Преюдиция и res judicata в гражданском и арбитражном процессах

По составам гл. 12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях40 (далее – КоАП РФ) надлежащим ответчиком в гражданском процессе является Российская Федерация в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации и территориального Управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по субъекту Российской Федерации.

В гражданском процессе способом восстановления правового положения, существовавшего до нарушения права, на основании ст. 15, 16, 1064, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации41 (далее – ГК РФ) является возвращение лицу, в отношении которого прекращено производство по делу об административном правонарушении, денежных средств, перечисленных в федеральный бюджет, путем взыскания с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации как администратора доходов бюджета в соответствие со ст. 160.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации42 (далее – БК РФ) суммы взысканных штрафов и компенсации морального вреда.

Суды в обоснование взыскиваемой суммы по данной категории дел ссылаются на вступившее в законную силу постановление суда о прекращении производства по делу об административном правонарушении.

Однако в гражданском и арбитражном процессах стороны обязаны раскрыть доказательства, на которые в дальнейшем будут ссылаться как на основания своих доводов и возражений (ч. 3 ст. 56 ГПК РФ, ч. 3 ст. 65 АПК РФ), а в уголовном и административно-деликтном процессах лицо, привлекаемое к ответственности, имеет право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников (ст. 51 Конституции РФ), которое распространяется также на представление доказательств, а именно: сторона, привлекаемая к публичной ответственности, не обязана ни раскрывать, ни представлять изобличающих доказательств.

Стороны в гражданском и арбитражном процессах равны, следовательно, ст. 51 Конституции РФ, позволяющая не свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников, не распространяется на стороны в гражданском и арбитражном процессах и не разъясняется судом.

Думается, Пленум Верховного Суда РФ избыточно распространил это право на гражданский процесс: «При рассмотрении гражданских и уголовных дел, а также дел об административных правонарушениях судам необходимо исходить из того, что в соответствии со ст. 51 Конституции Российской Федерации никто не обязан свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом»43 (п. 18).

Возвращаясь к правовой позиции Конституционного Суда РФ, в соответствие с которой «…суды в их исследовании ограничены своей компетенцией в рамках конкретного вида судопроизводства», необходимо сделать выводы: во-первых, вследствие несовпадения бремени доказывания и средств доказывания, предустановленными в гражданском и арбитражном процессах являются факты, установленные ранее в результате различающихся доказательственных процедур; во-вторых, несвидетельствование против самого себя, своего супруга и близких родственников (с распространением данного права на доказывание) является частью защиты в делах о привлечении к публичной ответственности (административной и уголовной), а при равенстве сторон нет необходимости в подобном праве: интересы ответчика при защите от иска не могут быть поставлены выше интересов истца.

2. Отраслевая преюдиция, то есть преюдиция в рамках одного вида судопроизводства.

Итак, возникает тезис – мотивы принятия судебного решения в состязательном процессе не должны иметь преюдициального значения для следующих судебных процессов между теми же лицами, поскольку бремя доказывания в следующих судебных процессах может измениться, следовательно, для достижения того же правового эффекта достаточно обязательности резолютивной части судебного решения.

В подтверждение этого тезиса далее приведены ссылки на мотивировочные части судебных актов, принятых в гражданском и арбитражном процессах, которые, по сути, являются результатом состязания сторон: как стороны участвовали в доказывании, какие доказательства представили, а какие – не представили, какие обстоятельства признали, а какие – оспорили.

Отраслевая преюдиция в гражданском и арбитражном процессах имеет правовой эффект санкции для тех же участников в следующих процессах:

1) Отраслевая преюдиция является санкцией за нереализацию процессуальных прав (в частности, права на заявление возражений).

Например, предъявлен иск о взыскании задолженности по договору поставки, неустойки44. Ответчик в судебное заседание не явился, дополнительных документов не представил. Суд удовлетворил исковые требования в полном объеме. Суд установил в мотивировочной части судебного решения, что между сторонами был заключен договор поставки.

