья Корнея Степан.

– Чево скудрошились62?.. За камнями прячетесь… Али уже в шкеры наложили? – видя, что казаки не стреляют в безоружного, вышел из своего укрытия лиходей. – А ну!.. У кого без пушки супротив меня буркала не заиграют?! – раскинув руки, сжал он огромные кулаки.

– Давай-ка со мной, – отложив пистолет, поднялся Степан.

– Стёпа, куда ты?! – попытался задержать его Ефим.

– Ну что?! Врукопашную?! – не слушая командира, засучил рукава Степан.

– Ага! – злорадно оскалившись, выхватил спрятанный за спиной пистолет Кулак.

Прозвучавший выстрел вырвал клок сукна на плече казака, окропив кровью мундир.

– Тьфу! – зло сплюнул бандит, выхватив второй пистолет, тщательно целясь и живо отступая к своему укрытию.

– Ах ты зараза! – схватился за ружьё Ефим.

Но прозвучавший сбоку выстрел опередил его. Пистолет в руке бандита клюнул дулом вниз, Кулак изогнулся и, испуская проклятия, рухнул на землю.

– Так-то оно лучше, – приподнявшись, произнёс Никита.

– За мной должок! – зажав ладонью рану, сквозь боль улыбнулся Степан.

– Стёпа, что ты как малое дитя?! С кем на честный бой вышел?.. Давай перевяжу, – отчитал товарища Ефим. – Благодари Бога, что жив остался.

– Ну-ка, казачки, пойдём глянем, что там, – зазывающе махнул рукой Фёдор.

– Одиннадцать, господин хорунжий, – отрапортовал Антип Сорокин.

– Вижу, что не все, – задумчиво бросил Фёдор.

– И там трое, – добавил Ефим, кивнув в сторону побитого Степаном и Никитой дозора.

– Сдаётся мне, что главари затаились где-то, – настороженным взглядом обвёл он лагерь разбойников. – Гроты бы проверить надо… Пошли, ребята, только осторожно…

Тихо ступая, казаки медленно двинулись, прижимаясь к каменистой поверхности утёса. Тишина и задержавшийся сизый дым хлынули из чрева малого грота.

– Похоже, никого, – произнёс Ефим, всматриваясь в едкий смог.

– Инородец только…Очухался ли? Вроде несильно я его саданул, – взглянул на Туулая Степан.

– Он не помеха, – отмахнулся командир.

– Там они…– кивнул Ефим на затянутый дымом вход в большой грот.

– Как их только оттуда выкурить? – вопросительно взглянул на отца Никита.

– Дым весь кверху прижимает – не скоро этот грот проветрится, – стал рассуждать с самим собой Ефим. – Значит, залегли они на пол, и сунься мы туда, так сразу же получим пулю.

– А ежели?.. – задумчиво отозвался Степан, разглядывая распластанного на земле Кулака.

– Что, Стёпа?

– Да сапоги у него шибко приметные, Ефимушка, – расписные, – продолжил Степан. – Видать, у зайсана какого-то взял… Нашёл где-то на свою лапищу.

– Да что тебе его сапоги дались? – с ноткой раздражения бросил Ефим.

– А то, что сотоварищи его наверняка по сапогам признают, ведь выше из-за дыма толком ничего не разглядеть… Придётся мне ещё раз разбойничком вырядиться.

– Ловко придумал… Извини – не понял с ходу твоей задумки, – виновато взглянул командир. – А как же плечо, Стёпа? Ежели чего придётся…

– Терпимо… – прикрыл ладонью окровавленный рукав Степан.

– Возьми вот… – протянул Ефим четырёхствольный «Пеппербокс». – Епифан, сними-ка с этой злыдни обутки.

– В самый раз! – похлопал по расписным голенищам Степан. – Ну, коли чего – не поминайте лихом, – шагнул он в наполненную дымом темноту…

– Чего там?.. Кулак! – раздался откуда-то снизу хриплый бас Атамана.

– Обложили? – прошипел Шиш.

– Угу, – стараясь не закашляться от едкого дыма, ускорил шаг Степан.

– Да ты зепало пригни – снизу посвежее.

– Так это ж каплюжник! – взвизгнул Чичкан, разглядев подошедшего Степана.

