Янбулатовы на нее посмотрели, как на Дона Кихота.
– Каким образом? Надя, ты же фотограф? Да и это ведь очень опасно, может не стоит совать голову в петлю… – Алия покосилась на Надежду, скрестив на груди руки.
– Да, я фотограф. Но это ничего не меняет. Фотограф отличается от остальных, прежде всего, тем, что он замечает то, что не видят другие. И потом у фотографов хорошее логическое мышление. А еще фотограф уделяет большое значение мелочам.
– Хм. Вы еще не знаете, на что способен этот фотограф, – Алексей многозначительно покивал.
– Надежда, я ценю готовность помочь, и благодарю за предложение, но думаю, что в этой ситуации вряд ли кто справится. Там серьезная структура, справиться с ними не так просто, это по зубам крупной ОПГ, но я не хочу быть обязанным криминальным структурам, – нахмурился Чингиз.
– Вы не смотрите, что это стройная и хрупкая девушка. Она может легко справиться с тремя мужиками. Как только мы познакомились, Надя вернула мне похищенные деньги, а деньги там были серьезные и картины, от стоимости которых голова кругом может пойти. Я сам тогда не верил, что Надя вообще что-то сможет сделать в этой ситуации. Я ей так благодарен. Она действительно железная, хотя внешность говорит о другом. Но внутри сидит какой-то ниндзя. Наверное, она в прошлой жизни была самураем.
– Надежда, дорогая, я нисколько не сомневаюсь в том, что ты прекрасный человек, но я не хочу тебя втягивать в эти неприятности. Это мои трудности, я сам все решу. Пожалуйста, не надо рисковать, подвергать себя такой опасности, – Янбулатов постарался улыбнуться, посмотрев невеселыми глазами.
В голосе прозвучали нотки, усиливающейся безысходности, съедающей его изнутри, словно прожорливый червь.
Надежда была уверена в том, что она сможет помочь Янбулатову. Хотя бы потому, что он муж ее подруги, и его вопрос, судя по всему, выходит далеко за рамки обычного бытового преступления. Ей уже самой стало интересно, что же это за структура такая, что ее все боятся. Она должна помочь.
– Я сделаю все возможное, что зависит от меня, – Надежда покивала.
– Не надо рисковать. Это опасно. Живите спокойно, не хватало, чтобы еще ты и Алексей пострадали из-за меня. Обойдусь, деньги никогда не поздно заработать, – махнул Чингиз.
– И все же я попробую! Сегодня деньги, завтра они потребуют жизнь, – прищурилась Надежда.
– Очень прошу, не надо ввязываться в это дело. Не стоят эти деньги твоей жизнь. Поверь, Надя, это опасно.
– Чингиз, никто меня пальцем не тронет!
– Как это?
– Я веду блог, у меня огромная аудитория. Я просто скажу, чтобы мои зрители следили за мной. И если я не выйду к вечеру на связь или попрошу помощи, чтобы они сразу забили тревогу. Среди моих зрителей есть и полицейские, и военные, и много кого еще. Просто так незаметно меня трудно будет убрать или похитить.
– Смотри, Надя, там все не так просто. Это не один преступник, это мафия какая-то…– выдохнул ЯНбулатов.
Алексей и Чингиз отправились в другую комнату обсуждать заказ. Янбулатову нужна была картина, чтобы сделать презент одному нужному человеку, от которого зависело его будущее. Чингиз краем уха услышал, что чиновнику нравятся работы Хлебникова.
Алия присела рядом с подругой:
– Понимаешь, Надя, Янбулатов просто не переживет, если преступник не будет найден. Дело даже не столько в деньгах, сколько в досадной мысли, что кто-то его, уважаемого человека, серьезного бизнесмена, провел как мальчишку вокруг пальца. И все его усилия – охрана, сигнализация, ровным счетом ничего не значат. Чувство уязвимости, вот, что самое обидное и страшное. Человек в глубине души хочет иметь опору понадежней, быть уверенным в себе, в окружающем его мире.
– Я все понимаю, за справедливость нужно бороться. И опускать крылья перед паразитами, девиз которых жить за счет других не стоит, – тихо ответила Надежда.
– Надя, Чингиз однажды сильно испугался в детстве. После его часто обжали на улице, вскоре остался один, и без средств к существованию. Но он всего добился сам, однако страх остался. Страх все потерять. Это человек, который привык строить, но не разрушать. Он опасается, что у него все отнимут…
– Расскажи, пожалуйста, что именно случилось. Тебе ведь известно?
– Да. В детстве Чингиз мечтал купить железный конструктор с настоящим гаечным ключом, множеством разных деталей, из которых тебе можно собрать технику. Когда он пошел учиться в четвертый класс, прямо с первого сентября и решил откладывать – экономил на завтраках, нет-нет ему что-то перепадало от родителей и родственников. В один прекрасный день Чингиз отправился в магазин за заветной коробкой. Не успел он дойти. Путь ему преградили двое мальчишек, на вид им было лет по четырнадцать-пятнадцать. Предложили по-хорошему отдать все, что у него есть. Чингизу было жалко расставаться с деньгами, собранными за два месяца. Один из подростков нагло полез в карман и вытащил все деньги. У Чингиза проступили слезы, и он вцепился зубами в руку. Тогда его хорошенько побили, и он целый месяц не мог ходить в школу. Летом в детском лагере Чингиза избили за то, что он отказался дать деньги на сигареты. Нападавшие были на два года старше. Мальчика били прямо во дворе, трое против одного, все остальные стояли и смотрели. С тех пор у Чингиза развился страх, ему все время казалось, что кто-то на него хочет напасть. Янбулатов два года ходил в секцию бокса, но затем бросил, когда в тринадцатилетнем возрасте ему сломали нос. В старших классах он остался без родителей. Устроился работать, учился на заочном. Через семь лет мы встретились, и он сделал мне предложение. Он мне пообещал, что мы будем жить богато и счастливо и никто не посмеет нас обидеть. Как видишь, он всего добился.