Будет ли иметь преюдициальное значение ранее установленный судом факт заключенности договора поставки, если прежний ответчик обратится в суд с иском о признании договора незаключенным?

Если истина объективная, безусловно, второго мнения относительно заключенности договора быть не может, и в последующих спорах те же лица не вправе ссылаться на незаключенность договора. А если состязательная истина формальна и напрямую зависит от процессуального поведения сторон? Тогда преюдиция воспринимается как санкция за неосуществление ответчиком процессуальных прав.

Ответчик имел право в первом процессе заявлять возражения (ст. 35 ГПК РФ, ст. 41 АПК РФ), однако правом этим не воспользовался. Такое вступившее в законную силу судебное решение – результат состязания, в котором одна из сторон не приняла участия, следовательно, это санкция для стороны за нереализацию правового интереса и процессуальных прав.

Если придавать преюдициальное значение всей мотивировочной части судебного решения, в том числе таким установленным судом фактам, как «в судебное заседание не явился, о времени и месте извещен судом надлежащим образом», «дополнительных доказательств суду не предоставил», «факт оспорен не был», и другим формулировкам, относящимся сугубо к процессуальному поведению сторон, то такое толкование преюдиции неизбежно приведет к умалению принципа состязательности.

Таким образом, процессуальное поведение сторон в состязательном процессе диктуется теми задачами, тактикой и стратегией, которые имеют участники процесса, поэтому институт отраслевой преюдиции оказался пережитком следственного процесса в состязательном процессе, что создает противоречия между судебными актами.

2) Отраслевая преюдиция является санкцией за отсутствие раскрытия доказательств, участия в доказывании и неоказание помощи процессуальному оппоненту (при этом не справилась с бременем доказывания одна сторона, но санкция распространяется на обе стороны).

Рассмотрим другой пример: предъявлен иск о взыскании суммы неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами и суммы затрат на проведение экспертизы по оценке стоимости проведенного ремонта45. Суд отказал в иске. В мотивировочной части решения суд установил, что договор аренды не был надлежащим образом заключен, поскольку не подписан Мингосимуществом РФ и не прошел государственную регистрацию, несмотря на то что заключен на срок более 1 года. Судебное решение не обжаловалось и вступило в законную силу.

Перераспределится ли бремя доказывания, если прежний ответчик обратится в суд с иском о возврате арендуемых помещений?

С одной стороны, в мотивировочной части судебного решения, вступившего в законную силу, установлено, что договор незаключен. Следовательно, между теми же лицами действует преюдиция.

С другой стороны, подача нового иска, даже между теми же лицами, означает перераспределение бремени доказывания, поскольку каждая сторона доказывает те обстоятельства, на которые ссылается (ч. 1 ст. 56 ГПК РФ). Если прежний истец не справился с бременем доказывания факта заключенности договора, это не означает, что новый истец с бременем доказывания не справится. Новый истец представляет доказательства заключенности, которые ранее в качестве ответчика не представил, чтобы своими действиями случайно не помочь процессуальному оппоненту.

Будет ли постановлено новое судебное решение, между теми же лицами, в котором суд признает тот же договор заключенным? В состязательном процессе должно быть постановлено новое судебное решение, разумеется, при условии отсутствия тождественности исков.

Согласно позиции Восьмого арбитражного апелляционного суда, «…выводы суда о факте заключения (незаключения) договора, сделанные в мотивировочной части решения при рассмотрении одного дела, будут иметь преюдициальное значение для рассмотрения другого дела с участием тех же сторон по спору, следующему из этого же договора, в том случае, если при рассмотрении первого дела суд исследовал обстоятельства (курсив мой – Е.О.) заключения договора»46, однако «…если обстоятельства заключения договора по каким-либо причинам не входили в предмет доказывания по первому (рассмотренному) делу либо не исследовались судом с учетом доказательств (курсив мой – Е.О.), представленных при рассмотрении второго дела, само по себе упоминание о заключенности договора в ранее принятом судебном акте не имеет преюдициального значения»47.