– Не дёргайся! – наступил тот на ствол ружья попытавшегося выстрелить бандита. – Лежать, не шевелиться, иначе башку разможжу.

– Ой! А сладишь ли со всеми? – иронически прошипел Шиш. – Двоих приткнёшь, да и то… – осёкся он, узрев направленные стволы «Пеппербокса». – Сурьёзная пушка, – прокряхтев, подытожил Шиш. – Да мне всё одно – что здесь приткнёшь, что опосля в петле болтаться… Думашь, скудрошились?.. Пужаные уже, – пренебрежительно хмыкнул он и тут же молниеносно обхватив ноги Степана, резко дёрнул их на себя. Не ожидавший такого оборота, тот с размаху шмякнулся оземь. Острая боль пронзила его раненое плечо.

– Сюда, мужики! – выкрикнул он, успев перехватить руку с кинжалом.

Раздавшийся выстрел чиркнул пулей по потолку грота – это вовремя подоспевший Ефим успел помешать Атаману расправиться со Степаном.

Вмиг толпа казаков скрутила отчаянно сопротивлявшихся разбойников.

– Выводите! – бросил Ефим товарищам, крепко удерживающим лиходеев.

– Острёмились мы, однако, – с досадой произнёс Атаман, оглядев небольшой отряд казаков.

– Как последние лоховесы63, – добавил Шиш. – Это Филин, выгадок64, забазанил65, как бахалда66: «Засада!» – вот и острёмились… Почти всех наших порешили, – щурясь от яркого солнца, окинул он разбросанные вокруг тела разбойников.

– Тащите сюда этого предателя! – кивнул Ефим на малый грот.

Сыгыр и Епифан кинулись выполнять приказание и вскоре вытащили из пещеры упирающегося Туулая.

– Думал, забыли про тебя?!.. Не-ет! – придётся и тебе за содеянное ответить, – встретил его Степан, не задумываясь, что тот не поймёт русской речи. – Ну вот – теперь все здесь…

– А пушнины негусто, – озадаченно приподнял мешок, набитый Поликашкой шкурками, Никита.

– Куда награбленное дели? – обвёл сердитым взглядом бандитов Фёдор.

– А ты пошарься по округе, может, ещё чего сыщешь, – ехидно пробасил Атаман.

– Думаешь, они тебе скажут? – криво усмехнулся Ефим. – Западло у них добровольно награбленное сдать. Допытываться, куда пушнину и золото спрятали, – только время терять… Отправляться нужно, кабы к вечеру до Бакая успеть…

– Обыщи их, – бросил ему Фёдор.

– Это мигом, – быстренько, по очереди, обшарил бандитов Антип. – А ну, пошли! – замахнулся он ружьём, выгоняя лиходеев из их насиженного логова.

– По-ошли… – лениво повторил Атаман, неторопливо обводя окрестности загадочным, орлиным взглядом.

– Задумал что-то, – заметив поведение главаря, шепнул Фёдор на ухо Ефиму.

– Никита, присмотри-ка за ним повнимательней – не упускай из виду.

Раскалённые послеполуденным солнцем камни жаром дышали в лица пробирающихся по горной тропе людей.

– Передохнуть бы да по нужде сходить, – обливаясь потом, взглянул на Ефима просительным взглядом Мартын.

– Да, не мешало бы, – поддакнул Атаман.

– Скоро уже до лагеря доберёмся, там и передохнёшь, – с суровыми нотками в голосе ответил командир.

– Да моченьки уже нету, – не унимался Мартын.

– Ладно – привал! – согласно махнул Ефим. – Развяжи им руки, Епифан, – пущай нужду справят.

– Ой, свободушка! – потряс затёкшими кистями Мартын. – Теперя и помирать можно, – неожиданно, оттолкнув в сторону Епифана, кинулся он к краю пропасти.

– Держи его! – попытался помешать задуманному Степан. Да только и успел ухватить сзади холщевую рубаху, и каторжник с разбега кинулся в уходящую далеко вниз бездну.

– Прощавайте, мазурики!… – затихающе донеслось из глубины.

Весь отряд опешил от такой неожиданной выходки Мартына. Забыв о других разбойниках, все с замершими лицами глядели в сторону пропасти. Этим замешательством и воспользовался Атаман: выхватив из потаённых складок одежды небольшой нож, он сгрёб стоявшего неподалёку Епифана. Шиш в то же мгновение вырвал у него из рук ружьё.