Глава 2
Родственник
Надежда сидела за компьютером, но не работала, а размышляла. Экран монитора давно погас. Маевская встала, нашла в глубоких ящиках стола старую, потрепанную годами, пухленькую записную книжечку песочного цвета и решительно потянулась за телефоном.
В почти пустом кафе «Эллада» негромко играла легкая музыка. Запах кофе вперемешку с чем-то десертным. За крайним столиком сидел крепкий мужчина в легкой серой куртке. На столе лежала сложенная вдвое газета, сверху мобильный телефон, на спинке стула висела небольшая кожаная сумка коричневого цвета. Все совпадало, это он. Надежда подошла ровным шагом, и уверенно посмотрела:
– Максим Потетинов?
Светловолосый мужчина с белесыми бровями и внимательным взглядом, кивнул и указал на кресло напротив.
Маевская присела за столик, улыбнулась, обратив внимание на его руки. Сильные, жилистые, похоже Максим очень крепкий физически.
– Как вы меня нашли? Как вышли на меня и вообще, что все это значит? Ведь по телефону звонили явно не вы? В трубке был голос другого человека. Потрудитесь объяснить, пожалуйста, что, собственно, происходит? – Максим наклонил голову.
Надежда отметила, что у него внимательный и цепкий взгляд. Парень выглядел молодо, подтянутый, свежий, энергичный. Несмотря на возраст, перед ней умудренная жизненным опытом личность.
– Волноваться не стоит, все в порядке. Итак, рассказываю. Я когда-то работала вместе с вашим отцом. Когда вы пришли в полицию, я уже уволилась. А голос сменила с помощью аппаратуры, сейчас это пара пустяков, мне помог знакомый звукорежиссер. Просто так надо, я вынуждена шифроваться, так как за мной может вестись слежка. Янбулатова предупредили, ему пригрозили, чтобы никто не лез в это дело, а я вот взяла и осмелилась, – Надежда плотно сжала тонкие, чуть накрашенные губы.
– Ну ладно, рассказывайте, что, собственно, за дело такое в стиле супергероев.
Максим посмотрел на нее, Надежда в свете люминесцентных светильников выглядела особенно бледной.
Маевская вкратце пересказала историю и предложила выгодное обоим сотрудничество. Она помогает ему, а он ей. Каждый ведет свое расследование, делится полезной информацией, соображениями.
Внимательно выслушав, Максим Александрович, посмотрел удивленными глазами:
– Интересно. А зачем вам это все надо? Второе – зачем мне это надо? Насколько я понял, что пострадавший не собирается обращаться в полицию. Нет бумажки, нет дела. А у меня не так много свободного времени, чтобы заниматься благотворительностью. Бывают дни, что спать приходится шесть, а то и четыре часа.
– Ага. А преступник или преступники гуляют на свободе и пьют шампанское, считая всех за полных лохов. Живем в формальном мире, предпочитаем не замечать зло, действуем, как роботы, все только по команде. Зачем мне это надо? Трудно объяснить, простой логикой тут не обойтись. Скажем так, мне это очень нужно. Мне хочется помочь очень хорошему человеку. Вам же будет интересно быстрее раскрыть преступление, поймать преступника или даже организованную преступную группировку. Теперь что касается заявления. Да с этим у нас действительно напряженка, но я постараюсь убедить подругу, чтобы они все-таки написали. Пусть ей предстоит трудный разговор с мужем, но ничего, и это пройдет. Так ведь?
Маевская с любопытством глянула на сотрудника полиции, который скорее ей напоминал спортсмена.
– Ну, даже не знаю… сразу хочется сказать, что будет трудно. Работать придется с утра и до вечера, причем за двоих. Честно говоря, сомневаюсь, одобрит ли это мое начальство?
Надежда отпила глоток из бокала.
– Максим, а вы не раскрывайте все карты. Со временем все утрясется, как в тетрисе. Даже если я что-то раскопаю, я не стану об этом всем трезвонить. Наша задача, чтобы преступник был пойман, вернее раскрыта вся группировка. Чувствую, что здесь дело явно выходит за рамки простой кражи. Нутром чую, тут какая-то тайна. Ну? Как, уговорила? – Надежда подняла голубые глаза.
– Как бы да, но я даже не знаю… времени совершенно нет, да и вообще все это совсем не вовремя, – Потетинов стал тереть лоб.
В кафе было уютно, в противоположном углу сидели парень с девушкой постоянно смеялись, что-то разглядывая в телефоне. Они ничего не замечали вокруг, им было хорошо вдвоем. Периодически эти двое взрывались смехом.
– Зато вы сделаете доброе дело. Согласитесь, добрые дела без награды не остаются. А вдвоем мы все сделаем быстро, не зря же говорят, одна голова хорошо, две еще лучше, – искренне улыбнулась Надежда.
– Вы меня убедили. Ладно, давайте попробуем. Тем более с такой очаровательной девушкой я готов взяться за дело, – он пожал плечами.
Только учтите, я замужем! – сморщила чуть курносый носик Маевская.
– Зато я свободен, – развел руками Максим.