Следовательно, мотивировочная часть судебного решения напрямую зависит от участия сторон в доказывании, поэтому преюдиция в состязательном процессе не может быть абсолютной. Прежде чем ссылаться на состоявшееся судебное решение между теми же участниками процесса как на преюдицию, суды устанавливают, насколько полно и всесторонне исследованы обстоятельства в судебном решении или они лишь упоминаются. Вместе с тем незаключенность договора в одном деле и заключенность того же договора – в следующем деле создает правовую неопределенность.

Данная позиция предоставляет судам широкую дискрецию, в каком случае судебное решение имеет преюдициальное значение, а в каком случае равное ему по законной силе судебное решение не имеет преюдициального значения. В процессуальном законе нормы о преюдиции не ставятся под условие, значит, действуют постоянно, а не применяются ad hoc.

Таким образом, институт преюдиции в рамках одного процесса в значительной мере затрудняет предсказуемость, правовую определенность и стабильность правопорядка. Думается, что нормы о преюдиции должны либо всегда действовать, и единожды написанное должно одинаково применяться во всех последующих процессах, либо всегда не действовать, иначе стороны не будут понимать, к чему им готовиться, и в каких они находятся правоотношениях.

Иные классификации, к примеру, по кругу субъектов, на которые распространяется преюдиция: на взаимные (mutual) и невзаимные (non-mutual), по правовому эффекту: на оборонительные преюдиции (defensive collateral estoppel) и наступательные преюдиции (offensive collateral estoppel) рассматриваются в § 2 главы 2, посвященном особенностям действия res judicata в гражданском процессе зарубежных государств.

§2. Пределы преюдиции в гражданском

и арбитражном процессах

Из ст. 61 ГПК РФ и ст. 69 АПК РФ следует, что преюдицируют «обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением», то есть все без исключения обстоятельства. Однако ряд обстоятельств не имеет преюдициального значения:

1) Преюдициальное значение имеет только установленный факт, а не правовая оценка.

В нынешней практике высших судов преобладает позиция отграничения факта от его правовой оценки. К примеру, правовая позиция судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ: «Положения ч. 2 ст. 69 АПК РФ касаются лишь вопроса освобождения от доказывания обстоятельств дела, а не их правовой квалификации, которая может быть различной и зависит, в том числе от характера конкретного спора»48.

Данное положение распространяется и на правовую квалификацию договорных обязательств. При одних обстоятельствах сделка будет квалифицироваться, к примеру, как договор купли-продажи, при других обстоятельствах, к примеру, как договор аренды с выкупным платежом, поскольку «правовая квалификация сделки, данная судом по ранее рассмотренному делу, не образует преюдиции по смыслу ст. 69 АПК РФ, но учитывается судом, который рассматривает второе дело. Если суд, разрешающий второе дело, придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы»49.

Действительно, как может преюдицироваться правовая оценка, если не все обстоятельства подлежат правовой оценке, к примеру, «суд первой инстанции не вправе давать оценку характеру причин (уважительный или неуважительный) невозможности представления дополнительных (новых) доказательств в суд первой инстанции»50.

В науке гражданского процесса еще в советский период под сомнение ставилась необходимость отграничения факта от его правовой оценки. С. В. Курылев толковал понятие «правовая оценка фактов» как «процесс применения права, то есть определения тех юридических последствий, которые диспозиция либо санкция юридической нормы связывает с предусмотренными в гипотезе нормы фактами»51.

Как заметил А. В. Ильин: «Если мы говорим о правовой оценке и отказываемся признавать ее преюдициальность, то становится непонятным, для чего суд ее дает и как это соотносится с принципом res judicata»52, а «…говорить о заключенности и действительности договора без его правовой оценки невозможно»53.

Думается, материальное и процессуальное право по-разному определяют факт и его правовую оценку. К примеру, с точки зрения гражданского права заключенность и действительность договора – это юридические факты, поскольку права и обязанности могут возникнуть только из заключенного и действительного договора. С точки зрения процессуального права, заключенность и действительность договора – это результат его правовой оценки судом, отраженный в мотивировочной части судебного решения.

Примечания