– Куда! – схватился за пистолет Степан.

– А ну-ка, охолони, а то враз по горлу жуликом, – угрожающе придавил лезвие к горлу жертвы Атаман. – Да и ещё одного каплюжника следом отправим, – скосил он глаза на ружьё в руках Шиша.

– Троих… – поправил тот, кивнув на пару пистолетов за поясом у Епифана.

– Погоди, Стёпа! – рукой преградил путь товарищу Ефим.

– Что, побакулим ? – расплылся в торжествующей улыбке Атаман.

– Поговорим… – тяжело вздохнул командир.

– Мы щас сплинтухнём67 и этого с собой прихватим, – кивнул главарь на Епифана. – Ежели удумаешь чево – кочеву его в шкерах назад получишь. Коли же не будешь брандычить68 – отпустим вашего каплюжника.

– Неужели ты думаешь, что я слову твоему бандитскому поверю?

– А куды ж тебе деваться? Нам терять нечего, ежели чего – четверых с собой утянем… А заместо вашего талыгая вот этого можешь забрать, – кивнул Атаман на подельника.

– Постой! – с недоумением приподнялся Чичкан. – Ка-ак? Своего мазурика каплюжникам сдаёшь?!

– Закрой пасть, ушлец69! – грозно прошипел Шиш. – Никогда ты мазуриком не был, присосался, баглай,70 как чичкан, – лишь бы лещуху71 набить. Может, ещё слам72 с тобой раздербанить73?.. Шаркнуть74 бы тебя – да каляжиться75 неохота…

– Ну-у!.. Как?! – глядя на Ефима, хитро прищурил глаз Атаман.

– Хорошо… – тяжело согласился тот. – Да только недолго вам по горам бегать – конец будет один.

– А это ещё поглядим, – прошипел Шиш… Убери трущёхи76.

– Уберите… – скомандовал казакам Ефим.

– Так-то оно ловчее будет, – ощерился в довольной улыбке Атаман. – Уходим, Шиш…

– Ловаков77 бы ещё… – почесал тот затылок.

– Пошли, пока лафа78 идёт, а ловаков у аракшиков79 возьмём, – стал медленно отступать Атаман, как живым щитом прикрываясь Епифаном.

– Да-а…– недовольно мотнул головой Степан, когда разбойники скрылись из виду. – Ни Мирона, ни бандитов… Самых главарей отпустили… Стрелять надо было! – в сердцах крикнул он.

– В кого, Стёпа? В своего?! – вскинул плечами Ефим. – Мы в Епифана – они в нас – так выходит?.. А стрелять бандиты умеют. Ведь это Атаман Макара порешил. Успел заметить я: лишь на миг промелькнуло его лицо в проёме грота – и тут же выстрел, прямо под сердце вскочившему Макару. У самого душу выворачивает, что так получилось… Недоглядели… А вам приказано было глаз с бандитов не спускать – а ты?! – зло впился он взглядом в Антипа.

– Ну, так видал, чево ентот клеймёный сотворил – враз жизни себя лишил… Ажно нутро всё перевернуло.

– Я тебе так нутро переверну – век помнить будешь, – сунул служивому под нос кулак Ефим.

– Чего теперь кулаками размахивать, – махнул рукой Фёдор. – В погоню нужно отрядить половину людей – выследить и схватить их.

– Не так всё просто, Фёдор, – возразил командир. – Учуют погоню – уйдут и Епифана на куски порежут. Тогда уже точно упустим лиходеев… Подумать нужно, а сейчас пошли в лагерь – до ночи бы успеть до Бакая…

Молча, подавленные произошедшим, казаки добрались до оставленных под присмотром Кучияка и Захара лошадей…

– Ой-йой-ёй… – приговаривал Сыгыр, печально разводя руками и рассказывая Кучияку о случившемся.

Через короткое время разговор их перешёл на полушёпот, словно договариваясь о чём-то важном, инородцы то и дело размахивали руками.

– Ага! – поднимаясь с валуна, громко выкрикнул Кучияк и направился к Ефиму. Будто боясь, что кто-то со стороны услышит их разговор, он начал быстро нашёптывать на ухо командиру.

– А что – это можно попробовать! – просиял Ефим. – Бери коня, и ждём от тебя хороших вестей…

– Сыгыр укажет вам дорогу! – выкрикнул Кучияк, пришпорив коня…

Вкратце объяснив товарищам придуманную Кучияком затею, Ефим дал команду возвращаться в селение Бакая…

Утомлённое долгим июньским днём солнце краем багрового диска выглядывало из-за снежной шапки возвышающейся на западе горы, когда отряд Ефима подошёл к окутанному вечерней дымкой селению инородцев.

Демичи словно ожидал дорогих гостей: в праздничном одеянии и в окружении самых уважаемых людей сидел он около пылающего огнём очага. Капчаай с покрасневшим личиком застенчиво склонила головку при появлении казаков.

– Не знаю, чем и отблагодарить вас… – встретил Бакай притомившихся от долгой дороги служивых. Но тут же осекся, видя хмурые лица гостей. – Что-то случилось?! – с неподдельной тревогой в голосе произнёс демичи.

– Товарищ наш погиб… – трагически ответил Ефим. – Да и главарям удалось уйти – опять забота.

– Да-а… – опустил враз опечалившиеся глаза Бакай.

– Ойнош! – кликнул он стоявшего у полога паренька. – Сбегай за лекарем да найди шамана, пусть попросит Кайратаха принять душу геройски погибшего казака.

– Не нужно, – покачал головой Ефим. – Похороним по христианским обычаям. Ты ведь знаешь, как у нас: могилку выкопать нужно, заупокойную молитву прочитать… Как там Качкын? – словно спохватившись, перевёл он разговор на другую тему.

– В себя пришёл, – шёпотом ответил демичи. – Видать, сам Кайратах вашему лекарю помогает.

– Господь…– поправил его Ефим…

– Ну что же вы стоите, проходите, гости дорогие, – вон уже и баранина подоспела, – засуетился Бакай. – Я нарочно гонцов выслал, чтобы ваше прибытие предупредить, – хитро сощурил он глаза. – Давайте сюда араку – старец Содойбыш изладил – большой мастер…

– Подождём Илью – вместе помянем погибшего товарища, а там с Сыгыром на пастбище ехать надобно… Пару штофов араки прихватить с собой потребуется и баранины, – бросил на Бакая требовательно-выжидающий взгляд Ефим… Да лиходея понадёжней стереги.

– Как скажешь – всё сделаю, – с готовностью ответил тот. – А Туулая мы по своим законам судить будем.

– Ты что, бандюгов аракой угощать собрался?! – удивлённо округлил глаза Фёдор.

– Собрался… Навела меня на мысль Миронова уловка – как хитро он самородки выкрал, а после Макара, царство ему небесное, усыпил… Думаю, что Илья тоже кое-чего может – в араку зелья сонного подмешать…

Часто озираясь назад и прислушиваясь – не идёт ли по следу погоня, Атаман и Шиш спешно пробирались к высокогорным пастбищам в надежде раздобыть лошадей.

– У-ууу!.. Жрать охота! – по-волчьи взвыл Шиш. – Коли до ночи ничего не попадётся, у талыгая кусок ходары отхвачу.

– Заткни-ка ему ухляки, – кивнул Атаман на Епифана.

– Говорил я, у каплюжников нужно было ловаков взять, сейчас бы забрали барахло, скуржу и рыжики, да двинулись мазуриков собирать. Слыхал, чево Мартын бакулил, – бродят где-то по горам остатки войска Пугачёвского, – запихав в уши пленника лоскутки от исподнего, прошипел Шиш.

– Где он теперь, Мартын-то? А без него – кто мы для них?.. Думашь, что пугачёвцы в прислужники к нам побегут? – иронически усмехнулся Атаман. – Верховодить они не дадут, а под кого-то я не лягу. Лучше к фалюсеям80 податься.

– К фалюсеям?!.. Дожидаются там нас…Они окромя своих по духу никого не признают, – возразил Шиш.

– Да это я так: что туда, что сюда – хрен редьки не сладше… Беглых собирать будем – этих можно захороводить81, за радость в шныри82 побегут, – уверенно произнёс Атаман.

– Ч-шш… – поднял палец вверх Шиш. – Ловак, однако…

– Погоня?! Каплюжники?! – обвёл окрестности орлиным взглядом Атаман.

Примечания